«Может, сказать ей? Нет, не стоит». — Я и правда очень волнуюсь. — Хорошо, хорошо, я обязательно проверюсь. Джоан постаралась сосредоточиться на чем-то приятном. Время, которое она проводила с Эммой… — Я… Знаешь, я должна извиниться, — сказала она. — За что еще? Из-за кошмара? Брось. — Нет, я про кое-что другое. «Может, зря я это начала?». Но отступать было поздно. Не исключено, что это оттолкнет от нее Эмму. Не исключено, что… Но несказанное почему-то не давало покоя. Надо признаться. Хотя бы в этом. — Недавно я… В общем, я просто хотела, чтобы у нас все было хорошо, и специально для этого я стимулировала свое влечение к тебе. То есть ты мне очень нравишься, но я хотела… дополнительную гарантию, я не знаю, как это назвать. Только небольшие стимуляции, не более. Ради тебя. Ради нас. — Ты могла бы сказать. — Я… боялась. — Ты… ты ведь действительно хотела этого, что-то сделать для меня. — Пожалуйста, только не думай, что я ничего не чувствовала. Только закрепить… «Черт возьми, такие оправдания могут сделать только хуже». — Это правда неожиданно и… не совсем приятно, но по большей части просто из-за того, что ты скрывала. — Я просто захотела признаться тебе наконец… «Ага, признаться в этом — но кое о чем другом ты молчишь. Но это по крайней мере с Эммой и не связано, так что…» Однако небольшой осадок оставался. «Скрываю, как будто я в чем-то виновата или она не поймет. Зачем? Не хочу, чтобы меня опять жалели. И не хочу ее переживаний из-за моего прошлого». — Не волнуйся. — Эмма погладила волосы Джоан и игриво коснулась губами кончика ее носа. — Говоришь, что умеешь читать людей, а решила, наверное, что я сейчас возьму и убегу от тебя со всех ног. Джоан, припомнив первые дни их знакомства, подумала, что сейчас они словно поменялись ролями. Забавно. — Может, твой кошмар — побочный эффект стимуляций? — Не думаю. «Кривой паттерн? Нет, вряд ли». — Помнишь, ты говорила про интерфейсы неглубокой интеграции? — спросила вдруг Эмма. Джоан неуверенно улыбнулась. — Да. Говорила. — Я, наверное, даже попробовала бы с тобой. Правда. Я думала про это. Если с тобой действительно все хорошо. Сначала обязательно проверь свои мозги, прошу тебя. «Хочет разрядить обстановку? А может, хватит строить из себя знатока человеческого поведения, а?» — спросила Джоан себя. — Конечно. Как и обещала. Эмма поцеловала ее. * * * 2081, зима Он бы мог и дальше цепляться за жизнь, растрачивая свое состояние на терапию. Вместо этого он решил умереть. «Не бойся. Я давно старался готовить тебя к тому, чтобы однажды принять…» Когда новорожденную достали из искусственной утробы, отцу было уже за шестьдесят. Он был вся ее семья. Карлу никогда всерьез не интересовало, кем была ее биологическая мать — просто какая-то анонимная донорша яйцеклетки. Отец позаботился о том, чтобы Карла — его проект — получилась именно такой, как он хотел. Поначалу Карла умоляла его жить дальше. Много чего можно было сделать: приободрить неумолимо дряхлеющее тело, продлить обслуживание биомашинок, производящих мониторинг и убивающих то и дело предательски возникающие зачатки раковых опухолей. Но он хотел уйти из жизни. Это был обдуманный шаг. Отец оставил ей наследство. «Я не хочу тратить деньги, чтобы выиграть еще день жизни в этом теле. Я оставляю в этом мире часть себя, и это гораздо лучше, чем жить вот так дальше». Часть себя — в ней. И слепки из облачных нейронных сетей. Когда он умер, ей было восемнадцать. Еще один удар — после случившегося с Аланом. Они с папой были так близки… «Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я люблю тебя». Он заранее объяснил Карле, что она должна будет сделать. Готовил ее к жизни в одиночестве. Она не хотела, но и не могла противиться его решению, ее долгом было проявить уважение к воле отца. Просто таблетка. И все будет куда проще. «Я хочу, чтобы ты перенесла это как можно легче». Ей действительно стало легче. Но это было только временно. Предстояло сделать нечто более серьезное. Приглушить отклик на ситуацию с отцом до такой степени, чтобы жить дальше. Не забыть — просто затуманить связанные эмоции. Она все равно будет помнить и любить его, даже с укрощенными чувствами. И его часть останется жить в ней. * * * 2082, лето Я — балласт. Даже хуже — комар, надоедливо пищащий где-то рядом с ухом; незначительная помеха, с которой по досадному недоразумению все еще приходится считаться, хотя бы чисто символически. Я и Эмма должны были дать «зеленый свет» участию Алана в проекте. Мы это сделали, а Центр предсказуемо продолжил делать вид, будто я все еще полезна. На них работают такие существа (у меня язык не поворачивается назвать их просто людьми), в сравнении с которыми я интеллектуальная тля. Они двигают прогресс. Они имеют решающее значение. Я, в лучшем случае, выполняю подсобную работу, мое влияние на общее положение дел теперь куда меньше, чем в ходе тривиальных (в сравнении) исследований в Университете Британской Колумбии. Зарплата, правда, напротив, значительно выше. «Покупка в рассрочку». Но все же так хочется гордиться тем, что я вношу свою лепту. Мы еще понадобимся Центру. Я и Эмма. Следить за драгоценным проектом и оберегать его. О да, результаты впечатляют. Невероятно успешная реабилитация. Технология, близкая к магии. Мониторинг, филигранная работа с биохимией «мясных» нейронных ансамблей и глии, развитие «протезных» частей… И это все взаправду работает. Потрясающие результаты — при таких-то повреждениях! Пусть не без проблем, но с каждым днем всё лучше. * * *