«Они говорят о завоеваниях, – сообщил мне Рэй. – Наша провожатая полагает ослабление Новой Атлантиды достаточным для начала штурма. Матриарх выслушивает доводы, но решения пока не выносит». «Что-нибудь о нас?» «Сейчас заходит речь. Со мной будут говорить отдельно». Дверь открылась, провожатая скомандовала: – Марсианин, оставь оружие и заходи. «Помни, я буду слышать твои мысли». Рэй ушел. Связанный, я стоял в центре помещения и ждал своей участи. Я мог определить ее и сам. Например, убежать от охранников – они тупо смотрели перед собой и не уделяли мне внимания, – миновать столовую, добраться до люка… и умереть, наглотавшись поднятого бурей пепла. Пожалуй, подожду умирать. Дверь снова раскрылась. Женщина решительно прошагала мимо меня, за ней следовал Рэй. Его оружие осталось у стены. «Не отставай, – посоветовал он. – И будь готов ко всему. Нас ведут на кухню. Веста мертва, но ее тело можно забрать. По легенде, я привел тебя, чтобы выменять на женщину. Ее отец заплатит мне большие деньги, в которых я нуждаюсь, чтобы закончить космолет и улететь на Марс. Ты более мясистый, так что обмен их устроил». Нас привели в кухню. За длинным грязным от крови столом огромный гиеноид в сером замусоленном халате титановым тесаком шинковал шматок мяса, о происхождении которого я старался не думать. Наша провожатая описала Весту. – Есть такая, – подтвердил мясник. – Как раз на очереди была. Она в разделочной. Вчетвером мы прошли в смежную комнату. На таком же грязном, как и все вокруг, забрызганном кровью полу в углу была беспорядочно свалена сотня гниющих технокрыс. У одной стены растянулась трехметровая выпотрошенная туша антропоморфного потомка больших кошек – фелиноида, исконного соперника гиеноидов. У другой стены высилась в мой рост пирамида, сложенная из нагих людских тел; верхних из них еще не успели выпотрошить. Одежды, как содранные шкуры, кровавыми ошметками лежали в грязном металлической ящике. Тело Весты, также обнаженное, дожидалось разделки на столе, пятнистом от въевшихся кровавых пятен. Мне захотелось выпотрошить гиеноидов и сложить еще одной кучей. Если подобное чувство и посетило Рэя, внешне он остался спокоен. Из вороха одежды он выбрал дырявый халат, одел Весту и взвалил на плечо. – Обмен состоялся, – подытожил Рэй. – Я забираю мертвого человека, а вам оставляю живого. – Убивай, – распорядилась женщина, кивнув на меня. Мясник взял меня за руку и повел к разделочному столу. Я не сопротивлялся, чтобы не вызывать недовольства. – Подождите, – вмешался Рэй. Гиеноиды настороженно посмотрели на него. – Я вижу, у вас совсем нет свежего мяса. Все гниет, тухнет. Попробуйте убить человека сразу перед подачей блюда – поверьте, так будет вкуснее. Мясник покусал губы. – Разберемся. Рэй кивнул и ушел в сопровождении гиениды. Мясник внимательно осмотрел меня, пощупал ляжки, живот, надкусил плечо. – Эй! – возмутился я. – Суховат, – констатировал повар. – Тут без уксуса не обойтись. – Можно лимон взять. – Поумничай тут у меня. Сам разберусь. Ты пока к столу иди. Убедившись, что я исполняю приказ, он скрылся в кухне, где загремел посудой и ножами. Я освободился от гравитационных лент, которые лишь создавали видимость моего пленения, и торопливо скинул одежду. С вершины человеческой пирамиды стащил тело мужчины, весьма похожего на меня (как и большинство мужчин Земли), не имеющего отличительных признаков, в том числе видимых повреждений, одел в свои одежды, связал руки и положил на стол. Сам взобрался на его место. Ничего не подозревающий повар вернулся с коротким, чуть загнутым в одну сторону ножом для потрошения в одной руке и еще бо́льшим тесаком, чем тот, которым орудовал прежде, в другой. Он подошел к телу на столе, принюхался и поморщился. – Тьфу ты! Уже сдох! Раздев труп и бросив одежду в ящик, он сделал в шее прокол, спустил кровь в миску и, когда ее поток ослаб, отрубил голову. Дальнейший процесс еще больше унижал человеческое, особенно мужское, достоинство. Я не смотрел, а только боролся с искушением стащить из кухни нож и подкрасться к мяснику со спины. Прекрасно ведь понимал – фантазия невыполнимая, а все равно не мог от нее избавиться. «Рэй, я готов бежать», – позвал я. «Давай!» Я взглянул на мясника – он заканчивал вычищать брюшную полость человека, сваливая требуху в большой чан. Осторожно сполз по