— Ты и о паре знаешь? — удивилась, ведь ни мама, ни Мартин не знали об этом. — Кто? — Я информаторов не сдаю, — тонко улыбнулся он и вдруг резко отскочил от меня, в мгновение обращаясь зверем. Его смела вторая туша огромного чёрного самца, который напал тихо, без рыков и предупреждения. Мне хватило доли секунды, чтобы разобраться, что к чему, и тожесделав оборот, броситься между ними. Удары лап были болезненными, но физическая боль всё равно была не такой сильной, как боль, терзавшая меня в последнее время из-за Эдварда. И, тем не менее, сейчас в этой кучея старалась разборонить дерущихся. Зло рявкнула во всё горло, привлекая внимание. Действия в комплексе помогли. Звери расцепились, скалясь друг на друга,и остановились напротив. Я снова стала человеком и крепко обняла дымчатого ягуара за мощную шею. Срывающимся от быстрой схватки голосомпроизнесла: — Дерек, не нужно. Это Джорлж, мой отец, который спас жизнь Алисии и помог мне появиться на свет. Если бы не он, то и шанса встретиться у нас с тобой бы не было. Я расцепила руки, подошла ко второму зверю и обняла его, зарываясь лицом в мягкую шелковистую шерсть, и, с облегчением вдыхая запах биологического отца, произнесла: — Папа, ты должен понять и принять это. Зверь недовольно рыкнул и трансформировался в человека. И уже крепкие тёплые руки Дерека крепко сжимали меня в объятиях. — Уходи, — он мотнул головой. — На моих землях тебе не место, — грозно продолжил альфа и прижался губами к моей макушке, шумно вдыхая. — Я смирился с потерей Алисии, но дочь —моя наследница, а ты лишил нас возможности быть рядом. Видеть, как она растёт, взрослеет. Теперь другой самец отберет её у меня, и я снова останусь… Дерек замолчал. Я крепче оплела его руками и прижалась к широкой груди. Сердце билось размеренно и мощно. Рядом с ним было спокойно и безопасно. — Не гони его, — прошептала, зная, то чуткий слух оборотня прекрасно всё уловит. — Он мой отец, как и ты. — Принцесса, —обратился Джордж. Я улыбнулась от своего домашнего прозвища. Теперь мне был понятен тайный смысл, который в него вкладывали. — Вам пора. Око Белой Волчицы сегодня светит для тебя, малышка. Пришло время выйти из тени. Джордж слегка поклонился и, обернувшись дымчатой пантерой, скользнул в тень, растворяясь в ночи и сумраке парка. А я подумала, что прозвище Теньбыло ему дано не за окрас зверя и даже не за способности тихо и бесшумно перемещаться, нет. Он Тень, потому что способен быть незаметным, при этом оставаясь на виду. И я была уверена — он и есть глава тайного общества, о котором мне рассказывал детектив. — Принцесса, —с улыбкой в голосе повторил Дерек. — И это правильно. Идём, Александра, пришло время обрести себя и стать полноправной частью Клана Маккартеров. То, что должно было произойти двадцать пять лет назад,случится сегодня! Глава 40. Ритуал Дерек обернулся зверем и, мотнув головой, побежал в сторону леса. Я поспешила за ним, ступая след в след. Наш бег длился минут десять, пока мы не вышли на просторную поляну, залитую лунным светом. Нас уже ждали оборотни, присутствовавшие на завтраке. С нашим приходом все смолкли и встали на свои места. Дерек притормозил, пропуская меня вперёд, и я вбежала в центр круга, образованного двенадцатью оборотнями, и приняла человеческий облик. С этого момента начался ритуал. Серебристый диск полной луны находился прямо над нами, так близко, что можно было рассмотреть неровности спутника. Самая крупная звезда в созвездии Белой Волчицы мерцала бледно-голубым светом, словно богиня этого мира поглядывала на нас, её детей. Главе Клана передали ритуальный костяной нож и кубок, вырезанный из клыка древнего саблезубого тигра. Альфа-вожак начал читать текст на древнем наречии. С каждым словом его внутренняя сила всё больше высвобождалась. Она ощущалась в