— Я решил за вас, потому что вы… в таком состоянии… не можете рассуждать здраво. Услышав это, я вспыхнула, отодвинула кружку, из которой собралась отпить, и спустила ноги с ложа. — Вы так думаете? — Я встала и оказалась лицом к лицу с драконом. Глаза его смотрели жёстко, губы были сжаты в тонкую линию. — А если я сойду с ума или отправлюсь на тот свет? Прямо в чертоги Невидимого Бога? — Я уверен, всё пройдёт, как надо, — глухо отозвался Каэм. — Нет, не уверены, — отрезала я. — Но вы готовы пожертвовать мной, чтобы проверить. Вам наплевать на меня, но что скажет дедушка? Думаете, он спустит вам это с рук? Каэм безмолвно смотрел на меня, и поди угадай, что в эту минуту творилось у него в душе. — Мне не наплевать на вас, — наконец, ответил он. — Что касается вашего благородного деда… неужели вы всерьёз считаете, что он не знает всей правды об этом ритуале? Да, тут я промахнулась. Запамятовала, что Тэн-Арелани тоже на свою внучку наплевать, иначе он бы не отнёсся так спокойно к тому факту, что её место заняла попаданка. — Я не соглашусь, — сглотнула и сжала руки в кулаки, выдерживая тяжёлый взгляд Каэма. — Хоть пытайте меня, не соглашусь. Я откажусь, как только увижу альгахри. Есть, наверняка есть другие способы пробудить мои воспоминания. И я их найду. Это моё последнее слово. Шагнув прочь, я ожидала чего угодно. Ярости, применения силы, обидных слов: «Вы думаете только о себе, а не об альге Фейенверис!» Но дракон меня удивил. Он тихо и устало обронил: — Ладно. — Что? — Я обернулась к нему, изумлённая, и мне показалось, что ледяная маска готова упасть с лица Каэма и разбиться об пол. — Раз так хотите, подождём. Другие способы могут занять гораздо больше времени, которого у нас нет. Но если вы не согласны… — Значит, вам действительно не наплевать на меня? — Отчего-то сейчас это было важно, и хотелось бы понять, почему, но в голове смешались все мысли, и внятно я ничего сформулировать не могла. — Нет, — он как-то грустно улыбнулся, — вы же и сами видите. — Что я вижу? Я ничего не вижу, — пробормотала я, зачарованная тем, как тает лёд в его глазах. Я оказалась права! Он и вполовину не таков, каким пытается себя показать! И в тот же миг тёплая, блаженная волна разлилась внутри, растопив проклятую змейку у сердца. — Всё будет хорошо, Шиилит, — Каэм обнял меня, и я с чувством невероятного облегчения уткнулась ему в грудь. Нить, связавшая нас, зазвенела тихо и нежно, как струна невидимой арфы. — Я же обещал, что ничего плохого с вами не сделают. Прикрыв глаза, я расслабилась, желая продлить этот миг. Но постепенно тепло уходило, вновь сменяясь ознобом. Даже объятия дракона не могли от него спасти. — Вы дрожите, — Каэм подвёл меня к ложу, усадил и тоже сел рядом. — Выпейте свой чай, пока не остыл. Я послушно кивнула, и, грея пальцы о кружку, подняла на него глаза: — Знаете, Каэм, вы могли бы быть немного добрее и к Ании. Она так одинока в вашем замке, ей хочется немного веселья, разнообразия… ну и вашей доброты, конечно, — неуклюже закончила я. Мне почудилось, что его глаза вновь становятся холодными, и нить звенит всё тише и тише. Наконец, слышная только мне мелодия оборвалась и угасла. — Здесь полно обмана, лицемерия, двуличных придворных и их интриг. Разве это место для такой, как Ания? Я бы и вас сюда не привёз, если б мог вернуть вашу магию и воспоминания самостоятельно. Значит, он не чувствовал, как я, а просто знал обитателей дворца. Я вспомнила, каково мне пришлось в тронной зале и на пиру, и кивнула: — Да, вы правы. Но Ания была расстроена… сказала, что ненавидит вас… — Пусть ненавидит, зато с ней всё в порядке, — ровным тоном проговорил дракон, избегая смотреть мне в глаза. Вкус чая оказался горьковатым, а не таким приятным, как обычно. Отпив немного из кружки, чувствуя, как согреваюсь, я отставила её на комод и снова уткнулась в Каэма. Не отпускать бы его, не отпускать… не дать ему снова надеть ледяную маску… ох уж эти грустные истории о прошлом, от них веяло горем и тоской… Захотелось спать — сильнее, чем ночью, сильнее, чем когда-либо. Внезапная догадка была как тупой удар по голове! Я резко отстранилась, ткнула кулаками в грудь дракона: — Что ты сделал?! Ты… мне туда добавил… Меня повело куда-то вбок, голова закружилась, но Каэм подхватил меня и уложил головой на подушку. Видя над собой его лицо, силясь не смыкать веки, не поддаваться сну, я выдохнула: — Зелье. Когда он успел?! Не здесь… не в спальне… — Зелье, — Каэм провёл рукой по моему лбу, и глаза закрылись сами собой. А затем я услышала тихое, сокрушённое: — Простите меня, Шиилит. И провалилась во тьму. IX Надо мной взрывается золотом и