Волк катался по земле, словно борясь сам с собой. – Не уйду! Не запрешь, старикашка! – выл он. Рыча и стеная, зверь вновь обернулся мистером Канисом. Казалось, старик совершенно обессилен. Лицо его было искажено тревогой. – Он попробовал кровь. – Вижу. В самое ближайшее время мы с этим разберемся. А сейчас надо уводить детей, – сказала бабушка Рельда. Увы, ее слова потонули в страшном рокоте. Крошечные белые бобы пустили корни. Корни ушли глубоко в лесную землю, и из нее разом рванулись вверх сотни зеленых побегов. Они росли невероятно быстро, выпускали усы, становились все толще и переплетались между собой. Стебли становились все выше и выше, и девочкам стало казаться, что они вот-вот оплетут луну. – Что вы наделали! – с болью в голосе закричал Джек. – Ты хотел повстречаться с великанами, Джек, – вот, пожалуйста, – сказала бабушка Рельда, и в тот же миг по стеблю спустился первый великан и ступил на лесную землю. С неба лезли все новые и новые великаны, и вот уже добрая сотня исполинов встала во весь рост, попирая ногами столетние деревья. Каждый следующий великан был уродливей предыдущего, и в глазах у всех светилась жажда крови. Самый уродливый великан выступил вперед, испустил оглушительный рев и ударил себя в грудь. – Фи-фай-фо-фам, дух убийцы-британца чую там! – загремел великан, склонившись над Джеком, и воздух из его легких отбросил назад волосы парня. – Я не убивал вашего брата! Это все она! – закричал Джек, трясущимся пальцем тыча в Сабрину. – Это Сабрина Гримм его убила! Великан испытующе поглядел на Сабрину, наклонился, вгляделся повнимательней. Горячий воздух из его ноздрей трепал ее одежду. – Лжешь! – вскричал великан, обдав Сабрину и Дафну горячим зловонием. – Это всего лишь дети. Они не в силах нас убить! Дрожа от страха, Сабрина шагнула вперед: – Нет, это правда. Это я. Я убила великана. Это вышло случайно. Я не хотела. Я дралась с Джеком, и ваш брат пострадал случайно. Простите меня. – Видите, видите! – закричал Джек. – Это все она! Великан нагнулся и схватил Джека огромной грязной пятерней. – Ты все это начал, британец. Ты заплатишь за свои преступления! – вскричал он. Бабушка Рельда шагнула вперед. – Что вы собираетесь с ним делать? – спросила она. – Перемелем ему кости и испечем из муки хлеб, – заухал великан. – Или повыдергаем руки и ноги по одной, да послушаем, как он запоет. – Ну нет, – решительно возразила бабушка. – Отведите его к вашей королеве. Пусть она решает, что с ним делать. – Кто ты такая, чтобы приказывать нам? – нахмурился великан. – Я Рельда Гримм, – сказала бабушка. – Не верите – ступайте к вашей королеве, уж она-то меня знает. Великаны принялись переговариваться низкими рокочущими голосами. Наконец вожак почтительно склонил голову. – Помоги мне, Рельда! – закричал Джек. – Не отдавай меня! Бабушка Рельда опустила взгляд. – Я не могу лишить их права вершить правосудие. Надеюсь лишь, что они обойдутся с тобой милосерднее, чем ты с ними. Осознав всю тщету своей мольбы, Джек умолк. Потом он рассмеялся, и в смехе его звучало безумие. – Думаешь, я один все это провернул? – бесшабашно вскричал он. – Как по-твоему, откуда я взял первый волшебный боб? «Алая Рука» уже близко! Ваши дни сочтены! Мастер забрал Генри и Веронику, а потом и вас заберет! Не обращая внимания на его крики, великаны побрели к бобовым стеблям. Несколько гигантов наклонились и бережно подняли тело своего покойного собрата. Взвалив его себе на плечи, они полезли в небо. – Бабушка, не пускай их! Джек знает, где мама с папой! – взмолилась Сабрина. Бабушка покачала головой: – Поздно, детка. Великаны растаяли в холодном ночном воздухе, и в тот же миг на поляну с воем и сверканием мигалок выскочили три полицейских автомобиля. В небе над ними неслись Глинда в серебристом пузыре и фрау Пфефферкюхенхаус на метле. Они ударили огнем, и бобовые стебли вспыхнули. Беконнори, Свинли и Хрякс выскочили из автомобилей и бросились к Гриммам. – Рад, что ты цела, Рельда, – сказал шериф. – Благодарю вас, шериф, – ответила бабушка. – Последние дни и впрямь были не из легких. – У вас толковые внучки, – сообщил Беконнори, улыбнувшись Сабрине с Дафной. – Даже, пожалуй, слишком толковые. Объяснений не слушают, без штанов меня оставили, ну да они же Гриммы, так что я уж и не удивляюсь. Он протянул руку, и Сабрина пожала ее. Дафна последовала примеру сестры. – И запомните на будущее: мы – за хороших, – наставительно сказал Беконнори. – Так, прошу