– Люблю тебя, – сказала Алена. – Если бы ты знал, как люблю… – Знаю, – ответил ей, – чувствую. И от этого становилось тепло. Жаль, что нам никто не дал времени дольше побыть вместе. Пришлось идти на обед. Свой круг? А что, действительно свой. Помимо отца, его жены и сестер за столом сидели Герден с женой, Астер, Верей, Леонс, Зарицкий с упырем и даже моя мать. К счастью, без второго мужа. Почти что семья. Отец поглядывал на нас с Аленой, не скрывая довольной улыбки. Что-то уже задумал. Тем не менее, следуя этикету, за обедом о делах не говорили. А я так проголодался из-за магического истощения, что вообще не принимал участия в беседе. И только после обеда, когда мы переместились в королевскую гостиную, отец завел разговор о том, чего желал. – Винтер, – как-то странно уставился он на меня, – мы тут пообщались с господином Зарицким… – Уже страшно! – …и пришли к выводу, что стоит установить между нашими мирами дипломатические отношения. Мы могли бы поделиться с Землей магическими открытиями, они с нами – технологическими. И потом, можно отправлять магов с Земли сюда на обучение, чтобы ничто не мешало раскрыться магическому потенциалу. – Я слушал и не верил. Уму непостижимо, до чего они договорились! – И еще. Раз уж мне не удалось убедить тебя остаться, господин Зарицкий готов открывать иногда арку перехода… чисто в дипломатических целях… скажем, раз в три месяца, чтобы ты погостил у нас. Сразу стало легче дышать. Значит, у меня будет возможность видеть родных. Что ж, другого мне и не надо. – Спасибо, – ответил. – Мне кажется, это мудрое решение. – Кажется ему, – буркнул Альберт. – Проблемный у вас сын, ваше величество. Все управление на уши успел поставить. Но, так и быть, возьмем к себе, не пропадать же парню. Тем более и документы уже готовы. – И паспорт? – осторожно поинтересовался. – И паспорт, – подтвердил Зарицкий, не понимая, в чем дело. Зато поняла Алена. Покраснела и отвернулась. Передумала? Точно нет. Только я тянуть с регистрацией брака по законам Земли не собирался. – Вот и хорошо, – сказал от души. – Значит, пригласим вас на свадьбу. А! И еще… Я возвращаюсь на Землю не один. Можно попросить принять на работу и моих друзей? Двоих. Зарицкий схватился за голову, отец рассмеялся, а носферату предупредил: – Алик, присоединишь этих ребят к моей группе, и я управление по кирпичикам разберу. – А как ты догадался? – миролюбиво поинтересовался Альберт Данилович. – Спиной чую! – рыкнул Влад. Что ж, вот и этот вопрос улажен. Оставался всего один, с ним я собирался тянуть, сколько возможно. Только мама не собиралась. Она появилась на пороге моей комнаты, стоило нам с Аленой вернуться к себе. Жена тут же «вспомнила», что ей надо поговорить с Ассией и Скайей, и сбежала, а мы остались вдвоем. Смотрели друг на друга и молчали. – Вин, – мама рискнула начать первой, – я хотела поговорить с тобой. – Да, я тоже. Не хочу, чтобы ты думала, что я злюсь на тебя. Не злюсь, но… Мам, мне до сих пор сложно принять твой выбор. – Я понимаю, Вин. Но представь, если бы ты женился на Норе до твоего изгнания, и она не разорвала бы брак. Что бы ты делал, встретив Алену? Я и сам задавал себе этот вопрос, но ответа не находил. Наверное, поэтому не ушел, как всегда, а старался поговорить с матерью. – Я люблю своего мужа, – вздохнула Сейлана, – и тебя люблю не меньше, но на тот момент у меня не было выбора. Айсен никогда бы не позволил мне тебя забрать. Ему понадобилось много лет, чтобы простить меня. Но не ожидала, что тебе понадобится еще больше. – Я постараюсь простить, мама. Обещаю… – Этого достаточно. – И она обняла меня. Я не отстранился, но и не обнял ее. Мне действительно нужно было время, чтобы переосмыслить все, что свалилось на голову за эти дни. Спокойно подумать и понять, как быть дальше. Кем я был, кем стал, и чего еще ждать. – Я