И молча вкушал дым марихуаны. Песня сама собой вырывалась из сдавленного спазмом горла. Остатки подавляемой человечности рвались на волю и тянули её за собой. Пальцы до боли сжали кулон на шее. Рывок разорвал шнурок на шее, что ощущался хуже петли виселицы. Ты видишь, как мирно пасутся коровы И как лучезарны хрустальные горы. Мы вырвем столбы, мы отменим границы, О, маленькая девочка со взглядом волчицы. Янтарный лис скалился мне в лицо, а я встал на парапет, заглядывая в Бездну. Боль от стираемой души ощущалась словно от скальпеля пьяного хирурга. Куски моей памяти просто исчезали. Потоки многоцветной энергии Хранителя проходили сквозь меня, стирая мысли и желания. Марионетка не должна сама прыгать в огонь. Спи сладким сном, не помни о прошлом Дом, где жила ты, пуст и заброшен И мхом обрастут плиты гробницы О, маленькая девочка со взглядом волчицы… Шаг вперёд заставил всё внутри меня затрепетать от восторга, что разом смыл всё иное. Силы Хранителя потеряли меня и исчезли, освободив душу. Бездна взглянула на меня в ответ, одарив свободой. Но свобода не даётся просто так. За свободу нужно отдать жизнь. И я был готов отдать её за тот краткий миг ПОЛНОЙ СВОБОДЫ. Словно сверхновая, она опаляла меня, сжигая весь страх и раскаляя весёлую ярость. Свет пронизывал меня насквозь. В океане этого света я был ничтожнее самой мельчайшей его частицы и оттого свободнее любой из них. А потом пришла тьма. Она поглотила свет. Она поглотила меня. Но я не боялся этой тьмы, ведь она была такой же частью меня, какой являлся свет. И вновь я был свободен. Опалённый светом, я застывал в бесконечном покое тьмы. Ярость, что способна сжигать людей, застывала глыбой прекрасного алого льда. Абсолютная свобода стала поистине абсолютной. Свет давал мне силы делать то, что я хочу. Тьма давала мне покой, дабы направить свет. Обретя свет и тьму, я обрёл покой. Я открыл глаза, чтобы увидеть стремительно приближающийся асфальт и улыбнуться. Цена заплачена. * * * Бесконечность была осязаема. Я падал в бездну, но страха не было. Освободившись от оков плоти и разума, я заплатил за это равную цену. Теперь оставалось лишь ждать. Чего? Забвения конечно. В этой бездне нет ничего, что могло бы остановить моё падение. Да и падал ли я? Нет ни ветра, ни звука. Абсолютная пустота не предполагает их. В этом месте остаётся лишь медленное угасание собственного Я. Но цена справедливая. Закрыв глаза (вернее, свернув восприятие), я перестал терзать остатки сознания. Осознавая конечность бесконечности, я чувствовал бóльшую бесконечность за гранью этой. Обе они были бесконечны, и обе имели край. Интересно, а что за ним? — А ты необычный, — прошептала бездна мягким голосом пустоты. — Но что ты готов отдать за это знание? От меня осталось лишь «Я». Кроме него нет ничего. Забирай. — Уверен? А как же душа той девочки? Мне хватит и её. Она не принадлежит мне. Я не могу отдать её. — Даже за гранью ты верен своим глупым принципам. Я могу уничтожить тебя лишь тенью желания. А могу не уничтожать. Отдай душу лисицы, и я покажу тебе мироздание. Ты можешь стереть меня, Бестелесная, но я не отдам её душу. — Ты стойкий. Но это не вечно. Однажды ты нарушишь обещание. А до тех пор будь моими глазами! Бесконечность начала сжиматься, уплотняясь вокруг меня. Белый шум заполнял сознание. Гул пространства разрывал мир на мельчайшие кусочки. Но я не чувствовал боли. Был лишь незамутнённый восторг. Я чувствовал, что бесконечность сжимается в ноль, чтобы породить новую вселенную. В один момент всё исчезло, а я резко вдохнул горьковатый от дыма ветер. Бледный из-за низких серых облаков свет заливал стихший на долгие века город. На стоянке порыкивали мутанты, а вдалеке поднимался густой столб чёрного дыма. Сделав шаг назад от края, я присел на крышу и закрыл глаза. Покой, который окутывал моё сознание был совершенно не тем равнодушием, что навязывал Хранитель. Это был именно покой, когда ты не думаешь ни о чём и ощущаешь течение времени и движение мира вокруг себя. Я чувствовал агрессивные потоки энергии вокруг себя, но они не могли мне навредить. Хранитель больше не мог влиять на меня. Данная мне свобода была выше его сил. Но что я получил кроме свободы? Был ли я сейчас жив? Несомненно. Стал ли я сильнее физически? Ничуть. Стал ли я сильнее духовно? Определённо. Более никто не сможет исподволь навязать мне свои желания и стремления. Теперь лишь я хозяин своей судьбы. А как же Та, Кто скрывается за гранью? Та, Кто дала мне свободу? Ответ прост: Она не будет влиять на меня. Сколь бы сильна не была Бестелесная, договора Она не нарушит. Я отдал жизнь и получил свободу. Договор священен. Я не знаю, откуда эти знания, но они абсолютны. За спиной раздались шаги. — Рок… Я открыл глаза и обернулся, посмотрев на Лису. — Ты не прав. У бессмертных своя мораль, — девушка нервно дёргала хвостом из стороны в сторону. — И порой она не соответствует морали общества. Мне самой неприятно многое из того, что приходилось делать за прошедшие века. Но без этого нельзя. Самые кровавые и неэтичные методы приемлемы, если на кону жизни