– Что-то мне подсказывает, что я горько об этом пожалею, – говорю я. – Уверена, что нас не поймают? Обидно будет, если нас вышвырнут из Управления накануне последнего испытания. – Не переживай, мы там будем не одни. Ровно в пятнадцать минут девятого мы переодеваемся и присоединяемся к группе младших могильщиков, которые направляются к лифту. Берта останавливается, чтобы внимательно нас рассмотреть, но в низко опущенных капюшонах мы все на одно лицо. Хотя разве ей не положено знать, сколько в Управлении младших могильщиков? Такое чувство, что Берта нас просто отпускает. Едва за нами смыкаются двери лифта Люси, как раздается укоризненное: – Ай-ай-ай, вижу, кто-то собрался пошалить. И все же она без лишних слов поднимает нас в вестибюль отеля «Вандербильт». Мы с Элси вслед за могильщиками ныряем в коридор, который выводит нас на улицу. А там уже ждет автобус. Мы отмечаемся в списке пассажиров под вымышленными именами и забираемся в самый хвост. Стоит нам плюхнуться на свободное место, как Элси стягивает капюшон и широко улыбается. – Дело сделано. Я тоже убираю с лица капюшон. – Теперь-то расскажешь, что происходит? Элси закатывает глаза. – Скоро сама узнаешь. – Амари? – вдруг раздается знакомый голос, и из-за спинки перед моим креслом выныривает голова Дилана. – Так и думал, что это ты. На нем тоже плащ младшего могильщика. – В этом автобусе есть хоть один настоящий могильщик? – спрашиваю я. – Парочка есть, – говорит Дилан. – Побег в ночь перед последним испытанием – своего рода традиция. Неудивительно, что Берта так запросто нас отпустила. – Я поеду с вами. – Дилан перебирается через спинку и устраивается между мной и Элси. – Это ведь будет твой первый Праздник всех душ? – Праздник всех душ? – недоуменно повторяю я. Элси недовольно косится на Дилана. – Это был сюрприз. – Виноват, – говорит Дилан, переводя взгляд с меня на Элси. – Но если едешь туда в первый раз, название тебе ничего не скажет. Автобус тем временем покидает город и выезжает на пустую двухполосную дорогу. Мы мчимся мимо лесов и фермерских полей, пока не оказываемся на лугу, заросшем густой травой. У самой дороги – большая толпа. Я пытаюсь рассмотреть, почему они там собрались, гадая, что же это за праздник такой, но вижу только полную луну. Мы снова натягиваем капюшоны и вслед за остальными покидаем автобус. Но когда младшие могильщики начинают двигаться к передней части толпы, Элси хватает меня за руку и тянет назад. – Залезай на плечи, – говорит Дилан. – Я не… – Быстрее! – настаивает он. – Ты все пропустишь. Элси взволнованно кивает, и я решаю не упрямиться. С плеч Дилана открывается прекрасный вид на младших могильщиков, которые выстроились в ряд спиной к толпе. Старший могильщик в плаще с высоким серебряным воротником встает прямо перед ними и, кажется, смотрит на часы. – У них точно получится? – взволнованно спрашивает крохотное создание, похожее на мальчишескую версию феи Динь-Динь. Его крылышки трепещут возле моего уха. – Полночь наступила три минуты назад. Наконец могильщик запускает руку под плащ, подносит к губам свисток и коротко дует в него. Младшие могильщики одновременно поднимают правую руку с зажатой дубинкой. – Указом Отдела усопших, работающим совместно с ведущими представителями Загробной жизни, пред ликом полной луны я объявляю Праздник всех душ этого месяца открытым! Младшие могильщики вытягивают дубинки вперед, из них начинает литься зеленый свет. Этим светом они рисуют сложный символ. Старший могильщик делает шаг вперед: – Повелеваю: откройся! Символ вспыхивает – и меркнет. Из-под земли тут и там вырастают яркие разноцветные шатры. Миг – и они уже занимают весь луг. Вот только окончательную форму так и не обретают, оставаясь прозрачными, будто сотканными из тумана. Кажется, что сильный порыв ветра может унести их прочь. Трава под ногами у Дилана превращается в черную мостовую, от которой убегает вдаль извилистая дорожка. Вдоль нее тянутся торговые ряды. Мерцающие белые фигуры летают туда-сюда, приглашая нас следовать за ними. Дилан опускает меня на мостовую, и