багрянцем небо. Я бегу, крича и плача, сама не зная, куда. Меня подхватывают, и в кольце чьих-то тёплых, надёжных рук я давлюсь слезами, дрожу и, наконец, успокаиваюсь. — Мы скоро будем в безопасном месте, — шепчет знакомый голос. — Ничего не бойся! Я не дам тебя в обиду, поняла? Послушно киваю, а потом поднимаю глаза — и, оцепенев, вижу, как на нас, раскинув огромные крылья, летит серый дракон. А за ним — второй. И глаза у них — словно огромные, наполненные яростью агаты. И где-то в небесах чёрный дракон выдыхает струю огня в зелёного. — Бежим! — Мой защитник мчится вперёд с такой быстротой, будто и у него за спиной выросла пара крыльев. А затем мы ныряем в страшный белёсый туман, которого здесь раньше не было. И я кричу снова, пока у меня не пропадает голос. …Я просыпаюсь на улице, у какого-то дома с белой стеной. Меня окружают люди, наклоняются ко мне, обнимают за плечи, спрашивают, откуда я пришла. Я пытаюсь вспомнить: ничего. Только белёсый туман, укравший у меня память, стоит перед глазами. И слёзы без конца текут по щекам. — Да ты хоть имя-то своё помнишь?! — не выдержав, сердито спрашивает женщина с седыми волосами. У неё на лице стеклянные кругляшки, соединённые чем-то тонким на переносице. Потом мне скажут, что это очки, но я пока я ничего не знаю. — Имя? — бормочу я. — Моё имя… И его тоже нет, туман поглотил! Я рыдаю и прижимаю кулачки к глазам, задыхаюсь от обиды и успокаиваюсь лишь тогда, когда меня забирают в большую тёплую комнату, к таким же потерявшимся детям… Позже меня назовут Алиной, и я сразу приму это имя. Может, оно похоже на моё настоящее, исчезнувшее вместе со старой жизнью?.. … — Госпожа Тэн! Госпожа Тэн! — доносилось до меня из-за толщи вод. И протянуть бы руку, чтобы помогли выбраться на поверхность, но так хотелось остаться здесь, на дне своего маленького озерца. Голос настойчиво повторял: — Госпожа Тэн, проснитесь. Зачем я была нужна им? Зачем меня упорно называли госпожой Тэн, когда на краю сознания билась мысль, что моё настоящее имя — совсем другое? Даже не Алина. Не Золотко. — Ну, что ж вы наделали, господин Ирр? А если она в себя не придёт? — Теперь женщина говорила с нескрываемым упрёком. А ей отвечали безмолвием, но таким напряжённым, что даже мне, спрятавшейся на дне зелёно-голубого озера, стало не по себе. — Придёт, придёт, не горюйте, Райле! — заверил её добрый мужской голос, полный надежды. — Эх, не зря маменька отца отговаривала!.. — Замолчи, — перебил его тот, кого называли господином Ирр. — И ты, Райле, не говори мне больше ничего. Отойдите-ка оба в сторону. Внутри меня что-то запело, когда водная гладь расступилась, и чужие губы прижались к моим губам. Я поддалась трепету, рождавшемуся во мне, и потянулась обнять, прижать к себе того, кто целовал… И села на своём ложе, тяжело дыша. Воспоминания так и посыпались одно за другим: утренняя трапеза, чай со вкусом зелья, а потом — через сон — вспышки боли… Только что отстранившийся Каэм выглядел очень довольным, а на меня разом нахлынуло всё: жгучая злость, обида, желание хоть как-то отомстить ему за обман… и, не сдержавшись, я со всего маху хлестнула его по лицу. А потом, охнув, прижала руку к груди. Дракон отодвинулся от меня, потирая двумя пальцами пострадавшую щеку. — Вот вы как, — удивления в его голосе не было, но зато довольство исчезло. Я опустила глаза и уставилась перед собой. Воцарилась напряжённая тишина. Должно быть, мы с Каэмом выглядели очень забавно, потому что Хаарвен неудержимо захохотал. — Это именно то, что нужно было сделать! — И захлопал в ладоши, словно обычный человеческий мальчишка. Я подхватила сползавшее с плеч покрывало и заговорила, чувствуя, как по щекам растекается противная теплота: — Уходите. Я не желаю никого видеть… особенно вас, мой благородный жених, — слово «благородный» я произнесла со всей иронией, на какую только была способна. И лишь после этого бросила взгляд на Каэма. Он усмехнулся — подумать только! Я пожалела, что ударила ладонью, а не кулаком — вышло бы намного сильнее. И больнее. — Пожалуй, нам действительно стоит оставить Шиилит одну, — Каэм не спеша поднялся с моего ложа. — Не сердитесь так, моя невеста. Вы меня потом ещё поблагодарите… — Чтоб меня демоны побрали, если я стану вас благодарить! — вспылила я, ужасаясь собственной дерзости, и в то же время не в силах удержать язык за зубами. — Вы… вы… Я судорожно пыталась придумать, как бы его обозвать, но в итоге сдалась и махнула рукой. — Просто уходите! И вы, Хаарвен, и ты, Райле! Я хочу побыть одна! Прежде чем уйти, светловолосый дракон задержался в дверях. И как-то странно, многозначительно посмотрел на меня.