И они вышли из храма вслед за священником и хором — интересно было посмотреть, как причащаются дендроиды. Древобород причастился первым — взял на руки батюшку вместе с чашей, и тот его причастил. Потом таким же манером причастилось ещё несколько дендроидов. А потом старый тополь подхватил брата и сестру по очереди на руки и расцеловал. — Поздравляю со Святым Причастием, друзья мои! — проскрипел древесный великан. — Это у нас так принято — троекратное лобзание в честь принятия Святых Даров. — А вы откуда знаете, что мы… — начал было Олег, но прервался, сообразив, что дендроиду ведомо и не такое. Хотя, с другой стороны, тот мог просто подглядеть в окошко. — Это я подговорил батюшку вас причастить! — хитро улыбнулся Древобород. — Знал, что вы придёте. Уж давно вас жду. — А откуда знали? — не удержалась от вопроса Маргарита. — Когда поживёшь на свете лет триста-четыреста, начинаешь предвидеть будущее. Эта земная жизнь потихоньку сливается с будущей жизнью, а в будущей жизни тайн никаких не будет. Вы искали встречи со мной? — Да, хотели кое-что у вас спросить, — подтвердил Олег. — Хорошо, сейчас батюшка выйдет с крестом, мы к нему приложимся и пойдём куда-нибудь в тихое место, побеседуем. * * * — Помнится, вы говорили: «чтобы подняться ввысь, надо опуститься вниз, на самое дно». Что вы имели в виду? — первым делом спросил Олег Древоборода, когда они уединились в каком-то сквере. — Ну смотри, друг мой: большинство людей находятся на земле и не помышляют о полёте. А те, кто летает (космонавты, например) — летают вместе с землёй. Ведь космический корабль — это кусочек земли. Ты же, мой друг, летал без земли, поэтому знаешь, о чём я говорю. — Лучше не говорите о полётах, — попросила Маргарита. — У брата это — больная тема. — Всё, что у нас есть в душе больного, нужно не вытеснять и задвигать, а прорабатывать и исповедывать. Итак, дорогой мой Олег, ты вкусил, что такое настоящий полёт. Но ты летал незаконно. Хочешь научиться летать безгрешно? — А это возможно? — Когда поживёшь на свете лет триста-четыреста, понимаешь, что в этом мире нет ничего невозможного, друг мой. К сожалению или к счастью, людям не дано крыльев, и они плохо приспособлены к полёту без технических приспособлений. Нужна очень сильная мотивация, чтобы полететь. Люди привыкли ходить, и идут каждый своею тропой. А вот если какой-нибудь человек окажется на дне пропасти, где света белого не видно, он очень сильно захочет взлететь, чтобы вырваться со дна. И некоторым это удаётся. Обретя же крылья, они не хотят более ходить, как остальные люди, а поднимаются всё выше и выше, к самому небу. — Я понял, к чему вы клоните, — сказал брат. — Только вы смешали физический полёт и метафорический. — Как бы тебе объяснить… — задумался старый тополь. — Дело в том, что летал ты тоже не совсем физически. — То есть как? Меня же видела куча народа! — Не всё, что мы видим, является физическим. На самом деле, по-настоящему физического в этом мире очень и очень мало. Просто в детстве нас учат мыслить в физических величинах, и мы многое из духовного начинаем воспринимать в виде материального. Я думаю, со временем ты поймёшь, о чём я говорю. Волшебство есть духовная категория, но, сталкиваясь с ним лицом к лицу, неподготовленный человек может сойти с ума. Поэтому его сознание защищается, и он видит, например, вместо струи́ сиреневого света — молодого человека, вылетающего из окна. Хотя в истинной реальности и струи́ света нет, а есть нечто неописуемое. — Типа «Матрицы»? — вспомнил Олег свой любимый фильм. — Одна реальность создана внутри другой? — Ты прав, мой милый. А вторая реальность помещена внутри третьей. Первую реальность можно назвать физическим миром, вторую — духовным миром, а третью, главную — миром нетварного света. Если человек летает, он всегда выходит во вторую реальность. Иногда он это делает законно, а иногда — беззаконно, как ты раньше летал. Если ты сможешь обрести крылья веры, ты не только выберешься из пропасти, ты со временем научишься летать по-настоящему, не метафорически. Как, например, святой Серафим Саровский. Но для этого крылья веры должны быть очень и очень большими. — В том мире, откуда мы прибыли, вообще никто не летает, — грустно сказала Маргарита. — Ты так думаешь? — пронзительно посмотрел на неё Древобород. — Летуны Христа ради и в нашем и в вашем мире — большая редкость. А летунов-колдунов и в вашем мире хватает, хотя, конечно, поменьше, чем у нас. — Кстати, по поводу колдунов можно узнать? Вы говорили нам не доверять карликам. Кто такой этот карлик, мастер Йода, который обучал Олега волшебству? — спросила сестра. — Нибелунг назвал себя мастером Йодой? — усмехнулся дендроид. — Ну, если уж говорить в терминах джедаизма[10], то карлики — это ситхи: джедаи, служащие тёмной стороне Силы. Так что тут гном, как всегда, наврал. Правильнее ему было бы представиться Дартом Сидиусом. — Так он — владыка ситхов? — поразился Олег. — Вот тут я не уверен, милый мой. Думаю, что этот конкретный нибелунг стремится им стать, но пока безуспешно. Главная цель ситхов — искушать людей. Они без труда могут попадать