— Амулет! — поспешно полез Александр в карман куртки. — Медленно! — дёрнул я стволом АК. — Амулет… — Александр показал мне ожерелье с нефритовой фигурой. Фигура являла собой обезьяну, дующую в трубку или курящую сигарету — тут уж на воображение. — Покажи надпись, — приказал я. — Медленно и осторожно. Михалёв следовал выданной инструкции и медленно развернул фигурку, чтобы мне были отчётливо видны идеограммы. Название: Медальон посланника Эшу. Тип: проклятый амулет означивания. Потенциал: редкий. Краткое описание: Этот амулет принадлежал верному адепту бога Эшу, верховному жрецу Юлали Глупому. Позволяет понять любого человека и быть понятым им. Как, сука, красиво написано! «Позволяет понять любого человека и быть понятым им», мать вашу! А о ма-а-а-аленьком недостатке умолчали! Теперь я понял, почему этот парень так странно разговаривает. Я-то его прекрасно понимаю, но вот изо рта его вырывается в сердцах скомканный кусок из слов. Сейчас проверим… Достаю телефон и врубаю видеокамеру. — Расскажи о том, что ты забыл на этой крыше, — потребовал я, включив запись и направив объектив на Михалёва. — Просто не хотел, гулял ничего, — тихо ответил тот. — Поболтай мне тут! — нахмурил я брови и коснулся рукояти палаша. — Поэтому! — испугался Александр. — Безопасно кончилась, я еда сидел, был, но тут! — Хотелось тебе покушать, поэтому решил грабить честной люд прохожий? — грозно навис я над ним. — Скажу тебе, отрок беспутный, что проклят амулет сей! И ты то ли дурной, то ли наивный, что не придал значенья слову «проклятый» в названии! — Даже! — воскликнул парень. — Голову не я знал, пришло в не же! Простите! — Теперь ты проклят, — констатировал я. — Узри же! Включаю видео и показываю его Михалёву. Слышу из динамика какой-то бессвязный бред, подчёркиваемый отчётливыми интонациями, будто человек говорит структурировано и правильно. Судя по выпученным глазам Александра, он сам тоже очень удивлён тому, что слышит. — Амулет дарует понимание, но отнимает связность речи, — сообщил я ему. — Проклятая вещица… Парень роняет амулет и испуганно отпрыгивает от него. — Сейчас, нормально я, пожалуйста, говорю? — дрожащим от ужаса тоном спрашивает он. — Понятно — да, нормально — нет, — покачал я головой. — Но не печалься, отрок ты несчастный. Возьми свой амулет и следуй-ка за мной. Взвыв от отчаяния, Александр встал перед амулетом на колени и осторожно взял его в руки. Проклятые штучки — они такие. Этот ещё относительно безобидный… Убивать пацана жалко, хоть он и попытался меня прикончить. Отдам в Коммуну, на перевоспитание. Видно, что ещё не заматерел. Не успел. — Я проведу тебя к тем людям, что помогут тебе выжить, — сообщил я Александру. — Но не за просто так, а за упорный труд, за честь, за доблесть и отвагу! Буря грядёт… АК74М, при беглом осмотре и снятии ствольной крышки, показал, что он давно не знал заботливой руки и должного ухода. Похватают уважаемого боевого оружия, налепят всякое говно и бегают потом, как обезьяны… Срываю бестолково установленный лазерный целеуказатель, раздражённо соскабливаю с воронённого металла остатки клея, после чего размещаю автомат на плече. — Возьми свой груз, — передал я Михалёву его рюкзак. — Хочу не рабство в, — произнёс он. — Порабощать тебя никто не будет, отрок бесполезный! — возмутился я. — То коммунисты, адепты своего ученья! Их Маркс ведёт! Судя по недоуменному выражению лица этого зумера[17], он если что-то и слышал раньше, то не очень внимательно. Они ведь такие — новое поколение… «Когда я начал так брюзжать?» — Не забивай пустую головушку, — махнул я рукой. — Скажи мне лучше, отрок, где ты нашёл амулет? — С убил выпало одного него зомби, — ответил Александр. — Как все, — констатировал я. — Что за чудище на меня напало? — Абилкой мой призываемый, — заговорил парень. — Фамильяр. — А по-русски иль хоть по-эллински нельзя, выходит? — спросил я. — Как отца звали твоего, кстати? Нет, я прекрасно понял, что он хотел сказать, тут амулет его работает прекрасно. Но это не отменяет того, что он сказал «абилка» и «фамильяр». Геймерская тема. — Я Сергеич, — ответил Михалёв и как-то погрустнел. Родителей его, скорее всего, уже нет в живых. — За мною следуй, Александр, сын Сергея, — призвал я его. — И не вздумай даже отставать. И вновь обратно по Большому проспекту. Хотел сходить на территории Бригады, узнать, чем дышат, как живут, но вот опять меня попытались гопнуть на не таком уж большом Васильевском острове. И кто? Какой-то пацан. Эх… /1 мая 2022 года, г. Санкт-Петербург, Коммуна/ Прошли через охренительных юмористов на первой линии, где сдавался с наряда тот самый Петруха, которому ещё не надоело донимать меня «Белым солнцем пустыни». Подверглись обыску дежурным подразделением на второй линии обороны, где я посоветовал бойцам не трогать амулет Александра, а также стрельнул сигариллу премиум-класса у старшего патруля, обходившего стену. Наконец, мы достигли плаца. — Это ещё кто такой?! — сходу спросил майор Краснодубов, стоящий у урны и курящий. — Это не красноармеец, — усмехнулся я. — Нашёл тут хулигана, пытался меня ограбить, но потерпел неудачу. — Буду больше не, — донеслось от Александра. — Беспризорник он, похоже, — вздохнул я. — Надо перевоспитывать, учить светлому, доброму… — Научим, перевоспитаем, — майор хмурым взглядом оглядел Михалёва с ног до головы. — Так ты из-за него вернулся? — Не бросать же? — развёл я руками. — Он из суперов, поэтому требуется особый подход. Может призывать какое-то рогато-шипастое существо, весящее килограмм пятьдесят, очень агрессивное. Как там бабуля моя? Ещё не доконал её груз ответственности? — У неё и спроси, — отрезал Евгений Игоревич, а затем глянул в сторону своих подчинённых. — Сержант Кожабеков! Мальца сопроводить в казарму, выделить койко-место, принять на довольствие. — Есть, товарищ майор! — козырнул боец с лёгким среднеазиатским акцентом. Краснодубов достал вторую сигарету из пачки и вновь закурил. Я решил, что перекурю разок и пойду по-новой. Надо узнать хоть что-то… А ещё надо пожертвовать кого-то из бригадников Стикс или Аиду. А лучше «и». — За этого ни на кого не рассчитывай, — произнёс Евгений Игоревич. — Да я и не рассчитывал, — подкуриваю я сигарету от протянутой спички. — Просто жалко стало пацана. — У меня отец, в Гражданскую, — прикрыл глаза майор и сделал затяжку, — казачка одного пожалел. Рассказывал, что малой совсем тот был, лет шестнадцати, а у него мы подрастаем. И сердце дрогнуло у отца, рука не поднялась. Отпустил. А потом ему этого казачка пришлось в конной сече зарубить. Казачок, как оказалось, оклемался, заматерел, озлобился… Иногда без жалости колоть надо, понимаешь? /1 мая 2022 года, г. Санкт-Петербург, Большой проспект Васильевского острова/ Наверное, время у них другое было… Уже второй час иду, а этот разговор с Краснодубовым всё не лезет из головы.