* * * – Медик-16, помогите Медику-32. Вы где-то рядом. Увязли они в сугробе на Шамшурина, угол 1905-го… Выезд со двора. А «шишига» в разгоне. Тащит нашего с Ботсада. И правда, плотно сели. И экипаж у него нынче дамский. Ни толкнуть, ни дернуть. Водители быстро спроворили буксировочный трос. Потянули. Без толку. Наша кибитка тоже не была вездеходом-тягачом. Отчаянно свистя колесами по отполированной наледи, поехала по дуге в сторону. Я уперся в заднюю стойку, пытаясь поймать рывок и толкнуть в такт. Рядом послышалось шумное сопение, изрядно сдобренное похмельным выхлопом. Внезапный помощник заорал куражливо и пьяно куда-то на сторону: «Эй, земеля, чо смотришь?! Помогай давай!…!?…?…!!!» С тротуара подскочили еще несколько мужичков, подбодренных неизвестным агитатором. Толкнули, нажали, и-и-и-эххх! – Спасибо, мужики! – Ехай-ехай, Айболит! Пипетку с клизмой не потеряй! Гы-гы-гы… Поймал себя на том, что еду улыбаясь. Приятно, черт возьми! Приятно осознавать, что не пришлось одному корячиться. Что есть те, кто плечо подставит. Малость, а душу согрела.. 39 Слышал где-то поговорку: «Джентльмен – это тот, кто, наступив в темноте на кошку, называет ее кошкой». Эх, не быть мне джентльменом! Следом за возмущенным кошачьим воплем по мрачным коридорам подъезда, обесточенного еще в царские времена, летела емкая характеристика морально падшей собачьей самки. Где логика, спросите вы? Ну да, логика – не самая сильная сторона устремленного на вызов по поводу недельного запора скоропомошника. Кстати, пройти без света по такому незнакомому коридору – лучшее послабляющее средство. Так нет! Сами не выходят – дохтура гоняют. Видимо, чтобы он поделился впечатлениями и побудил своими эмоциями вдохновение пациента к долгожданному процессу. Орать и злиться бесполезно и опасно. Вокруг переполненной фекалиями бабушки собрался консилиум таких же умудренных многолетними запорами, народной мудростью и программой «Здоровье» соседок. Хищным и пронзительным взором наблюдателей из комиссии по разоружению в Европе бабки цепко фиксировали каждое мое слово и движение. Все сказанное мною будет обсуждено, разобрано на фонемы, предлоги, запятые, скрытый смысл и передано в виде многочасовых сплетен всему микрорайону. Сапер в вагоне с рассыпавшимися и взведеными противопехотными минами ощущает себя более умиротворенно. Бабушка-пациентка чувствовала себя на вершине славы! Почти как гость у Познера! Терпеливо спрессованое бабкино мумие показывало моим усилиям конкретный кукиш прямо через переднюю брюшную стенку. Было понятно, что без госпитализации не обойтись. Услыхав благую весть, бабулька мгновенно выхватила заготовленный «тревожный» чемоданчик и впереди меня поскакала в бесплатное такси. Уныло бреду следом, предвкушая содержательный разговор с приемным покоем местной больнички, где бабушка и ее проблемы с кишечником известны персоналу лучше, чем биографии собственных близких родственников. А куда деваться?! Население Города почему-то железно уверено в том, что вопросы восстановления собственного здоровья должны решать ответственные и трудолюбивые сотрудники здравоохранения. А пациент при этом выполняет роль строгого наблюдателя и вынужденного пассажира. Бабушку тысячу раз уже обследовали и расписывали ей правильную диету с режимом питания, но она настойчиво игнорирует предписания врачей, которые коварно пытаются лишить ее ежегодного знойного развлечения под длинным и красивым названием «госпитализация»! А потому – кыш-кыш-кыш, зараза такая, со светлого Бабкиного Пути по Жизни. Вези и не возражай! Даже лицом! * * * – Голову держи ниже!!! Аммиак давай!!! Больше мочи ватку, не жалей!!! Мать его всего поперек и нахлыстом!!