– Тихо, все потом. – Мик положил руки ей на плечи. – Ты когда-нибудь исцеляла в паре с мастером? Рут нерешительно кивнула, продолжая удивленно оглядывать комнату. На почти белом лице резко выделялась синева под глазами. – Это Дая, – Мик указал на хозяйку дома. В ответ Дая приветливо улыбнулась. – Она наш друг и хочет помочь. Рут вновь нерешительно кивнула и поздоровалась. – Иди к остальным, отдохни немного, – обратилась к Мику Дая. – Мы справимся сами. Теперь с ней все будет в порядке, обещаю. * * * Солнце за окном уже клонилось к закату, освещая комнату мягким желтым светом, когда Мик смог наконец разлепить глаза. Он с удивлением обнаружил себя сидящим в кресле у угасающего камина. Комната казалась незнакомой. От несвоевременного сна в неудобной позе все мышцы затекли и в затылке болело. По мере того как улетучивались остатки сна, события прошедшего дня постепенно выстраивались в памяти. Разминая шею, Мик огляделся в поиске остальных, но в гостиной, похоже, кроме него, никого не было. – Все разошлись по комнатам отдыхать, тебя решили не будить, – раздался из-за спины знакомый голос. – Ты не дождался обеда. Мик обернулся и увидел стоящую в дверях Вьюгу, их новую знакомую. Она держала в руках дымящуюся плошку, от которой по комнате распространялся восхитительный аромат жареного мяса. У Мика тоскливо заурчало в животе. – Как Рут? – Мик сглотнул слюну. Вначале первостепенные вопросы. – Я принесла тебе обед, держи. – Проигнорировав его слова, Вьюга поставила плошку на небольшой столик перед Миком. Она усмехнулась, глядя, как он накинулся на еду. – Рут спит, ей лучше. Мама говорит, что нужно время, но теперь она обязательно поправится. Отдав Мику обед, Вьюга уютно устроилась в кресле напротив, поджала под себя ноги и стала наблюдать за затихающим огнем в камине. Мик не чувствовал творения, это было самое обычное рукотворное пламя, горящее в нестихийном очаге. – Можешь разжечь его посильнее? – Вьюга хитро улыбнулась, кивком указывая на тлеющие угли. – Твоя Стихия ведь Огонь? Мик протянул раскрытую ладонь к очагу. Упрямое пламя, хоть и совсем слабое, все же пыталось противиться чужой воле. Через несколько секунд неравная битва была проиграна, и в камине весело затрещал огонь. – Мама бывает недовольна, когда камин гаснет до обряда Четырех. – Вьюга улыбнулась и протянула руки к огню. – Вы проводите обряд Четырех? – Мик вскинул брови. – Ты еще увидишь, тут чтут традиции. Мик не нашелся что ответить. В его доме, как и в большинстве других семей творцов, обряд Четырех проводился от случая к случаю, обязательно разве что по большим праздникам. Это была древняя традиция, во время которой надлежало вспомнить о единстве четырех Стихий и воздать им благодарность. Вечером глава семьи бросал в затухающий огонь щепотку земли и пригоршню воды из специальных чаш, хранившихся на каминных полках, тем самым обозначая воссоединение Четырех. У этого обряда, уходившего корнями в очень далекие времена, существовало множество трактовок, и когда-то ни в одном доме творцов никто не шел спать, пока он не был исполнен. Со временем действия все больше утрачивали свой смысл, а ритуальные чаши превращались в нарядные безделушки. Мик был удивлен, что в Себерии так чтут древние обычаи. – Ко многому, видимо, теперь придется привыкать, – наконец сказал он, уплыв мыслями очень далеко. Это прозвучало горше, чем он рассчитывал, и Мик смутился. Его одолевали сомнения, усталость и страх. Сидя здесь, сытым, в тепле и безопасности, он не мог не думать о родителях, Лике и семье Рут, еще мучительнее ощущая собственную беспомощность. – Это все завтра. – Вьюга сделала вид, что не заметила его тона, и ободряюще подмигнула. – Для начала вам всем нужно вымыться, отдохнуть и выспаться в нормальной постели. В этом доме часто бывают путники, и места у нас достаточно. Голос Вьюги звучал преувеличенно бодро, но Мик был благодарен за это. – Это просто отлично, – улыбнулся он. – Ночевка на общественном воздушном судне – уже достаточный повод требовать перемен в империи. Вьюга звонко рассмеялась. – То ли дело мои зверозубы! – сверкнув улыбкой, ответила она. – Признаться, они тоже способны напугать. – Мик невольно поежился, вспоминая огромных созданий. – Если бы не они, вы бы уже были в лапах у цензуры. – Вьюга сделалась серьезной. – Спасибо. Тебе и твоим зверозубам, – улыбнулся Мик. – Они удивительные, вот увидишь. – Вьюга прижала ладони к раскрасневшимся щекам. – Но это все завтра. Сегодня мама отпустила всех остальных с обряда, такое не часто бывает. Так что