Я молчала, но сознание разрывалось от криков. Поджала губы, с цепенящим ужасом наблюдая, как под телом расползалась кровь. Совсем близко ко мне. Мистер Хант подошел к следующему человеку, и я отвернулась, с силой сжимая глаза. Тяжело дышала, сжимаясь от каждого крика. И люди кричали. Эмили надрывала горло, продолжая рыдать. Вопить, что было силы. Люк просил остановиться, молил, но каждый раз его прерывал свист металла. Этот холодный, пробирающий до самых противных мурашек свист. И я сильнее вжималась в ствол дерева, подтянув ноги ближе к груди. Голова заполнялась только приглушенными криками и резким, возвращающим в реальность свистом. Один за другим. С глухими толчками очередное тело падало на землю и я потеряла счет времени. Не знала, сколько сидела так, скрючившись, лишь бы спрятаться от всех. Остаться незамеченной. Сидела, почти не дыша. – Ева, – позвал мистер Хант и я вздрогнула от голоса, но глаз не раскрыла, – подойди ко мне. – Зачем? – её голос казался спокойным, но все же она выдавливала его из себя с силой, – вы говорили, что я не должна участвовать в ритуале. – Ты сомневаешься в словах лидера? – Н-нет, – произнесла она и я все же открыла глаза, посмотрев в сторону Евы и подавилась собственным криком. Вся поляна была покрыта кровью, и впитывала её в землю. Но крови было так много, что она маленькими ручейками стекала к костру. Ели окружали нас, замыкаясь, и образовывали круг. Именно его и повторяли куча тел, что в неестественных позах валялись на холодной земле. Моргнула, а кожу щек разъедало от концентрации соли. Обессиленно посмотрела на Еву, что немного замялась, подходя к мистеру Ханту. Смотрела на него, и в глазах я выхватила старательно подавляемую панику. Еве было страшно. – Обернись, дитя. Она приоткрыла рот, задержав дыхание, но все же кивнула. Сжала ладони, переступая с ноги на ногу, и повернулась лицом к костру. Прикрыла глаза, что-то шепча, но вздрогнула от голоса: – Твоя жертва будет куда важнее, – произнес мистер Хант, и Ева успела только раскрыть рот. Рыдание вновь смешалось с криками, и на этот раз не только Эмили разрывала глотку. Я кричала не меньше, когда Мистер Хант вонзил нож в горло Евы. Не перерезал горло, а воткнул по самую рукоять так, что кончик ножа вышел с другой стороны, разрывая кожу. Свист. Мистер Хант вырвал нож, отходя на шаг. Ева упала на землю, корчась от боли. Она раскрыла рот, из которого струей вытекла кровь. Прижала руки к шее, но все равно закашляла, давясь собственной кровью. Я тяжело дышу, пытаясь пошевелить руками. Не выходило. – Она же беременна! – закричал Люк. – Я знаю, – как ни в чем не бывало, произнес мистер Хант, наблюдая за агонией девушки, – ребенка достану позже, когда закончу круг. – Но он же погибнет! – не унимался Люк. – Конечно, погибнет, мистер Эвем, – вспыхнул мистер Хант, поворачиваясь в сторону Люка, – если бы он родился живым, то душа Джона не смогла бы вселиться. Вы подумали об этом, прежде чем кричать? А вообще, мистер Эвем, – начал мужчина, вытирая нож о черную ткань плаща, – Если бы вы приложили чуть больше усилий, то смогли бы избежать всего этого. Вместо вас была бы другая жертва, но благодаря вашему интересу. Точнее, знаниям Кристин, вы сейчас находитесь на своем месте. Поэтому можете благодарить не только меня, что выбор пал на вас. Моргнула, посмотрев на Люка, но взгляд выцепил еле заметное копошение чуть ближе. Кристин дернулась, после того, как мистер Хант замолк. Она затрясла руками, пытаясь разрезать веревки об кору дерева, позади неё, но получалось только разрезать кожу запястья. Кристин уже давно была в сознании, но боялась выдать себя. Её глаза были закрыты. – Как ни странно, но знания вашей подруги озадачили меня. Её вечные поиски и попытки стать лучше, чтобы восполнить ненависть к себе, они замечательны. Бесполезны для нее, но замечательны для меня. Кто кроме Кристин мог догадаться сравнить вас, мистер Эвем с убийцей? С так называемым Птицей?! – губы мистера Ханта задрожали, растянувшись в нервной улыбке. – Как это связано с жертвами? – спросила я, пытаясь отвлечь его. – Хороший вопрос, очень хороший, – мужчина слабо качнул головой, переступая через тело уже онемевшей Евы, взгляд которой застыл на Джоне, – предки нашего общества «Истинных» уходят в далекую древность, когда вера в Лжебога каралась агониями, а проклятия звучали только на