— Передайте ей трубку на два слова. Крис, слушай меня. Что там Боря наговорил, не знаю, но завтра жду для серьёзного разговора без лишних ушей. Кулинарию на Ленина знаешь? Я там буду в тринадцать ноль-ноль. Если заинтересована — приходи, нет — забудь о Бориных словах и этом разговоре. Крис конечно пришла. Прибежала. Сейчас и посмотрим, на что способна влюблённая девица сопливых лет. — Привет, — чуть запыхавшись, поздоровалась она. Вся такая в джинсах и в какой-то вырвиглазной рубашке с вот таким вырезом. Это она зря конечно, хвастать там особо нечем. Причёска и боевой макияж соответствовали образу сильной и независимой женщины. Ты кому пыль-то в глаза пустить хочешь, девонька? — Присаживайся, — пригласил я её. — Значит так, люди мы взрослые, говорить будем по-взрослому. Мне с вами нянькаться особо некогда. За отца тебе благодарен, но на этом всё. — Как — всё, — чуть не выронила она тёмные очки, которые крутила в руках, демонстрируя окружающим свою крутость. — Да так — всё. — Подожди. А Борька сказал… — Не Борька, а Борис. Мой помощник заслуживает уважения. — Но он сказал, ты меня тоже берёшь! — Я передумал. — Почему? Если Борь…я подошёл, чем я хуже? Да у меня мозгов всяко побольше. — Ну давай подумаем. Он парень. В деле показал себя хорошо. Отличается ответственностью, смелостью, хладнокровностью, обдуманностью решений. Я безбожно завирал и завышал Борькины достоинства, тем самым обозначая планку требований. — И самое главное, он стоит доверия. А теперь назови хоть одну причину, почему я должен взять тебя. Крис аж задохнулась от возмущения и несогласия с подобной точкой зрения. Нечасто значит, тычут тебя мордой в грязь. Как же, принцесса советского розлива, суперзвезда среди серой толпы обывателей. Почти Софи Лорен, только страшненькая, но она об этом не догадывается. А правду считает возмутительно лживой напраслиной. Ну и что? Пошлёшь или как? — Я… я докажу, что тоже достойна. Испытай меня, дай какое-нибудь задание. Вот увидишь, я не подведу. Задумчиво-оценивающий прищур даже изображать не пришлось. Я на минутку усомнился, а мне точно нужна эта ходячая проблема? — Ну хорошо. Будет тебе задание. Но сперва инструктаж. И его соблюдение — это основа основ всего. Ни одна живая душа не должна знать о твоей миссии. Никто, даже Борис. Он работает по своей линии, ты по своей. Если возникнет необходимость объединить ваши усилия, я выдам каждому недостающую информацию. Что бывает за разглашение, надо оглашать? Вижу, надо. Я вдохновенно перечислил статьи и пункты закона о соблюдении государственной тайны. Российской Федерации правда, но ей и этого достаточно. Надо найти свод советских законов. — Так вот, это ответственность по закону. Но иногда вред от разглашения совершенно секретных сведений перевешивает букву закона. И тогда человек просто исчезает. — Как это? — заёрзала Крис. Она начала елозить ещё на слове «разглашение». Знаю, страшно. Бояться — это полезно. Особенно, когда дело касается моей шкуры. — Очень просто. Вот был человек — и нет его. И никто никогда не узнает, что с ним стало. Я ещё хотел рассказать, какие способы избавления от трупов существуют на свете, включая известь и другие химически активные вещества, но взглянув ей в лицо, подумал, что на первый раз достаточно. Готова. — Ну как, не передумала? — Нет. Я готова, — упрямо выдвинув подбородок, сообщила она. Ну, я как-то так и думал. Приятно, что не ошибся. — Хорошо. Тогда вот тебе задание, по итогам выполнения которого станет ясно, на что ты годишься. Во-первых, никто не должен заметить, что в твоей жизни что-то изменилось. Живёшь, как жила, учишься, гуляешь с друзьями и всё прочее. И при этом собираешь любые сведения о Малиновском Антоне Игоревиче. С кем общается, спит, насколько ценят его коллеги, с кем дружит. Любые мелочи, любые слухи и сплетни. Как только появляется новая информация, несёшь её мне. Если удастся войти в круг его общения, будет просто замечательно. Всё понятно? Вопросы есть? — Есть один. — Ну давай. — А кто это? — Приехали. Это ваш преподаватель, с кафедры истории КПСС. — Наш — из нархоза? — Именно. Ваш, из института народного хозяйства. — Ясно. — Это все вопросы? И даже не спросишь, как действовать, с чего начать? — Разберусь, — вызывающе ответила эта гордячка. Отлично, всё-таки, не прогадал. Ну что, держись, Антон Игоревич, твоя весёлая жизнь началась. Глава 12 Звонок из типографии застал меня за работой над очередным машинописным шедевром. Машинописным — для солидности. Секретаря бы мне, обязательно заведу чуть попозже. А пока всё сам. Сейчас закончу со списком и сгоняю в администрацию. Раз уж обещал Юрию Михайловичу, надо принести и сверить по пунктам. От этого и буду плясать, когда придёт время для рассылки. — Майор Казаков? — спросила меня трубка сильным женским голосом. — Ваши поздравительные бланки готовы. — Спасибо, Анна Михайловна! За мной должок. Будет надобность — обращайтесь, — обрадовался я. Это у меня ещё половина дня прибавилась к запасу. Надо поторопить почту. После звонка Наталье Семёновне с призывом пошевелиться со сбором открыток, я заторопился и сам. Срочно нужен список. Вооружившись телефонной книгой, плотнячком засел за него. Будущие областные министерства, а нынче как их величать? Отделы? Без шика, скучненько, но бог с ними. Выберу ключевые отделы, пригодятся. Телевидение, радио, газеты? Воздержусь пока, мало ли попадётся кто-то дотошный, очень уж журналисты любопытные. Вузы, МВД, предприятия — вот это нужные люди, беру. Профсоюзы тоже берём. Ну и конечно же мои любимые торговля и общественное питание. Моя кормушечка, мои золотые курочки и петушки. Этим обязательно. Список не поместился на страницу, и даже на две. Для пущей важности пришлось брать папку. Да, пижонство, но что поделать. Пора привыкать. Встречают по одёжке. Вот кстати, пора бы задуматься о форме. Пожалуй, это не вызовет больших затруднений, но придётся лично заняться. В типографии, кажется, все бегали ещё быстрее, чем накануне. Дедлайн близок. Мне шмякнули стопку бланков, обёрнутых бумагой, и потребовали роспись в получении, после чего потеряли всякий интерес. — А посчитать количество? — спросил я даже не из недоверия, а чтобы как-то обратить на себя внимание. Обидно, понимаешь, когда стоишь в начале великого пути, а люди об этом не догадываются. Можно сказать, новое предприятие рождается. Пусть совершенно секретное, но от этого не менее значимое. — У нас всё точно. Но, если хотите, считайте, — равнодушно пожала плечами девушка. — Только сдвиньтесь немного, чтобы другим не мешать. Считать я отправился в бухгалтерию. — Варвара, свет моих очей, разрешите потревожить ваш покой, — велеречиво произнёс я, вторгаясь на территорию финансового отдела. Отдел всем составом перестал клацать на счётах и счётных машинках и скрипеть шариковыми ручками в гроссбухах. Варенька мило порозовела и пригласила сесть напротив. — Вы что-то ещё заказывать? — решительно отодвинула она текущие бумажки. — Вам посчитать? — Нет. Я, собственно, приходил за готовым заказом и не смог пройти мимо. Немного полюбуюсь на вас и пойду. Можете продолжать свои дела, — тихо сообщил я, чтобы усыпить бдительность окружающих. — Разрешите? — попросил я нож для бумаги, аккуратно разрезал бумажную полосу, которой была заклеена стопка бланков. Увидев среди прочего канцелярского великолепия баночку с мокрой губкой в ней, смочил пальцы и начал считать. Дамы вокруг поскучнели и вернулись к своим занятиям. Считающий что-то клиент их мало интересовал. — Что вы делаете? — изумилась Верочка. — А на что это похоже? — не отрываясь от процесса, спросил я. — Вы считаете? Но зачем? — Отчёт, будь он неладен. Я подневольный работник. За каждую копеечку должен отчитаться. — А кем вы работаете? — Я? Подвиньтесь ближе, на ухо скажу. Я — разведчик. Но это конфиденциальная информация. В следующий раз приду к вам, Верочка, с новым заказом. Вы же обсчитаете мне? — Это правда? — Что, милая? — О вашей профессии. — Ну взгляните на меня. Могу я, по-вашему, врать такой красивой девушке? Ушки из просто розовых стали пунцовыми. Щёчки тоже. Дружный женский коллектив вокруг яростнее защёлкал своими счётными машинками.