…Кислород где?!! Натяни маску и пускай на полную!!! Света, кордиамин подкожно и готовь интубацию. Второго на бок переверните, захлебнется! Третий, что? – …Никакой! Давление валит. Багровый цианоз, аритмия. Клонические судороги. Кора, похоже, гавкнула… все…встал! За! Во! Дись! Мля!!! За! Во! Дись!!! – Света, вторую бригаду на нас! Быстро! Второго дышать вручную!!! Кислород ему из резервного баллона… Готовьте двойную транспортировку! Потащим обоих сразу! Третьего оставь в покое…Я СКАЗАЛ – ОСТАВЬ ЕГО В ПОКОЕ, ПИОНЕР ХРЕНОВ!!! – Кидай на пол! В жопу удобства… Роман, гони, мля!!! Светка, хватай госпитализацию через Старшого! Пусть барокамеры готовят. Может и вытащат пацанов, если не до упора надышались. Бараны, блин! В гараже движком греться! Сколько тысяч раз надо повторять, чтобы запомнили?! Рев изношенного мотора, грохот до изумления расшатанной подвески органично дополняла истеричная сирена. Положение экипажа в салоне во время транспортировки напоминало последние усилия деликатесного моллюска. Из последних сил, цепляющегося за раковину. Ибо сожрут… * * * Знаете, есть такой интересный музыкальный инструмент непонятно-восточного происхождения – варган? Небольшая такая металлическая загогулина из прутка со штырьком. Исполнитель должен взять предмет в зубы, закусить и, дергая за штырек-пластинку, извлечь звук. Путем энергичного зажмуривания, подвывания и закусывания трясущейся железяки дребезжащий звук изменяет тональность. Довольно интересного содержания получается мелодия. Вполне такая себе таинственная штуковина. При грамотной подаче может прокатить у девушек за факт принадлежности к таинственному шаманскому ордену или, как минимум, за наличие эзотерических модных знаний. Но есть детали. Играть на варгане надо уметь! Иначе будешь наказан духами предков и великим Маниту. Вот как раз с таким энтузиастом-теоретиком мне и пришлось пересечься на дежурстве. Мистическая низкочастотная вибрация варгана выдавила из зубов импортные декоративные пломбы, из друзей – остатки терпения и толерантности к изысканиям мистического реалиста, а у кошки при прослушивании шаманской мелодии случился понос и климакс. Пострадавший эзотерический мистик лечил печаль и чувство потери проверенным шаманским средством – «мухоморовкой». Бутылка беленькой, парочка экологически чистых мухоморов. Покрошить, залить водкой, потрясти и вуаля! Коктейль «Маманя, роди меня обратно!» готов! Галлюциноген, адаптоген, психотроп и эффективная приманка для зеленых алтайских белочек. Три глотка и ты в астрале. Общаешься с северными оленями, полярными совами, духами предков и Элвисом Пресли прямо из квартиры. Когда общение заходит слишком далеко, вызывают проводников в «обратно». Недошаман сидел на интеллигентно загаженном полу, на домотканом коврике. Чресла (лохматые, б/у) были задрапированы облысевшей шкуркой неизвестного происхождения. Глаза, цвета «макулатуры под дождем», смотрели то внутрь, на бесконечно великий внутренний мир, то наружу, на унылую действительность и неизвестного мужика в белом халате. Мужик чего-то от него хотел, но что именно – оставалось за границами астрального тела. Общение с пациентом как-то вязло и не налаживалось. Был вариант, шваркнуть форсированную дозу «мухоморовки», побренчать на варгане что-нибудь из раннего Морриконе и догнать, гуляющего по радуге, пациента для «поговорить по душам». Но был вариант и не вернуться вовремя обратно, да и собственные выстраданные пломбы было жаль. Коллеги по скорой не поняли бы шаманского дуэта в исполнении самоотверженного сотрудника и безответственного пациента. Свезли бы обоих в дурку к добрым и ко всему привычным психиатрам. А там карантин на две недели, недоверчивый врач, равнодушный к откровениям санитар и ехидная медсестричка. Нет, это не наш метод! – Дяденька, белочку зеленую видел? C чертиками общался? Смеяться не буду, клянусь халатом! Не видел?! А это чьи??? Вон, вдоль плинтуса бегут!!! А-а-а-а… Это местные?!! Ну тогда поехали…Куда-куда? К специалистам по разной неземной живности. Почти натуралистам. Нечисть для них, как для тебя хомячок в клетке. Отловят, сертифицируют, покормят. Не волнуйся! Животных надо беречь. Гринпис в действии. Поехали! Будет весело. 40 Заседание комитета по планетарной политике состоялось в привычных рамках уютного уголка. Три лавочки заводского происхождения, застрявшие между двумя березами, встали строго над «узлом Хартмана». Кто не в курсе, согласно теории геопатогенеза этот узел – место выхода планетарной негативной энергии. Там, короче, все плохо и кошки ночуют. Кактусы дохнут, рассада чахнет, но водка, что характерно, крепчает на глазах. И нахлобучивает даже привычные организмы со всей пролетарской прямотой. Вот и сейчас, расслабленные субботним солнышком жители окрестных пятиэтажек употребляли разливное пиво, отбитое ранее у жадной продавщицы. Купаж напитка проводился мастерски спрятанной пол-литрой, которая терпеливо копила метафизический потенциал