латыни. Спустя века, мы возродили мертвый язык. Заговорили на латыни и здесь, в этой области каждый из вас, стал просто находкой для меня. Не попадись мне на глаза та техника преподавания, не заметь Кристин слово «Avem», никто из нас не догадался бы о связи ваших родов с нашим обществом. Звери, Птицы, Девы и Мужчины, все они являются покровителями, а именно так, ваши фамилии и звучат в переводе с латыни. Ваше существование стало для меня Знаком, ведь ваши предки, были прародителями общества «Истинных». О роде Алекс я знал и до этого, ведь её отец был нашим членом, пока не погиб. Печально, но перед этим он сам отказался от веры, за что лидер и покарал его болезнью. Я проглотила язык, прижавшись к дереву с такой силой, словно меня хлестанули по щекам. Мой отец, был частью этого? Нет, такого не могло быть. – Я понял, – продолжил мистер Хант, но я почти не слушала его, – что благодаря вам, моим завершающим жертвам, я смогу воскресить сына. – Но ему уже не помочь, он давно мертв! – крикнула Эмили. – Замолчи, девчонка, – неожиданно рявкнул мистер Хант, – я лично убил Джона, чтобы была возможность завершить ритуал. Сердце в груди пропустило удар, а нижняя губа нервно дрогнула. Я подняла невидящий взгляд на человека, что разрушил множество жизней, и шум накрыл меня невидимым куполом. Все клокотало от ненависти и боли, от неверия и отказа верить в его слова. Мистер Хант улыбнулся и развел руки: – Когда Джон задержался в школе, я пошел на его поиски, ведь на следующий день он должен был пройти инициацию. Я боялся, что он сбежит и долго искал его и спустя время, нашел. Он валялся в грязи, под проливным дождем, после того, как его сбила машина. Он был на обочине рядом с тропинкой, по которой ходил до дома, поэтому найти его было не трудно. Дотащить вглубь леса и помочь его душе покинуть тело, но так, чтобы впоследствии она могла вернуться, это тяжелее. Джон еще дышал, когда я перерезал его глотку, – раскаялся мистер Хант, оторвав завороженный взгляд от огня и переведя его на сына, – только погибший в агонии, от руки товарища своего, имеет право на воскрешение. И я воскрешу тебя, сынок. Осталось совсем немного. Бросила на мистера Ханта взгляд, полный ненависти и животного страха, но тот никак не отреагировал, лишь с новым рвением оглянулся, изучая бездыханные тела, и остановил взгляд на Эмили. Я старалась привести дыхание в порядок, но мое сердце было готово разорваться, когда мистер Хант медленно направился в сторону Эмили, а его блаженная улыбка не исчезала с лица. Крик вперемешку с писком оглушил меня, и я застыла от страха. Краем глаза заметила, как Кристин сильнее дергает руками, заведенными за спину. – Пожалуйста, – писк Эмили разрезал лес, она умоляла, – я не хочу, не на-адо, – протянула, и снова надорвала горло в крике о помощи, когда мистер Хант присел рядом с ней. Эмили попыталась дернуться, но все движения были скованными. – Молю… Взмах. Свист металла. Я дернула головой, глотая воздух. Мой взгляд был прикован к Эмили, что откинула голову назад, нервно трясясь. Из её шеи хлестала кровь, забрызгивая лицо учителя багровыми пятнами. Я скорчилась, и начала скулить, всхлипывая. – Ты убьешь всех? – спросил Люк. Мистер Хант поднялся с колен и ничего не отвечая, направился в сторону ближайшей жертвы. Моего Люка. В груди сердце зашлось от паники. Глаза заметались по лицу Люка, пытаясь найти хоть что-то. Я старалась прочесть во взгляде парня хоть что-то, но он ничего не предпринимал. Отвернулся от мистера Ханта, встретившись с моим взглядом. – Люк, – прошептала, но он прочел это по губам и взгляд его ослаб. Он не имел особого плана побега. Не знал, что делать, как спасти нас. И он ослаб, ему явно было плохо. Люк попытался освободить руки, дергая их, но выражение его лица изменилось. Он словно смирился. Я схватила раскрытым ртом воздух, дергаясь в сторону Птицы. Тот схватил Люка за кудрявые волосы, поворачивая к себе лицом, и я не могла больше терпеть. – Не трогай его, – закричала из всех сил, пока глаза жгло от скопившихся в них слез. Не могла смотреть, как родным для меня людям причиняют боль. Сердце разрывалась, но мистер Хант не видел этого. Не слышал моих криков, сжимая окровавленной рукой кудрявые пряди моего мальчика. Тяжело сглотнула, обессилено повисая на веревках, когда резким движением мистер Хант вонзил нож в правый бок