Ярко-красный скоростной паром начал быстро набирать скорость и стремительно помчался к полуострову Макао, до которого было около ста километров. Интерьер современного судна напоминал нечто среднее между залом кинотеатра и салоном «Боинга», с удобными, как в самолетах, креслами. Только здесь Стелла перевела дыхание. Небоскребы Гонконга оставались позади. Теперь у девушки было время, чтобы еще раз спокойно обдумать дальнейшие действия на острове. Сто километров пути скоростное судно преодолело менее чем за час. Предстоял трудный и напряженный день. Мысленно Стелла разделила его на несколько этапов. Пять минут назад закончился первый из них – далеко не самый рискованный и опасный. В Макао также предстояло тщательно провериться на предмет слежки. За два года пребывания на нелегальном положении Стелла впервые получила настолько ответственную задачу и была рада доверию Центра. Накануне она смотрела новости из России и тяжело переживала трагедию в театре на Дубровке. Как же ей хотелось быть полезной в том важном деле борьбы против террористов, которое вела ее страна. Стелла поймала себя на мысли о том, что борьба с терроризмом поможет не только России, но и другим странам жить спокойно. Получается, ее усилия будут направлены на поддержание благополучия всей планеты. Это предавало еще больше решимости. Центральный холл паромного терминала в Макао встретил девушку ослепительной белизной эскалаторов и лестниц. Лазоревого цвета пол сверкал, как уснувшее море под ярким солнцем. Стелле предстояло, наверное, в сотый раз применить на практике те знания и навыки, которые она получила в Москве во время учебы в Разведывательном центре. Проверка от слежки была делом несложным, тем более что разведчица проделывала эту процедуру не раз. В течение часа она бродила по улицам Макао и, убедившись, что «хвоста» нет, отправилась на автобусе в центр города. Прежде чем встретиться с Ладой, девушке предстояло изъять предназначенные для агента деньги из тайника. В этом были свои нюансы. Перед изъятием денег Стелла должна была убедиться, что контейнер уже заложен в тайник, а для этого ей следовало обнаружить определенный знак, оставленный в условленной точке. Люди из Центра хорошо продумали предполагаемый порядок действий нелегала и оставили такой сигнал по пути следования к месту тайника. Стелла заняла место на переднем сиденье автобуса и стала внимательно слушать названия остановок, которые объявлял водитель. Солнце уже приближалось к зениту, с каждой минутой усиливалась жара. В автобусе стало душно, через открытые форточки в салон врывался горячий влажный воздух. Наконец водитель объявил нужную остановку. Стелла с облегчением вздохнула: пытка духотой закончилась. Кроме нее к выходу направились две женщины, любительницы пеших прогулок, судя по снаряжению и спортивным костюмам. Стелла пропустила их вперед и вышла из автобуса вслед за ними. Женщины, видимо, были хорошо знакомы с этими местами. Они, громко разговаривая между собой, быстро направились вверх по каменистой тропе в глубь парка. Вскоре наступила тишина. Вокруг никого не было. Стелла встала под навесом остановки и сделала вид, что изучает расписание движения автобусов. Опустив взгляд ниже, она увидела короткую черту, оставленную белым мелом на красной трубе. Это был секретный знак. Он означал, что тайник заложен и готов к изъятию. Стелла пошла по той же тропе, что и туристки из автобуса, которые уже успели скрыться за деревьями парка. Пройден еще один относительно безопасный, но очень ответственный этап. Отсутствие сигнала означало бы непредвиденную отмену операции, а этого девушка всерьез опасалась. После трагедии на Дубровке ей казалось, что любой сбой в планах ее разведывательной работы может повлечь катастрофические негативные последствия. Возможно, виной был психологический стресс, который Стелла пережила на Бали. Тогда ей удалось избежать худшего. Она пересидела в гостинице пару дней, а потом улетела в Гонконг. На следующий же день в Центре получили долгожданную шифровку от нее. Однако шок от пережитого у Стеллы прошел не сразу. Страх за жизнь коллег, за свою собственную жизнь перемежался с переживанием за судьбы миллионов мирных людей. Да, надо было признать, что терроризм стремительно расползается по планете и становится злом без границ. Место для тайника было тщательно подготовлено. Оно находилось в самом начале прогулочной тропинки, ведущей к плотине. Длинное название было вырезано на деревянном указателе, установленном справа от гранитной лестницы. Именно здесь, на уровне третьей ступени, за низкой каменной балюстрадой, в густой зелени должен был находится контейнер, замаскированный под камень. Одетая в походную одежду, Стелла