в травке у корней березки. Всё по науке! – Это что у тебя за вопли ночью были? Порнушку что ль смотрел? – Обижаешь! Какой телевизор?! Кака-така порнуха?! Натюр-продукт!!! Сосед сдвинул со скамейки разомлевшего кота, гордо закинул бычок от сигареты в стеклянную банку и снисходительно уточнил: – Дама по достоинству оценила мои усилия. Старый конь… ну ты понял! – А-а-а! Так это вы коня или конем, или в «лошадок» играли? – Завидуй молча, чудовище! Ты такое только в кино можешь увидеть. На некоторое время воцарилась тишина. То, что можно было нынче увидеть «в кино» на последних сеансах многочисленных видеосалонов, потрясало воображение не только очумевших подростков, но и заслуженных ветеранов практического секса. Мужики выходили после сеансов с затуманенным взором в состоянии когнитивного диссонанса (проще – в состоянии разрыва с окружающим миром). Женщины – с мстительно закушенной нижней губой и мрачным пламенем в глазах. Протяжные сексуальные крики оглашали окрестности хрущовок после видео-премьер фильмов режиссеров – гигантов итальянского неореализма и немецкого порносюрреализма. Мужики после выходных молча курили в перерывах в работе, трясущимися мозгами восстанавливая связь с реальностью. Делиться подробностями не хотелось. Кто-то с интересом осматривал новые горизонты семейных отношений, кто-то с тоской оценивал ушедшие возможности. Увиденное потрясало и подавляло. Самолюбие самцов тихо давилось слезами и соплями и пыталось втиснуться под плинтус. Появилось множество проверенных рецептов от бабушки-жабушки, которые обещали адепту небывалые размеры, сроки и последствия. Одним из пострадавших от собственных сексуальных фантазий пациентом пришлось «на досуге» заниматься. Распаленный беседой в «роковом треугольнике» половозрелый гуманоид П., придя домой, употребил внутрь припасенную заранее настоечку на молодых пантах от старинного алтайского приятеля. Кто не в курсе, панты – это не то, что понты! Это молодые рога небольшого сибирского оленя (марала, изюбря). Причем рога снимаются «до того как» олени за своих самок… ого-го! Потому в этих самых рогах тестостерона больше, чем в яйцах альфа-самца гориллы вечером в пятницу. И вот эту термоядерную гранату, свежие панты, засовывают в спирт и ждут, пока весь олений энтузиазм растворится в жидкости. А энтузиазм-то копился у молодого оленя целый год! Причем на экологически здоровых альпийских алтайских лугах! Короче, флакон с настойкой уже сам по себе стоит не падая, как кукла-неваляшка. Известный китайский корешок женьшень, конечно, хорош собой! Но и он нервно поджимает стебельки, когда рядом оказывается настойка на алтайских пантах. Три капли волшебной микстуры на стакан, и клиент готов к наставлению рогов в радиусе километра. Мой пациент, испытав депрессию от увиденного в немецком порнофильме, употребил полстакана. Без закуски. Что может сделать скорая с человеком, у которого член приобрел неожиданную фиолетовую окраску и свойства деревенской наковальни. Можно на нем гвозди править, можно полотенца сушить. Советы не помогали. Орган жил самостоятельной жизнью. Тахикардия у пациента зашкаливала. Причем пульс можно было считать дистанционно, наблюдая за хищно вздрагивающим предметом. Жена через восемь часов ударной супружеской вахты, на подгибающихся ногах свинтила на дачу, решив пережидать Содом, Гоморру и Армагеддон. Вежливо-изумленный сотрудник здравоохранения с почтением и профессиональным любопытством оценил масштаб воздействия народной медицины на расшатанный городской жизнью организм. Вопрос был только один: тактичная транспортировка, не привлекающая внимания окружающих. Справились. Было сложно, но мы не ищем легких путей. Грубые медсестры приемного покоя от смеха порвали два халата в области декольте и копчика. Пуговицы улетели в неизвестном направлении. Братья (санитары) добродушно и искренне ржали над конструкцией, которую пациент осторожно внес в приемный покой. Следом, скромно улыбаясь, шел автор и архитектор. Как еще можно было задрапировать этот выдающийся элемент в фигуре среднестатистического человека? Только в виде ракетоносителя на стартовый «стол» на Байконуре. Космонавт и сопровождающие лица сурово сохраняли дисциплину и порядок при столь ответственном мероприятии… * * * Соседи позвали. Мужчина захворал. Безвредный алкаш, домашний