- Он… болеет… - А точнее диагноз можно поставить? Что за хворь у вашего коллеги? - Он фею съел – бухнула Явель, глядя в пол – Можно сказать случайно… - Че-че? – спросил я таким тоном, что совсем не подходил лидеру искателей – Че он сожрал? То есть… кого? - Мы так думаем – поспешно вставил Турн – Но не уверены! - Совсем не уверены – поддержал его Хурм – Может Оран проглотил совсем другую крылатую… тварь. Крупного комара… в желтом платьице… - Это его слова! Мы же не видели! - Но он не заразный. Просто… - Что с ним? Фейная диарея? Вы серьезно, ребят? - Все очень серьезно, Жир Жирыч – тяжко вздохнул Хурм – Он… он меняется. Не знаю кого он там случайно проглотил, но он начал… мутировать. И эти изменения выглядят необратимыми, хотя мы не теряем надежды. - Хочу увидеть – поднявшись, я убрал бумаги во внутренний карман плаща и широко улыбнулся все еще сидящим изобретателям – Давайте, давайте. Проведаем вашего друга, затем соберем все ваши пожитки – и на Базу. Елизавета Наумовна, я еще к вам загляну. - Всегда рады – едва обернувшись, кивнула библиотекарь, всецело поглощенная наблюдением за тем, как Клим Свенсон, ее новый работник, перебирает груду досточек сложенных под библиотечным вагончиком. Накинув капюшон, я вышел в дождь и по хрустящей гравийной дорожке поспешил вдоль глубокой дренажной канавы, превратившейся в ревущий от переизбытка дождевой воды ручей. Рядом со мной спешил пригнувшийся Хурм, показывая направление. Сожрал фею… Фею! И получил болезнь с необратимыми изменениями… - Что с ним? – не выдержал я терзающего меня любопытства. - Мы не знаем – пропыхтел Хурм – Не знаем… возможно проклятье. Очевидно одно – наш друг медленно превращается в настоящего монстра… - Сожрал фею… и оказался проклят – пробормотал я – Звучит удивительно разумно… Ваш ум повысился на единицу! *** - Господи-и-и-и… Именно с этим словом на дрожащих устах мимо нас промчался перепуганный мужчина, обеими руками поддерживая резинку просторных синих шорт. Не заметив нас, он промелькнул и скрылся в дождевом сумраке. - Опять попытка воровства – тяжко вздохнул Хурм и повернул мокрое лицо ко мне – Мы пришли. Финишировали мы у настолько удивительной конструкции, что сразу стало ясно – по большей части изобретателям плевать на личный быт. Кособокий навес был настолько хлипким, что он не дрожал, а содрогался от ударов дождя, шатаясь на опора-палках. Неглубокая кольцевая канава мало того, что вырыта не совсем верно, так еще и не справляется толком с отводом воды и под навесом чавкает жидкая грязь. Одна сторона этого «жилища» защищена рваным листом полиэтилена, вторая прикрыта кое-как сшитыми тряпками, остальные две открыты всем ветрам. Рядом с тряпичной «стеной» высятся трехэтажные нары, тут же стоит вместительный сундук с приоткрытой крышкой. А в углу стоит высокий деревянный ящик. Он поставлен стоймя и чем-то удивительно напоминает грубо и неумело, но крепко сколоченный гроб. Крышка слегка приоткрыта. И будь я проклят, если не успел заметить мелькнувшую в темноте ящика красную искорку чьего-то глаза. Искорка зажглась и потухла, в воздухе растворился рокочущий вздох-рык, а я остался стоять под дождем, в шаге от навеса, с занесенной в воздухе ногой. Ну понятно почему там мужик показывал чудеса спринтерской скорости, вопя во все горло «Господи-и-и-и…». Тут и мне захотелось исторгнуть протяжное «И-и-и-и-и». Но я, само собой, сдержал сей не слишком умный порыв и выжидательно улыбнулся черной щели. Ящик никак не отреагировал и к улыбке я добавил вопросительное: - Господин Оран? Тишина… Тут уже не выдержала Явель, что раздраженно пнула по громыхнувшей крышке-двери ящика: - Да хватит уже из себя монстра ночного изображать! Выбирайся из гроба, крылатый! Снова блеснуло красным в темноте, следом послышался мягкий и чуть рыкающий голос: - Я только испорчу вам всю беседу. Посудите сами – на кого я похож? - Вот и хотелось бы выяснить – попытался я подстроиться под его речь – С вашего позволения, господин Оран, конечно. Секунда… другая… И наконец крышка отошла в сторону. Сам обитатель ящика наружу не вышел, но позволил свету войти внутрь, позволив увидеть себя. Где-то с минуту я внимательнейшим образом изучал открывшуюся картину, после чего вынес свой вердикт: - Мать вашу… Это просто вырвалось у меня изо рта, хотя вслух я хотел сказать