Связи с Брантом по-прежнему не было. Хмаре очень хотелось задать ему несколько вопросов. Откуда этот потный бродяга Торрес может знать ее? Если подумать, то выходило, что Агентство наблюдало за ней какое-то время. Была еще парочка вопросов посложнее, но сперва неплохо бы их сформулировать для самой себя. Сейчас было некогда. Она обратила внимание, с каким интересом Торрес поглядывал на тускло мерцающий клинок. Ей это не понравилось. Нажала на кнопку, меч сложился. Переложила рукоять за ремень и насупилась, глядя на Торреса исподлобья. — Меня зовут Хмара. — Да? Мне кажется, тебя как-то по-другому называли. Но я забыл. Забыл? Очень подозрительно. — По личному номеру? — уточнила она. — Нет, короткий позывной, — он почесал затылок. — Вылетело из головы. Но ты извини, я не очень вежливо выразился. В общем, я слышал про тебя от Корнелии. Это она так про тебя говорила. — Какая Корнелия? — еще сильнее насупилась Хмара. — Впервые слышу. — Корнелия Бардо. Майор кадрового департамента Агентства импбезопасности. Она отвечает за поиск перспективной молодежи по всей системе подготовки оперативных резервов. Нашла тебя через свою знакомую по фамилии Витт, кажется. Вот оно что. У Агнес знакомая из кадровой службы АИБэ. Коза рассказывает этой Корнелии про нее, и ее берут на заметку: «Девчонка из нашей психушки. С биполярочкой, но жуть какая перспективная!» А Корнелия такая отвечает: «Так и запишем». Вот вернусь в Консерваторию и поговорю с Козой. Какая нафиг биполярка-то? Непонятки. Хмара не наблюдала за собой никаких отклонений. Ну, не считая, что она иногда беседовала сама с собой, сидя в карцере. Конечно, козлы это заметили. Но все равно странно. Это же не биполярное расстройство. Так можно половину Консерватории в психов записывать. Если вообще не всех. О! Неужели? Это Осу рассматривали в качестве кандидата на отправку? Они с ней немного похожи. И позывной у Осы короткий, и с психикой бывают тормоза. Поэтому и выбрали в итоге не ее, а Хмару? Надо будет спросить у Бранта. Все это она обдумала за секунду. — Когда слышал? — Перед самой отправкой сюда. Обсуждали на экстренном комитете падение мощности в работе портала, и кого отправят вторым запуском после меня. Было несколько кандидатов из молодежного резерва. Личные дела, фотографии выводили на экран в зале для совещаний. Позывной вот не помню, многое стерлось из памяти за последнее время. Это он про последние три недели? А как же память его чипа? Сломались нанороботы? И как можно перепутать ее с Осой? Все-таки они не настолько одинаково выглядят. Хм. — Значит, ты знаешь, кто были остальные кандидаты? — спросила Хмара. Интересно же, были ли там другие подростки из Консервы. Хотя вряд ли. Брант ничего такого не упоминал, даже про Осу ни слова. Двое запасных, которых она так и не видела возле ангара, были явно не из специнтерната. — По лицам почти всех узнал бы при встрече. Но сейчас уже не вспомню имен, — ответил Торрес. — А про тебя еще один спецагент говорил, он правая рука директора Корса. Вроде бы Брант собирался посмотреть на тебя лично. — Брант — правая рука директора? — Хмара сделала вид, что удивилась. Но как же его допуск? Если у правой руки Эрвина Корса нет полного допуска, то каков уровень секретности всего этого дела? — Его могут назначить заместителем начальника нового департамента. Если эта операция пройдет успешно. Кстати, я не думал, что в итоге тебя отправят. Там парочка парней котировались намного выше. Но я понимаю, почему они так решили… Он тяжело вздохнул и сел на пол, прислонившись к стене. — Почему? — прищурилась Хмара. — А… дай угадаю. Ты не смог найти выход отсюда. Связь пропала, ты не вернулся, и в Агентстве поняли, что обычные агенты из молодежного резерва тем более не справятся. План надо менять, а модифицированные спецагенты не проходят по весу, так? — Скорее всего. А ты соображаешь. Оно и понятно, раз тебя сам Брант смотрел и в итоге тебя выбрал, смог Корса убедить. Тут все понятно. Мне вот непонятно другое — почему так долго тянули? Портал не работал или из-за этого? Он показал примерно на рукоятку меча, но ошибся на несколько дюймов. Плохо видит в темноте. Это порадовало. Его чип не оснащен прибором ночного видения. — В смысле, долго? В общем-то, по внешнему виду Торреса можно подумать, что он провел здесь не три недели, а гораздо дольше. Разница во времени между двумя мирами увеличивается в прогрессии? Стоп. Все же наоборот — здесь меньше времени прошло для нее, чем там, у Бранта. — По плану операции, как связь со мной пропала, должны были сразу отправить кого-нибудь, — ответил Торрес. — Я ожидал, что два-три дня максимум, у меня же сухпайки были на трое суток. А ты только сегодня появилась. Я весь периметр обхожу почти каждый день. Никого не встречал из наших. Что-то не сходится. Брант другое говорил про план, то есть про регламент безопасности. Похоже, Торрес не знает, что портал в целом работает нестабильно, и про флуктуации пространства-времени. — Сколько ты здесь? — спросила она. — Восемь месяцев, — ответил Торрес. — Могу ошибаться в обе стороны, но дней десять, не больше. Хмара поставила винтовку к стене и опустилась на корточки. Пятнадцать минут в темном офисном помещении равнялись двум суткам у Бранта. По такому соотношению, без учета прогрессии, три недели с момента разрыва связи с Торресом никак не могли превратиться в восемь месяцев. Если здесь прошло восемь месяцев, то там должно пройти минимум шесть лет. Или есть какая-то другая причина всего этого? Голова кругом… Стало зябко, словно ветер закинул холодные капли дождя за воротник комбинезона. — А почему ты не спрашиваешь, сколько времени прошло в нашем мире? — спросила она. — Начинаю догадываться, что меньше, — ответил Торрес. — Даже боюсь спрашивать. Ладно. Сколько? — Три недели, — ответила Хмара. Ей понравилось, как от удивления вытянулось его исхудавшее лицо. — Не ожидал? А вот этот меч сделали специально для меня в ускоренном порядке. Она слегка погладила выступ рукоятки, из которого раскрывалась гарда, но другой рукой щелкнула пальцами в том месте, куда он до этого показывал. — Всего три недели⁈ Не может такого быть! — воскликнул он. — И я так считаю, — сказала Хмара. — Что-то здесь не так. Но вот, послушай, у меня-то все наоборот было пока что. Она рассказала Торресу, как обошла соседнее помещение со столами и мониторами. А когда вышла через пятнадцать минут, узнала от Бранта, что у них прошло двое суток. До этого разница была незначительной. — Кажется, до меня начинает доходить, — Торрес вздрогнул и положил ладонь на лоб. Болезненная гримаса исказила его лицо. Он долго молчал, уставившись перед собой. Что там может до него доходить? Должен еще сильнее запутаться. Хмара очень тихо проверила связь, но сразу поняла, что ее нет. Неполадки со связью начинали серьезно напрягать. Чтобы не загрустить окончательно, достала энергетический брикет спрессованных сухофруктов из сухпайка и флягу с водой. Заодно проверить, как отреагирует Торрес. — Будешь? — спросила она, разломила брикет пополам и помахала протянутой к нему рукой с одной половинкой. Не видит, что это. Значит, точно не притворяется. — Сухофрукты из сухпайка. Торрес пришел в себя, но равнодушно покачал головой, услышав про сухофрукты. Почесал сперва шею ниже бороды, затем лоб и потом затылок. — Здесь есть столовая с кухней и склад провианта за ними. Там самой разной жратвы запасено в расчете на огромную толпу народа. С той стороны от бункера, — он махнул рукой. — Идем, поедим нормально, а не вот эти сухпайки. — Как хочешь, — пожала плечами Хмара. — По мне, так консервы тот еще отстой. Или как твоя жратва хранится, в каком виде? — В запаянных емкостях лапша, крупы, мука. Каши с мясом, консервированные, это да. Полуфабрикаты нескольких видов в морозильниках. Плюс сладости и напитки. Сладости? Хм. А как он готовит крупы и лапшу? Стоп. — В морозилках? Там есть электричество? — спросила Хмара. — А вода есть? — В некоторых помещениях по дальнему краю свет есть, — ответил Торрес. — Стойка проводки идет вплотную к горной породе, поэтому не пострадала от взрывов и обрушений. И свежая вода подкачивается из артезианской скважины на кухне. Это хорошо. Торопиться некуда. Голод и жажда пока не грозят. Про взрывы и обрушения можно потом уточнить. Она спокойно жевала, откусывая от брикета, и запивала водой. Как увидела заваленные шахты лифтов, подумала, что здесь была ядерная война. И по жаре на нижнем этаже решила, что снаружи вообще выжженная пустыня. Но раз есть чистая вода и электричество, то все не так уж плохо. Да и не жарко уже. Наоборот. Пора куртку доставать.