— Сто! — оживился пьянчужка. — Но лучше двести. — Сто пятьдесят, и по рукам, — сказала Мариша, заглянув в кошелек. — Но сначала назови, что была за машина. А потом уж я деньги отдам. — Экая ты хитрая! — даже восхитился пьяница. — Я тебе номер машины, а ты денежки мои зажилишь и бежать. Знаем мы такие фокусы! — Тогда я положу деньги вот тут, посередине скамейки, — сказала Мариша. — Пойдет, — деловито кивнул пьянчужка. — Клади. Мариша положила две бумажки и посмотрела на пьяницу. — В общем, броневик это был, — сказал тот и, сделав неуловимое движение, схватил деньги. — Вроде тех, на которых инкассаторы деньги в банк возят. Только раскраска у него военная была. Грязно-зеленая. В пятнах. Ну, я пошел! — А номер машины? — возмутилась Мариша. — Какой тебе еще номер? — хмыкнул пьянчужка, стремительно удаляясь в сторону ближайшего винного магазина. — Не так много в нашем городе этих самых броневиков раскатывает. Не Чечня, чай! Это было последнее, что удалось узнать от него подругам. — Как ты думаешь, соврал? — спросила у Юльки Мариша. — Вряд ли, — задумчиво покачала та головой. — Если бы соврал, то придумал бы что-нибудь попроще. Что, ему трудно было сказать, что сел Сеня в белую «шестерку» с таким-то номером, который сам бы тут же и придумал? — Да, — согласилась Мариша. — Придется искать этот броневик. Но вначале подруги разыскали Петю и потребовали у него, чтобы он вспомнил, не крутился ли возле него в последнее время какой-нибудь такой неприметный бронированный автомобиль наподобие инкассаторских, но только в камуфляжной раскраске. — Нет, вы что? — ошарашенно ответил Петя, глядя на подруг как на сумасшедших. — Ничего подобного я не замечал. — Жаль, жаль, — резюмировала Мариша. — Я вот тут подумал, может быть, Сеню похитили ради выкупа? — произнес тем временем Петя. Подруги переглянулись. — А что с него взять-то? — спросила Мариша. — Новый телевизор? Или «Мерседес» клиентов твоего отца? Кстати, где он? — Сеня сказал, что оставил его на стоянке, — отмахнулся Петя. — Это не важно, отец еще не скоро приедет. — Так и что можно взять с родственников Сени? — повторила свой вопрос Мариша. — А может быть, они, узнав о нашей близкой с Сеней дружбе, решили его похитить, а меня шантажировать! — бодро отрапортовал Петюнчик. — Скажете, это невозможно? Подруги этого не сказали. — Так что я пока тут побуду. Звонка от похитителей подожду, — закончил Петя и уселся в кресло. — Ну жди, — сказала Мариша. — Если нам понадобится, мы тебе позвоним. Телефон у нас есть. А если ты что-то вспомнишь про девицу с косой или про броневик, то ты нам сам звони. Кстати, а твой папочка был в курсе, что Сеня брал из его салона без спроса машины, выставленные там на продажу? — Хм, — заметно смутился Петя. — Вообще-то, один раз Сеня чуть было не вляпался. Но все обошлось. Нет, папа не знал о его проделках. — А ты знал, но помалкивал? Так, выходит? — спросила у него Юлька. — Петя, тебе не кажется, что стоит заявить о случившемся в милицию? — осторожно осведомилась у парня Мариша. — Если до вечера Сеня так или иначе не даст о себе знать, то я туда пойду. — Смотри, как бы поздно не было, — мрачно предрекла Мариша. В ответ парень лишь кивнул большой головой, а затем уныло поник ею. Девушкам даже стало жаль толстяка, искренне переживающего из-за исчезновения друга. Однако подругам рассиживаться было некогда. И поэтому, записав Пете свои мобильные телефоны, девушки ушли. — Как ты думаешь, где можно использовать бронированную машину? — спросила у подруги Мариша. — Где нам ее искать? — Не знаю, — раздраженно ответила Юлька. — И вообще, я есть хочу! Мариша прислушалась к своему организму и с удивлением обнаружила, что тоже проголодалась просто зверски. Обычно волнение не позволяло ей много есть. Например, в день экзаменов в институте горло у нее сжималось, и кусок пищи буквально застревал в нем. Да что там еда! Ей даже дышать становилось затруднительно. Но, видимо, беготня и долгое пребывание на свежем воздухе сделали свое дело. У Мариши проснулся аппетит. — Ладно, — согласилась она, оглядываясь по сторонам. — А где бы нам перекусить? — Вон