– Нет, Грейс. – Ты уверена? Она обнимает меня: – Еще бы. Я сижу, пытаясь примириться с тем, что она говорит. – И мой отец был не против? Он был готов утратить свой дар? – Мой отец говорил, что да. Твой отец очень любил твою мать. – Да, он ее любил. Они очень любили друг друга. – Я не могу не улыбнуться, вспомнив их. – Они не могли не касаться друг друга. Я все время твердила им, что это вульгарно, хотя, по правде сказать, это было довольно мило. То, что они продолжали любить друг друга даже после того, как прожили вместе столько лет. – Это точно, – с печальным вздохом соглашается Мэйси. – Стало быть, – говорю я, делая вид, что воспринимаю ее откровения спокойно, – моя родня – это ведьмы и ведьмаки? – Да. Тебе это кажется странным? – Немного. – Я смотрю на нее с любопытством. – И ты можешь… летать по комнате или что-то в этом духе? – Чтобы доказать, что я не пытаюсь тебя разыграть? – Она выгибает бровь. – Наверное. – Нет, летать по комнате я не могу. – Почему? – спрашиваю я, испытывая некоторое разочарование. – Это же не какая-то книга, а реальная жизнь. Таких вещей просто не бывает. – Что же ты за ведьма, если не можешь сделать то, что под силу одиннадцатилетнему ребенку? – Выдумки Джоан Роулинг тут ни при чем. – Она взмахивает рукой, показывая на электрочайник, всегда стоящий на холодильнике, и от него сразу же начинает идти пар. Я пытаюсь сказать себе, что чайник и так был включен, но тут же вижу, что его вилка даже не вставлена в розетку. Однако это еще не конец. Моя двоюродная сестра опять машет рукой, что-то тихо бормочет, и я как зачарованная смотрю, как она заваривает чашку чая, не сходя со своего места рядом со мной. – Это настоящий чай? – спрашиваю я, когда чашка проплывает через всю комнату и повисает в воздухе возле нас. – Разумеется. – Она берет чашку и протягивает ее мне: – Хочешь? Ну нет, сейчас я скорее выпью крысиный яд. – Нет, спасибо. Она пожимает плечами, подносит чай к своим губам и отпивает глоток. – Почему ты не рассказала мне об этом, когда я приехала сюда? И твой отец тоже? На ее лице отражается неловкость. – Думаю, он собирался тебе сказать, но ты постоянно попадала в какие-то переделки, так что ему так и не представился случай просветить тебя. – Наверное, сообщать, что монстры существуют, вообще нелегко. – Я качаю головой: – Поверить не могу, что это правда… просто не могу, и все. – Можешь, можешь. – Она лукаво улыбается. – Иначе ты бы так не психовала. – Я вовсе не психую. Ну да, я сижу на полу и не чувствую своих ног, но, по-моему, в остальном я неплохо справляюсь с ситуацией. – Ну да, конечно. – Она ухмыляется: – Вот только все последние десять минут ты не говоришь, а верещишь. – Я не… – Я замолкаю и прочищаю горло, потому что допускаю, что мой голос стал немного писклявым. – А чего ты ожидала? Ведь вы с Мекаем пытаетесь убедить меня, что я оказалась в менее кровавой версии «Игры престолов». И что пришла зима. Мэйси смеется, затем поднимает одну бровь: – Не можешь же ты в самом деле полагать, что эта версия «Игры престолов» менее кровава, а? Сколько раз ты здесь чуть не погибла? – Да, но ведь это происходило случайно. Я хочу сказать… ведь все это было просто стечением обстоятельств, да? – Возможно, – она кивает. – Может быть. Но Джексон психует, хотя такого с ним не бывало никогда, так что… – Он психует, потому что меня кто-то укусил. Не он, а кто-то другой. – Я опять отдираю пластырь и поворачиваю голову, чтобы она увидела следы укуса под отметиной от пореза. – А, так вот в чем дело? – В ее голосе звучит облегчение, что странно – ведь я только что сказала ей, что меня без моего разрешения укусил какой-то вампир. Но спрашивают ли они разрешения, прежде чем укусить? И если да, то кому взбредет в голову дать такое разрешение? Это еще один из тех бесчисленных вопросов, которые мне не терпится задать Джексону. – Я могу все это объяснить, – небрежно говорит Мэйси. – Ну, давай, объясняй. – Я взмахиваю рукой: – Начинай, не стесняйся. – Это сделала Мэриз. – Ваша школьная медсестра? – Не понимаю, почему это так шокирует меня, но что есть, то есть. – Мэриз тоже вампир? – Да. И у нее не было выбора. Она должна была укусить тебя, иначе ей бы не удалось заделать разрыв в твоей артерии. Я прищуриваюсь. – Я думала, это был порез. – Нет, это был разрыв. И ты чуть не умерла. Собственно, ты бы сейчас не говорила со мной, если бы Джексон не оказался рядом и не спас тебя. – Ты хочешь сказать, если бы он не отнес меня сразу в кабинет медсестры? – Мой голос опять срывается на писк. – Я хочу сказать, если бы он не запечатал твою рану, чтобы не дать тебе истечь кровью, пока он нес тебя в кабинет медсестры. – Она ставит свой чай на пол и берет меня за руки. И, сжимая их, продолжает: – Яд вампира может иметь разные свойства – какие именно, зависит от того, чего он или она хочет добиться. Джексон не кусал тебя, но он использовал свой яд, чтобы запечатать твою рану. И, насколько я понимаю, немного перестарался, и Мэриз не смогла сразу добраться до нее, чтобы наложить швы. – Значит, чтобы добраться до моей раны, она и укусила меня? – Я содрогаюсь при мысли о том, что ее зубы вонзались в мою шею. Когда я считала, что это был Джексон, это пугало меня, но не внушало мне отвращения. Но если речь идет о зубах кого-то другого, я так сказать не могу. – Она укусила тебя, и если яд Джексона послужил коагулянтом, то ее яд подействовал на твою кровь как антикоагулянт. Это и позволило ей перебить действие яда Джексона и исцелить тебя. – Значит, действие яда одного вампира может перебить действие яда другого? – Не забывай, что сама я не вампир, а… – Да, ты просто ведьма. Она не обращает внимания на мои слова. – Думаю, нет. Во всяком случае, не всегда. Но Мэриз старше, она более опытный вампир, и к тому же она умеет врачевать. Поэтому-то она и работает у нас медсестрой. Но, по словам моего отца, ей понадобилось все ее искусство и немало яда, чтобы нейтрализовать то, что сделал Джексон. Он очень хотел тебя спасти. Что и говорить, это звучит хорошо. Но я все равно зла на него, хотя теперь уже не знаю почему. Разве что… – Стало быть, ты утверждаешь, что в моей крови содержится яд двух вампиров? Мэйси смеется: – Я так и знала, что ты зациклишься на этой мысли. – Извини, но как тут не зациклиться, если мне вспоминаются сразу все виденные мною фильмы про вампиров? Скажи, у меня не вырастут клыки? Она начинает хохотать. – Так да или нет? – хнычу я. Она вытирает выступившие на глазах слезы, продолжая хихикать. – Нет, Грейс, у тебя не вырастут клыки и ты не начнешь пить кровь. Но вообще-то ты сейчас жива только потому, что рядом с тобой находился вампир. И не просто вампир, а именно Джексон. Большинству остальных было бы очень нелегко удержаться от… – …от того, чтобы не высосать из меня всю кровь? – заканчиваю я фразу, которую явно не хочет закончить моя двоюродная сестра. – Ну, я бы сформулировала это иначе. – Но это же правда, разве не так?