Психи. Придурки. Поехавшие. Вот кто они такие. Просто горстка чокнутых. Я до сих пор поверить не могу. Это всё такой абсурд, что мне даже слова подобрать трудно. Сегодня утром к нам зашла Мария Роса, жена мэра. С очень серьезным видом она сказала маме, что хочет поговорить с нами об одном важном деле. Но не здесь и сейчас, а вечером в клубе. – В клубе? – удивленно переспросила мама. – Да. Вместе со всей группой. – С какой группой? И Мария Роса объяснила, что существует некая Группа Спасения, которая стала собираться в последние месяцы, а теперь им необходимо с нами поговорить, причем срочно и совершенно секретно. Больше ничего из нее выбить не удалось – она сказала, что в клуб должны явиться мои родители и я. – Я? – Да, – она пристально посмотрела на меня. – Ты – в первую очередь. Так что весь остаток дня я провела, грызя ногти и гадая, о чём пойдет речь. Мама смотрела на меня с подозрением и дважды спросила, не натворила ли я чего (я даже обиделась, что она так в этом уверена). Наконец в восемь часов мы пришли в клуб – точно вовремя, потому что нервы наши уже были на пределе. Летисия проводила нас в гостиную на первом этаже, где уже сидели все остальные, и под «всеми» я подразумеваю семерых членов этой странной группы: там были мэр с женой, Летисия, тоже вместе с мужем, Орасио, Анхелес, худая бледная женщина, которая печет торты, плотник Сантьяго и Марта, хозяйка магазина одежды. Мы сели, и Летисия закрыла дверь. Все молчали, и нам стало как-то неудобно, но им всем, очевидно, было гораздо хуже: большинство смотрели в пол, на жуткие картины на стенах или просто пялились в пустоту. Никто не смотрел нам в глаза. В конце концов Луис открыл огонь. Он сказал, что цель этой группы – спасти Флорес от смерти и что у них есть к нам очень необычная просьба, но прежде, чем ее высказать, он хотел бы описать нам ситуацию. Луис пустился в долгие разъяснения: он начал с причин, которые привели к тому, что сегодня Флорес на грани смерти. Похоже, сказал он, что других вариантов нет: либо нужно переходить к решительным действиям, которые резко изменят положение вещей, либо Флорес погибнет, как это произошло со многими другими деревнями в Аргентине. – И поэтому вы задумались о туризме, – сказала мама. – Да, – ответил Луис, – но не всё так просто. Как выяснилось, вся загвоздка в дороге. Потому что все уверены: их туристические планы могут слегка улучшить ситуацию, но крупных перемен не будет, пока не удастся заасфальтировать дорогу до Сан-Маркоса. А иначе по всем этим камням и грязи, по снегу зимой и по воде весной туристы во Флорес просто не поедут. До этого момента, должна признать, я вообще, совсем-совсем не могла понять, какое отношение асфальт имеет к нам. Еще бы, куда мне было до такого додуматься! Луис продолжал перечислять усилия, которые они уже предприняли, чтобы заполучить асфальт: сотни встреч с губернатором, с мэром Сан-Маркоса, с местными предпринимателями. Но результата ноль. – И тогда мы решили попросить у кого-нибудь денег на асфальт. Папа нахмурился. – Вы же не думаете попросить их у нас? Потому что, по правде говоря, у нас нет ни песо. – Нет, – улыбнулся Луис. – Ну вы скажете тоже! К вам у нас куда более странная просьба – разрешите, я дорасскажу. И он стал объяснять нам ситуацию с доном Альфонсо, богачом с эстансии. Он разбогател, когда на его земле нашли нефть, и тогда, много лет назад, он пообещал оплатить асфальтовую дорогу до Сан-Маркоса. А теперь Группа Спасения хочет заставить его выполнить обещание. – А мы здесь при чём? – спросила я, потому что все эти объяснения меня уже утомили. – Мы как раз к этому подходим. Проблема в том, что дон Альфонсо сомневается. Его дети и внуки уехали в город и не собираются возвращаться, поэтому он в свои девяносто три года боится, что никто из его семьи не останется в деревне, которой он подарит дорогу. Из его семьи во Флоресе остался только Себастьян, да и он тоже, наверное, уедет. Когда Луис упомянул Себастьяна, я занервничала. Это было худшее, что я могла себе представить: что дело, ради которого нас позвали, имеет какое-то отношение к этому придурку, который краснеет, как только увидит меня. А Луис продолжал свой рассказ: Себастьян правда собирается вернуться во