Нга-Йи стала шепотом читать названия и обнаружила, что мало что понимает. В основном книги были на английском языке, но также на китайском и японском. «UNIX ч полное руководство», «Стандартный интерфейс операционных систем POSIX», «Безопасность в Интернете: нынешнее состояние и направления развития», «Криптография открытых ключей», «Искусственный интеллект: современный подход». Для Нга-Йи это был инопланетный язык. Поверх других, на боку лежала толстая книга в оранжевой обложке: «Критерии оценки надежных компьютерных систем Министерства обороны». Над названием красовался герб США. Была еще серия книг с изображениями диких зверей на корешках, но когда она взяла одну из них, решив, что это справочники по зоологии, увидела совсем уж загадочные слова: «802. 1 1. Технология беспроводного Интернета». Еще одна называлась «Работа в Unix и Linux с помощью Python»[31]. На ней была изображена змея. Питон, что ли? Нга-Йи обвела гостиную взглядом. На письменном столе – вчерашние контейнеры из лапшевни. Как можно так жить? N вышел из спальни чуть больше часа спустя, ровно в восемь утра. Он открыл дверь и застыл на пороге как вкопанный. – Ау Нга-Йи! Что вы натворили! – взревел он. В это самое время Нга-Йи сметала пыль с полок с помощью перьевой метелки. Картонные коробки, валявшиеся по всей комнате, были аккуратно сложены у стены, деревянные шкатулки, набитые разными электронными мелочами, уже не бросались в глаза. Книги аккуратно расставлены по полкам. Мусор с письменного стола был убран, канцелярские принадлежности приведены в порядок. – Что я натворила? Нга-Йи изумленно посмотрела на N. Его волосы были растрепаны еще сильнее, чем обычно. – Зачем вы трогали мои вещи? – взвизгнул он, стремительно шагнул к ней и указал на круглый столик, стоявший перед стеллажами. – Где мои запчасти? Нга-Йи сделала шаг назад и указала себе под ноги. Три деревянные шкатулки разместились между стеллажом и стеной. – Тут хватает места, так почему бы не поставить их сюда? – спросила она. – Я всем этим постоянно пользуюсь! Отсюда будет трудно доставать! – Не говорите глупостей, – возразила Нга-Йи. – На всех этих зарядниках и вилках было полдюйма пыли. Вы ими вообще не пользуетесь. N ошарашенно заморгал. Он явно не ожидал, что Нга-Йи, до сих пор не проявлявшая особой наблюдательности, обратит на это внимание. Но с другой стороны, такое могла заметить только зануда-аккуратистка, для которой пыль – трагедия. – Я выбросила мусор, – сказала Нга-Йи. – Контейнеры стоят на первом этаже – это же такая даль, понимаю… Неудивительно, что вы не удосужились дойти. Мне понадобилось сходить туда два раза только для того, чтобы… – Я не про это, – резко прервал ее N. – У меня тут были всевозможные вещественные доказательства! Вот тут лежал пакет, имеющий отношение к другому делу… – Этот? – Нга-Йи наклонилась и достала из-под письменного стола картонную коробку. Сверху в чистом пластиковом пакете лежал пустой пакетик от арахиса. – Вы… вы его не выбросили? – изумленно спросил N. – Конечно же нет! Я выбросила только обертки от шоколадок, пивные бутылки и груду контейнеров от готовой еды, – чуть обиженно ответила Нга-Йи. – Я же поняла, что это вам нужно. – И как вы это поняли, хотел бы я знать? – Во-первых, пакетик от орешков был убран в чистый пакет. Во-вторых, арахиса у вас тут нет, только шоколадки, – она указала в сторону кухни. – Если бы вы ели арахис, то пара пакетиков была бы в сумке из супермаркета, которую вы вчера велели мне разобрать. – Объяснение так себе. А что, если у меня было настроение поесть арахис в какой-то день, а потом я сунул пакетик от орешков в пустой пакет, чтобы потом выбросить? – И в-третьих, – невозмутимо продолжила Нга-Йи, у вас на письменном столе не было скорлупы от арахиса. Эти, – она оказала на пакетик, – были неочищенные. Если бы вы их купили для себя, зачем вам потребовалось выбросить скорлупу, а пакетик оставить? Теперь мое объяснение годится? N не успел придумать достойного ответа, потому что в это самое время из кухни послышался резкий щелчок. – О, вода закипела. Не обращая никакого внимания на детектива, Нга-Йи отправилась в кухню. N пошел следом за ней и стал смотреть, как она наливает кипяток в заварочный чайник. – Я собиралась приготовить завтрак, но у вас тут нет даже яиц и хлеба. Но хотя бы чай заварю. – Она бережно покачала чайник. – Даже не ожидала, что у вас есть такой хороший листовой чай. Открыла жестянку – и сразу почувствовала прекрасный аромат. Что это за сорт? «Фортнум и Мейсон»? Я заметила, что производство Великобритании. – А вам не пришло в голову, что чай может быть вещдоком по другому делу? В первое мгновение Нга-Йи испугалась, но тут же поняла, что N попросту подкалывает ее. – Вы бы не оставили ничего такого важного в кухне. – Она налила чай в две чашки. – А чайник у вас красивый и чистый. Наверное, вам его кто-то подарил? – Нет. Я сам его купил. – N взял чашку и сделал глоток