прощения, мне нужно конфисковать кое-какие улики. Проходя мимо мистера Каниса, шериф кивнул ему. – Волк, – с непонятным уважением в голосе сказал Беконнори. – Поросенок, – в тон ему произнес Канис. – Рельда, твои внучки не уступают тебе в настырности, – сообщил, выходя на поляну, Принс, убрал в карман телефон и потер шишку на голове. – Впрочем, они помогли нам покончить с Джековыми замыслами. – Ах, ваше высочество, – радостно прочирикала Рельда, – неужели вы хотите сказать, что семейство Гримм все-таки сумело принести пользу горожанам? – Еще чего, – проворчал Принс, повернулся к девочкам и смерил их тяжелым взглядом: – Не забывайте, что я вам сказал насчет завтрашнего дня. Он развернулся и пошел прямиком к шерифу. Дафна и Сабрина обняли бабушку с двух сторон и залились счастливыми слезами. В ответ бабушка покрыла их тысячью поцелуев. – Как вы себя чувствуете, lieblings? – спросила она наконец. На сей раз Сабрина не стала отстраняться от старушки. На сей раз девочка прижалась к ней как к самому родному человеку. – У нас все хорошо, – сказала Сабрина, стараясь больше не давать воли слезам. – Из-за нас тебя чуть не убили, – сказала Дафна. – Прости нас! Мы, наверное, плохие детективы. – Не выдумывай! – рассмеялась бабушка Рельда и повела их к машине. – Вы спасли нас с мистером Канисом и сумели предотвратить страшную катастрофу. Я считаю, что вы – первоклассные детективы. Это нужно отпраздновать. Чего бы вам хотелось? Сабрина откинулась на спинку сиденья. – Мне ужасно хочется избавиться от этой одежды, – сказала она и поглядела на цепляющуюся за ветку обезьянку у себя на толстовке. И на подпись, которая гласила: «НЕ СДАВАЙСЯ!» На следующее утро девочек разбудил Элвис, которому приспичило облизать щеки любимым хозяйкам. К счастью, Джек не сумел серьезно ранить пса. Бока у Элвиса были исцарапаны, а на животе красовалась специальная попонка, которую ветеринар велел носить, покуда не придет пора снимать швы. На шею псу нацепили большой пластиковый воротник конусом – чтобы не лизал рану, – и этим воротником пес то и дело сшибал на пол все подряд. По-настоящему пострадала лишь его гордость. Пришлось Дафне извиняться перед псом за невнимательное отношение к его подсказкам и обещать, что в будущем к нему всегда станут прислушиваться. Бабушка ждала девочек в столовой, за столом, уставленным новой порцией ее невероятных кушаний. На сей раз они угощались голубой яичницей, мелкими орешками оранжевого цвета, жареной картошкой в ярко-зеленой подливке и нарезанными на дольки помидорами. Мистер Канис за завтраком отсутствовал. – А мистер Канис здоров? – спросила Дафна. – Не очень, но скоро поправится, – ответила бабушка. – Он будет рад узнать, что ты о нем спрашивала. – А где Пак? – спросила Сабрина, не столько беспокоясь о мальчишке, сколько опасаясь, что он выскочит из-за угла в самый неподходящий момент. Бабушка улыбнулась: – Скоро будет. После завтрака Гриммы отправилась в магазин. Бабушка накупила внучкам ворох одежды, а себе подыскала новую шляпку с подсолнухом. Сабрина заикнулась было о том, чтобы сжечь оранжевые толстовки и ярко-голубые штаны в сердечках, но Дафна закричала, что не даст. – Это мистер Канис выбирал, очень старался, – объяснила бабушка. – Правда, он цвета не различает, но тут уж ничего не попишешь. Дома девочек ждали подарки от бабушки. Когда упаковка была развернута, в руках у Сабрины с Дафной оказались новенькие тетради в кожаных переплетах, точь-в-точь как те дневники, в которых писали об увиденном многие поколения Гриммов. Тисненные золотом буквы на переплете складывались в слова «Отчеты о сказочных делах», а ниже стояли имена сестер. Открыв свой дневник, Сабрина увидела сотни пустых страниц. – Твой отец и поколения его предков вели дневники, дабы вооружить знанием своих потомков. Теперь это ваша обязанность, – сказала бабушка. – Мы – Гриммы, и это наша работа. Остаток дня девочки корпели над дневниками. Они дотошно вспоминали каждую мелочь, изводили друг друга расспросами, а когда наконец закончили, Сабрина вложила в свой дневник фотографию родителей. Сбежав по лестнице, девочки поставили новые тома рядом с отцовским дневником. – Девочки, пойдемте, я вам кое-что покажу, – позвала бабушка. Вслед за бабушкой сестры поднялись по лестнице и вошли в комнату Зеркала. За стеклом маячило знакомое лицо. Когда бабушка с внучками подошли ближе, Зеркало улыбнулось. – Добрый день, Рельда, – сказало Зеркало.