Ирвину тоже досталась своя порция похвал, и он сидел довольный, отпивая временами пиво из тяжелой глиняной кружки. — Как машину-то свою назвал? — спросил Грегор, подсаживаясь к нему поближе. — Хорошая у тебя машина, Ирвин. Мне очень понравилось, как ты летал. — А надо называть? — Ирвин отставил кружку. Задумался. — Машина белая. За капсулой я ходил к крепости, которая Звезда, верно? Пусть будет «Белая звезда». Так можно? — Почему нельзя? — удивился Грегор. — «Белая звезда». Красиво звучит. Значит, так и будет. Эй, народ! — позвал он. — Давайте выпьем за нашего нового пилота Ирвина, позывной Вайс, и его машину, которую, как он сказал, зовут «Белая звезда»! — Давайте, — София подняла бокал с вином. — За нового участника нашей команды! За «Белую звезду»! …именно то, что я и предполагал, спасибо за информацию. Относительно конфликтной ситуации — да, слухи верны. Далее — это уже будет в официальном сообщении — к распространителям меры принять обязательно. Но в ином ключе: руководство не скрывает информацию, но вы подаете ее не вовремя, и в искаженном виде. Следует дождаться официального сообщения. Никого не наказывать! Сейчас не то время, Иникус, учитывайте это. Отвечу на ваш вопрос — да. Нас действительно атакуют, и, кажется, они настроены более чем серьезно. Но вы можете не переживать, силы малочисленны, за последние годы их основательно сократили, большая часть ликвидирована. Конечно, существует возможность… впрочем, вам про это знать не обязательно. Работайте, Иникус. И ни о чем не беспокойтесь. (из письма второго заместителя руководителя проекта «Азимут») Глава 11 (часть 1) Часть III Звезды и пространство 11 Звезды и маяки — Сирин, понимаешь, мы воевали с такими, — объяснял Скрипач. — Ну, почти с такими. Когда они только появились, нам пришло распоряжение: затягивать эти машины на три тысячи метров и выше, и уже там атаковать. Вроде бы такую машину сбили, разобрались в конструкции, нашли слабые стороны, и сделали выводы. Ну-ну. — И что получилось? — с интересом спросила Оливия. — А получилось, что это так не работало в результате, — понуро ответил Скрипач. — Плевать они хотели и на три тысячи метров, и на такие распоряжения. Они оказались скоростными, и с высотой дружили даже лучше, чем мы. Нет, потом, конечно, разобрались, и стали летать уже иначе, и ловили их за милую душу, и сбивали. Но в первый раз получилось жестко. Нас подбили, мы сумели кое-как дотащиться до своей территории, и разбили машину на плато, в горах. Хорошо так разбили. Ноги поломали, ребра, и всё прочее. Сутки проторчали там, пока нас не нашли. Облачность, понимаешь? Ай-Петри, плато, и облако, которое там, считай, застряло, на этой горе. Оно нас, собственно, и спасло, это облако. — Угу, мы в него, по сути дела, рухнули. Практически камнем. Слышали, как они пару раз над нами прошли, а потом тишина. Они не рискнули в этот кисель сунуться, на наше счастье, — добавил Ит. — Дальше было не очень весело. Потому что сидеть сутки на камне, в мокрой насквозь одежде, и с переломами — удовольствие еще то. …Поскольку завтра решили все-таки слетать к Мотылькам еще раз, Оливия предпочла, чтобы сэкономить утреннее время, остаться ночевать в их доме, к вящей радости Таенна и Ореса. Было заметно, что Пропащим компания Оливии очень нравится, да и ей, что греха таить, льстило их внимание. После посиделок в таверне они вернулись домой все вместе, заказали хороший ужин, и расположились за большим столом в гостиной. — Значит, сперва вы втроем к мелким, если я правильно понял, — задумчиво произнес Таенн. — Ладно. Вернетесь ближе к вечеру? — Ну да, — подтвердил Скрипач. — Завтра, если ничего не случится и не помешает, конечно. Надо будет еще договорится с ребятами, чтобы нас на двое суток отпустили, к вам слетать. И лабиринт пройдем, и вас домой забросим. — Я лечу, или нет? — поинтересовалась