– Я буду называть вас просто “служащий банка”, если вы не против, – предложил я, доставая блокнот, чтобы записать его рассказ. – Прекрасно, – одобрил он. – Вы были знакомы с убитым? – спросила Скарлетт. – Ну, знаком – сильно сказано. Мы сталкивались с ним каждый раз, когда он приходил и уходил отсюда. На клерков с рецепции не особенно обращают внимание. Но за несколько дней до убийства в банке произошло кое‐что необычное. Как сейчас помню. К нашей стойке подошел какой‐то мужчина. Я заприметил его, потому что он был очень причудливо одет. Он оставил нам конверт и исчез, не пожелав себя назвать. – Кому предназначался конверт? – спросила Скарлетт. – Макеру Эвезнеру. На конверте было указано, что его срочно следует вручить адресату. Поэтому я сразу передал его месье Эвезнеру. Он ужасно распсиховался. Глава 16 Анонимное письмо Среда, 12 декабря, за 4 дня до убийства В полвосьмого утра Макер Эвезнер приехал в банк, преисполненный решимости образцово вести себя и доказать Тарноголу, что из него выйдет отличный президент. Кристина изумилась, увидев своего начальника в такую рань. – Месье Эвезнер, у вас все в порядке? – спросила она. – Почему вы спрашиваете? – Ну, обычно вы появляетесь гораздо позже. – Это новый я, моя дорогая Кристина, – сказал Макер, садясь за стол. – Отныне зовите меня Стахановым! Макер был уверен в себе. Он проснулся с хорошим предчувствием. Операция “Перевербовка” обязательно сработает. В субботу он будет избран президентом. Следом за Кристиной к нему заглянул Левович, предложив пойти выпить кофе. Макер отказался: “У меня завал. Переломный момент”. Понимая, что пора уже наконец‐то разобраться с грудой почты, он взял первое письмо. Но тут в кабинет зашла Кристина. – Месье Эвезнер, – сказала она, – вот, вам только что принесли. Она передала ему конверт, на котором красным фломастером было крупно написано: МАКЕРУ ЭВЕЗНЕРУ ОЧЕНЬ СРОЧНО – ЛИЧНО И КОНФИДЕНЦИАЛЬНО — Без адреса и марки. Отправитель не указан. Заинтригованный Макер немедленно открыл его. Внутри он обнаружил анонимное письмо: Встречаемся сегодня вечером в 23.30 в парке Бертрана у большого пруда. Если хотите стать президентом банка, не опаздывайте. От этой встречи зависит ваше будущее! Никому ни слова! Макер бросился к Кристине: – Что это за письмо? Кто его принес? – Кто‐то из курьерской службы. А что? Вы так побледнели, все нормально? Не отвечая, Макер немедленно спустился к курьерам на второй этаж. – Да, это я принес вам письмо, – сказал один из них. – И кто вам его передал? – спросил, нервничая, Макер. – Принесли с рецепции. Когда корреспонденцию оставляют внизу, они поднимают ее к нам, а мы уже доставляем адресату. А в чем дело? Что‐то не так? Не удостоив его ответом, Макер отправился в службу приема. – Доброе утро, месье Эвезнер! – пропели хором клерки. – Кто из вас принял это письмо? – спросил Макер, потрясая конвертом с красной надписью. – Я, – сказал один из них. – И кто его оставил? – Странный тип. В кепке и темных очках. Я еще подумал, что это по‐дурацки выглядит в середине декабря, но мы здесь, знаете ли, всякого навидались. И он не произнес ни слова. Просто положил письмо на стойку. Я попросил его представиться, но он покачал головой и ушел. Я отнес конверт курьерам, как положено. Я что‐то сделал не так? Несколько минут спустя в кабинете начальника службы безопасности Макер просматривал видеозаписи с наружных камер наблюдения. И действительно, он увидел, как этот хмырь заходит в банк. В широком длинном пальто с поднятым воротником, надвинутой на лоб кепке и очках-авиаторах, скрывающих лицо. Камеры в вестибюле засняли, как он быстрым шагом приближается к стойке службы приема, кладет на нее письмо и тут же поспешно выходит. – Это профессионал, я вам ручаюсь, – сказал начальник службы безопасности, сидевший рядом с Макером. – Профессионал чего? – спросил Макер. – Понятия не имею, но взгляните, как ловко он избегает прямого попадания в поле камер. Ни одного четкого изображения. В доказательство своих слов он сделал пару стоп-кадров, чтобы увеличить лицо посетителя: – Видите, я прав. Этот парень – настоящий профи. Может, частный детектив? А что было в письме? Хотите позвонить в полицию? – Ничего важного, – заверил его Макер, который совершенно не собирался изливать душу этому сплетнику. Макер, весь на нервах, вернулся в свой кабинет. Все утро он просидел в унынии, глядя вдаль. Ему было не по себе. Он то и дело перечитывал анонимное послание. “Если хотите стать президентом банка, не опаздывайте”. Ехать, не ехать? А что, если это ловушка? Вдруг кто‐то хочет его убить? Внутри у него все сжалось. Его печальные думы прервала Кристина, в очередной раз зайдя к нему справиться о его состоянии. – Вы точно в порядке, месье Эвезнер? Вы сам не свой из‐за этого письма. Не хотите рассказать, что там такое? Вам угрожают? Может, чайку? Она волновалась, что против обыкновения Макер не ушел в полдень на нескончаемый обеденный перерыв. – Мне не до того, – отмахнулся он. Наконец в четверть первого к нему заглянул Левович: – Ты как, старик? Кристина сказала, что на тебя смотреть страшно. – Да нет, все отлично. – Я обедаю с коллегами в “Липпе”. Давай с нами. Тебе не вредно развеяться. – Нет, спасибо, сейчас не до того. Я думаю, мне надо побыть одному. – Ты уверен? – Вполне. Посижу тут с закрытыми глазами. Левович не стал настаивать и ушел. Макер сел поудобнее в кресло и сразу же почувствовал, как у него отяжелели веки. Он положил ноги на стол и откинулся назад. Немного вздремнуть не помешает. Он быстро заснул. Но его блаженство длилось недолго. Через несколько минут в его кабинет явился Тарногол. •