Флорес, когда закончит университет, но дон Альфонсо в это не верит, и вот почему: у Себастьяна здесь нет девушки. А если бы была, рассуждал дон Альфонсо, всё могло бы сложиться иначе. – И вот тут-то и получилась путаница, – сказал Луис, и мне показалось, что теперь и он тоже занервничал. – Что за путаница? – спросила мама. – Ну… нам всем показалось, что… что между Марой и Себастьяном возник… интерес. – Интерес? – я подскочила. – Что вы хотите сказать? Мне Себастьян не нравится. Вообще, совсем! – И потом, – добавила мама, – он для Мары слишком взрослый. – Мам, дело же не в этом! – запротестовала я. – Дело в том, что он мне не нравится. – Вот именно, – быстро сказала мама. – Он ей не нравится. – Это мы прекрасно понимаем, – заверил нас Луис. – Но проблема в том, что дон Альфонсо, кажется, тоже решил, что… – Что? – спросил папа. – Что между ребятами что-то может быть… – Ну, значит, – сказала я, – нужно быстрее объяснить ему, что ничего между нами нет, вот и всё. – В том-то и дело, – возразил Луис. – Как раз этого мы бы не хотели. – Но почему? – Потому что для нас это большая удача – что он так решил. Его эта новость очень обрадовала, и теперь он склоняется к тому, чтобы всё-таки дать денег на асфальт. Я вскочила со стула. – Вы что, хотите, чтобы из-за ваших планов я начала встречаться с парнем, который мне не нравится? – Нет-нет, – успокоила меня Мария Роса, – ничего такого. Мы просто хотим, чтобы… чтобы… Она огляделась по сторонам, ища поддержки. – Чтобы что? – нервно переспросила я. Летисия ринулась в атаку: – Чтобы ты притворилась. И он тоже. – Что-о-о-о?! Мама взяла меня под руку, посмотрела мне в глаза и заставила сесть обратно. – Так, – сказала она. – Может быть, вы объясните нам свой план поподробнее? План, который я выслушала молча, совершенно ошалев, был таков: мы с Себастьяном должны были притвориться, что встречаемся. Я должна была приезжать к нему в гости и попадаться на глаза дону Альфонсо, а также потанцевать с ним на каком-нибудь празднике. Если мы уедем из Флореса, ничего страшного – они сами позаботятся о том, чтобы Себастьяну приходили письма как бы от меня. А потом, когда с асфальтом дело выгорит, мы сможем сказать, что расстались. Луис умолк, и все посмотрели на меня. – Вы… – у меня слегка дрогнул голос. – Вы сошли с ума. – Мара! – папа сделал мне знак замолчать. – А мальчик что говорит? – спросила мама. – Он удивился, – ответила Летисия, – но согласился. Папа спокойно сказал, что это очень странное предложение, что нам нужно обсудить и обдумать его дома и что ответ мы дадим на следующий день. И на этом мы встали и ушли. Но обсудить мы ничего не успели, потому что папе пришлось уехать по срочному вызову. – Я вернусь, и поговорим, – сказал папа и выбежал из дома. Но говорить тут не о чем, я уже всё решила. Мой ответ – нет. Нет и нет, и пусть даже не мечтают. Нет. 18 Дневник Группы Спасения 19 февраля Да! И еще раз: да!! И еще: да!!! Я до сих пор не могу в это поверить: когда казалось, что провал неизбежен, она вдруг сказала «да». Конечно, с дополнительными условиями, ну и пусть. С мальчиком, с Себастьяном, конечно, было попроще. Поначалу он возражал, говорил, что не хочет внаглую врать своему дедушке, но потом мы убедили его, что рано или поздно у него всё равно появится девушка, так что сейчас речь лишь о том, чтобы немного поторопить события и таким образом спасти Флорес. Он согласился. Лично я думаю, что на самом деле ему нравится эта девочка, потому что он совсем не возражал против того, что на вторую главную роль мы выбрали ее. А вот с Марой нам пришлось потрудиться. Когда во время встречи мы посвятили ее в наш план, она была просто в ужасе, и мы решили, что провал неизбежен. Мне кажется, она передумала, когда мы прибегли к своему последнему оружию – фотографиям. Вечером Летисия и Орасио заехали к Эррера, прихватив с собой фотографии Мансанареса. До этого мы не упоминали Мансанарес, но здесь все знают, что с ним стало. Он от нас в трехстах девяноста километрах. Я там никогда не была, но слышала рассказы, и этого мне хватило с лихвой. А вот Орасио с Летисией съездили туда и привезли фотографии. Тем, кто родился во Флоресе, больно на них смотреть: они как зеркало, которое показывает будущее.