можешь идти отдыхать. Вновь разомлевший от сытной еды и огня, Мик был только рад этому предложению. – Пойдем, я покажу тебе, куда идти. – Юркая Вьюга уже снова стояла в дверях. – Стихийного водопровода тут нет, но твои друзья здорово помогли своими творениями набрать и нагреть воды. У нас обычно на это уходит больше сил. Мик рад был привести себя в порядок, но в процессе несколько раз чуть не уснул. Едва добредя до комнаты, где уже отдыхал Риккард, он упал лицом в подушку и проспал без сновидений до самого рассвета. * * * – Привет! – Мику плохо удалось скрыть ликование в голосе, когда Рут наконец открыла глаза. До этого момента он и не подозревал, насколько на самом деле был силен его страх, что она уже не поправится. – Привет! – слабо улыбнувшись, ответила Рут, с любопытством разглядывая окружающую обстановку. Она еще выглядела слабой, но уже однозначно идущей на поправку. – Как ты себя чувствуешь? Помнишь что-нибудь? – спросил Мик. – На удивление хорошо чувствую и плохо помню. – Рут потерла виски. – Голова немного болит, но это мелочи. – Дая говорила, что так может быть из-за лекарственных настоев. – Я не очень помню, кто это, – нахмурилась Рут. – Кажется, она помогала мне исцелиться? – Я все расскажу, только поправься окончательно, – успокоил ее Мик. – Спасибо. – Рут казалась смущенной его вниманием и заботой. – Я долго спала? Ты давно тут сидишь? Мик пришел сюда почти сразу, как проснулся, и просидел больше часа в ожидании ее пробуждения, но решил не создавать еще большей неловкости. – Не очень давно, – уклончиво ответил он. – Ты спишь со вчерашнего дня, но нам всем нужен был хороший отдых. Ты голодна? Я видел Вьюгу, она говорила, что скоро должен быть завтрак. – И снова незнакомые имена. – Рут смешно сморщила нос. – Это не важно. – Мик широко ободряюще улыбнулся ей. Крепкий сон в теплой постели однозначно пошел ему на пользу, будущее уже не казалось окончательно беспросветным. – Главное, что мы добрались куда нужно и ты выздоровеешь. С остальным разберемся. До их носов стал долетать теплый аромат свежеиспеченных лепешек. – Знаешь, вообще-то я бы правда поела чего-нибудь, – принюхавшись, сказала Рут. – Отдыхай, я сейчас. – Мик быстро вышел из комнаты. Через несколько минут он вернулся с подносом, на котором разместились гора теплых лепешек, мед и горячий травяной отвар. – Как я понял, тут очень строгие порядки. – Мик стал расставлять еду на прикроватной тумбочке. – Но нам пока можно пользоваться твоим положением больной. Несколько минут они наслаждались завтраком в тишине. Мик искренне радовался мимолетному ощущению покоя и отдыха. – Остальные еще спят? – Рут сделала глоток и блаженно зажмурилась. – Когда я уходил, Риккард еще спал. Мирру и Ласку я пока не встретил, так что, думаю, они тоже отдыхают. – Что мы будем делать, когда все встанут? Мик и сам уже задался этим вопросом. На кухне, примыкавшей к общей гостиной, он встретил только незнакомую кухарку. Низкая и полненькая хохотушка мурлыкала себе что-то под нос и то и дело посмеивалась. При виде Мика она широко улыбнулась, будто встретила старинного друга, выдала ему гору еды и решительно выпроводила с кухни, проигнорировав все его вопросы. – Для начала пусть тоже попробуют эти лепешки, – улыбнувшись, пожал плечами Мик. – А если серьезно, то я не знаю. Я даже не уверен до конца, что здесь не кроется какой-нибудь ловушки. Тебе было очень плохо, и выбирать не приходилось. Пока нам везло и помощь находилась, когда нужно, но я не знаю, сколько еще это продлится. Мои родные и твоя бывшая семья в тюрьме, Элемента держится на тысячелетнем обмане, зреет революция. А каких-то пару недель назад моей главной проблемой была всего лишь… Мик запнулся и смутился, резко замолчав. На его щеках расцвел яркий румянец. – Я, – спокойно подсказала Рут. – Я не обижаюсь, Мик. Конечно, ты мог бы вести себя полюбезнее тогда, но теперь это все совсем не важно. – Точно. – Мик по-прежнему избегал смотреть ей в глаза. – И как тебе Рубеж? – Рут резко сменила тему. – Правда настолько поразительно, как об этом рассказывают? – Сильнее, чем можно себе вообразить. Не говоря уже о том, как нам удалось его преодолеть. Мик вкратце описал Рут, что она пропустила за время их путешествия. Она помрачнела. – Непросто же вам пришлось. – Рут осталась под большим впечатлением от рассказа. – От меня и впрямь сплошные неприятности. – Теперь это все совсем не важно, – Мик ответил ей ее же фразой и ободряюще улыбнулся. За дверью раздался женский смех и сразу же шумное шутливое переругивание.