Квок-Тай кивнул. У него покраснели глаза. – Никто из вас сегодня об этом ни слова не сказал, и я понял, что Сиу-Ман вам ничего не говорила про наши свидания. От этого мне стало только еще тоскливее. Пожалуйста, можете на меня накричать, но только не вините Лили. Виноват был я – я должен был догадаться, что происходит между ними. И в то самое время, когда она больше всего нуждалась в нас, нас не было рядом. И это тоже моя вина. По его щеке покатилась слеза, он начал всхлипывать. Нга-Йи не знала, как быть, но N поддел ее локтем и указал на сумочку. Нга-Йи достала бумажный платочек и протянула мальчику. Он выглядел так жалко, что Нга-Йи нестерпимо хотелось сказать ему, что он ни в чем не виноват, что в смерти ее сестры повинен кто-то, называющий себя kidkit727. Квок-Тай вытер слезы. Потом все трое какое-то время сидели молча. Нга-Йи не произносила ни слова, потому что так велел N, а его молчание, видимо, носило стратегический характер – дать Квок-Таю успокоиться и продолжить допрос. – Квок-Тай, – проговорил N за мгновение до того, как безмолвие могло показаться странным, – ты сказал, что пообещал Лили больше не обращать внимания на Сиу-Ман. Означает ли это, что ты все же пытался что-то сделать для нее, после того как стал встречаться с Лили? Мальчик на миг замер, но тут же кивнул. – Да. Ситуация была опасная, поэтому я не мог слишком сильно переживать из-за того, что подумает или скажет Лили. – Ты говоришь о том, что произошло в караоке-баре в канун Рождества? – Вы знаете про это? – Квок-Тай оторопело уставился на N. – Сиу-Ман вам сказала? Я думал, она никому ничего не скажет. – Она и не говорила. Я просто случайно узнал кое-что, а про остальное догадался. Но на самом деле мы не очень-то понимаем, что с ней случилось. Квок-Тай посмотрел на N, перевел взгляд на Нга-Йи. После минутной растерянности он покусал губы и проговорил: – Вы уже знаете, что мы с ней встречались, поэтому, я думаю, не будет ничего страшного, если я расскажу вам обо всем остальном. Нга-Йи сглотнула подступивший к горлу ком. – Было двадцать четвертое декабря позапрошлого года. Я-то думал, что зимние каникулы проведу с Сиу-Ман, а стал встречаться с Лили. – Квок-Тай говорил очень медленно, словно ему не хотелось возвращаться ко времени, когда существовал этот неловкий любовный треугольник. – Я ненавидел себя. Даже во время свиданий с Лили я думал о Сиу-Ман и чувствовал себя последним дерьмом. В тот вечер мы с Лили пошли по магазинам. Мы собирались перекусить в японском ресторане, но по пути туда случайно встретились с парнем из нашей школы, постарше нас. Он играл со мной в группе. И он упомянул Сиу-Ман. – Он ее тоже знал? – Не очень, но Лили и Сиу-Ман иногда приходили на наши репетиции, поэтому тот парень знал, что мы с ней друзья… Но, конечно, он понятия не имел о том, какие у нас стали натянутые отношения. Он нам сказал, что не так давно проходил мимо Langham Place и увидел там большую компанию, в которой была и Сиу-Ман. Еще там была пара парней, очень плохих музыкантов. Они играли в группах только для того, чтобы подцепить девушек. Ходили слухи, что они уговаривали девушек стать сопровождающими, эскортницами. Последнее слово напомнило Нга-Йи об обвинениях в публикации из «Попкорна». – Сиу-Ман с ними была знакома? – спросил N. – Не знаю, – Квок-Тай нахмурился. Было видно, как он страдает. – Я бы ни за что не поверил, что Сиу-Ман окажется в такой компании, но все-таки… Мы все же пошли в ресторан, но я нервничал ужасно, и когда Лили пошла в туалет, набрал номер Сиу-Ман. На первый звонок она не ответила, только на второй, но я почти ничего не понял у нее язык заплетался. По шуму и музыке я понял, что она в каком-то караоке-баре. – А Лили была рядом, когда твой товарищ из группы рассказал тебе о встрече с Сиу-Ман? – Да, она все слышала. – И это ее не встревожило? – Это случилось вскоре после того, как они поссорились, поэтому мы с Лили совсем не говорили о Сиу-Ман. Когда мой друг-музыкант упомянул о ней, это было немного неловко, поэтому мы потом старались себя вести, будто ничего не случилось. Но я видел, что Лили тоже забеспокоилась – она даже не доела свои любимые уни суши[42]. – Значит, после того как ты поговорил с Сиу-Ман по телефону, ты сказал Лили, что вам надо пойти и найти ее? Квок-Тай кивнул. – Она так странно говорила. Я думал, что Лили