– Нет, не «жара», – качнул головой Шухарт. – Есть «жара», а есть «дьявольская жаровня». Сверху опускается. Если сразу залечь и не двигаться, то обычно только задницу слегка припечет, и все. Хотя бывало, что сгорали люди в ноль, до пепла, что твоя сигарета. – Сверху, говоришь, – задумчиво протянул Снайпер. Глотнул из протянутой фляги и тут же вернул ее обратно. – А над головой что было? Видел чего? – Над головой? – усмехнулся Рэдрик, заворачивая крышку и пряча флягу в карман. – Кто ж вверх смотрит, когда «жаровня» палит? Глаз лишних ни у кого нету. – Понятно, – произнес Снайпер. – Ну ладно, пойдем куда шли, а то день не резиновый. – Это точно, – согласился Шухарт. – Если повезет, до обеда выйдем к заводу. Глава 4 Танковое поле Перед ними поле, на котором разбросана полусгнившая военная техника: танки, бронетранспортеры… Аркадий и Борис Стругацкие. Литературная запись кинофильма «Сталкер» (режиссер Андрей Тарковский) Не повезло. Рэд аж себя за язык укусил. Разговорился, контроль потерял слегка – вот и результат, сглазил. Даже если ты ранее был убежденным материалистом, в Зоне очень быстро изменишь свою точку зрения – если выживешь, конечно, и мозгов хватит проследить причинно-следственную связь. Впрочем, без мозгов и удачи в этом мире по-любому не выжить, что в Зоне, что на Большой земле. Какое тут выживание, если дурак, да еще и не прёт вдобавок? Правильно, никакого. Кстати, везучим дуракам проще, так как жизнь снисходительна к убогим и, как говорит Снайпер, им всегда везет. А вот шибко умным – наоборот. Как он же говорит, горе от ума есть самое что ни на есть горькое… В общем, гоняя про себя такие вот мрачные мысли, лежали сейчас сталкеры в густом кустарнике и наблюдали за тем, как Зону прочесывает группа. Кого именно? Вопрос. Костюмы научные, но, в отличие от того, что на Шухарте, тяжелые, с усиленной броней и внешними приводами. – Грамотные экзоскелеты, – прошептал Снайпер. – В таком не страшно даже в малую «плешь» попасть или в средний «электрод». – Если чуйки нет, все равно не спасет, – отозвался Рэдрик. – Из «малой» выберется, а «средняя» все равно в блин раскатает. – Это точно, – кивнул Снайпер. – Интересно, какого лешего они тут выискивают? Цепь странных типов в экзоскелетах, пересекающих поле с ржавыми танками, насчитывала человек тридцать. Причем в руках у них были не детекторы аномальной активности, а винтовки М16. Более того. Из-за «Абрамса», сгнившего до неровных дыр в броне, показался СК-3. Тяжелый поисковый робот, карикатурно напоминающий средневекового рыцаря. Из маленькой «головы» СК-3 во все стороны торчали антенны, датчики на гибких приводах и два разнонаправленных пулеметных ствола, из-за чего приглашенные по обмену опытом русские обозвали машину «скоморохом». Мол, у них в России шуты давным-давно похожие шапки с отростками носили, да и аббревиатура «СК» наводит на сравнение. Ну, им, русским, конечно, виднее, хотя машина изначально разрабатывалась как элемент комплексной военной программы Combat Kick, имеющей целью заменить легкие танки и бронетранспортеры чем-то более маневренным и лучше приспособленным для ведения боевых действий в городских условиях. Правда, прогресс опередил результат. Были созданы более мощные и совершенные боевые роботы, а так и не поступившие на вооружение СК-3 военные отдали ученым. Ракетные установки с плеч сняли, а легкие пулеметы в верхней башне и «миниганы», вмонтированные в предплечья, не тронули. Мол, дешевле так оставить, чем демонтировать. Ну и ладно, ученым оно не мешало. Машина удобная, может работать как в автономном режиме, так и с пилотом внутри. Добавили электроники – и пустили в Зону, изучать ее, родимую, да артефакты искать. Правда, толку