чая. – Но обычно я с чаем не вожусь. – Наверное потому, что потом надо посуду мыть. Они стояли в узкой кухне и молча пили чай. N словно бы изменился. Выражение его лица смягчилось, он стал не таким напряженным, как обычно. Но как только он заговорил, Нга-Йи сразу поняла, что сильно ошиблась. – Если вы еще раз без разрешения тронете мои вещи, я немедленно прекращу расследование. Он поставил чашку на стол и отправился в ванную. Нга-Йи, прихватив свою чашку, пошла в гостиную. По пути она обнаружила, что N не закрыл дверь санузла. Она отвернулась и села на диван, где промучилась всю ночь. – Что-нибудь нашли? – спросила она, когда детектив вернулся. – Сейчас посмотрю. – Сейчас? – Я написал программу, чтобы она рассортировала данные, пока я сплю. И она проверила данные тех, кем я еще не занимался. – Он зевнул. – Я дал программе задание просмотреть страницы всех одноклассников вашей сестры в соцсетях и отметить все публикации или комментарии, где есть слова типа «мобильник», «айфон» и так далее. – Компьютер умеет делать такое? – Конечно. Он не так чувствителен, как человеческий мозг, но кое-что умеет. N сел за письменный стол и включил оба компьютера. На экране одного из них открылись окна разных размеров – страницы «Фейсбука», форумы средней школы Еноха, еще какие-то – с непрерывно бегущими по черному фону белыми буквами. Другой экран был поделен на четыре части, как дисплей камеры наблюдения, в каждом квадрате были видны участки платформы станции МТЖД. Пассажиры входили в вагоны и выходили из них, в то время как другие стояли, прислонившись к голубым колоннам на платформе или сидели на скамьях, уткнувшись в экраны своих телефонов. – А, так вы все-таки просматриваете записи с камер наблюдения МТЖД? – воскликнула Нга-Йи. N нажал какую-то клавишу, и вид на экране изменился. – Не обращайте внимания. Это относится к другому делу. Нга-Йи показалось, что ему не захотелось признаваться в том, что он ошибался, и не стала возражать. – Вы нашли каких-нибудь подозреваемых среди друзей Сиу-Ман? – Дайте мне с этим всем разобраться. Он открыл таблицу и скопировал часть текста с черно-белого экрана. – Вы должны поблагодарить свою счастливую звезду за то, что в Гонконге наиболее популярны «Андроиды». В Северной Америке почти половина телефонов была бы айфонами. А здесь – только одна пятая. Из ста тринадцати одногодков вашей сестры смартфоны есть у ста пяти, и айфоны – всего у восемнадцати. У остальных – телефоны производства Samsung, Xiaomi, Sony с системой «Андроид». N пощелкал клавишами и вывел на экран список из восемнадцати имен. – Кто-то из них в ответе за смерть Сиу-Ман? – спросила Нга-Йи. – Не скажу со всей определенностью, но я на девяносто процентов уверен, что один из этих людей – kidkit727. Кто-нибудь из них вам знаком? Нга-Йи внимательно прочла список и отрицательно покачала головой. – Ваша сестра когда-нибудь упоминала имена одноклассников? Может быть, английское имя или прозвище? Этот человек нашел столько разных способов для атаки на нее. Это должен быть кто-то, с кем она достаточно часто встречалась. Было бы вполне естественно, если б она упомянула его имя. – Я… я не помню. – Вы вообще разговаривали с сестрой? Она наверняка должна была хоть что-то говорить об одноклассниках. Вы действительно ни одного имени припомнить не можете? Нга-Йи стала копаться в памяти, но вспомнить ничего не смогла. За столом во время ужина Сиу-Ман почти всегда говорила о школе, но теперь на ум ей не приходило ни одного имени. Вернее говоря, Нга-Йи никогда особо не интересовалась подробностями повседневной жизни сестры. В одно ухо влетало, в другое вылетало. На рассказы Сиу-Ман о школе больше реагировала мама. – А фотографии какие-нибудь есть? Имен я вспомнить не могу, но если увижу лица, может быть, что-то всколыхнется в памяти. N вздохнул и шевельнул «мышью». Следуя перечню имен, он стал открывать одну за другой страницы в соцсетях. На экране замелькали фотографии четырнадцати- и пятнадцатилетних подростков. Никого из них – от красавчика-щеголя до девочки, одетой на японский манер, – Нга-Йи не знала. N вкратце описывал каждого подростка – чем занимается, посещал ли занятия по каким-то предметам вместе с Сиу-Ман, – и у него это получалось так, словно он рассказывает о своих родственниках. Нга-Йи безрезультатно просмотрела больше десяти фотографий. – Следующая у нас… Вайолет То. Фотография была сделана в школьном кампусе. Длинноволосая девочка в очках, из тех, кого именуют «ботаниками». – В соцсети не ходит, – продолжал N, – эта фотография со школьной страницы, посвященной внеклассным мероприятиям. – О… кажется, я ее раньше видела. У Нга-Йи была не слишком хорошая память на лица, но эти квадратные очки, совершенно не сочетающихся с формой лица девочки… Кажется, что-то знакомое И еще – плохо сидящий голубой свитер… – Точно. Эта та девочка, которую я видела на прощании с Сиу-Ман. – Она приходила на прощание?