— Я про него и говорю, просто начал издалека, чтобы понятно было, — вздохнул пограничник и устало покачал головой, демонстрируя, что очень тяжело общаться с такими глупыми людьми. За это тут же получил затрещину. Злобно зыркнув на Бону, он взял себя в руки и продолжил, как ни в чём не бывало, — планета почему-то не позволяет использовать здесь очень сложные технические системы, особенно это касается оружия. Знали про это? — Слышали, — кивнул Эмеральда. — Значит, вас планета принимает, если только слышали. А вот организаторов не любит. Чёрт его знает как это всё работает, но то что это так и есть, непреложный факт. Организаторы всё это уже посчитали и изучили. Что можно, что нельзя, если можно, то сколько, чтобы не возникла реакция… — начал пограничник. — Какая реакция? — перебила его Эсмеральда. — Всегда разная, — сказал пограничник, — точнее не всегда, но никогда заранее не знаешь что случиться. И сначала это можно принять за совпадение. Но если это происходит из раза в раз, то значит это какой-то вполне закономерный процесс. Так что, за границей можно наблюдать только сверху. Но возникают другие сложности. Приходится гонять военных по пустякам, потому что основная масса проникновений это малые группы, ищущие места для жизни в этом мире. На планете ведь очень много людей. И чем дальше, тем больше. Возникает естественная миграция, несмотря на ограничения… это, кстати, смешно, — ухмыльнулся пограничник. — Что именно? — не поняла Эсмеральда. — Ну, организаторы ограничивают технологическое развитие местного населения, а планета, в свою очередь, ограничивает технологическое развитие организаторов, — сказал пограничник. — А откуда простой пограничник на маленькой заставе столько всего знает? Может ты не тот, за кого себя выдаёшь? — спросила Эсмеральда, пристально глядя ему в глаза. Пограничник непроизвольно съёжился под её взглядом. Так, что даже ноги оторвались от пола. Видимо он хотел сжаться в комок и прижать колени к груди, но вовремя спохватился. — Да ничего такого особенного я и не знаю! А про это у нас все знают. Мы же в этом варимся. Живём и работаем. И попасть сюда сложно, нужно выиграть конкуренцию. Естественно, мы понимаем, куда, зачем и почему хотим попасть и что тут происходит. Ну и общаемся же между собой тоже. Так что, у нас про это все знают… все люди, — сказал пограничник, бросив косой взгляд на Морика. Бона хотела влепить ему очередную затрещину, но Эсмеральда остановила её взмахом руки. А то увлечётся и все мозги из него вышибет, а разговор ещё не закончен. — Так что там с «Аванпостом»? Ты никак не расскажешь, — спросила Эсмеральда. — Так никак не дойду, — пожал плечами пограничник, слегка расслабившись, когда понял, что по голове его в этот раз бить не будут. — Ну, мы ждём! — сказала с нажимом Эсмеральда. — Ну, так вот, — вздохнул пограничник, — а можно меня больше не бить? А то у меня и правда мысли путаться начинают! — вдруг резко сказал он, повернувшись к Боне. — Ладно, не буду больше… пока… — усмехнулась Бона. Пограничник недоверчиво на неё ещё раз взглянул и повернулся к Эсмеральде. — Ну так вот, — повторил он, — технологии на земле частично ограничены. Организаторы, по всей видимости… я не знаю, меня же там не было, естественно. Да и давно это было. Предполагаю просто. В общем, организаторы посмотрели что им доступно и к чему планета в принципе лояльно относится, покумекали и сформировали оптимальный план инфраструктуры границы. Максимально замкнув её на себе, чтобы она сама себя поддерживала. Конечно, внешние вливания всё равно требуются. Но в масштабах их деятельности это приемлемые вложения. — Так причём здесь «Аванпост»? — спросила Эсмеральда, теряя терпение. — А «Аванпост», существует с самого начала их деятельности на планете. Именно там они и проверяют, какие технологии им доступны, а какие нет. Что планета принимает, а что нет. Плохое место. Никто не хочет туда попасть. Это для нашего брата как ссылка. «Аванпост» всегда