люблю тебя, Вин, – сказала мама. – Когда будешь в Ледяных чертогах, заходи ко мне хоть иногда. – Хорошо, мам. Зайду. Она ушла, а я еще долго стоял у окна и смотрел на знакомый мир. Когда придется увидеть его снова? Я не знал, но о сделанном выборе не жалел. Моим выбором стала Земля. Эпилог Алена Все завертелось с такой безумной скоростью, что я не заметила, как наступила весна. Сначала Зарицкий о чем-то бесконечно долго договаривался с отцом Винтера. Это время мы потратили на важное занятие – фотографирование. Доказательство для родителей, что были на отдыхе, а не сражались с иномирными врагами. Затем мы все-таки вернулись домой, и Винтер, как и обещал, тут же потащил меня подавать заявление в загс. Слушать он ничего не желал, а когда нам назначили дату свадьбы на начало марта, взвыл и нажаловался моим родственникам. Что было, кстати, подло с его стороны, потому что стараниями родителей дата волшебным образом переместилась на начало февраля, и у меня осталась всего пара недель на покупку платья. Конечно, свою угрозу насчет «большой свадьбы в лучших русских традициях» я не выполнила, пожалела и без того расшатанную нервную систему мужа. Мы пригласили только моих ближайших родственников, приятелей Винтера, ну и Зарицкого с Владом – куда без них? А уж те постарались, чтобы к нам присоединилось семейство Винтера. И пока мы наслаждались медовым месяцем, управление магического правопорядка трещало и гудело, устраивая экскурсии для короля Ледяных чертогов. После чего у меня возникло стойкое ощущение, что, если бы не трон, Айсен остался бы жить на Земле. Особенно короля впечатлили автомобили, и один он – с величайшим трудом, в полуразобранном виде – забрал с собой в магический мир. Уж не знаю, как королю это удалось, но, когда мы с Вином в конце февраля навещали его родителей, автомобиль был жив и даже ездил, но не на бензине, а на магии. Лихачил король еще хуже, чем Винтер на санях, и я опасалась садиться в авто, когда за рулем был его величество Айсен. Все постепенно вошло в колею. Сергея я больше не видела. Что с ним случилось, не спрашивала и знать не желала, только его фирма без магической поддержки как-то быстро прогорела и закрылась, а сам он вроде бы уехал. Я же воплотила давнюю мечту и открыла собственное турагентство. А затем претворила в жизнь еще одну – и переманила на полставки Астера и Верея. От клиентуры женского пола отбоя не было! А братья купались в лучах внимания и больше времени проводили в турагентстве, чем в магическом управлении. Винтер втянулся в работу, иногда сутками пропадая где-то, и я сходила с ума от беспокойства, но зато он не выглядел подавленным, наоборот, казался абсолютно счастливым. Поэтому я терпела его ночные отлучки и опасные задания. Все-таки Винтер – маг и должен использовать свою силу так, как считает нужным. Весна многое изменила в жизни, как в нашей, так и Ледяных чертогов. Леонс неожиданно женился на Ассии – оказалось, что он давно и безнадежно был влюблен в ледяную принцессу, но не признавался в своих чувствах. Герден и Дилайя повторно заключили брак, и недавно Винтер получил от друга письмо, что они с супругой ждут второго ребенка. С этого-то дня Вин и начал как-то странно на меня поглядывать. А я… А я-то что? Бегала от него по всей квартире и допоздна засиживалась на работе. Не то чтобы я не планировала беременность. Планировала, конечно, но почему-то стало страшно. Ведь у моего ребенка тоже будут магические способности. Как я с этим справлюсь? Смогу ли его защитить? И как он будет жить в мире, где почти нет магии? Эти вопросы я и задавала себе снова и снова. Винтер, кажется, это понял, но перестал бы быть Винтером, если бы отступил. В итоге мы ссорились на ровном месте и расходились каждый в свой «угол»: я – в турагентство, Винтер – в управление магического правопорядка. К концу