пространстве, вырываясь из него протуберанцами. Остальные альфы тоже выпустили свою силу, тонкой сетью опутывая поляну, на которой я стояла, гордо вскинув голову. Воздух гудел, став густым от скопившегося напряжения. Глава резко смолк и, выдержав паузу, обратился к присутствующим на современном языке: — Посмотрите в круг. Пред вами стоит претендент на членство в Клане Маккартеров. Если Александра пришла сюда и вошла в ритуальный круг, значит, это её собственное желание. Теперь мы должны решить: достойна ли она стать частью Клана? Во время первого испытания каждый из вас задаст ей вопрос. Начнём от моей правой руки. Один вопрос — один ответ. Круг замкнётся на мне. Мужчина справа от моего отца сделал шаг вперёд, кивнул, приветствуя, и задал первый вопрос. Теперь я поняла, зачем мистер Ларсон гонял меня по истории Клана. Каждый из присутствующих в свою очередь задавал вопрос по этой теме. После моего ответа спрашивающий подходил к Главе и оставлял у его ног белый камень. Последним слово взял отец. Но прежде он пнул горку из камней, и она рассыпалась. — Одиннадцать вопросов — одиннадцать правильных ответов. Первое испытание пройдено. Каждому члену нашего общества важно знать историю Клана. Это даёт возможность избежать ошибок прошлого и повлиять на настоящее и будущее. Александра, теперь ответь мне на вопрос: ты готова принести присягу Главе Клана Маккартеров и подчиниться ему? — Да, — мой ответ прозвучал твёрдо. — Ты готова отдать ему свою свободу? — Да, — и снова ответ был уверенным. У меня было достаточно времени, чтобы решиться. И в случае с членством в Клане Маккартеров сомнений не было. Я его воспринимала, как единственную возможность сблизиться с отцом и раскрыть свой потенциал. — Ты готова отдать жизнь за своих собратьев? — Да, — и третье «да» было искренним. Я всегда была готова встать на защиту тех, кого определила в категорию «свои». Их я выделяла по собственному разумению и интуиции. И вполне могла отдать за них жизнь. Поэтому с принятием кланства всего лишь расширится список таких оборотней. Да и последний пункт сейчас был, скорее, формальным. Большое значение он имел ещё какое-то столетие назад, во время межклановых войн. — Подойди ко мне, Александра. Дай мне правую руку. Я приблизилась к отцу, и он дал мне кубок. Мужчины заговорили в один голос, произнося слова присяги. — Клянись. И я заговорила, соблюдая тот же темп, что и остальные. Мой голос крепчал с каждым словом. Глава Клана перехватил ритуальный нож в левую руку и полоснул себя по правому запястью. Густая бордовая кровь тонкой струйкой полилась в кубок. Железистый запах свежей крови щекотал обоняние. Наполнив чашу на треть, он пережал своё запястье и перетянул его широкой красной лентой, которая длинными концами свесилась вниз. — Дай левую руку. Он перехватил моё запястье и сделал тонкий надрез, тут же занося руку над чашей. Ритуальный нож передал тому мужчине, что стоял слева. Моей крови понадобилось меньше. Глава крепко зажал мою рану и стал повторять последнюю фразу присяги вместе со всеми. Длинные концы красной ленты стали обвиваться вокруг раны на моей руке, которая затягивалась на глазах. — Моя кровь станет твоей, моя воля станет твоей, моя сила станет твоей, и разделишь мою славу со мной, — каждое слово альфы-вожака находило отклик во мне, цепляло крючком. При этом сознание полностью очистилось. Никакие мысли меня не одолевали. Я полностью отдалась только звучанию голоса альфы, впадая в подобие транса. Лента между нами натянулась, и Глава начал медленно наматывать её на своё запястье, всё больше притягивая меня к себе. — Пей, — отрывистое слово прозвучало так, словно кто-то сказал его в моих мыслях. И я потянулась губами к кубку, при этом глядя Главе в глаза, которые светились мистическим голубоватым светом. Этот свет проникал