Вап-нап-ао что-то злобно буркнул на своем языке. Его люди уже поели и начали устраиваться на отдых. Но он еще продолжал сидеть за столом. Его глаза остро блестели из-за клубов голубого дыма его трубки. Торговец тоже закурил трубку и спустя некоторое время промолвил: – Неприятно умирать с голоду. Вап-нап-ао сначала дернулся, будто хотел его ударить, но овладел собой и вновь откинулся спиной к стене, как очень утомленный человек. Его голос звучал теперь очень устало. – Слушай, Франсуа, – сказал он. – Слушай ты, глупый Толстый Торговец. Я совсем не хочу, чтобы они сдохли с голоду. Я молю бога, чтобы они добровольно вышли из проклятой долины, чтобы бросили свою проклятую свободу и чтобы пошли наконец в свою проклятую резервацию. Я не хочу их смерти. Я даже не хочу, чтобы они шли в неволю. Я только должен выполнить приказ. – Зачем? – Ты не знаешь зачем? – Нет. Вап-нап-ао поднес ко рту кружку, хотя там уже ничего не было. – Я думал, что вся чаща об этом знает. Торговец скривился: – Чаща, может быть, и знает. Я не знаю. Рука Танто сжимала мое плечо. Каждое их слово попадало в нас, как стрелы в раненого лося. Вап-нап-ао пожал плечами: – Мне обещали, если я приведу шеванезов в резервацию, освобождение от службы, награду и полную выслугу лет. Ты понимаешь? Выслугу лет не как сержанту, а как лейтенанту. А я уже двадцать лет сержант – с тех пор, как краснокожие впервые вспороли мне копьем спину. Понимаешь? – Нет. – Торговец, – голос Вап-нап-ао был сердитым, – перестань меня дразнить! У меня четверо детей. Их мать не чистокровная белая. И мои дети тоже не чистокровные. Если я не оставлю им достаточно денег, они будут голодать, как… – Как те, в Долине Соленых Скал? Вап-нап-ао ударил кулаком по столу: – Почему краснокожие не слушаются закона? – Это не их закон. – Но мой и твой. Торговец замолчал. Вап-нап-ао шумно дышал, как после долгого бега. Был ли это гнев? И только ли гнев? Он медленно встал и, наклонившись к Торговцу, сказал: – Если мы не послушаемся этого закона, он сломит меня и тебя. Понимаешь? Торговец с неожиданной покорностью кивнул головой: – Понимаю. С минуту они мерили друг друга взглядом. Вап-нап-ао наконец лениво зевнул: – Разбуди нас в полдень. – Вы не переночуете? – Нет. Торговец покачал головой, будто равнодушно чему-то удивляясь. Вап-нап-ао лег на его шкуры и сразу заснул. Торговец вышел. Мы уже знали: не предаст. Мы знали и многое другое. Ладонь Танто ослабела на моем плече, ослабели мои пальцы на рукоятке ножа. Закрыв глаза, я видел перед собой то лицо Торговца, то Овасеса. Было слышно шумное дыхание спящих, с улицы ежеминутно доносился лай и рычание собак. Наверное, Торговец кормил своих. Да, это он кормил своих собак перед дорогой в Долину Соленых Скал. Потому что, если белые поедут в полдень, мы с Торговцем вскоре после них сможем двинуться туда. Солнце медленно двигалось. Солнечное пятно все больше приближалось к окну. Наконец в дверях появился Торговец и закричал что-то на языке белых. По его тени на пороге было видно, что уже полдень. Люди Вап-нап-ао поднимались медленно и неохотно. Как же неповоротливо они собирались в дорогу! Только сердитый окрик Вап-нап-ао заставил их поспешить. Торговец прощался с ними, стоя в открытых дверях. Мы слышали всё: лай собак, хруст саней по снегу, щелканье бичей. Потом все начало удаляться, затихать. К нам возвращалась тишина. Она окружила нас, как ласковое дыхание весеннего ветра. На пороге виднелась неподвижная фигура Торговца. Наконец мы услышали его голос: – Вап-нап-ао уехал. Мои братья могут выйти. – Пусть Толстый Торговец простит сына Высокого Орла за то, что он обидел его в своих мыслях. Я думал, что мой белый брат – друг Вап-нап-ао и что он ставит его закон выше жизни и свободы племени шеванезов. Теперь я знаю, что мой белый брат – великий воин и храбрый человек и мысли его ясны и чисты, как вода на солнце. Шеванезы никогда не забудут дружбы Толстого Торговца и всегда будут его друзьями, а сын Великого Орла всегда будет его братом. Так сказал Танто, когда мы вылезли из тайника. Толстый Торговец слушал его с неподвижным лицом. Когда Танто закончил, я поднял вверх руку и сказал: – Сат-Ок, младший сын Высокого Орла, вождя шеванезов, тоже навсегда останется братом Толстого Торговца. Торговец положил мне руку на плечо и сказал просто: – Моя мать была из племени кри. Потом он сел к столу и начал набивать трубку. Мы с братом тревожно переглянулись. Что бы это могло значить? Танто подошел к Торговцу: – Мой брат забыл, что нам нужно выступить в Долину Соленых Скал? Торговец отрицательно покачал головой, указал нам место около себя и долго в молчании разжигал трубку. Мы нерешительно сели. – Мой брат отказывается? – задал новый вопрос Танто. – Нет. – Так почему же мы не готовимся в дорогу? – Потому что я хочу посоветоваться с моими молодыми братьями, – объяснил Торговец. Я с облегчением вздохнул. Значит, он не нарушает нашего уговора. Танто тоже успокоился, вытащил браслеты Тинглит и положил их перед Торговцем. Старик взял их в руки, снова рассматривал, взвешивал и наконец спросил: – Много ли у шеванезов таких браслетов? – Достаточно, – ответил Танто. Торговец еще с минуту играл браслетами, а потом положил их на стол между собой и нами. – Брат мой считает, что этого мало? – снова спросил Танто. – Нет. – Может быть, он хочет больше? Торговец не ответил. Тогда по знаку Танто я вынул из-за пазухи браслеты, которые дала брату мать, браслеты жены вождя, самые большие и самые красивые во всем племени, с красноватым отблеском, с вырезанными на них изображениями птиц и зверей. Торговец тихо свистнул. Он взял браслеты осторожно, будто боялся, что они рассыплются в его руках, осмотрел их тщательно, потом положил передо мной, хотя я и не протягивал руки за ними. Он все еще молчал и над чем-то раздумывал, а мы ждали его слов. Наконец он отложил трубку и поднял голову: – Я хочу помочь племени шеванезов. – Мой белый брат… – начал Танто, но Торговец остановил его движением руки. – Я хочу помочь шеванезам так, чтобы все племя могло выйти из долины, – сказал он тихо. – Что?.. – вскрикнул Танто, а я вскочил.