Люка. – НЕ-ЕТ, – качнула головой, корчась и продолжая кричать, – прекратите это! Хватит! Я сходила с ума. Просто теряла рассудок, наблюдая за этим сумасшествием. Такого не должно быть. Люк раскрыл рот в безмолвном крике, поднимая слезящиеся глаза на мистера Ханта. Их взгляды встретились, и злорадная ухмылка овладела влажными губами преподавателя. Он противно улыбнулся, прошептав: – Это за то, – уверенным движением провернул рукоять ножа, разрывая плоть Люка, – что сбил моего сына. Люк скорчился в болезненном спазме, пытаясь отодвинуться от Птицы. Его рот был раскрыт в немом крике. Он дергал ногами, но не мог сдвинуться с места. Мистер Хант наклонил голову в бок, хищно скользнув кончиком языка по своим губам. С нескрываемым удовольствием наблюдал за агониями Люка, которому уже с трудом хватало воздуха. Я что-то шептал, обессиленно наблюдая за происходящим. Все мое нутро сходило с ума. Металось внутри, пытаясь разорвать не только веревки, но и меня. Я с трудом оторвала взгляд, подавившись слюной, когда Кристин с очередным толчком упала вперед. Уперлась в землю руками. Я не моргала, заметив разорванные веревки, что пропитались бордовыми пятнами. Запястья Кристин изнывали от порезов и грязи, скопившейся в ранах. Она подняла голову в сторону мистера Ханта, её пышное платье оголило колени, с которых комками опадала земля. Кристин не выпрямилась, но её спина выгнулась, словно она стала разозленной кошкой. Мои зрачки метались с мистера Ханта на Кристин, и я вскрикнула. Вскрикнула вместе с воплем Кристин, с которым она бросилась вперед. Мистер Хант не успел отреагировать, лишь сильнее сжав рукоять ножа, когда Кристин запрыгнула на его спину. Впилась пальцами в его глаза. Началась яростная схватка. Она кричала, поваливая его на спину. Обхватила его тело ногами, а мистер Хант хрипел, дергая руками. Махал ножом из стороны в сторону, рассекая воздух и пытаясь задеть Кристин, но та лишь сильнее рычала, стиснув руки на его шее. Мистер Хант попытался подняться, но вновь свалился на землю, на этот раз придавив Кристин. Она вскрикнула, невольно расслабив хватку, и мистер Хант специально привстал чтобы обрушиться на неё всем весом. Повторил удар. Ударил затылком в лицо Кристин и все-таки перевернулся над неё. Сел на нее сверху, замахнувшись ножом, но Кристин вскрикивает громче, словно издавая последний рык, и попыталась выскочить. Не понимаю как, но она сплелась с мистером Хантом, укатываясь куда-то в бок, прямо к костру. По моим венам разгоралась кровь. Адреналин заставил тереть веревки о кору дерева сильнее. Кожа горела, изнывала и пульсировала, но мне удалось подцепить пальцем нитки и распустить ослабленный корой узел. Скинула веревки, что держали меня у дерева, и побежала к Люку. Спотыкалась о ветки, игнорировала головную боль, что резко пронзила меня, и подползла к парню. Смотрела только на него. Его кожа была бледна и покрыта каплями пота, кровь струилась под одеждой, впитываясь в пальто. – Люк, – прошептал, дрожащими руками, снимая с него веревки. Не успела подхватить, как его тело свалилось в бок, падая на сырую землю, – потерпи, родной. Руки тряслись, как и колени. Мне никогда не было так страшно. Развязала веревки, что сжимали его запястья, а сама рыдала. Не поняла почему, но невольно стала качаться взад-вперед, когда откинула веревки. Подползла ближе, ощущая его холодную дрожь. – О-о боже, боже, – коснулась его бока под пальто и горячая, обжигающая кровь, струей ударила в ладонь. Люк захрипел сильнее, поэтому вздрогнула, больше не давя так сильно на рану. – Только не это, – плакала, медленно подняв дрожащие ладони выше, и коснулась его лица. Наши взгляды встретились. Глаза Люка слезились: – Алекс… Я закачала головой, корчась и начиная рыдать. Пыталась вытереть кровь с его лица, что тонкой струей стекала по виску. – Не нужно, – прошептал Люк, но я не слушала, продолжая растирать лицу. – Е-ещё осталась, осталась кровь. Она все течет, понимаешь? – Родная, – его губы дрожали, когда он пытался растянуть их в улыбке, – Пожалуйста. Не плачь. М-мне не так больно, мне не больно. Алекс, не плач, не нужно, – последние слова он силой выдавил из себя, корчась. Я покрутила головой, осматриваясь, но все застилала кровь. Начала кричать, разрывая глотку, надеясь, что кто-нибудь услышит. Кто-нибудь придет и спасет нас, но мой крик превратился в жалобный писк.