вряд ли могла вызвать подозрения, и поэтому она непринужденно приближалась к началу лестницы. На третьей ступени она скинула с плеч рюкзачок, присела на прохладную, еще не успевшую нагреться балюстраду. Поправила шнурки на кроссовках и прежде, чем встать, не поворачиваясь, опустила руку за спину, нащупала, как ей показалось, относительно легкий камень. Потом быстро достала его и сунула в боковой карман рюкзака. Не спеша двигаясь по тропинке в сторону плотины, Стелла удивлялась своему хладнокровию, с которым произвела изъятие контейнера из тайника, и только удалившись на приличное расстояние, она вдруг почувствовала некоторую эйфорию от успеха. «Надо же, как четко сработала!» – мысленно хвалила она себя. Быстро, легко и естественно. Даже если бы кто-то заметил ее – не придал бы никакого значения. Упивающаяся молодостью, покоем и теплом молодая туристка. Таких вокруг – сотни. В довольно пустынном парке девушке не представляло большого труда найти укромное местечко, чтобы вскрыть контейнер. «Камень» оказался склеен из двух половинок, для разъединения которых понадобилось немало силы. Внутри был плотно замотанный в грубую бумагу полиэтиленовый сверток с увесистой пачкой денег. К счастью, у предусмотрительной разведчицы в боковом кармане рюкзака оказался складной нож, с помощью которого она избавилась от пластика, а потом переложила купюры в просторный карман своих брюк. Проделав все эти действия, девушка вновь зашагала по тропинке, и когда дорожка вывела ее на заросший густой зеленью берег, аккуратно и незаметно бросила обе половины контейнера в воду. К завершающему этапу операции «Озеро» Стелла успела физически устать, но, видимо, благодаря выбросам адреналина она не выглядела напряженной и продолжала действовать уверенно. Для еще одного необходимого действия перед весьма ответственной встречей с агентом у нее в кармане было заготовлено заранее отпечатанное на желтой бумаге объявление о продаже подержанного телевизора. В очередной раз убедившись, что слежки нет, Стелла продолжила свой заранее подготовленный маршрут следования и оказалась возле здания кинотеатра «Макао». Сделав еще несколько шагов, на углу следующего дома она заметила вывеску с названием «THS Honolulu» и поняла, что находится почти у цели. Это кафе было одним из популярных заведений в Макао, открытым в 1950 году, и славилось многочисленными сортами кофе, от гватемальского «антигуа» до эфиопского «сидамо». Здесь же можно было попробовать и «быстрого би́ка» – так на португальском, особенно лиссабонском, сленге называется кофе-эспрессо. Однако целью Стеллы не была дегустация напитков. Из дверей заведения повеяло ароматом кофе. Девушка беззаботно улыбнулась, думая о том, что когда-нибудь позже она вместе с Анри обязательно посетит этот кофейный рай. Впрочем, внешняя безмятежность в настоящий момент была лишь частью взрослой и рискованной игры. За углом здания, где находилось кафе, в узеньком переулке располагалась настенная доска объявлений. Сделав пару шагов, девушка достала свой желтый листочек и естественно, без лишней спешки и суеты приклеила его заранее приготовленным скотчем среди множества других, трепещущих на легком ветерке в основном белых клочков бумаги. Спустя некоторое время неизвестный Стелле коллега пройдет мимо этой доски объявлений, мимоходом кинет на нее взгляд, увидит желтый листочек с рукописным текстом о продаже телевизора и поймет, что тайник благополучно изъят. А пока Стелла продолжала путь, не выпуская из рук туристическую карту города. Она вышла на Рио де Кампо и направилась в сторону кладбища Святого Михаила. Девушка уже давно привыкла к узким улицам, на которых с трудом могли разъехаться две машины, к суперсовременным зданиям, соседствующим со старыми обшарпанными домами, на балконах которых сушилось белье. Вездесущие скутеры и мопеды стремглав обгоняли неповоротливые автобусы, а те с трудом пробирались между припаркованных автомобилей. И повсюду, даже в плотной тени улиц и переулков, куда не попадали лучи солнца, было невыносимо душно и жарко. У Стеллы еще оставалось время до встречи, и она обрадовалась ресторану «Макдоналдс» на ее пути. Китайская пища изрядно поднадоела, и потому выбор безоговорочно был сделан в пользу фастфуда. Но больше всего она соскучилась по борщу и вареной картошке с селедкой. Во время подготовки она не раз слышала от бывших разведчиков-нелегалов (да и от посольских тоже) про невыносимую «гастрономическую ностальгию», но тогда всерьез ее не воспринимала. Теперь же она сама испытывала настоящую радость от куриного супа с лапшой в меню. Обстановка в кафе, несмотря на почти пустой и неуютный зал, располагала к короткому отдыху, в основном потому, что