анархист, прекрасный слесарь. Деликатные описания заболевания, стесняющейся соседкой, ясности не внесли. Пришлось сгрести собственное тело с дивана, засунуть его в приличный вариант домашней одежды и тащиться с умным лицом в другой подъезд. Войдя в соседские апартаменты, призадумался. Пахло неуютно и небезопасно. – Чем порадуешь, соседушко! Постарайся изложить внятно и без мата. С дивана на меня печально смотрел продукт перекрестного опыления микрорайона «Щ» и рабочего поселка. Продукт страдал и пах. Бурление кишечной палочки было видно невооруженным взглядом. Быстренько объяснил алгоритм действий, посоветовал фуразолидон в ударной дозе, диету, питьевой режим и ретировался, осыпанный благодарственными и признательными словами. Самое увлекательное произошло завтра. Мужчина, как оказалось, эффективно отозвался на своевременный противодристный антибиотик и ожил. Пустота, образованная отсутствием в системе дежурных порций фекалий, однако вызвала дискомфорт в организме. «Жена! Корми! Бацилла сдохла! Истерзанный немочью организм требует простых деликатесов! Например – борща, яичницы на сале и колбасы. Для здоровья можно и нужно шваркнуть тридцать капель». «Ой, что потом было!!!» Недобитая бацилла обрадовалась толковой поддержке недоразвитого мозга. Пищевая токсикоинфекция на питательных продуктах способна себя проявить ярко и многообразно. Фонтанирующий во все стороны любитель простой и здоровой пищи посетил с длительным официальным визитом инфекционное отделение. Где ему навтыкали капельницы во все конечности и были душевно рады каждый раз, когда он пытался исторгнуть из себя остатки пищи. Прошло время. Настала осень. Птицы потянулись косяками на курорт, а пациенты инфекционной лечебницы по домам. Вот и соседушко, отдав всю нездоровую кишечную флору изношенной канализации, прихромал домой. Встретив меня во дворе, просветленный армейскими антибиотиками и ведерными клизмами, ветеран горшка и жидкой каши задорно приподнял лохматую бровь и тремя сакральными словами выразил свое отношение к современной медицине, которая не сумела его вылечить за три дня. Своего участия в процессе он вообще не рассматривал и дерзко напал на медработника «не при исполнении». Вот тут ему не повезло. – Жизнь – штука одноразовая. Но ты это не способен понять! Растение! Кукуруза, мля, говорящая! Хуапердония бородавчатая! Аттракцион в ботаническом саду! Ты оказался на неправильной стороне презерватива, бро! Сочувствую, но в этом вопросе помочь тебе уже не смогу, только если научить пользоваться кондомом, чтобы ты, не дай бог, не размножился. Второго такого персонажа цивилизация вашего микрорайона не выдержит! Береги клизмоприемник смолоду, а кормозахватчик в старости, чучело Дарвина в детстве! Ты бы еще в таком состоянии сыра с плесенью накатил, гурман синюшный! – орал я неприятным голосом. Жертва моего педагогического террора корчилась на скамейке, пристраивая исколотую антибиотиками тощую задницу. Его можно было понять. Вроде и не конь, но дозы антибиотиков в многострадальную корму получил конские. Могло показаться, что я излагал свою точку зрения излишне заковыристо. Но следует познакомиться с персонажем поближе. Данный тип получил весьма уникальную модификацию алкоголизма. Как только он употреблял более ста грамм алкогольсодержащей жидкости, в нем просыпалась страсть к познаниям! И он начинал читать все, что попадалось под руку. Он перечитал всю Большую энциклопедию, Библиотеку мировой литературы, подборки всяких журналов за много лет. Не спрятались от него собрания сочинений Достоевского, Куприна, Пушкина, Лермонтова, Жюля Верна, Герберта Уэлса и В.И. Ленина. Он способен был восхитительно цитировать кусками Шекспира и Голсуорси, Маяковского и Гете, Капицу и Леонида Ильича. Но только в алкогольном угаре. Трезвым он не был способен связно послать начальника цеха в пампасы, но, накатив грамульку, легко доводил до фиолетового ступора свирепого парторга завода знанием наизусть последних решений очередного партийного съезда. А особенно результатами их применения в рамках родного предприятия. Вот такой вот мутант разума сидел сейчас напротив, кряхтя, ерзал на лавочке и подвижной мимикой, покусанного временем лица пытался мне возражать. – Димон! Не ори! Ты это… Оно конечно, да… Я дурака свалял! Ну а чо ты мне не объяснил покрепше?