— Это тот самый тип, который воспитывает собаку, — сказала строгая Элеонора Филина. — Не тип, а пип, — поправил её Жаб Жабыч. — Я — суринамский пип! — гордо сказал он генералу. — Такая у меня национальность. Они вежливо пожали друг другу руки, очень внимательно глядя друг на друга. — Значит, это вы воспитываете собаку? — спросил генерал. — Я воспитываю её, а она воспитывает меня, — сказал Жаб Жабыч. — Это как так? — удивился генерал. — Очень просто, — ответил Жаб Жабьи. — Она воспитывает во мне терпимость и упорствость. — И когда же вы закончите курс? — спросил военный доктор. — Я думаю, завтра, — ответил суринамский пип. — Такого не бывает, — сказал генерал, Медведев. — Тогда послезавтра, — сказал Жаб Жабыч. — Отлично, — решил генерал. — Ждите нас через неделю. Мы устроим вам проверку. После этого военный десант в некоторой растерянности погрузился в автомобиль и уехал. — Ой! — закричал им вслед па-па Владика. — Дразнильщика забыли! Глава седьмая Подготовка к проверочному визиту Владик и Жаб Жабыч всю неделю занимались с Ква-Ква. Они отрабатывали прыгучесть и память на пахучесть разных предметов. (Ползучесть и хождение по следу давно уже были налажены.) Беда была в том, что прыгать Ква-Ква не хотел. Жаб Жабыч подводил его к забору и командовал: — Барьер! Ква-Ква смотрел внимательно на Жаб Жабыча и после третьей команды хорошо его облизывал. Тогда Жаб Жабыч сам тяжело прыгал через забор и командовал: — Ко мне! Тут Ква-Ква всё понимал и начинал копать дыру под забором. Через минуту он вылезал к Жаб Жабычу весь в земле и жутко довольный. Так повторялось десятки раз. — Ну, и хорошо, — сказал Жаб Жабыч Владику, — никто не говорил, что барьер надо преодолевать сверху. Пусть у нас будет нижнее преодоление. Когда с преодолеванием барьеров разобрались, сразу перешли к дрессировке на нюхучесть. Дрессировка происходила так. Жаб Жабыч ставил в ряд двух или трёх помощников-ассистентов, брал у одного из них носовой платок или ключи от квартиры, намазывал этот предмет колбасой, а в карман помощнику клал кусочек этой самой колбасы. Потом давал понюхать этот предмет Ква-Ква и кричал: — Искать! Ква-Ква радостно бежал к владельцу платка или ключей получать колбасу. Потом Жаб Жабыч брал следующий предмет у другого ассистента, намазывал его сыром и командовал: — Поиск! И Ква-Ква безошибочно находил сыр. …Владик постоянно собирал для Жаб Жабыча помощников, каких только можно было. И одноклассников — Витю Верхотурцева и Любу Кукарекову. И соседских мальчиков — худощавого Женю Попова, его хулиганистого брата Попова Федю и их постоянного друга раскованного Лёню Коблица. Кроме того, он всё время приглашал папу Павла Павловича, маму Лену и даже строгого и сурового участкового инспектора Ивана Пистолетова. Иван Пистолетов очень подружился с Жаб Жабычем после путешествия в Ялту и часто, обходя свой участок, заходил к Жаб Жабычу в гости. Они беседовали в основном на две темы: о преступности в высших эшелонах власти и о повышенной калорийности чешуйчатокрылых насекомых. — Что вы там ни говорите, — объяснял Жаб Жабьи, — я эту преступность вашу не люблю. Я её просто не перевариваю. Вот чешуйчатокрылые — это другое дело! При этом Иван Пистолетов всё время заглядывал через забор на соседний участок профессора Чайникова. Там в это время всегда поливала цветочки очаровательная дочь профессора с экзотическим именем Злата. Также Владик приглашал для дрессировки и самого профессора Семёна Семёновича Чайникова. (Профессор постоянно терял вещи: зонтики, портфели, сумки с продуктами, ботинки и был очень заинтересован в их отыскании при помощи собаки.) Постепенно задача по запоминанию запахов усложнялась. Ключи натирались не колбасой, а духами. В платок насыпались крошки табака. Однажды Ква-Ква дали в зубы пачку дешёвых сигарет. Кто-то их забыл в доме. Ква-Ква взял её в зубы и стал по очереди предлагать хулиганистому Феде Попову, потом раскованному Лёне Коблицу, потом худощавому Попову Жене, потом, наконец, и самому Владику — Ага! — вдруг закричал папа Владика. — Попались! — В чём попались? — спросила мама. — Так они ж накурились! — Накурились! — взмахнула руками мама. — Караул! И тогда папа сказал Жаб Жабычу: — Сейчас я вынимаю из широких штанин свой армейский кожаный очень пахучий ремень и начинаю их всех лупить по очереди. Потом мы дадим этот ремень понюхать Ква-Ква, и пусть он покажет, какой заднице больше всего досталось. При этом он многозначительно посмотрел на раскованного Лёню Коблица. Но Жаб Жабыч отказался вести столь бесчеловечный эксперимент над людьми. А ребята с тех пор стали побаиваться этих нюхательных занятий. Жаб Жабыч работал и работал с Ква-Ква. Он замучил несколько комплектов помогальщиков. Замучил Ква-Ква, сам замучился. Но что-то у него стало получаться. Глава восьмая Специальный проверочный визит с выездом на место проверки Проверятельный визит состоялся очень скоро. Видно, генерал Медведев Георгий Пантелеймонович сильно был потрясён успехами Жаб Жабыча. Неожиданно к дому Владика приехала походная военная машина с зелёным красным крестом на борту. Из неё вышел очень вежливый военный, позвонил в звонок калитки и передал папе Владика письмо: Уважаемый господин, гражданин, товарищ Устинов (ненужное зачеркнуть), просим Вас в воскресенье в удобное для Вас время в шесть часов утра прибыть в питомник «Красная Звезда» с выделенной Вам военнообязанной собакой (чёрный терьер) по кличке Барон для медицинского осмотра (собаки) и прохождения специальных военно-полевых испытаний. В случае удачных испытаний собаке будет выдан красный диплом, присвоена служебная квалификация и выделен специальный продуктовый паёк, положенный собакам, имеющим военную специальность. В случае неудачных испытаний собака будет снята с военно-полевого учёта, освобождена от призыва, и ей будет выдан белый билет. Для проведения испытаний за Вами будет прислана машина. Командующий питомником «Красная Звезда», депутат, генерал-лейтенант Г. П. Медведев. Папа передал письмо-повестку Жаб Жабычу. Жаб Жабыч прочитал его и спросил: