– России, – шикнула в спину. Винтер и ухом не повел, а мама, казалось, вышла бы замуж за него немедленно, не будь у нее мужа. – Проходите, проходите сюда, – щебетала она. – Вова, у нас гости! Владимир, мой супруг. Винтер, друг нашей дочери. – Зимой родился, что ли? – буркнул папа, пожимая ему руку. – Да, у нас все… То есть все в семье зимние. – Как интересно! – Ох, маму теперь не остановить. – Присаживайтесь, Винтер, вот сюда, рядом с Вовой. Папа посмотрел на гостя поверх очков и обернулся ко мне. – Здравствуй, дочка, – обнял так же крепко, как мама, – давно не виделись. – Да, давно. Работа, будь она неладна. Надо чаще выбираться к родителям. Тем более теперь, когда жених не требует внимания, а Вин, кажется, пришелся маме по душе. По крайне мере она улыбалась, а этот герой-любовник из бразильского сериала и не думал сбавлять обороты. За те полчаса, которые мы для вежливости просидели в гостиной, Вин успел очаровать не только маму, но и отца – невзначай начал расспрашивать о коллекции моделей машинок на каминной полке. Папа сел на любимого конька и потерялся для общества, а родительница поманила меня в сторону кухни. Нельзя сказать, чтобы мы были особо близки, но… она же моя мама. Мы миновали небольшой коридорчик, она усадила меня на стул и налила чашку кофе. Знает, как развязать мне язык. – Рассказывай, дочь, – потребовала. – Да что рассказывать-то, ма? Ты же уже слышала. Мой друг из Бельгии… – Я не об этом. Вы ведь не просто друзья, да? – С чего ты взяла? – Я чуть не подскочила. – С того, что ты внезапно рассталась с Сережей и уже через пару дней появляешься с незнакомым парнем, который следит за каждым твоим словом. Конечно, следит. Потому что знает – если что-то пойдет не так, я его прибью. – Мама, – покрутила чашку в руках, – мы расстались с Сережей потому, что я видела его с другой. Он изменял мне. Думаю, достаточно давно. А Винтер и правда друг. Который, кстати, очень меня поддержал. – И выставил за дверь Сергея, что немаловажно. Мама молчала. Кажется, испытала шок. – А ты уверена, что вы с Сережей расстались окончательно? – спросила без особой надежды. – Может, это была случайность… – Мам, вот если бы ты застукала папу в кабинете с секретаршей, сколько волос ты бы выдрала этой случайности? – Да, ты права. – Она сокрушенно покачала головой. – Просто вы так долго были вместе. Думала, что скоро свадьба, а тут… Ладно, не будем о плохом, праздник ведь. Давай отнесем нашим мальчикам перекусить, до вечера еще далеко. Не так уж далеко… Потому что, стоило «мальчикам» уничтожить запасы бутербродов, как в ворота позвонили, а еще через пару минут в гостиную ворвался ураган. И назывался он – мои двоюродные братья, Ярик и Мирик. Двойняшки, столь мало похожие друг на друга, что сложно представить. Ярик был выше и шире в плечах. Когда улыбался, на щеках играли ямочки. Да и по жизни братишка был тем еще сердцеедом. Мирик – скромнее, если его не трогать, но именно он был инициатором всех каверз братьев в детстве. Как говорится, в тихом омуте… Раньше родители братьев работали за границей, а мальчишкам не подходил тот климат, и они месяцами оставались у нас. Поэтому да, мы дружили. И поэтому я их терпеть не могла больше всех на свете. – Аленка! – Ко мне подлетел Ярик. – А ты как нас опередила? Мы думали, ты еще реснички красишь. – Спокойно, Яр, – отозвался Мирик. – Почти замужним девушкам ресницы красить ни к чему, она уже и так себе жениха захомутала. Кстати, где этот несчастный? – Нету, – развела руками, – сдулся, как мыльный пузырь. – О-па! – Ярик даже языком цокнул. – Киданул тебя, что ли? – Я его «киданула», – повторила за братцем. – Кстати, знакомьтесь, Винтер, мой друг из Бельгии. Винтер смотрел на кузенов такими огромными глазами, что я поняла – у него таких родственников нет. Пусть спасибо скажет. – Привет! – Ярик хлопнул его по плечу. – Ну и имечко, честное слово. Что, в Бельгии с фантазией туго? Или, наоборот, слишком хорошо? – Не обращай на них внимания, Винтер, они всегда такие, – махнула рукой. За двойняшками ожидаемо появились их родители. Тетя Маша расцеловала меня, затем моих маму с папой. Дядя Паша ограничился дежурными поздравлениями и комплиментами. Только успела отдышаться после любимых кузенов, как приехал папин друг и коллега с супругой и двумя дочками. Дядя Валера давно стал для нас членом семьи, и Новый год мы всегда встречали вместе. И, наконец, моя двоюродная тетя Жаннетта с очередным кавалером, неким Жоржиком, и сыном Мишкой. Миша был старше меня на пять лет – ему недавно исполнилось тридцать, поэтому держался особняком и все время что-то печатал на телефоне. Вот и все в сборе. Я украдкой следила за Винтером и понимала, что передо мной вообще другой человек. Очень скромный, вежливый, а главное – находивший с любым из гостей нейтральную тему для разговора. Вон, окружившие