трупам и скользнул на кухню. Схватил два первых попавшихся ножа и побежал к выходу. Мясник, увлеченный работой, как будто о моем бегстве и не узнал. Пробегая мимо зала ожиданий, я услышал голос стража матриарха: – Беглец! Схватить его! За мной потянулась вереница гиеноидов, в погоню вовлекались все новые преследователи. Один из них неожиданно оказался прямо передо мной. Я воткнул оба ножа ему в голову и не стал терять времени, чтобы извлечь их. Несколько раз в меня стреляли, но гиеноиды мешали друг другу и не могли толком прицелиться. В простенке столовой Рэй имитировал удивление: – Я его поймаю! Он ринулся за мной, но держал на одном расстоянии, словно не мог догнать. Один раз даже взмахнул мечом, конечно, не достав. А еще он расправил крылья, так что ни обогнать Рэя, ни выстрелить в меня, не боясь попасть в него, никто не мог. Страж матриарха призывал Рэя убраться с дороги. – Стреляйте же, тупицы, они заодно! – сообразила первой гиенида. Стрельба возобновилась с новой силой. Почти все теперь целились в Рэя. Он не пытался защищаться, – энергозаряды лишь слабо обжигали ему кожу. Гиенида, устав расталкивать бестолковых сородичей, подняла кэнвокс. Закрутилась и завибрировала звуковая спираль. Мы подбежали к лестнице перед люком – здесь нас уже поджидали пять гиеноидов. Ужасный звон сотряс мои перепонки. Я упал на колени, зажмурился и зажал уши руками. Похожим образом поступили и гиеноиды, только стрелявшая женщина сохранила самообладание. Очевидно, регулятор повреждений она повернула до упора. Затряслись стены, сквозь щели потолка посыпался пепел. Рэй замер, стиснул зубы. В его глазах мелькнула боль и вспыхнула неистовая злоба, какой прежде я за ним не наблюдал. Звук прекратился. В тишине гулко упал тяжелый марсианский щит. Рэй издал жуткий крик, перехватил меч двумя руками и с размаху, с шумом рассекая воздух, разрубил ближайшего гиеноида поперек. Я содрал пистолет с убитого, чтобы хоть как-то защищаться. Но кому я был нужен, когда в жилище гиеноидов возник столь свирепый враг! Рэй сметал врагов, разрубал вместе с одеждами, ломал вставшее на пути оружие. Каждый его удар был критическим, а сам он совершенно не замечал назойливых энергетических тычков. Толпа позади теперь стреляла без разбора целей, намеренная повалить марсианина, пускай и пожертвовав товарищами. Я был напуган не меньше других и, стараясь быть незаметным, пятился к выходу, сильно сомневаясь, кого мне опасаться больше. – Рэй, осторожно! – крикнул я, едва избежав отсечения головы. Он не слушал. Очень скоро все пять гиеноидов у входа были убиты. Стрельба не прекращалась, но я смог проскочить к люку. Повернувшись, я увидел занесенный надо мной меч. Я попытался увернуться, но не успел. – Ах! – вспышка резкой боли. «Целостность системы нарушена!» Моя правая рука лежала у его ног. – Рэй!!! – в ужасе крикнул я, потому что он поднимал меч для нового удара. Его толкнул в спину большой энергетический шар. Рэй мгновенно позабыл обо мне и бросился в гущу гиеноидов. Я подобрал руку, шатаясь, подошел к лестнице и, не оборачиваясь, стал взбираться. Мне не нужны были глаза, чтобы по истошным, не заглушаемым выстрелами воплям составить картину сражения. Я налег на люк и вывалился наружу. Благословенная темнота ночи утишала дыхание. Угасали последние порывы пепельной бури. Сражение, чуть не ставшее для меня последним, быстро уходило в прошлое. Я включил ночное зрение, осмотрелся. Веста и мой рюкзак лежали поблизости, чуть поодаль из пепла выглядывали ноги закопанных нами гиеноидов. Я убрал руку в рюкзак, достал энергомат. Затем, направив энергозаряд по касательной к поврежденному плечу, прижег рану Люк загремел. Я резко обернулся, удерживая энергомат. На поверхность выбрался Рэй. Весь в крови и ожогах, он выглядел опустошенным и едва живым. И все же я опасливо попятился. – Прости меня, – прохрипел он. Я сразу успокоился. – Их нужно задержать. Попробуй расплавить запор. Пока Рэй удерживал люк, а я несколько раз выстрелил в место крепления запора. Металл немного сплавился. Рэй поднялся, окинул меня оценивающим взглядом. – Бежать сможешь? Его крылья оказались сильно повреждены, так что бежали мы вместе. Я нес Весту на плече. Каких-то 90 килограммов, но, распределенные не самым удобным образом, они раскачивали меня, как маятник. Вторая рука сейчас была бы кстати.