работал кондиционер и было прохладно. Стелла в одиночестве сидела возле стенки с огромным рекламным плакатом и аппетитно поглощала супчик, который из-за экзотических приправ нисколько не напоминал домашнюю лапшу. Если бы девушка не была так голодна, то давно бы уже отодвинула тарелку в сторону. После сытной еды подступила дремота, но расслабление Стелла не могла себе позволить. Не раз и не два на подготовке в Москве куратор напоминал ей, что ошибка или роковой недосмотр случаются именно в тот момент, когда операция идет к благополучному завершению. Крепкий кофе оказался как нельзя кстати. Стелла не прекращала внимательно наблюдать за посетителями кафе. Наконец, глянув на часы, она поднялась с места и направилась к выходу. Солнце уже клонилось к закату, когда Стелла подошла к высокому забору аквамаринового цвета. Ажурные кованые ворота кладбища Святого Михаила были закрыты. К ним примыкал флигель, похожий на проходную, но пройти через него незамеченной было невозможно. Стелла заволновалась – неужели тот, кто выбирал это место, не учел особенности входа на кладбище? Девушка пошла по периметру вдоль забора, с каждой минутой теряя надежду попасть внутрь без лишних приключений, но вскоре увидела распахнутые ворота и дорожку, ведущую внутрь кладбища, к часовне. Она беспокоилась из-за опоздания на пару минут. Конечно, две-три минуты – это некритично, агент не должен был покинуть место встречи. Тем более что здесь можно было бродить между могил часами и при этом не вызывать никаких подозрений. Свою визави Стелла увидела сразу. Немолодая, но еще очень привлекательная китаянка задумчиво стояла справа от католического собора у покрытой мхом надгробной плиты. Вместе с парой темных роз она держала в руке журнал «Космополитэн» на английском – это был заранее оговоренный опознавательный знак. Китаянка, невысокого роста, лет сорока, в больших роговых очках, тоже наверняка опознала Стеллу по голубой косынке, которую она повязала вокруг шеи, и как бы невзначай приостановилась возле мраморного могильного креста. Несмотря на то что на кладбище никого не было, Стелла якобы не обращая внимания на китаянку, сначала свернула направо и неторопливо двинулась между могил, любуясь старинными изваяниями ангелов, рассматривая мраморные надгробные плиты и кресты. Постепенно две женщины сближались. Наконец, когда между ними оставалось не более двух шагов, Стелла подняла глаза и спросила: – Извините, мне кажется, что я вас видела месяц назад на открытии выставки в Гуанчжоу… – Вряд ли. Месяц назад я была в Японии, – уверенно и спокойно ответила китаянка и тут же положила на ближайшую надгробную плиту цветы, а журнал убрала в сумку. Ответ содержал ключевые слова «месяц назад» и «Япония». Теперь Стелла точно знала, что перед ней был тот самый агент Лада. – Давайте пройдем туда, – женщина, слегка поправив очки, указала в сторону собора. – Там под колоннадой можно присесть и спокойно поговорить. – Хорошо, – согласилась Стелла и улыбнулась, желая с самого начала расположить Ладу к себе. Под сенью соборного придела было прохладнее. Каждую колонну прикрывали декоративные пальмы в горшках, а скамья располагалась так, что с нее женщины могли видеть ворота и центральную дорожку. Лада то и дело кидала настороженные взгляды на ворота и нервно поправляла очки. Стелла поняла, отчего коллега волнуется. Какой-то грязный оборванец, скорее всего бездомный, кинул на землю тряпку и сел на нее возле ворот. Да это обычный попрошайка! – Не волнуйтесь. Скоро начнется церковная служба… – Стелла говорила тихо и уверенно. – Этот человек просто ждет прихожан, чтобы выклянчить у них немного денег. – Видимо, так, – согласилась Лада, сняла очки и стала массировать двумя пальцами переносицу. – Голова болит, – пожаловалась она. Стелла поняла – собеседница никак не может совладать со своим страхом. – Я тебя долго не задержу. Меня зовут Мишель, – представилась девушка вымышленным именем и перешла на более непринужденный тон общения. – Тот человек, который с тобой раньше общался… с ним все в порядке… Он переведен на другую работу. Поэтому пока я буду с тобой встречаться. Стелла достала из кармана пачку денег и протянула китаянке: – Мы благодарим тебя за неоценимую помощь и надеемся на продолжение сотрудничества… Лада взяла конверт и заметно повеселела. – Спасибо. Я считаю своим долгом быть полезной моей родной стране, Китаю, – сказала она и убрала деньги в карман плаща. В общем, в этих словах не было лицемерия и надуманной пафосности. И Макао, и Гонконг были специальными административными районами Китая, но вели собственную экономическую и внешнюю политику, не особо отчитываясь перед центральными властями. Это стало причиной