Управдом, нервно: «Да куда хотите! Кстати, напоминаю: до 20-го числа необходимо сдать показания по расходу воды!» Кто-то наблюдательный: «Уважаемые соседи! Я видел, воду нам перекрывают мужики с соседней стройки. Подозреваю, что они врезаются в нашу трубу». Кто-то вредный: «Как врезаются? Как айсберг в «Титаник», только неоднократно? Уже третье отключение за этот месяц». Кто-то рассудительный: «И наверняка не последнее. Тому дому еще строиться и строиться…» Кто-то хозяйственный: «Покупаем ведра и тазики, запасаемся водой». Кто-то ушлый: «У меня есть приятель на базе хозтоваров, он может продать нам прекрасные тазы и ведра оптом по сниженным ценам. Кто будет брать, записываемся!» — Я, кстати, наполнила водой две трехлитровые банки из-под соленых огурцов, — отрапортовала Сашка. — Молодец, — я похвалила прагматичную дочь и вернула ей смартфон. — Продолжай в том же духе. Отслеживай развитие событий и держи меня в курсе происходящего. — Да, мэм! — Сашка вытянулась во фрунт. — Вольно, — махнула я. — Дай уже спокойно доесть… Но спокойно не получилось. Едва я налила себе чаю — позвонила Натка. — Лен, а давай мы с тобой все продадим и купим в пригороде классный таунхаус на двух хозяев! — даже не поздоровавшись, с энтузиазмом предложила она. — Что «все» мы продадим? — уточнила я, стараясь сохранять спокойствие, что было очень непросто, потому как от неожиданности я обожглась горячим чаем. — Ум, честь и совесть, а также душу дьяволу? Да я, даже если всё до последней нитки с себя сниму и продам, на одно крылечко твоего таунхауса вряд ли наберу! — А ты кредит возьмешь, тебе дадут, ты ж судья, у тебя зарплата вся белая, как снежинка! — не стушевалась Натка. — И такая же маленькая! — я начала сердиться. Раньше моя дорогая сестрица безудержно разорялась на тряпки, украшения, развлечения и косметические процедуры. Мне, разумеется, хотелось, чтобы ее траты стали более разумными и солидными, но я никак не ждала, что легкомысленная Натка всерьез задумается о покупке недвижимости. А она вот и сама задумалась, и меня заставляет голову ломать и карманы инспектировать! — Знаешь, Лена, в чем твоя главная проблема? — обиженно засопела сестрица. — В наличии у меня младшей сестры? — Нет! В отсутствии у тебя… — Денег. — Опять нет! Фантазии! — Натка, сама известная авантюристка, заговорила с покровительственно-сочувственными интонациями. — С выдумкой у тебя, Лена, очень плохо! И, как следствие, с далекоидущими планами! — Да пошли они, эти далекие планы, куда подальше, — легко согласилась я. — Натка, я тебя умоляю: не втягивай ты меня в свои авантюры. Честное слово, мне других забот хватает… Лучше расскажи, как там Сенька? Школа уже лежит в руинах или еще стоит, только слегка покосилась? Мы переключились на обсуждение интересной и многотрудной жизни современных первоклассников, и тема улучшения Наткиных жилищных условий была забыта. Впоследствии я очень жалела о том, что малодушно пощадила свои нервы и отмахнулась от сестры с ее фантазийными проектами по части прироста квадратных метров, но было уже поздно… Очередной день прошел нечувствительно — в скучных праведных трудах. Веселье началось, когда я уже ехала с работы домой. Позвонила сердитая Сашка: — Мам, купи пиццу, лучше всего «Четыре сыра», только самую большую! — С чего бы это? — Мне тоже хотелось пиццы, но не хотелось лишних трат. — В холодильнике есть куриное филе, приеду — пожарю, а ты пока картошку почисть… — Не вариант! У нас света нет, я в потемках за нож не возьмусь! — Что значит — света нет? Снова выбило пробки? — я огорчилась и встревожилась. — Сань, признавайся, ты опять включала в розетку что-то мощное? В прошлом месяце дочь с подругой-актрисой снимали у нас дома какой-то ролик, специально притащили пару студийных софитов, ну и полетели наши пробки ласточками… — А что сразу я?! — возмутилась Сашка. — Я тут вообще не при делах! Света нет во всем доме! Я тебе потому и звоню — предупредить. Лифт не работает, темно, как в жо… — Не выражайся! — Как в по… — Я кому сказала, не выражайся! — В потемках мы тут, короче! — Мы — это кто? — Мы — это я и Фома, он как раз в гости заскочил… — То есть у нас дома нет света, но есть Фома? — Я непроизвольно крепче придавила педаль газа. — Так, ведите себя прилично, я скоро буду. Очень скоро! Фома Горохов — однокашник и друг моей дочки. Сама она горделиво называет его «мой парень», и это мне очень не нравится. Я точно не знаю, где в наше время проходит грань между невинной дружбой девочки с мальчиком и их вполне себе взрослыми отношениями, но подозреваю, что определения «мой парень» и «мой бойфренд» сигналят о критической близости Рубикона. Если верить Сашке, у них с Фомой пока ничего такого не было, так пусть и не будет еще хотя бы года три. Лучше пять. А еще лучше — до окончания Сашкой института. Сначала диплом о высшем образовании, потом секс — вот такая последовательность меня как мать, не торопящуюся стать бабушкой, вполне устраивает. Вопрос в том, устроит ли она Сашку и особенно Фому, молодые люди — они ведь в этом вопросе руководствуются принципом «чем раньше — тем лучше», им только дай шанс… А у нас свет отключили! Ну просто провокация какая-то! Может, наши власти таким образом демографию наладить хотят? Я ускорилась. Заскочила на одну минуточку в торговый центр за пиццей, а потом гнала, как Шумахер