Оливия. — В этот раз нет. И потом, прости, что София скажет, если на два дня уйдут сразу три машины? — спросил Ит в ответ. — Она мне не начальник. Тут вообще начальников нет, — с вызовом произнесла Оливия. — Конечно, нет, — кивнул Ит. — Именно поэтому можно бросать город без защиты, и лететь толпой на все четыре стороны. Точно. Оливия промолчала. Подцепила с большой тарелки двузубой вилкой кусок мяса, переложила к себе. Потом потянулась за графином. — А чего вы-то сок пьете? — спросил Таенн. — Вам же можно и другое всякое… — Чтобы тебе не было обидно, — ответил Скрипач. — Считай, мы тебя морально поддерживаем. Ты на счет лабиринта договорился? Пока они воевали с тьмой, Таенн и Орес через трансфигураторов успели связаться с людьми, которые заведовали поддержанием Шелкового лабиринта, и договорились о встрече. — Интересно, что вообще такое этот лабиринт? — спросил Скрипач. — Как тебе сказать… — Таенн замялся. — Про квантовую энтропию тебе рассказывать не надо? — Вот уж мне точно не надо, всё равно не пойму ничего, — Оливия вздохнула. — Я проходила лабиринты несколько раз, но что они такое… а правда, Таенн, что они такое? Можешь объяснить простыми словами? Таенн нахмурился, посмотрел на Ореса. Тот пожал плечами. — Давай я попробую, — предложил он. Оливия кивнула. — Смотри. Возьмем за аксиому, что Берег материален. Да, это можно оспорить, но пока что вдаваться в подробности не будем. То есть наш разум взаимодействует с материей. Понятно? — Оливия кивнула снова. — У нас имеются по факту два квантовых состояния, одно из которых ты, другое — лабиринт. Входя в лабиринт, ты запускаешь процесс взаимодействия. Дальше начинается игра, которая по сути одна сплошная условность. Ты — неопределенность, лабиринт — неопределенность. Ты начинаешь наблюдение, то есть вносишь в систему то, что можно назвать неравенством. К чему будет стремиться сама система в таком случае? Обратно. К равенству. Те ответы, которые ты получаешь в лабиринте, система выдает для того, чтобы снова вернуться в состояние неопределенности. Короче, система просто восстанавливает симметрию, которую нарушает входящий в лабиринт человек. — Интересно, — покачал головой Ит. — Орес, а откуда тут вообще такие образования? — Чтоб я знал, — хмыкнул тот. — Тут, понимаешь, на всю эту нашу математику можно посмотреть словно изнутри… не знаю, как объяснить. Ит, правда, не знаю. Мы тут словно внутри какого-то очень сложного теоретического построения оказались, вот только оно почему-то стало практическим, и потому — далеко не всегда понятным. Зато им можно пользоваться. По мере разумения, конечно. — Да, о чем-то таком мы догадывались, — кивнул Скрипач. — Те же полеты к вам — это, считай, практически червоточины, смычки. Причем выстраиваешь ты их всегда самостоятельно. — Это ты про полеты через «гамму»? — уточнила Оливия. Скрипач согласно кивнул. — Сложить лист бумаги и проткнуть карандашом, — согласился он. — И далее в том же духе. — Давайте есть, — предложил Таенн. — А то вы утром будете ныть, что вам выспаться не дали, потому что засиделись. И вот чего, Орес. Да, ты прав — хотя бы в том, что здесь можно посмотреть на некоторые теории изнутри. Даже воспользоваться ими. Но не приходило ли тебе в голову, что мы, попав сюда, тоже в каком-то смысле превратились в те самые построения, и что, опять же, в теории, кто-то точно так же может пользоваться нами? * * * Утром все-таки сходили за боезапасом — «светляков» оставалось всего ничего, а лететь пустыми, пусть даже и по знакомому маршруту к Мотылькам, не хотелось совершенно. София, а дежурила сегодня она, отпустила их неохотно, но потом сказала, что «после такого долго ничего не будет». Да, замечание было правильным, обычно после тьмы некоторое время можно было не волноваться, потому что наступали пустые дни, обычно используемые для тренировочных полетов, или для