от техники, предназначенной для уничтожения живой силы вероятного противника, оказалось немного. Топлива жрет мама не горюй, а собирает, как выразился тогда еще живой Кирилл Панов, «от хрена уши». То есть, если перевести на научный английский, по сравнению с энергозатратами результат использования СК-3 в целях изучения Зоны стремится к нулю. Но, с другой стороны, если топливо казенное, то пусть шляется в авторежиме, хоть пару «браслетов» в месяц принесет, и то хорошо. А в рейды кататься лучше не в этой консервной банке, а на «галоше». И обзор лучше, и ветерком обдувает, да и войной от турбоплатформ не несет за милю, как от этого ходячего дота. Но сейчас СК-3 был явно при деле. Из предплечий, оснащенных шестиствольными пулеметами, к стальному «рюкзаку»-коробу на спине боевой машины тянулись гибкие рукава подачи патронов, а датчики и антенны на «голове» машины угрожающе шевелились. – Похоже на войсковую операцию, – прошептал Снайпер. – Давай-ка обойдем их, я знаю дорогу, – сказал Шухарт. – И они, кстати, тоже местность хорошо знают, поэтому идут так спокойно. На танковом поле аномалий нет. Сразу после Посещения какой-то умный генерал придумал, как спасаться от аномалий. И двинул танковую роту на покорение Зоны. Вначале все шло хорошо, несколько миль они прошли лихо, только малые «электроды» под гусеницами трещали. А потом связь прервалась разом со всеми машинами. В результате на одном большом поле остались четыре «Абрамса», шесть «Брэдли» и еще несколько боевых машин, до неузнаваемости искореженных Зоной. Ни один из танкистов обратно не вернулся. Правда, впоследствии и аномалий на этом поле обнаружено не было. Чистая земля. Но почему-то больше на бронемашинах по Зоне не ездили, и на танковое поле старались не соваться ни ученые, ни сталкеры. До сегодняшнего дня. – Погоди, – тихо произнес Снайпер. – Я все-таки хочу понять, какого это они тут делают? Что ищут? Или кого? – Думаю, смерти они ищут, – мрачно отозвался Шухарт. – И ведь найдут, как пить дать. От идиотизма ни танки, ни навороченные костюмы не спасают… И опять сглазил. Прям хоть не говори ничего, помалкивай в тряпочку, глядишь, кто-то из тех, кого помянул, в живых останется. Внезапно на земле, по которой осторожно двигался левый фланг цепи, начало быстро образовываться черное пятно. Трава выгорала на глазах, моментально превращаясь в пепел, но пламени не было. Снайпер быстро вскинул «Вал» и приник к оптическому прицелу. Конечно, бинокль по-любому лучше, но за неимением такового хороший стрелок и в ПСО-1 способен рассмотреть многое. Пять человек, попавших в зону черного пятна, корчась, попадали на землю. Снайпер успел рассмотреть, как медленно, словно мороженое на теплой сковороде, растекаются по земле их бронированные ботинки и как из-под подошв моментом размягчившейся обуви вырываются вялые черные струйки жирного дыма, что является результатом горения синтетической подкладки костюма и сырой человеческой плоти. Однако Снайпер смотрел не на несчастных, погибающих плохо и больно. Он смотрел выше, на участок пространства прямо над ними, с которым на первый взгляд не происходило ничего особенного… Но лишь на первый взгляд. На самом деле воздух над черным пятном был немного замутненным. Чуть-чуть, самую малость. Будто сквозь слегка запыленный кусок стекла видна была башня ржавого танка и грозный с виду робот СК-3, ударившийся в бегство при виде происходящего. Видать, не электроника была внутри него, а оператор сидел из плоти и крови. Так резво отреагировать на опасность и так шустро сваливать в тяжеленной броне может только смертельно напуганный человек. Конечно, легкое изменение прозрачности воздуха можно было списать на марево вследствие высокой