в его лучшие годы, и успокаивала себя тем, что мне-то еще повезло. Сашка хоть и шушукается со старшими подругами, подковываясь при их содействии в теории секса, но к практике переходить не спешит. Не то что Люся Семенова из первого подъезда, та уже в девятом классе своего первого родила и сейчас, кажется, снова ходит беременная. Ох, какое счастье, что гуру модного бизнеса не рассказывают юным бьюти-блогершам и другим впечатлительным барышням о благотворном влиянии качественного секса на женскую красоту! Думаю, это только потому, что качественный секс нельзя фабричным способом разлить по баночкам и бутылочкам и задорого продавать в магазинах элитной косметики. А ведь раскупали бы… Какая мощная коммерческая идея, какой перспективный стартап… Тьфу, о чем я?! В подъезде действительно было темно, как в жо и по. Из домов, с трех сторон обрамляющих наш двор, лишь один приветливо сиял освещенными окнами, два других печально высились гигантскими кладбищенскими памятниками. Фонари на улице, однако, горели, и троллейбусы ездили исправно. То есть отключение электроэнергии случилось не широкомасштабное, а локальное, и не посчастливилось почему-то опять нашему дому! Действительно, «Титаник» какой-то! Неоднократно атакованный… Сердито пыхтя и подсвечивая себе мобильником, я поднялась по лестнице и нажала на кнопку звонка у своей двери. Вспомнила, что электричества нет, тихо выругалась и пару раз бухнула в дверь ногой, чтобы меня уж точно услышали. Сашка с Фомой вполне могли закупорить уши наушниками с громкой музыкой из своих смартфонов, они так часто делают. Жуткое зрелище, к слову сказать: сидят на диване в обнимку парень с девушкой, оба в наушниках, как пара Чебурашек, глаза стеклянные, веки и ноги подергиваются в такт музыке, но она у каждого своя, так что синхронности никакой… Зомби-апокалипсис в отдельно взятой квартире. — Ну наконец-то! Дай сюда! — открыв мне дверь, дочь выхватила коробку с пиццей и унеслась с ней на кухню. Там что-то свистело, мерцало, меняло цвет, красиво подсвечивая профиль Фомы. Это он за ноутбуком сидит, кино смотрит, сообразила я и обрадовалась. Невинное же занятие! Не грозящее мне стремительной эволюцией в бабушку. — Фомка, убирай комп и чайник выключи, не слышишь что ли, закипел! — распорядилась Сашка. Ага, значит, свистит чайник. Как у нас все чинно, благородно! — Здрась, теть Лен, — Фома наконец заметил мое присутствие, вскочил, завозился, освобождая стол. — Минутку, не закрывай! — я первой смекнула, что наш единственный источник освещения — ноутбук, хотя еще был газ, но его Сашка как раз погасила. — Саша, достань свечи, они в крайнем кухонном шкафчике снизу. — Эх, а я и не знала, что у нас есть свечи, — сказала дочка с сожалением. И хорошо, что не знала, подумала я, не то устроили бы вы тут не киносеанс, а романтический вечер при свечах и это было бы что? Правильно, очередная провокация! В уютном полумраке мы очень быстро съели пиццу, а потом Сашка положила передо мной свой смартфон: — На вот, развлекайся! Нейтрализовала, стало быть, надоедливую мамашу. Я хмыкнула, а они с Фомой, прихватив ноут и пару свечей, удалились в Сашкину комнату. Ничего, там дверь символическая — фанерная, тонкая, я сквозь нее все-все слышу. Смартфон на столе мелодично пискнул, привлекая к себе внимание. Не получилось — я как раз прислушивалась к звукам из Сашкиной комнаты, — и он пискнул еще и еще. Я посмотрела: в домашний чат одно за другим валились сообщения. Жильцы нашего дома живо интересовались, по чьей вине мы пребываем в потемках и доколе это будет продолжаться. Управдомша, боясь народного гнева, отмалчивалась, граждане строили версии одна другой интереснее. Кто-то наблюдательный опять припомнил мужиков с соседней стройки, вроде возились они у трансформаторной будки. Вот же зловредные типы! Злокозненные. То воду нам отрубят, то свет… Что там делается вообще, на этой стройке? Второй год стоит по периметру глухой забор с неубедительной имитацией заботы о прохожих — деревянным тротуаром-настилом, в щелях которого сломан уже не один каблук. Тротуар затеняет длинный навес из металлопрофиля, на него время от времени сверху что-то бухается, отчего навес пугающе стонет, опасно прогибается и фонтанирует пылью. Здание за забором растет очень медленно, высящийся над ним строительный кран ворочается нечасто. В основном он просто стоит гигантской буквой «Г», как бы прозрачно намекая на качество ведущихся за забором строительных работ. До сих пор мне было безразлично, что там строится и как, меня только кран пугал — в ветреную погоду я непроизвольно прикидывала, куда он может рухнуть, и обходила опасную зону стороной. Теперь же, когда возникло обоснованное подозрение, что именно из-за этой стройки два наших дома лишаются привычных удобств, я поменяла свое отношение к происходящему. Надо выяснить, что за ерунда происходит на этой стройке, найти ответственного за нее и надавать ему по рукам. Чтобы они не тянулись к нашим коммуникациям! У кого бы разузнать, что и как? Я отодвинула в сторону Сашкин мобильник, достала свой и просмотрела список контактов. О, вот кто может добыть какую угодно информацию! Я придавила кнопочку и вызвала на связь бесценного лейтенанта Таганцева. — Костя, привет! Ты можешь говорить? — Лет примерно с двух, — охотно ответил Константин Сергеевич. — Поздновато, нет?