Наблюдая за грациозными передвижениями женщины, агенту в голову пришло сравнение с кораблем, медленно плывущим по волнам. Так же плавно и элегантно. — А я уж было подумал, что вы снова взломали замок, Джулия, — развернулся на пятках Брикман, не вынимая рук из карманов. — Позвольте, я все же закрою дверь, не люблю сквозняки. Он высвободил правую руку и ловко толкнул полотно. — Полагаете, что можно умереть от сквозняка? — улыбнулась Орманд. — Кондиционеры, открытые окна, ветер могут изменить человека до неузнаваемости. Так называемый миозит. Состояние, знакомое многим: мускулы ноют, иногда ощущение распространяется на область плеча, крутить головой неприятно и не хочется. Радикулит — с пострадавшей стороны начинает неметь рука, болит уже все вплоть до локтя и кисти. Межреберная невралгия… — прищурился Генри. — О, боже мой, Брикман, прекратите, — забавно сморщила носик Джулия. Она прошла через комнату и присела на краешек стола, за которым до этого сидел Генри. Мужчина тут же расстегнул пиджак, скинул его и накрыл бумаги, чтобы женщина не могла их прочесть. — По-прежнему не доверяете мне? — кокетливо взмахнула ресницами Джулия, откровенно стреляя в агента глазками. Генри сделал вид, что не услышал вопроса и положил пиджак на стол без веской на то причины. — У вас какой-то праздник? — скрестил руки на груди агент, очевидно указывая на наряд женщины. Джулия выглядела великолепно. Длинное чёрное, суженное на талии, изысканное вечернее платье в пол. Ткань была очень тонкой и ажурной, с едва уловимой блестящей ниткой между волокнами. Заканчивалась композиция наряда довольно открытым лифом без бретелей и лямок. Несколько искусных браслетов украшало запястья Джулии. Волосы были собраны в замысловатую, но в то же время слегка небрежную прическу с будто бы нарочно выпавшими из нее прядками белокурых волос, открывая тонкую длинную шею. На девушке были элегантные классические туфли-лодочки в тон платью. — Вы все еще не спросили, что я здесь делаю. — Что вы здесь делаете? — прищурился Генри, стараясь смотреть не на женщину, а как бы сквозь нее, пытаясь тем самым бороться со странной, непонятно откуда возникшей, реакцией тела на то, что видел перед собой. — А если я скажу, что меня к вам тянет, мистер Брикман? Ее слова заставили Генри поморщится, при этом на лбу прорисовались сразу три волнистые морщинки. Он моргнул и расплылся в циничной холодной улыбке. Агент сменил положение кистей, держа руки скрещенными, при этом рубашка на широкой крепкой груди натянулась. Женщина увидела сильные мужские руки с четко очерченными бицепсами. Джулия не успела с собой справиться и, взглянув на Брикмана еще раз, ощутила странное тепло немного южнее пупка. — У вас нет сумочки, а туфли, несмотря на явный ливень за окном, сухие и чистые, да и длина вашего платья вряд ли позволила бы ткани остаться не испачканной, из чего я делаю вывод, что вы находились в этом же здании. По дороге в свой номер я заметил людей в банкетном зале. По всей видимости, там проводится некий благотворительный вечер. Я думаю, вам лучше вернуться к вашему жениху, мисс Джулия. Если вы, конечно, не хотите скомпрометировать себя и меня. Генри сделал несколько шагов назад. — Что вы делаете? — удивилась женщина. — Между нами должно быть три метра, не забыли? — Вы ведь уже поймали вора, Генри. Это больше не имеет значения. — Зовите меня мистер Брикман, если вас не затруднит, — вернулся в свое кресло Генри, откинувшись на спинку. Он смотрел прямо на женщину и, заметив небольшое замешательство, снова приподнял подбородок, его скулы даже не дрогнули. — Вы не пьяны, а значит, у вас есть вполне конкретная миссия здесь, в моем номере. Какова цель вашего визита, Джулия? Девушка усмехнулась, встала, развернулась лицом к агенту, поставив обе руки на стол, и наклонилась, улыбаясь. — Зовите меня мисс Орманд, если вас не затруднит. Он был айсбергом — ледяной глыбой, умевшей скрывать свои эмоции на все сто процентов. Всегда ведомый логикой и расчетом, Брикман крайне спокойно относился к привычным людским страстям. Но на какую-то долю секунды его мужская природа взяла вверх и агент не смог не взглянуть на открывшийся перед ним вид. У Джулии было весьма глубокое декольте, и, боже, грудь в нем была