я от удивления едва могу устоять на ногах. – Это призраки? – спрашиваю я. – Ага, – отвечает Дилан. – Вот почему его называют Праздником всех душ. Здесь рады и живым, и мертвым. Голова идет кругом от того, что я оказалась среди призраков, но Элси уже тянет меня за руку, не давая времени опомниться. Мы догоняем толпу, а потом проталкиваемся вперед, пока не добираемся до первых прилавков. Я не могу перестать таращиться по сторонам. Вблизи духи выглядят совсем как люди, только полупрозрачные. Призрак стройного мужчины с густыми усами подзывает нас к своему столу: – Отведайте Призрачной сладкой ваты! Ешьте сколько хотите! Все равно вы никогда не наедитесь! Я демонстративно хлопаю по карманам. – Простите, но я не взяла с собой наличные. А вы вообще берете деньги? – Только поминальные, – отвечает призрак. – Просто сожгите их в моем присутствии. Я поворачиваюсь к Элси, которая уже роется в кармане, но Дилан ее останавливает. – Думаю, будет справедливо, если за веселье Амари заплатит мой отец. Он достает тугой сверток розовых банкнот, зажигалку и поджигает парочку. Но вместо того, чтобы загореться, они становятся полупрозрачными, как и все на празднике. Призрак с радостью принимает деньги и прячет их в банку. – Приятно иметь с вами дело, – говорит он, протягивая мне пакет со светящейся сладкой ватой. Мне не терпится ее попробовать. Восхитительный фруктовый туман тает на языке. В жизни ничего подобного не ела. Мы с Элси и Диланом переходим от прилавка к прилавку, пробуя то одно, то другое. После молочного коктейля со вкусом клубничных улыбок я не могу перестать улыбаться. Бедная Элси без конца хихикает – ей достался со вкусом шоколадных смешинок. Потом Дилан с Элси подначивают меня взять мороженое «Банши», и поначалу мне кажется, что в нем нет ничего необычного, но после третьего укуса у меня возникает желание визжать во всю мощь своих легких. А Дилан с Элси задыхаются от смеха. Перепробовав все, что можно было попробовать, мы направляемся к шатру с табличкой «Сладкие сны». Сновидения здесь жидким золотом разлиты по маленьким стеклянным бутылочкам. В инструкции говорится, что нужно сделать глоток перед сном, и тогда увидишь то, что пожелаешь. Особой популярностью пользуются «Я – самый богатый человек на свете» и «Я – самый красивый человек на свете». Я замечаю, как пара человек украдкой берут «Сладкую-сладкую месть» и прячут в корзинку для товаров, пока никто не увидел. Стайка подростков подлетает к прилавку с бутылочками «Моя любовь согласилась со мной встречаться» – и буквально за секунду разбирает весь товар. Потом Дилана увлекают за собой его друзья, и мы с Элси продолжаем веселиться вдвоем. Мы бродим между прилавков и шатров, пока не натыкаемся на черную палатку с выцветшей табличкой «Магазин подарков для магов мадам Вайолет». Неужели это и вправду магазин для магов? И заправляет им женщина, которая написала мою книгу заклинаний? – Нам обязательно нужно заглянуть в черную палатку, – говорю я Элси. – Какую палатку? – удивленно спрашивает она. – Ту, что прямо перед нами. Элси прищуривается. – Я смотрю, куда ты показываешь, но ничего не вижу. – Просто иди за мной. Я веду Элси к магазину мадам Вайолет, и вот мы уже стоим у самого входа. – По-прежнему ничего не видишь? Элси с подозрением на меня косится. – Вижу только пустой переулок. Странно. – Ладно. Может, ты все увидишь, если мы зайдем внутрь. Я заглядываю в магазин, и в нос ударяет острый запах специй. В скудно освещенной комнате за черным котлом скрестив ноги сидит худощавый призрак с длинными дредами. Должно быть, это и есть мадам Вайолет. При виде меня она широко улыбается. – Если ты зашла в мой шатер, значит, в твоих венах течет кровь магов. Полагаю, ты знаменитая Амари Питерс. Я читала о тебе в последнем выпуске «Дорогих усопших». – Да, я Амари Питерс. Я скольжу взглядом по пузырькам, которые толпятся на полках. В сумраке мягко светится голубым фиал с «Нарушенными обещаниями». Рядом переливаются серебром «Разбитые мечты». «Безответная любовь» пылает алым. «Великие надежды» сияют золотым.