— Мне бы хотелось сейчас забрать Мариночку, она достаточно настрадалась, — неохотно проговорил Виталик. — К Надьке я ехать не хочу, но до вашего дома я вас довезу, Ольга Юрьевна. — А куда мы поедем? — засюсюкала Маринка, прижимаясь к жирному плечу своего друга. — Это сюрприз, — ответил тот. Я подумала и, не спросив мнения Виктора, — а что его спрашивать, если он все равно будет со мною согласен, — попросила Виталика отвезти Маринку, куда им обоим хочется, а сама все-таки решила навестить Надю. Мне показалось уже настоятельно необходимым переговорить с нею и получить как можно больше информации про дела ее Саши. Самого Сашу, к сожалению, уже ни о чем не расспросишь. На том мы и порешили после недолгих лицемерных вздохов Маринки. Когда Виталик высаживал нас с Виктором на перекрестке, где мы должны были ловить мотор, чтобы на нем доехать до дома Нади, они уже целовались. И, как я заметила, оба были настроены решительно и уступать друг другу не собирались. Красный «Мерседес» мигнул нам на прощание задними фарами и умчался в неизвестном направлении, а мы с Виктором снова оказались на свежем воздухе. До дома Нади мы доехали довольно-таки быстро. Подходя к ее подъезду, я, разумеется, не выдержала и посмотрела вправо, на то место за кустами, где мы с Виктором недавно обнаружили убитого Сашу-бойфренда. Я поежилась и быстрее пошла к дому. Хоть и темный здесь был подъезд, да в нем не так страшно, как на улице. Мы подошли к квартире Нади и уже собралась было позвонить, как увидели, что дверь не заперта, а только прикрыта. Подумав, что, наверное, у Нади сейчас в гостях оперативники из отдела убийств, я решила не терять времени — все равно же самой предстоит с ними познакомиться, так зачем же стесняться? — я все равно позвонила и, приотворив дверь, крикнула: — Надя! Вы дома? Мне никто не ответил, но свет в квартире да и сама незапертая дверь свидетельствовали, что кто-то же в квартире должен быть. Я шагнула вперед, но Виктор, как всегда не забывающий о том, что он при мне выполняет функцию телохранителя, деликатно задержал меня и прошел вперед сам. Я устремилась за ним. Первым делом в квартире меня поразил беспорядок. Каюсь: я сразу же стала подозревать наших представителей правоохранительных органов: наверное, им понадобилось произвести обыск и они не стали стесняться в способах. Виктор вошел в первую комнату и кашлянул. Я выглянула из-за его плеча и лишь приоткрыла рот при виде зрелища, которое предстало перед моими глазами. Беспорядок в коридоре — это еще что! В комнате все было не только раскидано, а казалось, нарочно перевернуто с желанием нанести максимальнейший урон каждой вещи. Телевизор лежал на полу, из распахнутого платяного шкафа были выкинуты все вещи, а потом, видимо, ногами отфутболены в угол комнаты. Но и это еще не все. Сама Надя, перемотанная широким розовым скотчем, как новогодний подарок — прошу прощения за такое сравнение, — сидела на стуле и, хлопая испуганными глазами, пыталась что-то сказать: рот у нее тоже был заклеен скотчем. Осторожно обходя разбросанные по полу предметы, Виктор резким рывком сорвал скотч с лица у Нади. — Ой, спасибо! — прошептала она. — А я подумала, что мне до утра так сидеть. Я присела перед ней и принялась помогать Виктору срезать скотч, которым была связана Надя. — Кто это вас так? — спросила я. — Бандиты! Сволочи! — всхлипнула Надя, шевеля ногами и мешая мне освобождать ее. — Вы их знаете? — Впервые видела! — Надя всхлипнула, и ее как прорвало: — Два гада в шапках таких дурацких, как завалились да как начали все крушить! А один из них, они его называли то ли Симом, то ли Сэмом — он у них за главного, — все пугал паяльником! Мы с Виктором наконец-то освободили Надю от скотчевых пут, и она встала, а потом сразу же опустилась обратно на стул. Только сейчас мы обратили внимание, что она была в одном белье. Виктор отвернулся к шкафу, и Надя убежала в ванную, вернувшись вскоре оттуда в халате. — Спасибо вам, — сказала она, осматривая свою квартиру. — Мне же дел на всю ночь! Да какую ночь, на неделю, не меньше! Пока все найдешь, пока разберешь… Сволочи, сволочи! Я закурила, предложила сигарету и Наде, и та с благодарностью взяла. — Это были