великолепна. — Я пришла поздравить вас, мистер Брикман. — Не понимаю, о чем вы, — собрал мысли в кучу агент и щелкнул колпачком лежащей на столе ручки. — Вор пойман, картина возвращается в галерею. Это ведь был отпечаток Джерри, не так ли? Джулия развернулась и снова присела на столешницу. Стол был гладко отполирован, все предметы на поверхности, а так же сидящая на нем девушка, отражались, словно в зеркале. Это выглядело привлекательно. Неожиданно Брикмана посетила мысль, что ему приятно общество этой женщины. Он попытался вспомнить свои последние отношения с противоположным полом и не смог. В памяти всплыли разрозненные фрагменты событий: чуть больше месяца назад у него состоялся весьма стандартный половой акт с коллегой, но как только все закончилось, он и Маргарет — вроде бы так ее звали — тут же приступили к обсуждению крайне важного рабочего момента. Брикман сделал еще один глубокий вдох. Знакомый аромат духов Джулии окружил агента подобно новому виду биологического оружия. Тонкие нотки пьянили, подчиняя себе, заставляя сдаться без сопротивления. Девушка попыталась усесться поудобнее, и ткань платья натянулась, подчеркивая все изгибы ее тела. Кхмм, думается, то, что в тот момент ощутил Брикман по отношению к Джулии, в народе называется влечением. Он еще раз, исподтишка, взглянул на ее выгнутую спину, будто нарушая свои собственные запреты, и заговорил, подчеркнуто безразлично: — Это хорошо, что вы смотрите новости, мисс Орманд. Нужно развиваться в разных направлениях. — Репортер заявила, что по делу о пропаже Пикассо задержана сотрудница полиции, — повернулась она вполоборота. Чувствуя неспособность на все сто процентов контролировать ситуацию, Генри встал из-за стола и подошел к двери номера. — Предполагаю, что вы весьма популярная женщина в определенных кругах, мисс Орманд. И подобные беседы, уверен, вас развлекают. Осмелюсь даже допустить, что вы долго выбирали, прежде чем остановить свой выбор на мистере Дж. И ему, безусловно, повезло. Отважусь также помыслить, что вам пора возвращаться туда, откуда вы пришли, ибо у меня полно нерешенных дел. Извините. — Вы зануда, Брикман. Это опасно контрастирует с вашей крайне сексуальной внешностью. Создается впечатление сдувшегося шарика. Генри улыбнулся и взглянул Джулии в глаза. Ни один мускул не дрогнул на лице агента. — Спокойной ночи, — произнес он абсолютно безмятежно. Затем галантно открыл дверь перед женщиной. Из помещения коридора неприятно подуло. Джулия решительно направилась к выходу и, не оборачиваясь, вышла. — Здесь и вправду дует, Брикман. Ваш радикулит может разыграться. Вид исчезающей точеной фигурки на несколько секунд увлек агента, а затем Генри закрыл дверь. Он тут же перестал улыбаться. Эта женщина убивала его. Все было бы гораздо проще, если бы она не была в его вкусе. Вернувшись на свое место, усаживаясь за стол, находясь в гордом одиночестве, Генри громко произнес вслух: — У меня нет радикулита, мисс Орманд! Агент тут же вернулся к работе. Взял в руки синюю шариковую ручку, нажал на колпачок. Затем левой рукой похлопал по столу в поисках одного крайне важного листочка бумаги. Прищурившись, он заглянул под стол, взглянул в урну. — Черт! — сжал он руки в кулаки и с шумом выдохнул. — Джулия, Джулия, Джулия… Вначале он направился к двери, потом вернулся к столу и прихватил пиджак. Джентльмены должны выглядеть идеально даже в самых критических ситуациях. Брикман застегнул все пуговицы и поправил галстук. Его привычка складывать бумагу до маленького квадрата, вероятней всего, подвела его. Когда Джулия села на стол, судя по всему, она умудрилась стащить очень важные заметки показаний Джерри. Сам агент в это время повел себя крайне непрофессионально, размышляя об абсолютно не касающихся дела вещах. И в данную секунду благодаря его халатности Джулия вникает в тайны расследования. Лучше не бывает. Браво, мистер Брикман! Похоже, его мужская природа начинает препятствовать работе. Ему необходимо быть внимательнее и собранней. Генри вышел в коридор и с силой зажмурился, пытаясь вспомнить. Он слышал стук захлопывающейся двери — значит, Джулия на одном с ним этаже. Она повернула налево, когда он закрыл двери. Если бы она пошла направо, то у него было бы двадцать два варианта, а