откажется, но она согласилась. Только сказала: «Но это будет ваша последняя встреча». Мы быстро расплатились по счету и поспешили в караоке-бар в центр Кинг-Ва. N вздернул брови. – А как вы узнали, где она находится? – Когда я говорил с Сиу-Ман, фоном звучал новый хит Энди Хьюи. Я знал, что права на проигрывание этой песни есть только у одной сети караоке-баров, а в Монг Коке такой бар есть только в Кинг-Ва. N одобрительно кивнул. – Вы ее там нашли? – Нет… Вышло гораздо хуже. Мы подошли туда примерно к половине одиннадцатого и увидели Сиу-Ман на улице около бара. Ее вели под руки двое мужчин, они направлялись к Сай Юнг и Чой-стрит. Я бросился к ним, чтобы остановить, а у этих подонков еще хватило наглости предупредить меня, чтобы я не шумел. Тогда я громко прокричал, что она несовершеннолетняя, и когда кто-то из прохожих обернулся и посмотрел на нас, эти двое бросили Сиу-Ман и убежали. – В каком состоянии она была? – Одурманенная. Как под наркотой. Квок-Тай говорил сердито, словно это было совсем недавно. – Какое счастье, что вы там оказались. Опоздай вы хоть на минуту, одному богу известно, куда бы они ее утащили, – с благодарностью проговорил N. – И потом вы с Лили отвели Сиу-Ман домой? – Мы немного посидели в «Макдональдсе», чтобы она немного протрезвела, а потом взяли такси до Вун Ва Хаус. В машине Сиу-Ман стало лучше, и она начала что-то говорить. Я не сразу разобрал, а потом понял. Она просила: «Не говорите моей маме». Вот почему я выдумал историю про то, что Сиу-Ман стало плохо на вечеринке. Наконец Нга-Йи узнала правду, и ее захлестнули самые противоречивые эмоции – благодарность Квок-Таю за то, что пришел и спас ее сестру, тревога при мысли о том, какие ужасы пришлось Сиу-Ман пережить в баре. А еще она вдруг осознала, что мать могла все понять. Она ведь тогда всю ночь просидела рядом с младшей дочерью, а того, кто прожил такую жизнь, как Ау Йи-Чин, не так просто было обмануть. – Кто-нибудь еще знает об этом, кроме тебя и Лили? – спросил N. Он подобрался к самой сути. Нга-Йи навострила уши и с волнением стала ждать ответа. Если бы Квок-Тай ответил «нет», тогда самым вероятным подозреваемым стала бы Лили. – Ну… В этом смысле все сложилось не очень удачно. – Квок-Тай нервно посмотрел на N. – По идее, никто не должен был узнать об этом, но начали расползаться слухи, что девочку из нашей школы чуть было не изнасиловали в канун Рождества. Больше всего об этом говорили старшеклассники. Никто не называл имени девушки, поэтому наши учителя ничего не предпринимали, только завуч сказал, что надо следить за словами и поведением, – ну, это дело обычное. Я порасспрашивал парня из моей группы. В общем, получалось так, что у одного из тех мерзавцев в нашей школе учится двоюродный брат. И все сплетни пошли от него. У Нга-Йи сердце екнуло. N едва заметно кивнул, словно ждал именно такого ответа. – Мистер Онг, мисс Ау, когда вы сегодня поблагодарили меня и Лили за то, что мы пришли на похороны, мне было так стыдно, я почувствовал себя таким виноватым. Мы так ее подвели, мы в таком долгу перед ней. – Губы Квок-Тая скривились. – Мы не утешали ее, когда она осталась без матери. Нас не было рядом, когда извращенец лапал ее в вагоне поезда. Мы не заступились за нее, когда ее забросали грязью в Интернете. Мы думали только о себе. Это было так некрасиво, так ужасно, а когда-то мы были хорошими друзьями. А теперь у нас уже нет шансов что-то исправить. Нет, мы были недостойны того, чтобы называться ее друзьями. И вам не стоило нас благодарить. – Квок-Тай, все в прошлом. Не надо себя терзать, вырвалось у Нга-Йи. Она нарушила обет молчания. Она не смогла сдержаться – у мальчика был такой вид, словно он вот-вот расплачется. – Спасибо тебе за храбрость, за то, что все нам рассказал сегодня. Я уверена, Сиу-Ман не стала бы тебя ни в чем винить, если бы услышала твой рассказ. Пожалуйста, береги себя и Лили. Сиу-Ман это тоже порадовало бы. – Но… Квок-Тай был так напряжен, что, похоже, ни одно из банальных слов Нга-Йи до него не дошло. – Если ты вправду думаешь, что подвел Сиу-Ман, то с этим чувством вины тебе придется жить всегда. Слова N испугали Нга-Йи. А Квок-Тай от изумления раскрыл рот. Он явно не мог понять, почему такой дружелюбный мистер Онг вдруг повел себя так резко. – Люди забывчивы и эгоистичны. – Голос N звучал спокойно, выражение