в меня, удерживая моё внимание на себе. Сила альфы набрасывала на меня тонкие и прочные петли невидимого лассо. Когда их стало больше пяти, я неуверенно дёрнулась, чувствуя, что теряю себя, свою свободу. В ответ получила ментальный болезненный тычок, как подзатыльник. Физически ощущать себя спеленутой мне не нравилось, но я постаралась расслабиться. Принятие должно быть добровольным. Пять тонких нитей всё больше переплетались, утолщаясь, и притягивали меня всё ближе к Главе. Формирование связи проходило стремительно. С последним глотком нить подчинения стала прочным канатом, который удерживал меня на незначительном расстоянии от источника. Кто-то из присутствующих забрал из моих подрагивающих рук кубок. — Преклони колено, новый член Клана, — снова раздался приказ в моей голове, и я выполнила, ничуть не удивившись. При сформировавшейся связи подчинения, сильный альфа-вожак может общаться с членами Клана на мысленном уровне. Я встала на одно колено и, задрав голову, посмотрела на Главу. Последнее, что мне предстояло, – это охота вместе с присутствующими. Моя пантера от нетерпения переминалась, готовая в любую минуту сорваться в поиске добычи. — Став одной из нас, ты приобрела не только обязанности, но и право на помощь, — заговорил Глава вслух. — Пусть сегодняшняя охота станет тому подтверждением. Мы поможем тебе добыть свой первый трофей в Клане. — Я прошу Вас об этой чести — разделить со мной охоту, — заученной фразой ответила своему альфа-вожаку. — Мой трофей я разделю со своими братьями поровну. Глава обернулся зверем, тем самым давая команду остальным. Меня немного вело и шатало, как бывает от выпитого игристого вина. Оборот прошёл без капли боли, словно вот она я, а через мгновение шаг делает уже моя пантера. Двенадцать альф пахли на все лады и это немного нервировало. — Только я, — отчётливо раздался голос отца, и я сконцентрировала своё внимание на нём и на его сильном запахе, родном и знакомом. Принюхиваясь, фыркнула и проследила взглядом, как огромный чёрный зверь отца уступил мне дорогу, мотнув головой в направлении леса. Связь, как резинка, стала растягиваться, но менее прочной она от этого не становилась. Шаг за шагом я отдалялась, а затем, пару раз оглянувшись на остальных, рванула с места. Рыкнув на тех, кто постарался меня обойти, сорвалась на бег. Дикий кабан стал моей добычей. Впившись клыками в шею, я испытывала бесконечную радость, а за спиной словно крылья выросли. Да, такие моменты остаются с нами навсегда. Общая трапеза началась только тогда, когда я, порыкивая от нетерпения и возбуждения от охоты, подтянула пятицентнерную тушу к ногам своего вожака. — Тебе, наш трофей, — склонила голову к лапам и улеглась рядом с ним. Он отодрал себе кусок мяса и позвал остальных. Охота закончилась на рассвете. Лес окутал белёсый полупрозрачный туман. Я и не заметила, как мы оказались на той же поляне, где проходил ритуал, и обернулись людьми. Все взбудораженные и довольные. — Сегодня на ваших глазах к нашему Клану присоединился ещё один оборотень из свободных. Александра Маккартер — моя дочь и наследница родовой силы альф Маккартеров! — Сильный альфа — сильное семя! — проскандировали присутствующие. Отец обнял меня за плечи и притянул к себе, ставя рядом с собой. — Белая Волчица благоволит нашему Клану, — загадочно улыбнулся отец. — Нас ждут перемены. Мы стоим на пороге новых времён. Эдвард Блеквуд, родовое поместье Слова отца во многом прояснили поведение и решение Главы. Сейчас я не питал иллюзий насчёт того, что дед проникнется, одумается и пожелает нам с моей парой счастья. Прогнуться и оставить всё как есть – не выход. На кону жизнь моей пары. А то, что она может погибнуть – я это уже понимал не на уровне теории. Когда предрассветная тишина стала наиболее пронзительной, мои чувства