температуры, но что-то подсказывало Снайперу, что не всё так просто… Между тем «кусок стекла», имеющий довольно резко очерченные границы, сместился в сторону – и следом за ним потянулась по земле широкая черная полоса выгоревшей травы, настигая мечущихся людей. Это группа военных при очевидной опасности разбегается в разные стороны и залегает, как учили: так, например, сложнее накрыть всех одной гранатой или скосить длинной пулеметной очередью. Сталкеры действуют так же – этих жизнь в Зоне натаскивала, хотя среди них частенько встречаются и ветераны боевых действий, которым такие упражнения не в диковинку. А по тому, как бежали люди в экзоскелетах, Снайпер сразу понял – гражданские. Только необученный народ чешет от опасности толпой, подчиняясь стадному инстинкту и вдобавок мешая друг другу. Но недалеко они убежали. Заметно расширившееся в диаметре черное пятно накрыло их, словно стаю бабочек одним большим сачком, заставив почти мгновенно попадать на землю… Дальше Снайпер смотреть не стал, и так всё ясно. Теперь его интересовал робот… который, впрочем, тоже убежал недалеко. Сейчас он медленно растекался во втором черном пятне, а внутри пока еще целого короба за его спиной весело трещали взрывающиеся патроны. – «Дьявольские жаровни»… – прошептал Шухарт, которого от увиденного пробрало, словно от стакана чистого спирта, – свидетелем такой быстрой и массовой гибели многих людей он еще не был. – Никто не уйдет… – Никто и не ушел, – вполголоса подтвердил Снайпер, опуская автомат. – И я с тобой полностью согласен. Только полные идиоты способны так вот прогуливаться по Зоне. – И я даже почти наверняка знаю, откуда они, – сказал Рэдрик, душевно так глотнув из своей фляги – чисто чтоб нервы успокоить. – Эх, такую прорву хороших научных костюмов загубили. – Научных, говоришь? – хмыкнул Снайпер, думая о чем-то своем. – В другое время и в другом месте в похожей защите разгуливали далеко не ученые. – Ладно, давай об этом позже, – буркнул Шухарт, которому было все еще немного не по себе от увиденного. – Мы вроде как дальше идти собирались. – Согласен, – кивнул Снайпер. – Двинули дальше… * * * Про Зоны много чего написано. Научные отчеты само собой, но их, кроме ученых и военных, никто не читает. А вот книг написано много. Фантастика – в основном жуткая, с кровью, мясом, страданиями и ожиданием таковых, что особо щекочет нервы читателей, «саспенс» называется. Кино снимают как любительское, так и нет, и тоже с ним, с саспенсом, с ожиданием неминуемого финала с криками, воплями и последним взглядом чисто выбритого героя через ярко-синие контактные линзы… В реальности, не книжной и не киношной, по-другому все. Основное в Зоне – это не саспенс, а грязь. Грязь под ногами и грязь в душах. Ученые хотят сделать открытия мирового значения и стать знаменитыми и богатыми. Сталкеры хотят найти дорогой артефакт и стать просто богатыми. Второе, кстати, честнее. Без налета «чистых помыслов ради блага всего человечества», напоминающих накрахмаленную простыню, брошенную поверх лужи дерьма. Попервоначалу белизна режет глаз, но потом все равно проступит сквозь нее коричневое пятно, неаппетитное и вонючее. Сегодня кто-то высоколобый и вдобавок высоко сидящий послал на верную смерть группу лаборантов-новичков – опытные ученые, знающие Зону, так бы себя не вели. Зачем послал? А хрен его знает зачем. И вряд ли узнать получится. Виден был только результат, простой и безыскусный, без киношного саспенса. Были люди – и нет людей. Черные пятна копоти на земле вскоре развеет ветер, дождь смоет остальное, и только взгляд опытного сталкера сможет определить, что случилось на том проклятом месте несколько дней назад. Сможет. Но не определит. Потому