– В сражении с Вивьен родители Робина использовали зонтик из сахарных жемчужин, – задумчиво проговорила Элина. – Я выстрелила в неё жемчужинами. – Думаешь, из этого жезла тоже так можно? – спросил Робин. Элина провела пальцами по рукоятке и… нащупала у нижнего края сразу несколько кнопок! – Отойдите немного назад, – попросила она. Когда Робин и Чарли оказались вне зоны досягаемости, Элина нажала на самую верхнюю кнопку и выстрелила из жезла в одну из витрин. Тут же засветились некоторые из голубых стеклянных жемчужин с краю, и в цель устремились маленькие сияющие шарики. Эта витрина тоже разлетелась на множество осколков. Оттуда выпала мерцающая серебристо-белым сиянием коробка со сладостями. – Возьмите её с собой, – решительно сказала Элина. В каморке она встала у клетки, где лежал господин Шноттер. Сосредоточившись, она прицелилась в замок и выстрелила ещё раз. Замок расплавился буквально на глазах. Элина слишком поздно заметила, что нажала на вторую кнопку. Снова повезло! Она быстро распахнула дверцу клетки. – Господин Шноттер, проснитесь! – сказала она. – Пожалуйста! – Не думаю… – начал было Робин. – Тут наш чемодан! – взвизгнула, перебив его, Чарли. Она тут же подбежала к одной из самых маленьких клеток и попыталась дотянуться до него через прутья. – Осторожно! – предупредила Элина, прицеливаясь к замку и этой клетки. Сразу же освободив чемодан, Чарли открыла его. – Всё на месте. «Чудесный вихрь» тоже! – обрадовалась она. – Думаете, съев его, мы сможем взять с собой господина Шноттера? – спросила Элина. Вид старика разрывал ей сердце. Должно быть, он испытывал сильные боли, потому что по-прежнему, не приходя в себя, страдальчески стонал. Элина опасалась, что с ним сотворили что-то похуже, чем заклятие кошмаром. «И только мы можем его вернуть…» – сказала Вивьен. – Если мы все будем крепко держать его, должно получиться, – решил Робин. – В прошлый раз с помощью карамельной трости «Ам да и шмыг» я смог перенести с собой вас обеих. Где-то далеко послышался стук тяжёлой двери. – Быстрее! – скомандовал Робин. Друзья кивнули друг другу. Чарли надорвала одну упаковку жевательных конфет и дала несколько штук Элине и Робину. Присев на корточки рядом с господином Шноттером, каждый из них ухватил старика свободной рукой. Элина, крепко вцепившись в старого сладкомага, принялась разжёвывать конфету. Во рту мгновенно распространился кисловатый вкус смородины, после чего волшебная сладость мощным толчком сшибла её с ног, словно её затянул торнадо. Перед глазами всё расплылось в сплошную серую массу. Глава 26 В ушах у Элины пронзительно пищало. Потеряв равновесие, она споткнулась, но сумела удержаться на ногах. Всё вокруг кружилось, и лишь со временем взгляд прояснился. Нет, магические перемещения совершенно не для неё! Выпрямившись, она крепче сжала в руке жезл с сахарными жемчужинами. Чарли стояла чуть поодаль с чемоданом в руке. Робин сидел на корточках рядом с господином Шноттером на несколько метров дальше. Госпожа Цукерхут говорила, что жевательные конфеты перенесут их в безопасное место, но они по-прежнему находились на Аллее горькой сладости – пусть даже и в другой её части. Вдали Элина видела узкую башню. Дома вокруг неё были коричневыми, как пряники, и все в украшениях. Из окон на них смотрело множество людей. А затем открылись первые двери. Элина затаила дыхание. Потому что в ту же секунду услышала приближающиеся со всех сторон шаги. Их звук гулко разносился по площади, словно тени спешили впереди тех, кому принадлежали. Готовая воспользоваться жезлом, она подняла его и стала размахивать им, озираясь по сторонам. Но, к её удивлению, никто не собирался на них нападать. Тут ей вспомнилось, что ещё сказала мама Робина о жевательных конфетах «Чудесный вихрь»: они переносят