обострились. Я ощущал сопротивление Лексы, чувствовал, насколько ей плохо. Моя физическая боль отошла на второй план и не беспокоила так сильно, как те чувства, что я ощущал по с трудом формирующейся связи. Моя пара не хотела этого союза, поэтому и сопротивлялась, упрямо не позволяя мне облегчить своё состояние, но вопреки её нежеланию я всё равно старался достучаться до неё. Я вливал в нашу шаткую связь силу, чтобы облегчить состояние моей пантеры, чтобы она чувствовала мою поддержку, моё искреннее желание быть рядом. Не иначе, как разум мой помутился в тот момент, когда инстинкты вышли на первый план и я пометил Лексу, не оглядываясь на последствия. Её слова о невозможности быть вместе в тот момент были пустым звуком, так и не зацепившимися в моём сознании, пока дед не выудил их на поверхность. Теперь-то я вспомнил всё, о чём читал в семейных хрониках о пятом Клане и о том, каким образом мы сумели расширить свои территории за счёт земель Корнуелов. Тогда же я сделал вывод, что глава пятого Клана был как кость в горле для моего деда. В то время Филипп Корнуел был третейским судьёй на заседаниях Глав Кланов, и зачастую его решения шли вразрез с ожиданиями Клана Блеквудов. Слишком либеральный в своём Клане, несмотря на недюжинную силу и ум, он не предусмотрел своего печального финала. Сильный Глава, но вот костяк альф, руководивших на территориях от его имени, был слаб. Филипп Корнуел явно мешался на пути к безграничной власти Грегора Блеквуда. И так удачно погиб — сгорел в собственном доме. Случайность? Глупо так полагать, если с его смертью все Кланы только выигрывали. Выходит, это был сговор. При таком раскладе всё становилось простым и понятным. Больше всего от его смерти выиграли мы и Андервуды. Да и Фергюсоны с Маккартерами отхватили по жирному куску. Могу представить, какая грызня была за осиротевшие земли. Осуждаю ли я деда за это? Нет. Вывести свой Клан на передовые позиции, удерживать единоличную власть столько лет и не сдаваться, и только с каждым годом становиться сильнее, почти всё это — цель каждого альфы-вожака. Только сильнейший достоин править. А вот методы… Тут стоит задуматься. Бить в спину — это уже недостойно. Бить через дочь-омегу — низко. Благородно и достойно — это честный вызов в Круг, выход, чтобы отстоять свои интересы, не запятнав честь. Какими слепыми и глупыми делают нас инстинкты! Всё моё сознание было занято только одним желанием – не упустить свою пару! Моя поспешность в том, чтобы сделать Лексу своей, поставила под угрозу жизнь моей пары, и я мог назвать как минимум несколько причин, из-за чего она отвергает мою метку. И отдавал себе отчёт, что проблема не только в наших недолгих взаимоотношениях, она уходит корнями в прошлое. А с таким прошлым спорить невозможно. Впрочем, нет неразрешимых ситуаций. Если только я буду рядом с парой, она не сможет долго сопротивляться своей природе и сдастся мне на милость. Осталось только до неё добраться. Если бы она была омегой, то вообще не было бы проблем. Альфа имеет абсолютную власть над омегой. Но Лекса — альфа! Сильная, волевая, способная принимать решения. И мне это в ней нравилось, придавало остроту отношениям. Пары часов до рассвета хватило, чтобы всё обдумать, сопоставить факты, сделать выводы и принять решение. Категоричность деда не оставила выхода. Так просто и так сложно: встретил пару — поддался инстинктам — познал счастье, но в нашем случае в инстинкты вмешался разум. Что делать с человеческим сознанием Лексы, которое упорно отрицает нашу связь? Тени ночи растворились в рассветных лучах солнца, унося с собой сомнения, оставляя уверенность в правильном выборе. На пути к обретению своей пары стояло только одно препятствие. И обходить его окольными путями я не собирался. Препятствие нужно было устранить — пусть оно и