его лица не изменилось, но Нга-Йи поняла, что он снял маску. – Просить прощения – это тоже проявление себялюбия. Получаешь прощение, отпущение грехов – и можно жить дальше. А в итоге сплошное лицемерие. Если ты думаешь, что Сиу-Ман не простила бы тебя, тебе бы это ощущение вины было нестерпимо до конца жизни. Каждое мгновение тебе придется жить, понимая, как ужасно ты обошелся с близкой подругой, и покаяться в этом нет и не будет никакой возможности, никогда. Но помни: у тебя есть долг. Ты должен прожить свою жизнь хорошо. Только прислушиваясь к своей душе и делая правильный выбор, ты сможешь заглушить боль и оправдаться. Эта вина станет твой сутью, войдет в плоть и кровь, но она поможет тебе доказать, что ты – хороший человек. Морщины на лбу Квок-Тая разгладились, он энергично кивнул. – Я понимаю, мистер Онг. Спасибо вам. – Хорошо бы, чтоб понимал. – N улыбнулся и снова стал мягким и дружелюбным. Он сделал глоток латте. Нга-Йи все время казалось, что он напичкан всякой ерундой, но в том, что он сейчас сказал… нет, она не могла точно определить, ерунда это была или, наоборот, нечто важное, но уж точно эти слова были куда мощнее того, что промямлила она. – А, да. – N поставил на стол чашку. – Еще кое-что. Ты знаком с Вайолет То? – Конечно, она из моего класса. Квок-Тай вздрогнул – словно N его уколол. – Когда мы сидели в столовой и я упомянул ее имя, мне показалось, что ты хотел что-то сказать, – небрежно проговорил N. – Мне это странным показалось, вот и все. – Мистер Онг, когда вы спросили, кто мог ненавидеть Сиу-Ман так сильно, что решил опорочить ее имя, Лили сказала, что это Графиня, а я так думаю, вам стоит обратить внимание на Вайолет. Графиня и ее свита – горлопанки, болтушки, но если вы ищете человека делового, способного нанести удар в спину, то Вайолет – это тот самый человек. – Но что произошло между ней и Сиу-Ман? – спросил N. – Ничего. Но у Вайолет есть история. – Она что-то нехорошее сделала? – Это началось год назад… – Квок-Таю явно не хотелось об этом рассказывать. – Я учился в первом «B», а Сиу-Ман и Лили – в первом «А». Вайолет была старостой класса. В первом «А» была девочка по имени Лора. Она была популярна. И характер добрый, и отметки отличные. Многие из ребят в нашем классе были по уши в нее влюблены, но она всех отвергала. Ходили слухи, что она встречается с каким-то старшеклассником – то ли он был из школьной баскетбольной команды, то ли руководителем дебатов. Романы в первом классе средней школы! Нга-Йи не переставала удивляться тому, как быстро растут нынешние дети. – А потом… Это случилось во время второго семестра. В мае, кажется. Одна ученица увидела Лору с кем-то. Какая-то там была интимная ситуация. Шум вышел большой, и Лору вынудили «добровольно уйти из школы». Другая… она уже сдала выпускные экзамены и ждала вручения аттестата, поэтому ей ничего не могли сделать. – В полицию не заявили? – спросил N. – Даже если все было по согласию, тринадцатилетняя девочка… это изнасилование. – Нет-нет, в школе не хотели скандала. И никакого изнасилования не было. Как я слышал, они просто целовались. – Но что такого ужасного в поцелуях? – удивился N. – Вы, наверное, прослушали, – сказал Квок-Тай. – Она не с мальчиком целовалась, а с девочкой. У нас миссионерская школа, кое в чем весьма консервативная. – А какое отношение ко всему этому имела Вайолет То? – спросил N. – Это она рассказала учителю, – сердито ответил Квок-Тай. – Мне надо было отнести в учительскую домашние задания, и я там увидел Вайолет То. Она в углу разговаривала с завучем по дисциплине. Лица у обоих были очень серьезные, и я слышал, как завучспросил у нее: «Ты это своими глазами видела?» – «Да». – «На крыше?» – «Да, там». В тот момент я не понял, о чем они говорили, но когда на следующий день все узнали, что случилось, тут мне все и стало ясно. Завучпо дисциплине наверняка допрашивал Лору так, будто она была преступница, и вся чески ее обзывал. Мы все были возмущены. Неужели они не знают, что на дворе двадцать первый век? В некоторых странах даже однополые браки разрешены! Разве это не нарушение прав человека? Но мы не только на учителя злились. Тогда мы возненавидели Вайолет То. – То есть вот поэтому ты думаешь, что скорее Вайолет, чем Графиня, разрушила бы чью-то репутацию – потому что однажды она уже такое сделала? – спросил N.