там! — решительно кивнула Юлька в сторону ближайшей к дому Пети точке общественного питания, оказавшейся на поверку шашлычной, которая в этот хоть и осенний, но теплый и солнечный денек призывно распахнула свои двери. — Авось не отравимся! — такой приправой пришлось довольствоваться Марише, когда перед ними поставили по порции жесткого мяса. Других приправ в сомнительной шашлычной не нашлось. Не было даже кетчупа. Пришлось запивать мясо томатным соком. Густой, с солью и перцем, он отлично сходил за соус. — Одно утешает! — произнесла Мариша, с трудом проглотив очередной кусок мяса. — Мясо такое старое, что разжевать его просто невозможно. — И почему тебя это утешает? — поинтересовалась у нее Юлька. — Если мясо такое жесткое, значит, шашлык точно не из собачки, — сказала Мариша. — Вряд ли бродячие собаки доживают до таких преклонных лет, чтобы их мясо и разжевать уж было нельзя. Юлька содрогнулась. Перед ее мысленным взором встал образ ее таксы. Дорогой маленькой обжоры. Вот бедняжка, оставшись без крова над головой (потому что кто возьмет собаку с отвратительной привычкой жрать все, что в состоянии разжевать ее крохотные, но очень острые зубки), бродит по ночному городу. Вот на нее нападают чужие злые собаки и оставляют ее истерзанной умирать на мостовой. А потом черноусый шашлычник поднимает упитанную собачку и, радостно цокая языком и взвешивая свою находку в руке, гортанно говорит: — Вах! Какой знатный шашлык получится из эта собака! Во рту таять будет! Эти мысли заставили Юльку вернуться к присущей ей практичности. — Мариша, так как с Никой? — решительно повернулась она к Марише. Та как раз пыталась справиться с очередным куском мяса и едва не умерла, подавившись им. — К-ха! К-ха-ха! Только этот кашель и слышался в течение добрых пяти минут. — А что такое? — спросила Мариша, наконец перестав кашлять и выпив целый стакан сока. — Что с ней? — Ты ее возьмешь себе, если меня все же арестуют? — Да с чего тебя арестуют? — возмутилась Мариша, чувствуя, что дело поимки убийцы Володи становится для нее все более и более актуальным. — Но если? — Не выдумывай! — Нет, ты мне пообещай, что позаботишься о Нике! — У тебя есть более близкие наследники! — Кто? — искренне удивилась Юлька и даже замолчала на время. — Муж, — произнесла Мариша. — Бывший! — отмахнулась Юлька. — Он не в счет. — Родители! — Мама ни за что в жизни не согласится взять к себе Нику, — сказала Юлька. — Она ее только летом берет. А в городскую квартиру нет. У нее же мебель. Мариша даже покраснела от злости. Была она в квартире чрезвычайно аккуратной, но, увы, очень прижимистой Юлькиной мамы. И видела она там эту мебель. Сплошное ДСП, в лучшем случае прикрытое шпоном ясеня или бука. Что там беречь! Однако про маменькину мебель из ДСП Юлька тревожилась, а вот о ее итальянской гостиной из натуральной итальянской же вишни и думать забыла! — У меня тоже мебель! — скрипнув зубами, сказала она Юльке. — Но я, так и быть, возьму к себе твою Нику. Но ты пообещай, что если со мной что-то случится, то ты возьмешь к себе Смайла! — Что? — удивилась Юлька. — Зачем мне твой муж? — А зачем мне твоя собака? — парировала Мариша. Некоторое время подруги молчали, обдумывая каждая свои мысли. — Ладно, — наконец согласилась Юлька. — Думаю, я сумею уговорить маму, чтобы она взяла к себе на время твоего Смайла. Мариша, которая как раз в эту минуту тоже подумала, что, пожалуй, у нее найдется в рукаве пара козырей, чтобы уговорить свою собственную маму сделать то же самое с Никой, изрядно повеселела. И обед подруги закончили в самом благостном расположении духа, чувствуя, что сделали для своих близких все, что было в их силах. Но лирическое настроение пропало у них само собой, когда они, потягивая свой сок, вдруг увидели стремительно выбегающего из подъезда Петю. — Куда это он?! — мигом вскочила на ноги Мариша. Даже издалека было видно, что Петя здорово взволнован. Его движения были суетливы, а сам он время от времени как-то дергался и явно собирался хлопнуться в обморок. Тем не менее он сел в свою машину. — Нам надо за ним! — взволновалась Юлька. — Немедленно!