так всего четыре. Неплохо для вечера пятницы. Он медленно пошел по коридору, засунув одну руку в карман. Затем Брикман уверенно постучал в дверь справа, после чего в ту, что была слева от него. — Пожар! — громко, поставленным голосом, произнес Генри и сделал еще несколько шагов, проделав тоже самое со следующей парой дверей. — Пожааар! Люди, будьте благоразумны, мы же горим! Из первой двери высунулась парочка тинэйджеров, явно попавшие в гостиницу по чужим документам. В следующем проеме показалась дамочка в розовом пеньюаре с перламутровыми пуговицами и туго закрученными бигуди на голове. В одном из номеров так никто и не открыл. Последнюю дверь, справа от агента, в самом торце здания, открыла Джулия, завернутая в белое махровое полотенце. Ее волосы были влажными. — Полагаю, это ко мне, — улыбнулась она, подтягивая полотенце чуть выше. — Что за хулиганство? — пробурчала женщина, сотрясая бигуди. — Вызовите полицию, мадам, — широко улыбаясь, попросила Джулия. — Не стоит, полиция уже здесь, — поклонился Генри. Дамочка, фыркнув, исчезла в своем номере, то же самое сделали двое подростков, испугавшись упоминаний блюстителей закона. Генри собирался что-то сказать, фраза так и повисла на его языке — в противоположном конце коридора из номера вышел Тео. Они видели его спину. Мужчина был босиком, одетый лишь в белый гостиничный халат. Он направился к тележке со льдом, держа в руках раскупоренную бутылку шампанского. Из оставленной открытой двери номера слышался звонкий женский смех, и, судя по количеству голосов, там была не одна женщина. Джулия за руку втянула Генри к себе и закрыла за ним дверь. Агент тут же погрузился в темноту комнаты. Джулия прижалась к его груди, всхлипывая, ее голос звучал крайне трагично. Генри так сильно захотелось воспользоваться ситуацией, стянуть с женщины полотенце и отнести ее в кровать, что он тут же отодвинул Джулию от греха подальше. — Пожалуйста, пожалуйста, ничего не говорите. Мне так стыдно! Вот почему я здесь, — девушка сделала несколько шагов в сторону, — я следила за ним. Генри нащупал выключатель, и яркий свет ослепил его. Хвала господу. На Джулии все еще было ее полотенце. — Меня интересует маленький квадратный лист бумаги, сложенный вчетверо. — Соответствующем движением рук Брикман очертил контуры предмета в воздухе, произнося последнюю фразу строгим, абсолютно безучастным к случившемуся происшествию тоном. — Я уже согласилась выйти за него замуж, я ношу его кольцо, и вот недавно. Мне казалось, что передо мной разверзлись врата ада. Что вы делаете? Генри обошел номер Джулии, перетряс подушки, заглянул во все шкафчики и шуфлятки. Затем направился в ванную. Джулия поспешила за ним. О чем-то раздумывая, агент машинально похлопал себя по карманам пиджака. Листок оказался внутри. — Вы кинули его мне в карман, когда прижались ко мне возле двери? Джулия вздохнула, вернулась в гостиную и упала в кресло, покачав головой. Генри пошел за ней. — Вы прижались ко мне нарочно, понимая, что я пришел за этой вещью, — сжал он бумагу между пальцами, сотрясая руками перед лицом сидящий Джулии. — Вы проверяли карманы, прежде чем прискакать сюда на коне возмездия, мистер Брикман? Генри на мгновенье закрыл глаза, затем направился к входной двери, планируя вернуться в свой номер. Он проверил всё, кроме собственных карманов, но он точно помнил, что бумага лежала на столе до прихода Джулии. Возможно, он сделал это машинально, ведь он работал в пиджаке и снял его как раз во время визита женщины в его номер. Генри обернулся на дверь, потом снова взглянул на Джулию и после опять отвернулся. — У вас нет ни капли сострадания, агент. Вы бесчувственный привлекательный чурбан, — констатировала женщина, театрально вздыхая. Она разговаривала с его спиной, поставив локти на ручку кресла и подперев рукой подбородок. Генри обернулся, засунув руки в карманы брюк. При каждом вопросе он делал шаг навстречу девушке, отчего очень скоро оказался возле ее кресла и навис над ней. — Итак, у вас умер близкий родственник? — Нет. — У Вас сгорел дом? Вас заразили неизлечимой инфекцией? У вас нашли рак или вас накрыло цунами? — смотрел на нее сверху вниз Генри. — Нет, нет, нет и нет. — Тогда не вижу повода для сострадания, мисс Орманд.