грабители? — задала я еще один вопрос, потому что начала подозревать, что, вполне возможно, именно сюда так удачно для нас поехали квартиранты дедушки Петровича или Григорьича — опять забыла, как зовут сторожа. Надя замотала головой. — Это были придурки какие-то, а вовсе не грабители. Они, кажется, и не взяли ничего, и все про деньги спрашивали! Понимаете, Ольга? У меня! У меня, работника высшей школы, они требовали триста тысяч долларов! Да я даже и не представляю, как выглядит такая сумма. Это чемодан? Мешок? Или просто пачка? Мы с Виктором переглянулись, и я небрежно произнесла: — Ну как вам сказать… Это небольшая спортивная сумка, набитая целиком, если купюры среднего достоинства. Надя удивленно посмотрела на меня. — А почему вы говорите про спортивную сумку? А не про «дипломат», например? Я пожала плечами и задала главный вопрос: — А эти ребята, они не говорили, что у них с вашим Сашей были какие-то дела? — С Сашей? — переспросила Надя. — Боже мой! С Сашей! Надя залилась слезами и стала совершенно непригодной для дальнейшего разговора. Поняв, что ловить здесь больше некого и чувствуя даже какую-то свою вину перед Виктором за то, что притащила его сюда, я попрощалась с Надей, захватила с собою своего молчаливого бодигарда и вышла из квартиры. Слишком много свалилось на Надю за последние дни, чтобы осуждать ее за расшатанные нервы. Не знаю, как я сама бы вела себя, окажись, не дай бог, в подобной ситуации. Разговор с Надей не внес особого оптимизма, а уж ясности — и тем более. Я предложила Виктору ехать домой, и мы, поймав частника, поехали ко мне. Доведя меня до подъезда, Виктор решил пробежаться до ночного магазина и купить сигарет: запасы у нас обоих истощились, а курить все еще хотелось. Подойдя к своей квартире и уже собираясь открыть дверь, я совершенно четко услышала какие-то отголоски разговора в своей квартире и, разумеется, сразу же подумала, что эта швабра — я про Маринку! — передумала и теперь они вдвоем с Виталиком решили остановиться у меня. Я даже рассвирепела: ну как это похоже на Маринку! Отперев дверь, я совершенно спокойно сняла в коридоре ботинки и быстро прошла в комнату. Однако, миновав дверь, я внезапно услышала у себя над ухом совершенно незнакомый голос, сказавший мне: — Привет! — и я тут же оказалась в чьих-то крепких объятиях, которые заставили меня содрогнуться. Запоздало поняв, что попалась, я собралась заорать самым примитивным образом, потому что от страха совсем перестала соображать логично. Мой порыв был замечен, и, довольно грубо зажав мне рот, неизвестный потащил меня в глубь моей собственной комнаты. Не могу сказать, что это доставило мне удовольствие. Я извивалась, как могла, и даже попыталась укусить зажавшую мой рот руку, но безуспешно. — Вот сука! — крикнул державший и швырнул меня к ногам второго «гостя». — Кусается еще! Можешь ее взять. — Что значит «взять»?! — хотела я уточнить, но не успела, потому что на моей руке что-то щелкнуло, и я обнаружила себя прикованной к батарее. — Ну вот, теперь мы можем спокойно поговорить, — сказал один из них, лицо которого мне показалось подозрительно знакомым. Я изо всех сил пыталась вспомнить, где я его видела. Что-то в нем было не так… не так, как я помню… От напряжения мысли я даже закрыла глаза и тут же получила пинок. Похоже, меня о чем-то спросили, а я, естественно, не ответила. — Не советую играть в молчанку, — в мои мысли вторгся другой. — А вы что-то спросили? — вежливо поинтересовалась я. — Ну, Макс, — заржал первый, — она еще и хохмит! — Короче, слушай сюда, — нагнулся ко мне тот, кого назвали Максом, сощурив глаза. — Мы обо всем сейчас договариваемся и мирно расходимся. Если нет, мы с тобой работаем, а потом пробуем договориться снова. Ясненько, девочка? — Ага, — посчитала нужным ответить я, толком не поняв, что, собственно говоря, от меня хотят. — А вот эту штуку, — указывая на наручники, спросила я, — можно снять? Они переглянулись, и Макс, вопросительно посмотрев на своего дружка, отрицательно качнул головой. — Короче, нам нужны деньги, — сказал Макс. «Господи, — подумала я, — и этим нужны деньги. Весь мир просто рехнулся на деньгах!» — И много вам нужно? — осторожно поинтересовалась я вслух.