– Не знаю. Как бурят вечную мерзлоту? К тому же кроме зимы есть еще и лето. – Он смотрит на меня честными глазами. – Даю слово. Туннели действительно существуют. Поверить не могу, что всемогущий Джексон Вега забыл рассказать тебе о них. – Ты дурачишь меня? Теперь ты решил взяться за Джексона? – Конечно, нет. Я просто хочу заметить, что это я рассказал тебе о туннелях и не дал отморозить какие-то из важных частей твоей анатомии. А он так ничего тебе и не сказал, послав тебя на жестокий-жестокий зимний мороз. – Сейчас осень. Мы что, всегда будем скатываться к вот такому, когда речь пойдет о Джексоне? Он с невинным видом всплескивает руками: – По мне, так мы вообще можем не говорить о Джексоне. – Забавное утверждение, если учесть, что ты сам то и дело заговариваешь о нем. – Честное слово, это потому, что я беспокоюсь о тебе. У Джексона куча заморочек, Грейс. Тебе надо держаться от него подальше. – Как интересно! Он то же самое говорит о тебе. – Тебе вовсе не обязательно его слушать. – Он состраивает гадливую гримасу. – А мне не обязательно слушать тебя. – Я хитро улыбаюсь. – Ты же понимаешь, какая передо мной встала дилемма, не так ли? – О-о. Оказывается, у Новенькой есть острые коготки. Мне это нравится. Я закатываю глаза: – Ты тот еще фрукт. Ты же знаешь это, верно? – Знаю ли я? Еще бы. Я не могу удержаться от смеха, когда он скорчивает дурацкую гримасу, скосив глаза к носу и высунув язык. – Ну так как, ты покажешь эти туннели или мне изобразить снежного человека? – Конечно, покажу. Пойдем. Он берет меня за руку и вдруг поворачивает налево в узкий коридор, который я бы вряд ли заметила, если бы он меня туда не втащил. Коридор длинен, извилист и идет вниз так полого, что я только через минуту замечаю, что мы спускаемся. Флинт крепко держит меня за руку; по дороге мы встречаем двух других учеников, идущих нам навстречу. Проход так узок, что и мы, и они вынуждены пройти мимо друг друга боком. – Сколько нам еще идти? – спрашиваю я, когда мы перестаем спускаться и начинаем снова идти нормально. Если не считать того, что потолок становится все ниже. Если эта тенденция продолжится, то скоро нам придется идти согнувшись, как внутри египетских пирамид. – Еще минуту до входа в туннель и пять минут до изостудии. – А, ну хорошо. – Я достаю телефон, чтобы посмотреть, как у нас дела со временем – осталось семь минут, – и вижу, что Джексон прислал мне два сообщения. Первое – это просто цепочка вопросительных знаков, видимо, призванная напомнить мне о моем расписании. А второе – это начало анекдота. Джексон: Что сказал пират, когда ему исполнилось 80 лет? О боже! Я создала чудовище. И мне это нравится. Я отправляю ему смеющийся смайлик и цепочку моих собственных вопросительных знаков. А также копию моего расписания – не потому, что Джексон просил меня прислать ее, а для того, чтобы посмотреть, найдет ли он меня опять. Увидев, что оба мои сообщения отправлены, я сую телефон обратно в карман и пытаюсь убедить себя в том, что мне все равно, появится он или нет. Но это неправда, и я это понимаю. Свет становится все более и более тусклым, и если бы сейчас рядом со мной был кто-нибудь, кроме Флинта (а также Джексона или Мэйси), мне бы стало не по себе. Не потому, что, на мой взгляд, здесь что-то не так, а потому, что я не могу не спрашивать себя: если такой жутью веет даже от коридора, который ведет к туннелям, то как же выглядят они сами? – Ну, вот мы и пришли, – говорит наконец Флинт, когда мы доходим до старой деревянной двери. На ней установлена кнопочная панель, и при виде нее мои брови ползут вверх. За всю мою жизнь я не видела ничего несуразнее, чем эта кнопочная панель посреди этого затхлого пыльного коридора, да еще на двери, которой на вид не менее ста лет. Флинт набирает пятизначный код, причем делает это так быстро, что я успеваю разглядеть только первые три цифры. Проходит секунда – и над дверью вспыхивает зеленый свет, а замок отпирается. Флинт оборачивается, смотрит на меня и открывает