Ответ нашёлся ещё до того, как я начал всерьёз его обдумывать. Зазвонил телефон. — Егор? Это Алла, — сообщила мне трубка имя стрелочника. Клин клином вышибают. Наша мадам с коррупционным будущим поможет мне с коррупционерами настоящими. — Рад звонку, — усмехнулся я. Глава 18 — Здравствуйте, Алла Викторовна. Вызывали? — подпустил я ехидства в голос, переступая порог редакции. — Зачем ты так? — устало потёрла переносицу моя жертва. Зачем я так? Есть причины, госпожа Темникова. У меня на твой счёт масса планов, один интереснее другого. Хочу, понимаешь, взяться за твоё перевоспитание. Глядишь, и не посмеешь баловаться коррупционными схемами в будущем. Хочу также использовать тебя и твои связи для сугубо личных и немножко общественных целей. Хочу тебя кинуть и подставить, можно одновременно, чтобы и на бабки, и в глазах общества уронить ниже плинтуса. Чтобы точно не взлетела и не получила власть в руки. Хочу тебя… Меня раздирало от противоречивых чувств. Я ненавидел эту женщину и в то же время боялся заглядывать ей в глаза. Эти глаза выворачивали мне душу. Сказать, что вчера я испугался — ничего не сказать. Не ожидал такого предательства от собственного тела. Руки трясутся, загривок вспотел, во рту пересохло. А сегодня так и тянуло оказаться рядом, схватить в охапку, повторить тот вчерашний удар молнии, чтобы до самых печёнок проняло. Докатился. Сколько через мои руки прошло бытовухи на почве отношений между мужчиной и женщиной — не счесть. И каждый раз я дивился, как можно потерять разум и человеческий облик из-за безответной любви или измены. Ничего лучше не могли придумать? Что за бредни⁈ — думал я, выслушивая показания убийц и насильников о помутнении рассудка, потемнении в глазах и трясущихся руках. Да вы просто конченые уроды, а не вот это всё, что красочно живописуете, давя на жалость. А сейчас поймал себя на сравнении симптомов и сам охренел. Один-в-один! Вот так оно, значит, бывает? Это реально так и работает? Да ну нахрен. Я на такое не подписывался. Да было бы из-за кого! А то Темникова. Пришлось даже напомнить себе, что с этого знакомства я хочу получить профит, а значит, слабину давать нельзя. Поэтому сегодня в мою задачу входило держаться на расстоянии и понаблюдать за ответной реакцией. Если она обнаружится, это упростит мне жизнь. А если нет? Если выяснится, что Волох сох по Темниковой в одностороннем порядке, так сказать? Тогда я в заднице. Выкручусь, конечно. Можно общаться через посредника. Или вовсе забыть адрес редакции, так оно надёжнее будет. Вершить свои дела из-за кулис даже удобнее. Не дождавшись ответа, Алла вздохнула и спросила в лоб: — И во что ты влез? — Самому интересно. Я же сказал, не помню. — Сегодня приходил человек, спрашивал про тебя. — Кто⁈ — подался я вперёд. — Представился как товарищ Иванов из органов. Но я ему не поверила. — Почему? — Профессиональное чутьё. Да и всех, кто занимался твоими поисками, я выучила за эти дни. — Чего он хотел? — Список всех, с кем ты контактировал в последние два дня перед пропажей, и осмотреть твоё рабочее место. — А ты? — А я соврала ему, что в редакции в эти дни ты не появлялся. — Напрасно. Проверить эту информацию ничего не стоит. — Дурак! Я же тебя пыталась защитить! — вскочила вдруг Алла. И в прекрасных глазах вот такенные слёзы. — С чего бы это? — Егор, что с тобой? Ты правда ничего не помнишь? — Правда. — И Катю не помнишь? — Однокурсницу? Саша вчера что-то говорил про неё. Нет, не помню. — Но меня ты вспомнил? — Это как-то само собой получилось. — Ох, Егор. — А что не так? — Всё не так. С чего вдруг тебе терять память? Да ещё так выборочно. Будет лучше, если ты всё мне расскажешь. Может, тебе помощь нужна? — Нужна, очень нужна, — согласно кивнул я и потёр про себя руки. Есть контакт! Что же, радует. Я не Волох, и продолжать сохнуть не планирую. А вот Алла, Алла — попалла. Вот этой линии и будем держаться. Как-нибудь совладаю я со своими странными реакциями. Пойду подымлю, глядишь и полегчает. — Ты куда? Мы же разговариваем, — растерялась Темникова, подавшись вслед за мной. А вот этого не надо. Не приближайся, женщина! — Извини, отойду на пять минут. Я сбежал курить. Выхватил Сашу Милюкова из группы товарищей и повёл его за угол здания. — За мной! — махнул я ему, доставая непослушными руками сигареты. — Ты что, начал курить? — недоверчиво спросил тот, глядя на меня. Первые две спички сломались о черкаш, и только тогда я осознал неприглядную истину — у меня руки трясутся. Снова. И внутри всё подпрыгивает и требует немедленно вернуться поближе к предмету вожделения. Просто катастрофа. Как я должен работать в таких условиях? — А, — отмахнулся я от дыма и любопытного приятеля, — фигня вопрос. Ты лучше ответь: что у меня с Аллой? — С Аллой? Почему ты спрашиваешь? Ничего, просто коллеги. — Хорошенькое ничего. А это что? — Что? — Вот это вот что? — продемонстрировал я свою трясучку. — Какого чёрта у меня на неё такая реакция? — Я думал, всё давно в прошлом. Ты же с Катей. И у Аллы жених. — У меня ещё и Катя? — хохотнул я. Вместо ответа Саша отвёл глаза и кивнул. А чего это мы глазоньки прячем? Имеем виды на чужую Катю? Так может она и не моя вовсе? — Кстати, а где она? — Катя? Я же говорил вчера — в отпуске. — Интересное кино. Парень пропал, неделю его с ментами искали, а девушка где? По курортам разгуливает? — Ты что! У неё же мама больная. Она в деревню уехала. — Мама — это святое, — покивал я. — А ключики от кабинета она почему тебе оставила, напомни? Сашка покраснел весь и сразу. Только голубые виноватые плошки мелькнули из-под бровей. — Понятно. — Да нет же, Егор, ты всё неправильно понял. Вы поссорились, и когда она уезжала, то не стала тебе звонить. — Расслабься. Бывает. — Ты не злишься? — Я её даже не помню, с чего мне злиться? Может она косая, кривая и стерва редкостная в придачу.