было самым сильным альфа-самцом и моим кровным родственником. Потянувшись всем телом, отчего под тушей зверя жалобно скрипнула кровать, я спрыгнул на пол, попутно отмечая, что двигаюсь без боли в ребрах. Мой путь лежал вглубь дома, в одну неприметную комнату, где лежал артефакт нашего рода. Применив его, можно было ослабить петлю подчинения и сделать обратный оборот. «Удачи, Эдвард!» — пожелал я сам себе, проскальзывая в приоткрытую дверь. Тихой поступью стремительно приближался к цели — левому коридору на втором этаже. В четвертой от лестницы нише стояла скульптура мраморной пантеры. Работа выглядела впечатляюще правдоподобно. Каждая шерстинка, напряженный мускул под кожей, агрессивно скалящаяся пасть с острыми клыками и хвост, который застыл в воздухе, но казалось, что вот сейчас зверь хлестанёт им по своему боку, — всё было словно застывшим в моменте. И этот зверь «защищал» вход в сокровищницу Блеквудов. Предстояло активировать механизм, который открывал тайный вход. И с этим была проблема. Будь я в человеческом облике, то уже давно бы сунул руку в пасть и нажал на корень языка пантеры. Но я был зверем, и моя лапа была гораздо крупнее, следовательно, в пасть залезть не могла. Мне понадобилось меньше минуты, чтобы решить эту головоломку. Один удар мощной лапы с выпущенными когтями-лезвиями снёс полголовы статуи, открывая доступ к заветной кнопке. Мраморные осколки разлетелись, как шрапнель, оставляя сколы на каменных стенах и выбоины на полу. Лапа прижала язык, активируя механизм открытия двери. Обезглавленная пантера сместилась в сторону, за её спиной открылся вход, из которого потянуло спёртым воздухом, от которого зачесалось в носу. Я уверенно скользнул внутрь. Одно-единственное окно, больше напоминающее узкую бойницу, давало мало света, но для глаз зверя и этого света было достаточно, чтобы рассмотреть обстановку. Своими размерами комната-сокровищница скорее напоминала чулан. Едва ли два метра на полтора. У стен справа и слева стояли стеллажи, заставленные разными ценными трофеями и артефактами разной направленности действия. Каждая вещь имела табличку с названием, описанием, предназначением и краткой инструкцией по активации и пользованию. Будучи подростком, я всё здесь изучил вдоль и поперёк, и сейчас, уверенно встав на задние лапы, заглянул на верхнюю полку стеллажа по правой стороне. Шестое место, если считать от окна, — там должен был лежать артефакт в виде кулона-когтя, который позволил бы ослабить петлю подчинения. Но его там не было. — Что-то потерял, Эдвард? — раздался ехидный голос деда от двери. Единственный луч света из окна светил ему в район груди и выхватывая ухмылку на лице. Дед, дразнясь, показал зажатый в руке кулон-коготь, который поблескивал зеленоватыми искорками, похожими на свечение светлячков летней ночью. — Мой мальчик, твоё упорство похвально. Ты смог вернуться с сознанием, — восхищение в голосе старого Блеквуда было неподдельным. — Но ты не всё просчитал. Неужели считаешь, что я не предусмотрел такого развития события? Зверь на пути к своей паре способен творить чудеса. Но ты же человек, понимаешь, что инстинкты — это не всё? У тебя было время подумать о том, что лучше для Клана. И я верил, что ты поймёшь мои мотивы и придёшь ко мне. Но, видимо, я ошибся, — голос изменил тональность, стал жёстким и раздражённым, — ты так же слаб, как и твой отец. Что ж, придётся мне, как всегда, самому всё решать. «Яблока раздора» стоит устранить. Неприкрытая угроза в сторону моей пары сорвала все тормоза. Мы с моим зверем в едином порыве за долю секунды приняли решение — защитить Лексу-пантеру. Единственным препятствием была подчиняющая связь между альфа-вожаком Клана и мной. Разум затопила ярость, злость чёрной пеленой застелила глаза, страх за пару сжал сердце в тиски — всё