А во-вторых, я не успела даже как следует в очередной раз обругать мою Маринку за ее редкое умение вляпываться в самые несусветные истории, как кто-то позвонил во входную дверь. А вот это было уже совсем неинтересно: я никого не ждала и, честно говоря, никого не хотела видеть: мне и одной Маринки было много. — Оля, — зашептала Маринка жутким шепотом, заворачиваясь с головой в диванное покрывало, — не открывай, это бандиты, я знаю! Не могу сказать, что вот так сразу я Маринке и поверила, однако, как говорится, осадок от ее слов остался. Почесав на всякий случай не только затылок, но и нос, я взяла трубку своего мобильного телефона и подкралась к входной двери. Заранее нажав на трубке кнопку «ноль», чтобы при неприятном раскладе сразу же надавить цифру «два», я, присев на пол сбоку от двери, спросила, стараясь говорить спокойно и достойно: — Кто там? — Добрый вечер! Могу я увидеть Ольгу Юрьевну Бойкову? — послышался вежливый и даже приятный мужской голос. Голос был нестрашный, но мне совершенно незнакомый. — А вы, простите, кто? — ненавязчиво поинтересовалась я. В самом деле: приходит вечерком мужчина, хочет меня видеть, а я даже не представляю себе, кто это такой! Романтично, конечно же, но можно было бы и пораньше представиться. — Мы с вами незнакомы, — пустился в нудные объяснения мужчина по ту сторону двери, — ваш адрес дала мне Марина Широкова и… — Это он, это он! — громко зашептала Маринка, осторожно выглядывая из комнаты. — Это Виталик пришел!.. Я вздохнула: опять моя квартира по милости моей подруги становится местом ее встреч с мужчинами. Поэтому не стала дослушивать Маринкины объяснения, встала с пола и открыла дверь. Передо мной стоял невысокий молодой мужчина приблизительно лет тридцати, в черном кожаном плаще. Смотрелся этот представитель мужского мира, на мой взгляд, не очень-то аппетитно: широкая его грудь плавно переходила в широченный живот, который плащ совершенно не скрывал. Толстенные щеки, заплывшая шея и сладкая улыбка не придавали ему обаяния, хоть тресни. Ну нельзя так много кушать, нельзя. Некрасиво получается в результате. Пока я разглядывала неожиданного гостя, он, переминаясь с ноги на ногу, снова заговорил, рассыпавшись в любезностях: — Я прошу прощения, вы, очевидно, и есть Ольга Юрьевна, извините. Марина просила передать, что с ней все нормально… Маринка не стала ждать, когда я открою рот, и тут же с приглушенным визгом бросилась ему на шею: — Виталя, как я рада, что ты пришел! — Марина! Слава богу, ты нашлась! — выдохнул Виталий, и перед моими глазами разыгралась встреча, достойная авторучки Шекспира. Это, наверное, так мерещилось Маринке. На самом-то деле получилось что-то из слюнявого сериала, но без перевода, потому что игралось на понятном языке. Я не против явного проявления чувств, но если все это делается при открытой входной двери и, таким образом, о происходящем извещаются все соседи, то меня это почему-то нервирует. Я затащила эту сладкую парочку в квартиру и закрыла дверь. Они вдруг очень любезно вспомнили о моем существовании и, оторвавшись друг от друга, засмущались и потупили свои бесстыжие глазки. — А что, собственно говоря, произошло? — как можно наивнее поинтересовалась я у прибывшего доброго молодца. — И вы тоже теряли нашу Марину? А она мне этого еще не успела рассказать. — Да вы знаете, — как-то неуверенно начал объяснять Виталик, покручивая пальцами пуговицу плаща, — я и сам толком ничего не понял. Я приехал к Марине, на квартиру к… — Виталик бросил на меня быстрый взгляд. Я кивнула, а Маринка пояснила: — Да в курсе она, в курсе! — Ну и хорошо, — улыбнулся Виталик, — машину я, значит, оставил примерно за квартал, чтоб не мелькала зря, а сам пошел к дому. Подхожу, а там полный двор милиции. Машина «Скорой помощи» даже стоит. И все это как раз у нужного мне подъезда. Я переговорил с какой-то старухой, а она и говорит, что деда убили… уже увезли… а больше вроде никого там не было. Короче, чертовщина какая-то. Я позвонил вам в редакцию, там никто не отвечает… — Через часик попробовали бы перезвонить, — энергично предложила я, — и так через каждый час. В девять утра вам бы точно ответили. — Она шутит! — вылезла с переводом Маринка и стала стягивать со своего Виталика плащ, прищебечивая, что ему срочно нужно попить чайку-кофейку, отдохнуть с дороги… Ну и не стоит даже перечислять всю ту чушь, что она ему стала говорить, самое главное, не