из своего чёрного мира в любой мир, созданный Богом, но обычно им это и не требуется: достаточно просто подключаться к сознанию людей и других разумных существ. — Так они — мозговые паразиты? Я читал один роман про инопланетян, которые манипулировали людьми, подключаясь к их разуму. А зачем им являться в виде гномов? — Они бы и рады появляться в виде рыцарей в сияющих доспехах, но это у них не всегда получается. Любой ситх — это духовный карлик, существо, которое само себя духовно урезало, убрало из своей души самый важный элемент. Поэтому образ гнома подходит им больше всего, ибо соответствует их духовному облику. — А настоящие-то джедаи есть? Которые светлой стороне Силы служат? — не унимался Олег. — Я теперь хочу увидеть истинного джедая! — Друзья, пусть это прозвучит и нескромно, но истинный джедай перед вами. Я — мастер Йода, если вы можете это вместить! И пусть я недостоин своего звания, но если я скажу, что это не так, буду, подобно ситхам, лжец. Я по вдохновению Силы встретил вас тогда во дворе и пытался предостеречь от ошибок. Я стоял и молился за твоей спиной, Олег, когда ты занёс руку с распятием над урной. Я подсказал тебе, как поступить на приёме у Безымянного. Я как мог оберегал вас от козней врага… — А почему же вы напрямую нам всё с самого начала не сказали? — спросила Маргарита. — А вы бы меня послушали? Вам дана свобода воли, а дело джедаев — мягко направлять вас к свету, подсказывать, как лучше поступить. Я не могу действовать хитростью, говорить неправду, а вы ещё не научились сердцем хорошо отличать истину от лжи. Да и сейчас, ребята, вы продолжаете стоять на перепутье. Посту́пите неправильно — будете всю жизнь мучиться, а потом сия му́ка может перейти и за пределы земной жизни. Посту́пите правильно — обретёте крылья веры и будете подниматься всё выше и глубже в синюю небесную высь! — Вы хотите сказать, что вера — это доброе волшебство? — Вера — это чудо, самое главное и единственное чудо в этом скорбном дремучем мире. Несчастен тот, с кем это чудо ни разу не происходило. Блажен тот, кто хоть однажды прикоснулся к нему. Только вера может окрылить людей, приблизить их к небу… — И вернуть нас в наш родной мир? — закончил за Древоборода Олег. — Ты прав, мой юный джедай. Иди за светом и сам станешь светом. Закройся от света, и в тебе не останется ничего, кроме тьмы… Устали вы, милые мои, как я погляжу. А давайте-ка я напою вас святою водой из нашего дендроидского источника! Она вернёт вам силы! Брат с сестрой не успели опомниться, как дендроид подхватил их на плечи, словно юных хоббитов, и затопал куда-то на восток. * * * Во второй половине дня Олег и Маргарита сидели в соседнем дворе (подальше от Яснолиста) и обсуждали произошедшие за день события. — Он просто суперкрутой! — восхищался брат старым дендроидом. — Я, правда, не всё понял из того, что он говорил, но чувствую, что он волшебник не хуже нибелунга. — А ты думал, что Древобород мозги нам будет промывать! — Так он и промыл! Но, знаешь, когда ум твой очистится от всякой грязи, жить становится намного легче. Регулярная промывка мозгов, похоже, необходима для здоровья. Только я по-прежнему не понимаю, как нам вернуться домой. Практически, а не теоретически. — А давай встретимся с Лидой и Костей и расскажем им всё! — предложила сестра. — Они как-никак наши главные друзья в этом мире. — Точно! Плюс к тому, спросим, как зовут сына Ферапонтия. Он вроде бы священник в Исаакиевском соборе. Может, он скажет нам более конкретно, как нужно поступить. — Да я и сама уже подумывала, не обратиться ли к нему. Видишь, мы стали мыслить синхронно, как настоящие сестра и брат. Решено, сначала встречаемся с ребятами, а потом идём в Исаакиевский. — «С русалятами», ты хотела сказать? Хорошо, договорились! Глава четвёртая То, что представляется лучшим, может оказаться худшим И вот в очередной раз брат, сестра, русал и русалка встретились в «Водной стихии». Оказалось, что Костя и Лида уже знают, что перед ними путешественники между мирами: тётя Анжела рассказала Лиде, а она — Косте. Русалы смотрели на Олега и Марго новым, необычайно заинтересованным взглядом. — Значит, в вашем мире не используют чистую энергию и нет волшебства? — удивлялась Лида. — Это поразительно. Он же так похож на наш. Даже люди одни и те же. Как такое может быть? Олег ответил с видом юного философа с картины Джорджоне, глядящего внутрь тёмной пещеры: — Мы не знаем, кто и зачем создал все эти миры, ведь так? Дендроид Древобород сказал, цитирую: «Когда поживёшь на свете лет триста-четыреста, понимаешь, что в этом мире нет ничего невозможного». — Я слышал об этом дендроиде. А что ещё интересного он говорил? — спросил Костя. — Много чего. Про крылья веры, про устройство духовного мира, про джедаев и ситхов. Сравнил себя с самым главным джедаем, цитирую: «Я — истинный мастер Йода». — Думаю, он не преувеличивал, — сказала Лида. — Его считают известным православным старцем, к нему многие обращаются за советом. Хорошо, что вы с ним пообщались. — А у вас что нового за последние дни? — спросила Маргарита. — Как Ферапонтий Андреевич пережил удар?