каких-то своих дел. Как в этот раз. — Но все-таки не задерживайтесь, — попросила она. — Мало ли что. — Не будем, — пообещал Ит. — Мы до заката вернемся, обещаю. Софи, как считаешь, новенький хорошо справляется? — Более чем. Сегодня пусть отдыхает, а завтра отправлю его и Ханну в тренировочный, пожалуй. По-моему, из них получится неплохая пара. — Да, согласен, — кивнул Ит. — Ханне он, кажется, понравился. София поморщилась. Глянула в сторону пирса — там какой-то мужчина на лодке вез в сторону красно-золотого самолета Оливию и Скрипача. Понятно, сперва решили загрузить багаж к ней в кабину. Пиво, конечно. Нехорошо лететь в гости с пустыми руками… — Бывает, — пожала плечами София. — Может, напомнил кого-то. Любимый, брат, муж, отец. Кто ее разберет. — А тебе он как? Не в смысле, как пилотирует, а просто? — с интересом спросил Ит. София задумалась, сморщила нос. — Не знаю, — призналась она после непродолжительного молчания. — Странно. Он какой-то… казенный, что ли. Я его даже толком не вижу, если честно. Словно… словно он здесь только какой-то своей частью. А какой-то — где-то еще. — У тебя через слово звучит «какой-то», — заметил Ит. — Потому что так и есть, — развела руками София. — Он именно что какой-то. Не понимаю. Я не могу понять. — И тебе это не нравится. — Да, верно. Мне это не нравится. Я не сталкивалась тут прежде ни с чем подобным. А ещё… — она замялась. — Ещё у него просто ужасный дом. Я побывала внутри, мы вчера его провожали. Он как декорация, этот дом. Словно и не дом это вовсе. Словно кто-то, не очень одаренный, делал макет дома по идиотским правилам и стандартам. Например, в доме должен быть стол. Хорошо, в центре гостиной стоит стол. Не красивый, не нарядный, без какой бы то ни было индивидуальности. Четыре прямоугольные ножки и столешница. Рядом со столом должен быть стул. Есть стул. Стоит, как по линеечке — я была уверена, что если со столешницы опустить отвес, нитка дойдет четко до уровня начала его сиденья. Кухня — это кухня, поэтому на кухне должна быть плита и мойка. Они есть. Так же есть кастрюля, сковородка, тарелка, и чашка. Тоже есть. Стоят на кухонном столе рядком, на строго одинаковом расстоянии друг от друга. Чёрт, Ит, там по линеечке вообще всё! Ужасно, — она передернула плечами. — И… ещё момент… знаешь, он так смотрел на меня… словно с презрением. Словно я… — Словно ты — что? — поторопил её Ит. Лодка уже шла к самолету Скрипача, в Люсю планировали загрузить вторую часть поклажи. Скоро настанет его очередь. — Словно на какую-то гадость, — призналась София. — Так что вердикт следующий: он мне не нравится. Он очень мне не нравится, Ит. Но говорить об этом кому бы то ни было… — Никому ничего не скажу, — пообещал Ит. София кивнула. — Не унывай, королева. Может быть, в следующем бою этого педанта сожрет дракон. — Еще не хватало, — София передернула плечами. — Просто буду с ним общаться строго по делу, а дружить с ним вроде бы никто не заставляет. Ханне он приглянулся? Ну и на здоровье, пусть дружат. Мне-то что. — Вот это правильно, — одобрил Ит. — Так, ладно, я пойду. А то рыжий расстарался, и напек каких-то лепешек с самого утра, да еще и фруктов Таенн с Оресом притащили несколько сумок от соседей. На двух машинах мы всё это при всем желании бы не увезли. Так что сейчас моя очередь грузить лодку. * * * В этот раз полет продлился несколько дольше, чем в прошлый, потому что пришлось обходить большую стаю рыб, некрупных, но очень подвижных, и, видимо, голодных. Стая даже попробовала преследовать самолеты, хотя шансов у нее не было, разумеется, никаких. Немного необычным показалось то, что стая шла в районе «беты-один», а обычно дикие рыбы в «бету» не заходили, они предпочитали держаться ближе к суше. Да и сама стая оказалась здоровенная, не меньше тысячи голов. — Чего они тут делают? — удивлялась Оливия. — И сколько их!