— Мое эго крошилось годами, — ответил Тэд. — Дедушка говорил всем, что я гений, что построю новые межзвездные порталы, а я не смог. Я был слишком молод, слишком неподготовлен и совсем не гениален — просто яркий мальчишка, обладающий преимуществом имплантации. Проблема с компонентом Розетты болезненно ясно показала всем мою ограниченность. Я работал над ним год, но не нашел решение. Неудивительно, что правительство Адониса потеряло веру в меня. — Ты нашел решение проблемы с компонентом Розетты, — яростно возразила Феникс. — Ты прибыл на Землю в поисках ответов и сумел их получить. — Я сумел запереть нас троих в Нью-Йорке, — сказал Тэд. — Ты видела, как дети танцевали вокруг порталов и распевали, пытаясь запустить старую магию? Таким станет будущее после моего провала. Жизнь здесь — это будущее других миров. Доннел — вот кем я стану после своего краха. Феникс снова встряхнула его. — Ты не провалишься. Возможно, политики на Адонисе не понимают, сколько времени нужно, чтобы восстановить межзвездную портальную технологию, но есть еще сектор Бета и проект «Фиделис». Я открыла рот, спросить, что такое проект «Фиделис», но закрыла без слов. Мне требовалось слишком многое преодолеть здесь и сейчас, в Нью-Йорке. Я не могла волноваться еще и о том, что происходит в колониальных мирах в отдаленных звездных системах. — Иду в постель, — сообщила я вместо этого. — Зовите, если будут проблемы. Я открыла дверь спальни и остановилась, хмуро глядя на Феникс. Тэд и Брейден выглядели вполне цивилизованными, но я все равно ощущала себя виноватой, оставляя ее на ночь с ними. Правда, не настолько, чтобы впускать иномирянку в свою спальню или вручать ей меч, но… — Феникс, может быть, ты захочешь запереться в ванной. Я закрыла дверь спальни и начала задвигать восемь запоров на ней. Глава 18 Я рассчитывала рано лечь, а на следующее утро встать до рассвета, но не могла заснуть. Я с напряжением осознавала присутствие иномирцев в соседней комнате, с тревогой воспринимала каждый звук, который мог означать опасность, и страдала от жуткого голода. Когда же мне удалось в конце концов заснуть, мне приснился горящий Лондон. Я вновь стала одиннадцатилеткой, испуганной палящим жаром пламени, едкой вонью дыма и пронзительными людскими криками. Брат тянул меня за руку, велел бежать, но мои ноги не двигались. Я проснулась в поту, несмотря на холод, и мгновение в замешательстве раздумывала, почему я полностью одета, но затем нахлынули воспоминания о вчерашнем. Конечно, я осталась в одежде. С тремя иномирцами в соседней комнате и Жюльеном, угрожавшим поджечь дверь я не хотела снимать ботинки, не то что рисковать переодеться в пижаму. Мне регулярно снились кошмары о лондонском пожаре, но увиденный прошлой ночью казался хуже обычного. Я винила в этом Жюльена. Взглянув в рассветное небо за окном, я поняла, что проснулась позже обычного, застонала и скатилась с кровати. Мне следовало обдумывать планы, но вялый разум отказывался работать. Я взяла чистую одежду, разблокировала дверь спальни и обнаружила всех троих иномирцев на ногах. Они выжидательно смотрели на меня. Эта квартира шесть лет оставалась для меня безопасным убежищем. Никто, кроме меня самой, не входил сюда с тех пор, как Ханну изгнали с верхнего этажа крыла Сопротивления. Сейчас мою голову наполняли ужасные образы из сна, а три захватчика завладели моей гостиной. Я поборола порыв вернуться в спальню, пробралась мимо охапок подушек и постелей на полу, заперлась в ванной и неохотно стянула теплую одежду, чтобы вымыться. Шок от ледяной воды окончательно разбудил меня, изгнав последние остатки сна. Я неторопливо оделась, вышла из ванной и вновь направилась через полосу препятствий из постельного белья, чтобы забросить в спальню лишние вещи. Заперла комнату, подошла к двери в коридор и на мгновение прислушалась. Снаружи, кажется, все было тихо. Я повернулась к ожидающим иномирцам. — Я спущусь вниз и выясню, что происходит. Оставайтесь здесь. Я запру дверь снаружи, а вы закроете все задвижки с этой стороны и не откроете никому, кроме меня. Поняли? Тэд и Брейден посмотрели на Феникс. Судя по разочарованному лицу Тэда, Феникс прочитала ему лекцию о молчании. — Мы понимаем, — подтвердила она. Я вновь повернулась к двери, но застыла, заметив, что на полке возле нее что-то отсутствует. Нет, не отсутствует, а передвинуто, словно кто-то взял предмет, желая рассмотреть, и не положил на место. Речь шла о маленькой фотографии моего тогда еще девятнадцатилетнего отца. Я хранила ее с детских лет в Лондоне. Тогда я смотрела на нее и убеждалась, как мой знаменитый отец похож на Симуса. Сейчас это сходство служило неприятным напоминаем о моем брате-отступнике. Поэтому я держала изображение здесь, а не в спальне, но все же не могла согласиться, чтобы его трогали другие. Я осторожно поставила фото на правильное место в центре полки и рявкнула: — Ради хаоса, приберите здесь! — Приберем, — поспешно