марта появилось ощущение, что наш брак трещит по швам. Тем вечером я как обычно задержалась на работе подольше. «Меня не жди», – получила смс около девяти вечера, и только тогда поехала домой. Винтер обмолвился, что они ищут какого-то горе-мага, который пытался изобрести новый вид нежити. Видимо, нашли и готовились поймать. Дома было темно и тихо. Я разулась, сняла курточку, села на диван. Нет, это не дело. Бегать друг от друга вместо того, чтобы сесть и поговорить. Завтра же… Что «завтра», додумать не успела. Сердце кольнуло так, что стало больно дышать, а брачная печать, которая почти не давала о себе знать в моем мире, раскалилась, обжигая кожу, а потом обдала холодом. Винтер! Я схватилась за телефон – никто не ответил, только длинные гудки один за другим, а потом и вовсе: «Абонент не может принять ваш звонок». Вин! Я забегала по квартире, сметая все на своем пути. Куда идти? Где его искать? Что произошло? Звонить Зарицкому? Тот тоже не отвечал. Все наши с Винтером ссоры неожиданно показались такими мелочными и глупыми! Дура! Какая же я дура! Прошел час, а я все не могла дозвониться ни до кого из тех, кто должен был быть рядом с мужем, и за это время едва с ума не сошла. В управление не поехала только потому, что понимала – это бессмысленно. Мне никто ничего не скажет. Сам Винтер крайне скупо рассказывал о работе – начальство запрещало. Вин, ну где же ты? Когда послышался щелчок дверного замка, я едва не подпрыгнула и тут же помчалась в прихожую. – Винтер! – Чуть не сбила мужа с ног. – Где ты был? Я чуть с ума не сошла! Почему не отвечаешь на звонок? Я… Вин, ты в порядке? – Да. – Он поморщился, снимая куртку. – Оказывается, искусственно созданная нежить – это очень неприятно. – Тебя ранили? Не молчи! – Отравили. Ничего серьезного, царапина. Но с ядом. Поэтому пока противоядие нашли, пока мне вкололи… Много времени потребовалось, Ален. – Завтра же увольняешься! – выпалила я. – Нет. И так посмотрел на меня, что сразу поняла – вопрос исчерпан. Ясно, надо подвести его к этой мысли как-то иначе. – Послушай, Вин, – увлекла мужа в гостиную, – ты вот настаиваешь на ребенке… – Я не настаиваю! – Прямо – да, но я не слепая. Как ты думаешь, дорогой мой, смогу ли я родить здорового малыша, если каждый вечер буду нервничать так, как сегодня? – Не сдержалась, чего уж там. Но Винтер не разозлился, только улыбнулся. – Зачем отвечать на риторический вопрос? Ах так! Риторический, значит? Ладно, будет ему не риторический! И пусть только не переведется на более спокойную работу. Крепко поцеловала мужа, чтобы мигом потерял способность мне язвить. Подействовало. Винтер на поцелуй ответил, да как! Похоже, зря мы две недели видели друг друга только спящими. Было необыкновенно сладко, и я таяла в его объятиях. Растворялась, умирала – и оживала вновь. Люблю! Люблю этого невыносимого, невозможного мужчину, который стал моим миром. И когда он спорит со мной, и когда соглашается, все равно люблю. Не люблю только, когда рискует собой, потому что тогда я умираю от страха. – Люблю тебя, – прошептал Винтер, подхватывая меня на руки. – Да? – Да! – И я тебя люблю, Вин. Больше жизни. …А утром за окнами сыпал последний снег ушедшей зимы. У меня был выходной. У Винтера, учитывая ранение, тоже, поэтому мы сидели, придвинув кресла к окну и закутавшись в плед. Опустив голову на плечо Винтера, я наслаждалась теплом, а он смотрел на летящие снежинки и думал о чем-то своем. – Ален… – Подняла голову. – А если бы мы не встретились? Что тогда? – Не знаю, – пожала плечами. – Мы ведь встретились. К чему вопросы? И правда, к чему? Разве я знала тогда, в предновогодние дни, что чудо вот-вот свалится мне на голову, заключит в объятия и никуда не отпустит? Невообразимое чудо с голубыми глазами, ледяной магией и любящим сердцем? Мой единственный, мой ледяной принц.