в такое место, где зло не сможет тебя преследовать. Наконец-то они в безопасности! Хотя Элине пока в это не верилось. Шёпот становился громче, на площадь выходило всё больше людей. В их лицах Элина читала сильное удивление. – Они все на тебя смотрят, – шепнула ей Чарли. По каменным плитам площади снова процокали шаги, и некоторые из присутствующих расступились. Сердце Элины сделало несколько кульбитов. Госпожа Боне! За ней показались и другие сладкомаги в длинных мантиях. – Что здесь происходит?! – спросила совершенно взвинченная госпожа Боне. Она заметила неподвижного господина Шноттера, и глаза её расширились. – Что всё это значит?! – Хранители вернулись! – выкрикнул кто-то из толпы. – Это знак хранителей сладкомагов! – Должно быть, эта девочка – хранительница! Протиснувшись мимо госпожи Боне, перед Элиной вырос пожилой человек с седыми волосами и льдисто-серыми глазами. – Откуда у тебя этот жезл? – накинулся он на неё. – И что бесталанная забыла на Аллее горькой сладости?! Этот голос она уже где-то слышала. Должно быть, это господин Алдрич. У него такие же глаза, как у Вивьен… Но Элина не отпрянула. – Союз Иных вернулся, – сказала она. По толпе пронёсся ропот. Беспокойство усиливалось, от одного к другому передавались слухи и испуганные возгласы. – Это правда! – воскликнула Элина. – И ваша дочь с ними. – Как ты смеешь! – взревел господин Алдрич. – Это всё ложь! Он замахнулся на Элину, но она заслонилась от удара жезлом с сахарными жемчужинами. – Прекратите! – возмущённо крикнул кто-то. А потом Элина увидела их – господина и госпожу Цукерхутов. Протолкавшись в толпе, они встали, закрыв собой Элину и Чарли. – Если вы ещё раз поднимете руку на кого-то из этих детей, вам придётся отвечать перед консилиумом! – мрачно сказал господин Цукерхут. Госпожа Цукерхут взяла Элину за руку: – Всё будет хорошо. – Я и есть консилиум, – возразил господин Алдрич. – Успокойтесь! – вмешалась госпожа Боне. – Эдвард, подумай о людях. Собравшиеся сладкомаги слышали каждое слово. Так ему и надо! Пусть все увидят, что он за магистр! Госпожа Боне взмахом руки подозвала группу мужчин и женщин, среди которых были и госпожа Ильморе с её спутником из «Царелл». Она что-то прошептала им на ухо, а затем обратила взгляд на Элину. – Вы должны кое-что объяснить. Глава 27 Элина и не думала, что когда-нибудь снова увидит Музей конфетных искусств. Однако она оказалась именно здесь вместе с друзьями и родителями Робина. После переполоха на Аллее горькой сладости магистры доставили их сюда по одной из связующих троп. В присутствии Цукерхутов-родителей и нескольких других магистров, в том числе и господина Алдрича, госпожа Боне целую вечность расспрашивала ребят, чтобы узнать все самые мельчайшие подробности этого беспокойного дня. Элине казалось, будто она на допросе. Когда выяснилось, что они с Чарли и Робином в «Империи изобретателей» долгое время находились в задымлённом помещении, госпожа Боне велела немедленно отвести их в Лечебный зал, своего рода больничное крыло музея, чтобы убедиться, что с ними всё хорошо. Пока магистры совещались, их перевели в другую комнату. Хорошо хоть не в тюремную камеру. Во время допроса господин Алдрич, не веривший ни одному их слову, выглядел так, будто с радостью запер бы их за решёткой. Что же думают обо всём остальные магистры? Госпожа Цукерхут вздохнула: – Мы чуть не умерли от тревоги за вас! Юна и Пенелопа тоже не находят себе места. Они так беспокоились за вас, что не хотели возвращаться домой. – Мы везде искали вас, – сказал господин Цукерхут. – То, что случилось на площади, ужасно, но вы могли попасть и в бо́льшие неприятности. Что, если вам было бы запрещено проходить через портал?! Оба, совершенно измождённые, перевели взгляд с Элины на Чарли, а затем на Робина.