интересуясь моим мнением на сей счет. У меня возникло смутное подозрение, что мне сегодня придется лечь поздно, и я с этим смирилась. Мы прошли в кухню, и мне пришлось снова ставить чайник, потому что инициатор кофепития, моя дорогая подруга, повисла на своем Виталике, как не скажу что, и вела себя просто глупо. Ну разве можно так навязчиво показывать мужику, что он нравится? Он же от этого хамеет! — Ну и что было потом? — стервозно спросила я у Виталика, напоминая, что они здесь некоторым образом не одни и если им хочется интиму, то, пожалуйста, в другом месте, а не у меня перед носом. — Я решил, что сначала заеду к вам, а потом уже… — Виталик застенчиво взглянул на меня, — …если ничего не было бы известно про Марину, может, вы бы согласились меня сопровождать… — Интересно, с какой стати, — пробурчала я как можно тише. Но, похоже, меня действительно никто не услышал. — И все-таки, что случилось? — вдруг опомнился Виталик и, слегка отстранив от себя Марину, взглянул ей прямо в глаза. — Марина, почему ты здесь? И что там на самом деле произошло, ты не в курсе? — Да просто твоего старика грохнули, — выпалила Маринка, — и меня чуть не убили, я еле спаслась! — То есть как это грохнули? — наш гость побледнел, судорожно вцепившись в стул, на котором сидел. — Этого не может быть! — Вам плохо? — спросила я. — Это меня должны были убить, — вдруг услышала я тихий ответ Виталика. Он побледнел, ссутулился. Нижняя жирная губа его мелко дрожала. Жалкое зрелище представляет собой испуганный мужчина. К тому же такой толстый… — Тебя? Но почему? — Маринкины глаза опять приняли ненормально большие размеры. — Нет-нет, — слабо махнул рукой Виталик, — я что-то не то сказал… Так что там с дедом? Маринка пустилась в описания происшествия и своих переживаний. Виталик внимательно слушал, опустив голову, и, когда она закончила, я все-таки не удержалась и повторила свой вопрос: — Так почему вы считаете, что убить должны были вас? Наш гость внимательно оглядел нас обеих, немного задержав на мне взгляд, вздохнув, подумал еще секундочку и с обреченным видом заговорил: — Все очень просто. В последнее время на меня начались какие-то наезды. Сначала у меня постоянно звонил телефон и какие-то лица требовали денег, если я не хочу проблем в делах. Причем суммы назывались нереальные: триста штук баксов, да еще с какими-то процентами… В общем, бред. Я решил, что это просто какие-то сумасшедшие или молодежь развлекается. У них, знаете ли, сейчас свои игры. К тому же время подобных наездов, как мне казалось, давно кончилось. Потом, через пару дней, от слов перешли к делу. У меня в магазине разбили витрину, избили сторожа, потом снова позвонили… потом был избит шофер, подвозящий товар… — Так что же они хотят? — спросила я. — А главное, кто эти «они»? — И сам толком не знаю, — пожал плечами Виталик; повертев головой, заметил на противоположном от него краю стола пепельницу и пододвинул ее к себе. — Я закурю? — спросил он. — Конечно, конечно, — с великим бережением пролепетала Маринка и по-собачьи посмотрела на Виталика. Я едва не скривилась, честное слово, только щелчок электрического чайника отвлек меня. Взяв банку с кофе, я поставила ее перед Маринкой. Маринка взглянула на меня тоже по-собачьи, но уже так, словно я была кошкой, и с тяжким вздохом поднялась и занялась своим естественным делом, ну а я продолжила разговор с Виталиком. — У меня создалось впечатление, — сказал он, — что меня, так сказать, доводят до кондиции. Знаете, психологическая обработка называется: если постоянно капать на мозги, то в конце концов на что-то и согласишься, лишь бы отстали. — Но ведь у вас есть же какая-то крыша? — недоумевая, спросила я. — Они что, ничего не могли сделать? — Нет, никак не удавалось засечь, кто конкретно мне звонит. Есть подозрение, что это какие-то отморозки, но мне от этого не легче. — Ваша крыша, извините, мышей не ловит. Гоните их всех на фиг, — совершенно искренне посоветовала я Виталику. — Сейчас я уже подумываю об этом. Ну так вот, я поэтому и решил на время спрятать Марину. Это же мое самое уязвимое место. А уже они, похоже, и тут вычислили, вероятно, решив, что я тоже нахожусь вместе с ней. — Это все очень интересно, но почему вы не обратились в милицию? — поинтересовалась я. Виталик как-то странно посмотрел на меня и ответил вопросом на вопрос: — А вы как думаете? — Не знаю, — честно призналась я, — поэтому и спрашиваю.