это смешалось в гремучую смесь, и я рванул к деду с единственным желанием — заткнуть его. Грегор попятился, ментально ударил, сдавил так, что на подлёте я упал к его ногам, как подрубленное дерево, корчась от боли, но это не остановило меня. Цепляясь когтями, почти полностью оглохший и ослепший от разрывающей голову боли, я продолжал шаг за шагом ползти в его сторону. И тут меня пронзило совсем другой волной — где-то там, далеко, на краю сознания я почувствовал, как мою пару обидели, сделали ей неимоверно больно. Это вернуло меня в действительность. Для меня вдруг стало неважным происходящее со мной здесь и сейчас. Я чувствовал только Лексу, её боль, обиду и растерянность, словно и не было никакой связи с альфа-вожаком. И эти ощущения очистили мысли и разум, растворяя лишнее, и я чётко увидел, что выход только один, и нет времени тянуть дальше. Жалкие трепыхания прекратились. Я поднялся на лапы и рванул связь с дедом, одновременно ударяя в ответ альфа-силой и срывая петлю подчинения. Не сразу, но связь поддалась, стала истончаться, лопаться, как лопаются натянутые струны с тихим звуком «дзынь». Насильно рвать подобную связь было неимоверно больно, но я видел цель, перед внутренним зрением застыло лицо Лексы с недоумением и обидой во взгляде, когда я её пометил в тот злополучный вечер. Но во взгляде не было разочарования. Почему-то это казалось важным. — Я-рр вызываю тебя в Кррруг, Гррегорр Блеквуд, — срываясь на рычание, трансформировавшись в человека, выкрикнул деду ритуальную фразу. — Белая Волчица рррассудит нас. И достойный займёт место вожака Клана! Глава 41. Поединок Утро нового дня мы встретили на пути к дому Маккартеров. Альфы, участвовавшие в ритуале, бесшумно исчезали один за другим, уходя каждый в свою сторону. И наступил момент, когда мы с отцом остались наедине. Меня переполняли эмоции. Хотелось поделиться со всем миром своим счастьем от обретения отца, семьи и Клана. Ощущения от осознания себя членом большого Клана были ни на что не похожи. Единение с членами Клана мягко наполняло меня силой. Связь с отцом не приносила никаких неудобств, не угнетала мою свободолюбивую душу, наоборот, — она дала мне опору, якорь, твёрдую уверенность в том, что я никогда не останусь один на один с проблемами любого рода. Помощь, защита — вот что ждёт меня, стоит только дать знать, что мне это необходимо. Поглядывая на отца, я с трудом сдерживала себя, чтобы не расплыться в глупой улыбке. И, кажется, это было взаимно. — Малышка, — отец привлёк меня к себе за плечи и небрежно потрепал по волосам, которые сейчас и так были взлохмачены после бега по ночному лесу в погоне за добычей, — ты такая удивительная. Жаль, что я не видел, как ты росла. — О! Я была очень непоседливым и любознательным ребёнком. В дом мы вошли, держась за руки. Горячая большая ладонь отца крепко держала мою. Мы обсуждали охоту. Он шутливо пересказывал интересные моменты. Подсмеивался над моей нетерпеливой пантерой, которая дала жару матёрым самцам и сама дотащила тушу убитого кабана, не подпуская никого помочь. Как она ревностно следила за дележом добычи, чтобы каждый из присутствующих получил равную часть! В просторном ходе нас встречали. Семья отца в полном составе, включая Кирка, который прилетел ночью, мой друг и старшие слуги. Нас встретили приветственными овациями. Насколько искренними они были у Патриции, судить сложно, но она делала вид, что всем довольна. Ками светилась от счастья и не отходила от Итана, словно приклеилась к его боку. Кирк... Этот молодой человек при прошлых наших встречах показался мне достаточно спокойным и рассудительным на фоне своих друзей — Эдварда и, тем более, Стива. Но что он сейчас думает обо мне и ситуации в целом? Стоило улучшить момент и поговорить тет-а-тет, чтобы понимать, чего ждать в будущем.