того, что города заполонили агенты специальных служб Китая, которые собирали информацию о явных и скрытых намерениях местных властей. Причем от желающих помогать китайским властям отбоя не было – агентам хорошо платили. В Москве, зная об этом, умело использовали ситуацию в своих целях. Стелла была подробно проинструктирована Центром, на чем именно следует делать акцент в беседе с Ладой. – Руководство Китая очень заинтересовано в нашем дальнейшем сотрудничестве, – продолжила свою игру Стелла. – У меня к тебе будет небольшая просьба… – Да-да, конечно, все, что в моих силах, – охотно отреагировала женщина. – Тебе, как сотруднику министерства финансов, это несложно будет сделать. Я уверена, что тебе не впервой инспектировать финансовые организации Гонконга… – Не впервой, – подтвердила китаянка. – А тебе знакома такая организация, как «Моррисон Чартер»? – Очень знакома. В списках министерства этот банк числится как сомнительный, хотя конкретных злостных нарушений пока не обнаружено. – Мое руководство в Пекине интересуется клиентской базой данных этого банка. Особенно – его транзакциями за последний месяц, – тихо произнесла Стелла и добавила: – Разумеется, все твои затраты будут компенсированы немедленно. – Я постараюсь сделать все, что смогу… – не совсем уверенно пообещала Лада. Стелла первой поднялась со скамьи и протянула китаянке руку: – Заранее благодарна. О месте и времени следующей встречи тебе сообщат, как обычно. Я сейчас ненадолго зайду в церковь, а ты спокойно выходи с территории. Лада кивнула и направилась к выходу. Наступало время церковной службы, к собору потянулись прихожане. Нищий у ворот по-прежнему сидел на земле, кланяясь каждому проходившему мимо и бормоча что-то невнятное. Глава 14 Подготовка к поездке в Париж к Анри была для Стеллы невообразимо приятной, наполненной томным ожиданием встречи с любимым. Эта встреча в ее воображении была пропитана романтикой любви и украшена солнечными полотнами импрессионистов, фильмами Клода Лелуша, мелодиями Джо Дассена, магическим голосом Эдит Пиаф и чарующей музыкой Мишеля Леграна. Правда, первое впечатление было несколько смазано огромными толпами шумных туристов со всего света. И все-таки Стелла в полной мере ощутила магию этого замечательного города. Анри оказался прекрасным гидом, и несколько дней напролет он водил свою возлюбленную по старинным улочкам, напоенным ароматом свежевыпеченных багетов и круассанов, по тенистым аллеям шикарных парков, по монументальным храмам… Встреча окрыляла влюбленных. Казалось, что они просто созданы друг для друга. Редкая для людей различных национальностей гармония выстраивалась в их отношениях. Прежние чувства, испытанные Стеллой в юности к парням, не могли сравниться с тем безграничным ощущением радости и восхищения, в которое она погрузилась сейчас. Обычно Стелла просыпалась первой – ее будили мягкие солнечные лучи, которые пробивались в спальню сквозь плотные шторы. Она не спешила встать с постели, любовалась крепким телом и завораживающим лицом Анри. Стелла вспоминала каждую деталь прошедшей сладострастной ночи, и вал желаний с новой силой зарождался в ней. Она по праву считала Анри отличным любовником и, в свою очередь, не боялась давать свободу собственным фантазиям, забывая обо всем на свете. В минуты любовной страсти вся ее женская сущность выступала на передний план, оставляя позади сущность разведчицы. Она все чаще убеждала себя в том, что постепенно укрепляющаяся связь с дорогим, милым ее сердцу французом есть не что иное, как ее сугубо личная жизнь. Стелла научилась четко делить свою жизнь на две несовместимые части: личное и служебное, постепенно привыкала к этому разделению и все меньше и меньше испытывала дискомфорт. Да, она была не до конца честной и искренней с Анри, она не могла рассказать ему о своей самой сокровенной тайне, и в качестве компенсации за это вынужденное двуличие Стелла со страстью открывала ему свое сердце. И чувствовала, что эта новая особенность поведения входит в привычку, становится естественной, «профессионально отработанной». И чем больше она ценила свои чувства к Анри, тем лучше она оберегала свои профессиональные тайны. Личное счастье зависело от безупречно выполняемой работы разведчицы. Она должна была обладать совершенством и там, и там. Об этом она размышляла и в этот раз на кухне за приготовлением типично французского завтрака в небрежно накинутой на плечи сорочке любимого. На подносе Стелла разложила несколько круассанов, апельсиновый конфитюр, масло, кофе, горячее молоко и вернулась в спальню. Сонный Анри протянул к девушке распростертые руки и, как только она поставила поднос на середину кровати, одарил любимую нежным поцелуем.