дверь. – Ну что, ты готова? – Да, конечно. – Еще раз взглянув на телефон, я вижу, что надо поспешить, не то я опоздаю. Флинт придерживает передо мной дверь, я благодарно улыбаюсь ему, но стоит мне переступить порог, как мой внутренний голос кричит, чтобы я бежала отсюда прочь. Со всех ног и без оглядки. Но Флинт ждет, когда я пройду. К тому же если я сейчас не потороплюсь, то здорово опоздаю на урок изобразительного искусства. Нет, не такое первое впечатление мне хочется произвести на учителя, преподающего мой любимый предмет. И ведь рядом со мной находится Флинт, тот самый парень, который спас меня от самых худших последствий падения с высоты. Так что нелепо думать, что мне надо бежать от него, что бы там ни говорил Джексон. А потому я заставляю себя засунуть свои идиотские опасения куда подальше и делаю шаг вперед. Глава 29 С такими друзьями без касок не обойтись Флинт переступает порог вслед за мной, затем с громким стуком захлопывает за нами дверь. Освещение здесь тусклое, еще более тусклое, чем в коридоре, и мои глаза приспосабливаются к нему не сразу. Больше всего это помещение похоже на тюрьму. Впереди располагается несколько камер, в каждой из них стоит койка и при ней – ручные и ножные кандалы. Ну, нет – пусть это и замок, пусть он и находится на Аляске, все равно этот номер не пройдет. Точно не пройдет. – Мы должны повернуть назад, – говорю я, безуспешно дергая ручку двери. – Как открыть эту дверь? – На этой ее стороне нет кнопочной панели, нет ничего, что могло бы помочь мне выбраться отсюда. – Она открывается только с той стороны. – Похоже, Флинт позабавлен. – Не беспокойся, секунда – и это место останется позади. – Я думала, мы войдем в туннель, Флинт. Мне же надо на урок по изобразительному искусству. – Это и есть вход в туннели. Успокойся, Грейс. – Какие туннели? Это же подземная тюрьма! – Меня охватывает тревога, мой мозг шепчет мне, что я знаю этого парня не так уж хорошо. И что здесь может случиться все, что угодно. Я делаю глубокий вдох, пытаясь подавить захлестнувший меня панический страх. – Доверься мне. – Флинт кладет ладонь мне на поясницу, и мы идем вперед. Мне не хочется идти, но, похоже, выбор у меня небольшой. Я могу начать молотить в дверь, надеясь, что меня кто-то услышит, или же могу поверить, что Флинт доведет меня до нужного мне туннеля. Он всегда был ко мне добр, говорю я себе и позволяю ему вести меня дальше, надеясь, что я не совершаю ошибку. Мы проходим мимо четырех камер, и я иду молча. Но когда Флинт останавливается перед пятой камерой и пытается провести меня в ее дверь, моему доверию и терпению приходит конец. – Что ты делаешь? – вопрошаю я. Вернее кричу. – Я туда не пойду. Он смотрит на меня так, будто я веду себя совершенно неадекватно. – Вход в туннели находится там. – Я не вижу никакого входа, – резко бросаю я. – Я вижу только решетку. И кандалы. – Честное слово, это не то, чем кажется. Это потайные туннели, и когда замок строили сто лет назад, вход в них хорошо замаскировали. – Не слишком ли хорошо? Я хочу вернуться назад, Флинт. Лучше я опоздаю на урок и придумаю какую-нибудь отговорку, но… – Все в порядке. – На его лице впервые отражается беспокойство. – Мы пользуемся этими туннелями постоянно, и уверяю тебя, я не позволю, чтобы с тобой случилось что-то плохое. – Да, но… – Я осекаюсь, когда дверь на другом конце помещения открывается и входит Лия. – Не закрывай дверь! – кричу я ей и со всех ног кидаюсь к единственному выходу из этого жуткого места, который могу разглядеть. Но она, похоже, не слышит меня. Дверь захлопывается за ней. Черт. – Грейс! – Она удивленно смотрит на меня, вынимая из ушей наушники. – Что ты здесь делаешь? – Я веду ее в туннели. – Флинт, подойдя, бросает на меня досадливый взгляд. – У нее урок по изобразительному искусству. – Да? С Кауфман? – На лице Лии отображается интерес. – Да. – Хорошо. У меня тоже. – Она холодно смотрит на Флинта. – Я беру ее на себя. – Это необязательно, – возражает он. – Я тоже иду в ту сторону.