его двойняшки уже рассказывают о какой-то девчонке, с которой познакомились накануне. И принц на их фоне не казался чужим. Можно расслабиться? – Слушай, Аленка, – шепнула мне мама, – мы же думали, ты приедешь с Сережей, поэтому отдельной комнаты для Винтера нет, ты же знаешь. Еще бы! С таким-то количеством гостей. – Не беспокойся, мам, поспит у меня, – отмахнулась я. Велика ли беда? Учитывая, что Винтер по-прежнему не желал отказываться от нашего брака. Ох, уж этот принц… Зато мне наконец-то стало весело. Я любила своих родных, какими бы шумными и иногда странными они ни были. Дом наполняли голоса и смех. Самое замечательное, что может быть. – А у тебя девушка есть? – уловила краем уха адресованный Вину вопрос Ярика. – Я же… – Вин, если они тебе надоели, шли их к черту, – посоветовала парню. – Куда слать? – обернулся тот. – Лесом и полем. А лучше – дальше. – Жестокая ты, Аленка, – покачал головой Мирик. – И вообще, подслушивать нехорошо. А если не подслушивать, Винтер может выложить правду – что женат и, между прочим, на мне, а лишние вопросы нам ни к чему. Поэтому я утащила его из компании кузенов. – Пойдем прогуляемся немного. Вин был не против. Мы вышли во двор – уже стемнело, везде горела иллюминация, которую принц рассматривал с тем же восторгом, что и огоньки на елке. – Меньше слушай Ярика и Мирика, – посоветовала ему. – Эти два балбеса и святого столкнут с пути истинного. Винтер молчал. Только шел рядом, придерживая под локоть, и любовался то на дом, то на снег, искрящийся в отражениях огоньков. Мороз становился сильнее, начинался снегопад. Настоящий Новый год – такая редкость! – У тебя хорошая семья, – внезапно заговорил Вин. – Они тебя любят. – Я их тоже, когда они не пытаются довести меня до белого каления. Впрочем, я уже поняла, что для принца тема семьи является достаточно скользкой и почти что запретной, и портить ему настроение не хотелось. – Знаешь, Алена, я очень тебе благодарен, – все же продолжил он. – Когда меня выбросило в ваш мир, я думал, что погибну здесь. И если бы не ты, так бы и произошло. – Не преувеличивай, – пожала его пальцы, – ты бы справился. – Нет. – Знаешь, как говорят в нашем мире? «Если бы да кабы, да во рту выросли грибы». Винтер рассмеялся. А у него красивый смех. И к нему самому я начинала потихоньку привыкать. Конечно, признавать какие-либо брачные печати до сих пор не собиралась, но другом его уже считала. Странное ощущение, учитывая, что мы из разных миров. – Аленка! Винтер! – Из распахнувшихся дверей дома высунулась лохматая голова Ярика. – Идите скорее, будем в фанты играть! О, нет! – Что такое фанты? – оживился Винтер. – Игра нашего мира. Каждый человек отдает какую-то свою вещь, а потом другие загадывают, что делать ее хозяину. Например, спеть песенку или станцевать. – Забавно. В нашем мире таких нет. – Тогда пойдем, сыграем. Они все равно не отстанут. – И увлекла Винтера к дому. После мороза на улице внутри казалось по-особенному тепло. Компания играющих – а к игре присоединились все, кроме папы и дяди Валеры, – собралась в центре нашей огромной гостиной. Набросали подушек прямо на пол и восседали на них с довольными физиономиями. Нас усадили между Яриком и Мириком. Ведущей стала Оля, одна из дочерей дяди Валеры. Она прошла по кругу с большой шляпой – частью старого папиного маскарадного костюма. Я опустила в нее часы, интересно, а что положил Винтер? – Начинаем! Оля накрыла шляпу платком, хорошенько перемешала вещи и отставила в сторону, а нам раздала карточки, чтобы написать задания. Эту часть я любила больше всего! И написала: «Представить себя новогодней елочкой и спеть песенку». Записки отправились в другую шляпу, и игра началась. Первым Оля вытащила чей-то платочек. Его хозяйкой оказалась моя мама, и по заданию ей пришлось станцевать танец утят. За платочком последовала зажигалка, а в карточке значилось: «Изобразить символ года». Наступал год свиньи, поэтому Мирик под дружные аплодисменты, хрюкая и повизгивая, на четвереньках ползал по комнате. Ой, а вот и мои часики! Оля долго перебирала карточки, пока наконец не вытащила мое задание. – А этот фант поцелует парня, который из присутствующих ему нравится больше всех. Коварно! Жаль, мальчишкам фант не достался, я бы посмотрела на их физиономии. Но делать нечего, придется целовать. Окинула взглядом гостей. Папа не играл, иначе выбор пал бы на него. Ярика и Мирика я любила одинаково – и применяла к ним фразу «так любил, что убил». Дядя Паша, Жоржик и Мишка тоже отпадали. Поэтому потянулась к Винтеру, как самому безопасному варианту. Обняла его за плечи, намереваясь чмокнуть в щечку, но Вин неожиданно повернулся, и поцеловала я его в губы. Принц, кажется, слегка оторопел, затем привлек меня к себе и вернул поцелуй. – Ух ты! – в один голос завопили двойняшки. – Игра приобретает неожиданный ход!