миллионов. Что же до ребёнка… считай, что избавил его от участи куда более страшной. — Ли. Я не стану апостолом. Тебе стоит искать кого-то иного на эту роль. Кого-то, чья мораль более податлива. А я проживу остаток отпущенного мне времени КАК ЧЕЛОВЕК. — Ошибаешься, — грустно покачала головой кицунэ. — Преемник никак не может уйти от судьбы. Я выбрала тебя, и силы Хранителя скоро скорректируют твою личность до нужных стандартов. — Значит, я стану первым, кто нарушит этот цикл, — не менее грустно улыбнулся я, понимая, что стал лишним элементом мира, выйдя из-под контроля. — Я свободен от всех оков, кроме взятых добровольно, — вытянув руку вперёд, я кивнул на кулон на ладони. — Возьми сосуд себе. Мы с тобой теперь уже не союзники. Бывшая богиня внимательно посмотрела на кулон, а затем мне в глаза. Я не знаю, что она в них увидела, но Лиса в одно мгновение постарела лет на пять. — Она говорила с тобой… — тихо констатировала девушка, крутя янтарного лиса в руках. — Что ты получил за мою душу? — Ничего. — Ещё лучше… Быть проданной за бесценок… — Я не продал тебя, — спокойно возразил я. — Я отдал свою собственную душу. — Тогда почему ты жив? — удивлённо вскинула брови хвостатая, понемногу возвращаясь в прежнее состояние. — Потому что не продал тебя. Или потому что Ей нужны глаза в этом мире. Или ещё почему-то. Мне не ведомы цели Бестелесной. Но я надеюсь, что ты расскажешь о ней до того, как я уйду. — Тебе не нужно никуда уходить, — тихо и с потаённым страхом возразила она. — В одиночку ты теперь не протянешь долго. Новые апостолы найдут тебя и уничтожат. Ты их главный враг. Да и перерождённые теперь будут намного яростнее в бою с тобой. Я внимательно посмотрел на девушку, что стояла передо мной. В её движениях не было ни намёка на угрозу. Наоборот, неуверенность и страх сковывали её, словно корабельные цепи. Она боялась меня и боялась себя саму. Но почему? — Давай не под открытым небом поговорим об этом, — предложил я, поднимаясь на ноги. Невидимые цепи тихо звякнули, затягиваясь сильнее, отчего Ли вздрогнула. Серое небо наконец решилось на действия, пролившись мелким дождиком, который становился с каждым мгновением всё сильнее. Издалека прокатился рокот громовых раскатов. Будет сильная гроза, хотя они редко бывают в сентябре. Порыв ветра разметал остатки сигнального костра по крыше. Природа словно обезумела, пытаясь стереть останки человеческой цивилизации с лица земли. На четвёртом этаже торгового комплекса была развлекательная зона, где стояли игровые автоматы, и не самый большой кинотеатр. Зацепив в буфете пару кружек и бутылку не самого плохого напитка из тех, что были, я сел на одно из многих диванчиков. Лиса села напротив, начав нервно мять кончик своего хвоста и не встречаясь со мной взглядом. Она не спешила начинать разговор, а потому это сделал я: — Ну так кто же Она? — Я… я не знаю, — тихо ответила богиня. — И никто из апостолов не знает. Хранитель ясно дал понять, что Она наш враг, и этого нам было достаточно. Она на протяжении всего существования мира тянула цивилизации в пропасть. Встретившись с тем, кто принял Её дар, апостол должен любой ценой убить его. Она являлась и мне когда-то. Предлагала исполнение сокровенного желания. Ценой была душа моего предшественника. Я… согласилась. Хранитель был зол, но приказал остальным не убивать меня, ведь заменить меня нельзя было. Долгие века я страдала в отдельном измерении. Когда заточение подошло к концу, у меня забрали душу и спрятали в этот кулон. Расплата за сохранение себя. В наступившей тишине был слышен шум дождя и рокот грома. Бесконечные вспышки озаряли полутёмное помещение. Я молчал, ожидая продолжения. — Ни ты, ни я больше не можем быть апостолами. Я слишком живая, а ты просто отталкиваешь энергию Хранителя. Нас обоих устранят рано или поздно. Если мы разойдёмся сейчас, то только поможем апостолам. Ты со мной? Я внимательно следил за цепями. Они то затягивались сильнее, то едва держались. Не хватало лишь пары слов, чтобы окончательно разбить их. Но могу ли я верить Лисе? Взгляд наконец столкнулся с глазами девушки. Растерянность, страх, надежда… боль. Я решил. — Лиса, я пойду с тобой до конца. Я верю тебе и готов нести за это полную ответственность. Если ты решишь меня предать, то так мне и надо. Глава 9 Гроза не унималась. Лиса, что немного успокоилась после нашего разговора, вновь начала проявлять беспокойство. Она чувствовала, что что-то не так в окружающем мире, но не могла понять что. Я же отлично понимал, что кроется за буйством стихии, и молча готовил оружие. Да, шансов победить откровенно маловато, но сдаваться без боя тоже не вариант. Гордость не позволяет. — Рок, что-то не так, — наконец обеспокоенно произнесла Ли. — Эта гроза неправильная. — Ты ведь не глупая девочка, — иронично глянул я на неё, заряжая магазин. — Присмотрись к потокам энергии в небе. Это апостол ищет меня. Девушка внимательно присмотрелась к тяжёлым низким тучам, что проливали на землю крупный дождь, и в отблесках молний я увидел, как сильно побледнело её лицо. — Тогда нам срочно нужно бежать отсюда!