что не суются опытные сталкеры на танковое поле… – Хорош тебе, – грубовато произнес Снайпер. – Совсем загонишься. Они знали, на что шли, когда костюмы надевали и винтовки брали в руки. И еще раньше знали, когда контракты подписывали. Так что ты к этому непричастен. – Все мы причастны, – криво усмехнулся Шухарт. – Каждый из нас. Это от полицейских, военных, судей отбрехаться можно, хотя бы чисто теоретически, для себя – мол, я ангел, а вы все жабы навозные. Но перед самим собой не отмажешься. Все мы, кто по Зоне шатается, кто арты из нее таскает, садится из-за нее, детей делает… других. Это ж мы ей рекламу создаем, это ж из-за нас сюда другие лезут, начитавшись в газетах, в телевизорах насмотревшись, в интернетах просветившись. И гибнут здесь из-за нас. Мы как свет в гребаной лампочке, который с виду прям счастье бесплатное, приходи и бери сколько утащишь. На деле же смерть это. И грязь… – Все так и есть, – пожал плечами Снайпер, швырнув очередную гайку в подозрительную рябь на луже. – А жизнь – это вообще в большинстве случаев грязь, после которой наступает смерть. Причем у всех без исключения, что у миллионеров, родившихся с золотой ложкой в одном из природных отверстий, что у таких, как мы. И от человека зависит, вездеход он или развалюха, которой в ту грязь лучше вообще не соваться. – А ты, значит, вездеход? – кивнул Шухарт. – Весь такой непробиваемый супермен, который прет по жизни вперед и все ему по фигу? Снайпер остановился и посмотрел на спутника. И такую тоску в его взгляде Рэдрик увидел, что немедленно заткнулся и пожалел о сказанном, вылетевшем на эмоциях от только что увиденного. – Везучий ты, – медленно произнес русский сталкер. – Переживать еще можешь по поводу чьей-то смерти. И семья у тебя есть, ради которой готов жизнь отдать… Он не договорил и пошел себе вперед, по прямой, без гаек, которые, как и Шухарту, в общем-то, не особо и нужны ему были, так разве что, проверить собственные ощущения. Рэду от его спины, слегка согнутой под тяжестью рюкзака, аж как-то не по себе стало. Дошло – все, что у него порой вырывается наружу, как лава из жерла вулкана, у этого парня внутри перегорает, медленно и мучительно. Страшно это, наверно. И больно. Потому что он не супермен ни хрена, а живой человек, который в своей скорлупе замкнулся от всего мира и идет по грязи прямой дорогой к собственной смерти. И по фиг ему, когда она наступит, сейчас или завтра. Потому что ему, в отличие от Шухарта, реально незачем жить. – Стоять, – тихо произнес сталкер. Снайпер остановился, развернулся. В его глазах промелькнула искра удивления. – Это ты мне? – Ага, – зло сказал Рэдрик. – Вот что я тебе скажу. Ты эту хрень свою брось. Не может быть, чтоб у нормального мужика не было существа на земле, за которого он в горло готов любому вцепиться. И нечего в себе человеческое хоронить. Ты живой, понял? А не могила, в которую мертвечину сгрузили и закопали. Снайпер поморщился. – Ты это… Не надо. Я сказал, что тебе помогу, – значит, помогу. И всё. Потом разойдемся краями, как в море корабли, и забудем друг о друге. А в душу не лезь. Моя она, и нечего тебе там делать. – А то что? – поинтересовался Шухарт. – А то могу в морду дать. – Ну, попробуй, – окрысился Рэд. – Может, хоть человеком себя почувствуешь, а не живым трупом… Это оказалось быстрее, чем он ожидал. Секунда – и три метра, разделяющие сталкеров, оказались покрыты одним прыжком. Кулак летел прямо в лицо Шухарта, и он лишь чудом ушел от удара. Чисто на рефлексах, полученных еще в подростковых драках, когда пацаны-тинейджеры сходились на пустыре в конце Горняцкой улицы биться район на район. И на тех же рефлексах со всей дури саданул Рэд противнику локтем в живот.