отозвалась Феникс. Я отперла дверь, открыла ее настолько, чтобы проскользнуть в щель, заперла вновь и лишь затем огляделась. На полу коридора валялась разбитая бутылка — сувенир после ночного визита Жюльена, — но никто не показывался. Я пнула в сторону осколки бутылки, чтобы убрать позже, и направилась на крышу для своего утреннего ритуала приветствия флага. В ту минуту, как я открыла дверь во внешний мир, на меня обрушился поток морозных дождевых капель. — Хаос! — Я уже решила, что иномирцам сегодня слишком опасно выходить на охоту или рыбалку, а мне придется остаться и охранять их, поскольку я не могла доверить это кому-то другому, но не хотела, чтобы и остальные члены альянса тоже сидели дома из-за непогоды. Несколько минут я простояла на крыше под дождем, салютуя флагу и изучая небо, затем зашла внутрь и спустилась в зал. На первый взгляд все казалось нормальным. Большинство людей сидело за столами и завтракало, но некоторые еще стояли в очереди за едой. Я оглядывала комнату в поисках Мачико, и тут из-за спины раздался голос Ханны. — Блейз! Ты обещала поговорить со мной вчера вечером, но ушла наверх на встречу с Доннелом и больше не спускалась. Ханна, очевидно, бродила возле лестницы Сопротивления, ожидая моего появления. Я неохотно повернулась к ней. — Прости, но ты, должно быть, слышала, что вечером возникли проблемы. Я не могла спуститься даже на пять минут, чтобы поесть. Я с тоской взглянула на кухонный очаг. Ханна совершенно не обратила внимания на мой прозрачный намек. — Люди говорят, что Доннел поспорил с иномирцами, потом ушел и напился. Тебе удалось поговорить с ним до этого? Я больше не могла увиливать от этой темы. — Да, я говорила с Доннелом о тебе. — Он собирается сделать меня полноправным членом Сопротивления? — жадно спросила она. — Мы снова будем рыбачить вместе? — Прости, но ответ на оба вопроса — нет. — Но почему? — потребовала объяснений Ханна. — Если ты заставила Доннела позвать в Сопротивление Раэни, то наверняка могла бы убедить его подтвердить и мое членство. Я уставилась на нее. — С чего ты взяла, будто я заставила Доннела позвать к нам Раэни? — Все знают, что ты это устроила. Женщины сплетничали на вчерашней рыбалке. Нацуми говорит, что ты рассказывала Доннелу о хорошем характере Раэни, и поэтому он предложил ей вступить в Сопротивление. — Ханна покачала головой. — Забудь о Раэни. Важно, что ты можешь убедить Доннела дать мне, наконец, полное членство в Сопротивлении. — Нет, не могу, — ответила я. — Воспоминания Доннела о том, что случилось шесть лет назад, очень отличаются от твоих. На лице Ханны появилось тревожное выражение. Я уже догадывалась, что она мне лгала, но проблески вины на ее лице подавляли. Я могла представить, как началась ложь. Ханна пыталась оправдать содеянное и исказила правду, чтобы вызвать у меня сочувствие. Затем ей пришлось придерживаться этой истории, и после шести лет повторения она, вероятно, сама наполовину поверила в свои россказни. Ханна расчетливо взглянула на меня. — Мы могли бы обсудить это, если бы вместе вышли на рыбалку. — Сегодня я не пойду. Доннел все еще не в форме, и есть проблемы с иномирцами, так что мне придется остаться и охранять их. — Хаос побери этих иномирцев, — выплюнула Ханна с явной досадой. — Если ты, Тэд и Феникс не пойдете сегодня рыбачить, то что будет со мной? — Не понимаю. Она нетерпеливо вздохнула. — Нацуми и Химеко снова пойдут вместе, а я останусь без партнера. Я могла бы встать в пару с Тиндрой, но Доннел поставил ее с твоей драгоценной Раэни. — Может, присоединишься к одной из рыболовных пар? — Если они даже не разговаривают со мной, то явно не захотят взять меня третьим нежеланным и бесполезным партнером на весь день. Мне пришлось признать, что в этом Ханна права. — Если кому-нибудь в другом подразделении не хватает пары, можешь пойти с ними. — Уход с человеком из другого подразделения заставит Сопротивление относиться ко мне еще менее дружелюбно. Ханна была права и в этом. — Ладно, сегодня тебе придется помочь в огороде. — Серьезно? Ты хочешь, чтобы я целый день обрывала листья зимнеежки, как младенец? Я теряла терпение. Ханне известно, что я только что узнала о ее многолетней лжи, и она должна понимать, как меня это расстроило, но продолжает предъявлять мне требования. — Прости, ничего не поделаешь. Я не могу быть в двух местах одновременно. — И ты останешься с иномирцами, а не со мной! Ханна повернулась и убежала. Я бросилась было за ней, но остановилась. Нет смысла преследовать Ханну. Ее могло успокоить лишь мое согласие пойти на рыбалку вместе, а я не могла его дать. Ханне грозила разве что опасность провести неприятный день, а над иномирцами нависла опасность неприятной смерти. — Блейз! — ко мне спешил Лютер. Я сдержала стон. Прошлой ночью я так отчаянно стремилась избавиться от Лютера, что согласилась поговорить с ним утром. Но я только что пережила одну сложную беседу и не жаждала другой.