находится на грани уничтожения. Всегда на пределе. Но организаторы всё рассчитывают так, чтобы он всё-таки держался. То чуть отвинтят краник, то обратно завинтят, — сказал пограничник. — Я не очень понимаю, — сказала Бона, почесав затылок. — А я кажется поняла. Это испытательный полигон, так? — спросила Эсмеральда у пограничника. — Ну, вроде того, — сказал пограничник, — жить там это ад! И не многие долго протягивают. Там постоянно, то эпидемии, то нашествие насекомых, то природные катаклизмы, то ещё какая беда. Там идёт постоянная война с… с планетой что ли? По-другому и не скажешь. — И зачем им это нужно? — спросила Бона. — Как зачем? А как же они будут эту планету осваивать, если ничего о ней знать не будут? Нужно знать границы допустимого! — сказал пограничник. — Границы? — усмехнулась Эсмеральда. — Да, — кивнул пограничник, не поняв чему она усмехается, — и «Аванпост» даёт результат и не маленький. Именно благодаря ему, они нашли способ обмануть планету и построить Энергон. Планета не посчитала эти технологии опасными, а потом было уже поздно. Теперь она ничего не может сделать. Честно говоря, среди наших ходят слухи, что одно из назначений нашей границы, это как раз предотвратить атаку планеты на Энергон. Никогда неизвестно что она может предпринять. Если вдруг на сушу полезут какие-то орды тварей из моря, они должны увязнуть в живой линии обороны, и дать время организаторам придумать, как справиться с ситуацией. Агрессоры должны увязнуть в мясе! — он опять косо взглянул на Морика. — Я, прям, еле сдерживаюсь, — вздохнул Бона. Эсмеральда сделала лёгкий жест, чтобы она пока эту тему не развивала. — А что, если это мы, например, агрессоры, которых послала планета? — спросила Эсмеральда. — А это так? — с любопытством взглянул на неё пограничник. — Дело не в том, так или не так. Дело в том, что нас вы вряд ли сможете остановить, — сказала Эсмеральда. — Разве? — пограничник хохотнул искренне весело, его эта фраза очень позабавила, — как давно вы здесь? Не в этой комнате, а на континенте? Где бы вы могли быть, если бы не наша пограничная линия? И откуда вы знаете, что происходи сейчас? Я вот не знаю. По поводу многоступенчатой тревоги я сказал правду. Про большее я сам не в курсе. Но что если сигнал сразу уходит наверх, и оттуда через спутник уже кто-то сидит и рассматривает вас? Они со своим оборудованием могут даже разговор наш слышать. Так что, я бы не делал поспешных заявлений, что система не работает. Возможно, она работает лучше, чем вам кажется. — Но это только предположение, так ведь? — спросила Эсмеральда. — Скоро узнаем! — пограничник развёл руки в стороны. Эсмеральда почему-то верила, что он говорит правду. — А что же ты рвался в такое опасное место, где тебя может смыть волной атакующих? Если вдруг начнётся то, про что ты говорил? — спросила Эсмеральда. — Риск, конечно, есть. Но без риска на планете не устроиться. Нужно заработать право здесь жить. Да и много лет ничего такого не происходило. Я решил, что может этого никогда не случиться. К тому же, как я и сказал, это предположения. Убедительные, но предположения. Может быть это просто граница, и всё. Ловим и не пускаем случайных путешественников, — сказала пограничник. Эсмеральда вдруг поняла палец вверх, призывая всех к тишине. Они прислушались. — Да, — кивнул пограничник слегка разочарованно, — вас невысоко оценили. Но всё равно, не сбросили со счетов. Будет десант с самолёта. Это группа реагирования дислоцированная на планете. У них обычное огнестрельное оружие. Спецназ со станции не прислали. Но если бы их прислали, мы бы об этом и не узнали, пока они тут не появились бы. Там совершенно другой уровень. Высадились бы на бесшумных десантных кораблях и обложили бы тут всё. Хотя, может они действуют вместе? Вряд ли, но вдруг? — оживился пограничник, — я про такое не слышал, но может просто потому, что такое редко случается? — Думаешь, не врёт? — спросила Бона. — Похоже, что нет, — спокойно сказала Эсмеральда. — Я не вру! — искренне сказал пограничник, — я вообще вам только правду говорил. Надеюсь, что вы мне это зачтёте и не станете убивать. Я не собираюсь умирать за секреты огромной корпорации, которая имеет возможность покупать планеты. Они свои проблемы смогут и сами решить. Моя жертва роли не сыграет, поэтому я и не собирался её приносить. — Какая слизь! — резюмировала Бона. — Зачем тебе долгая жизнь? — спросила Эсмеральда, — ты же овощ! — Я не овощ! — обиделся пограничник, — это они овощи, — он ткнул в Морика. Бона не выдержала и врезала ему ладонью по затылку. Видимо она не рассчитала силы, в шее что-то хрустнуло, и голова безвольно повисла. — Бона! — вскрикнула Эсмеральда, — ну как так-то? Мы же ещё не закончили! — Прости, я не собиралась! Оно само так вышло! Взбесил он меня. Я бы его в живых всё равно не оставила. Недостоин. Прям вот аж трясёт, как противно! — сказала Бона и передёрнула плечами, — тем более, что всё равно пора уходить, если это и в самом деле десант. — Ладно, — махнула Эсмеральда рукой, — в целом, мы многое узнали. Могли бы ещё, — она укоризненно посмотрела она Бону, но, что имеем, то имеем! Морик, ты с нами? — Зачем он нам? — удивилась Бона. — Не знаю, — пожала плечами Эсмеральда, — просто мне кажется, что его здесь убьют. Он всё честно расскажет, и его убьют. Да и лучше, чтобы они ничего о нас не знали. Пограничник мёртв, а Морик, получается, единственный свидетель, который знает что случилось и кто мы такие. — А так же сколько нас и где мы базируемся, — кивнул Бона, — да, оставлять его нельзя, по крайней мере живым. — Мы невиновных не убиваем, — строго сказала Эсмеральда. — Да я и не предлагала, — вскинула руки Бона, просто неудачно выразилась. Эсмеральда протяжно свистнула, все Валькирии услышали сигнал к отступлению и по одному, максимум по двое начали покидать этот пограничный опорный пункт. Только Эсмеральда, Бона и Морик шли втроём. Причём, они единственные шли не скрываясь. Ушли беспрепятственно, так никого и не встретив. Если здесь кто и остался, то на глаза им не попался. Тем временем гул самолёта становился всё ближе. Судя по шуму, это был тот же самый самолёт, который сбрасывал контейнеры. Или очень похожий, с такими же болячками. Двигатели работали неровно, и казалось, что вот-вот захлебнутся и самолёт рухнет. Но, не смотря ни на что, он продолжал лететь. Пока что они его не видели, только слышали. Вдруг, из места где раздавался звук летящего самолёта ударили вниз два прожектора. Оказалось что самолёт выше, чем можно было предположить по звуку. Свет прожекторов шарил по земле, но из-за расстояния сильно рассеивался, так что толку было не очень много. Пытались осмотреть ту местность, где Эсмеральда захватила Морика и куда ушёл отряд из этого лагеря. Когда самолёт был над этим местом, под ним начали раскрываться купола парашютов, которые, то терялись в темноте, то попадали в луч прожектора. Стоя на некотором удалении от заставы, с другой стороны от неё, Бона и Эсмеральда смотрели в небо и пытались пересчитать купола. Задача была непростая, было только ясно, что их больше десяти. — Ну вот, я думала, что это наша фишка, — сказала Бона, — думала, только мы на этой планете с парашютами прыгаем. — И это было очень наивно, — сказала Эсмеральда, — не мы же их изобрели. Тут главное иметь авиацию. Есть авиация, можно и с прыжками разобраться. — Ну не скажи! — не согласилась Бона, — просто так сам не разберёшься. Тут подготовка нужна специальная, знания, сами парашюты. Многое должно сойтись. У нас было кому навык передать. — Значит, и у них было. Это по-прежнему наше преимущество, только не передо всеми, — сказала Эсмеральда. — Драться будем? — спросила Бона. — Зачем? — удивилась Эсмеральда, — лучше исчезнуть в темноте. Пусть гадают, кто к ним пожаловал. И чем быстрее мы уберёмся, тем лучше, чтобы шум самолёта перекрыл шум наших двигателей. — Тогда бегом! — сказала Бона, и они устремились к квадрокоптеру.