совсем другое и куда менее эмоциональное. Но очень трудно сдержаться при виде такого. Встреть я подобное… существо где-нибудь за чертой города, я бы уже вовсю всаживал ему картечь в грудь и потратил бы весь патронташ. Внутри ящика находилось то, что только с большой дистанции можно было бы назвать человеком. В крупном двухметровом теле легко угадывались очертания головы и плеч, я видел две руки и две ноги. Но все это было будто смазано серым шумливым ореолом, что заставлял очертания его тела дрожать. Именно шумливым – ведь чуть раздутое тело Орана покрывал сплошной покров из тысяч крохотных стрекозиных крылышек. И все эти крылышки пребывали в движение, шурша, ударяясь друг о друга, неритмично взмахивая, будто в попытке взлететь. Из-под облепленных дергающимися крыльями век плеснуло красным свечением, из приоткрывшегося рта вылетел пяток оторванных крылышек, появился облепленный ими же язык, что прошелся по черным губам, срывая с них все те же крылья. Плевок… и на пол упал целый ком еще дергающихся стрекозиных крыльев. - Довольны? – Оран с вызовом, что присущ, наверное, только больным со смертельным диагнозом, подался вперед – Вот вам мое цифровое бессмертие. Нравится? Длинные волосы колыхнулись с противным сухим шуршанием, взлетели вверх, образовав светящийся круг вокруг его головы. На миг мне показалось, что на меня смотрит обезображенный какой-то страшной болезнью святой, изображенный на старой потускневшей иконе. Хотя вряд ли на иконах изображали тех, кто вполне бы мог напугать самых стойких грешников в аду. Вздрогнув, икнув, Оран протяжно рыгнул, исторгая изо рта целый поток трепещущих крылышек, что упали на землю и через пару секунд исчезли. - Проклятье… - кошмарно выглядящий бедолага попытался спрятаться, вцепившись в крышку рукой со светящими алым местами там, где раньше были ногти. Я коротко качнул головой: - Зачем прятаться? - Ну… - Он стесняется своего вида – с сокрушенным вздохом пояснила Явель. - Вот твоя накидка – Турн поднял с пола два сшитых вместе рваных одеяла – Облачайтесь, сударь. - Смешно тебе? – с некоторым даже юмором спросил явно начавший приходить в себя Оран. Похоже, сам он вполне свыкся со своим видом, а вот чужих взглядов все еще боится. И немудрено – с таким-то телом. Какое-то безумное сочетание человеческого с чем-то демоническим и насекомоподобным одновременно. И получилось довольно мерзко. - Вопрос – произнес я, усаживаясь на обнаружившийся неподалеку бочонок – Вернее два вопроса. - Это тот самый Жир Жирыч – тихо напомнил Хурм. Оран кивнул: - Я так и понял. Важный чиновник… - Чиновник? – удивился я – Вряд ли. Хотя… может и есть немного от его работы. - Вы хотели что-то… - На ты – улыбнулся я – Давай сразу на ты. Пошарив в кармане, я добыл пару сигарет и коробок спичек, задумчиво чиркнул, глядя на усевшегося рядом «монстра», прикрывшегося накидкой. - Угостишь? - А губы… крылья не опалит? – хмыкнул я, безбоязненно протягивая последнюю сигарету и коробок спичек. - Этого добра не жалко – проскрипел со смешком Оран и, подкурив, с блаженством затянулся – Хорошо-о-о-о… После первой же затяжки все крылья на его теле разом пришли в беснование, начав с безумной скоростью дергаться. Я, грешным делом, испугался, что он сейчас улетит… но рассмеялся этой мысли и тоже сделал затяжку цифрового табака. - У меня два вопроса. Первый самый очевидный, но на него ответь потом – как? - Как это случилось… ну да, все спрашивают. - Ага. А второй вопрос – почему ты еще жив? – на этот раз я не скрыл удивления. - В смысле – почему не самоубился, ведь все равно возрожусь? - Ага. Если в начале вы все этого могли не знать, то теперь же знаете. Так почему ты еще в таком виде? Принцип ведь ясен. Оставишь наспех нацарапанные мемуары о днях в Ковчеге, опишешь ключевые моменты – кого любишь и за что, кого ненавидишь и почему – и можно стреляться. Ты только без обид, Оран, лады? Я действительно не понимаю… ведь тут явно не простая болячка, что лечится однократным приемом бубенчиков Мидира… - Чего-чего? Это рецепт такой? Действующий? – в голосе монстра зазвучала надежда. Чертыхнувшись, я покачал головой: - Я к слову. Тут реально что-то больше похожее на проклятье. Аспирином не вылечить. - Не вылечить – согласился Оран – Я пробовал. Мы уже кучу лекарств и снадобий от балды на мне перепробовали.