Ровер тронулся в путь, взметая за собой струи ледяного песка. Подумать так, он оставил Дженнифер возможность хоть сейчас активировать дальнюю связь и сообщить обо всём случившемся в Форт-Ридж, но что-то ему подсказывало, что она до последнего предпочтёт молчать. Как смолчала однажды, застукав Уилкса с братьями за контрабандой. Ничего необычного — в те времена все понемногу барыжили палёными запчастями с Красной, но в тот раз они засветились по-крупному. Три застрявших в расщелине контейнеровоза пришлось вывозить на роверах двухтонными контейнерами, палево то ещё. И если бы в «Лунар текникс» узнали, сделалось бы тяжко всякому — и кто принимал участие, и кто не донёс. Но Джен не только смолчала, а даже и помогла, подкинув пару сменных аккумуляторов для ровера. Так и сказала тогда «дураки вы трое, и всех подставляете своей дуростью, чтобы больше ничего подобного не видела». Уилкс сдержал своё обещание, больше к контрабасу не возвращаясь. Джен же могла служить любым хозяевам, но идти против своих она никогда бы не стала. Остаток пути до северной границы земель фактории Уилкс проделал без особых сомнений, ни разу даже не обернувшись. Снежное гало сияло вместо чёрных небес, но в целом какая разница — ночь или день, звёзды или ослепляющий свет, замкнутое пространство «тумана войны» или бесконечность космоса. Время твоё так и так течёт своим чередом, вливаясь тебе в жилы током жизни и убегая прочь в потоке истёртых воспоминаний. Сколько патрулей он провёл вот так, в одиночестве? Сколько рейдов закончились успехом? Сколько из них вышли бесплодными? Поди припомни. Уилкс покачивался в седле, плавно пригазовывая на дне встречных каньонов, где колёса ровера легче цепляются за реголит. Это было похоже на то, как описывали в виртреале стародавние морские антарктические походы. Если на Матушке и были места, похожие на эти, то это была неприступная Антарктида. В тот момент Уилкс и правда чувствовал себя первооткрывателем. В тумане снежного гало скрывалось нечто, доселе неизведанное. Так почему бы не рискнуть, разведывая? Пусть тебя некому будет похвалить за смелость, да и перед кем Уилксу хвастаться? Перед той же Джен? Короткий сигнал навигации, приехали. Как интересно. Ровно на границе фактории снежную пыль словно ветром сдуло. Чёрные небеса и иссиня-белое полотнище свежего наста пополам на пополам. И никаких следов. Уилкс сверился с триангуляцией. Согласно расчётам гляциологических моделей, источник тех звуков лежал где-то перед ним, в области широкого полукольца диаметром мили полторы. Разумеется, никаких следов чего бы то ни было подобного перед глазами не наблюдалось. Почему «разумеется», Уилкс додумывать не стал. Ну вас в каверну с вашими тайнами, ворчал он, слезая с ровера. Лёд — материя ненадёжная. При известном старании он мог быстро превратиться в неудержимый криокластический поток или легко превратиться в кавернозную мешанину из космических камней и пустотных карманов, в который и сам провалишься, и технику загубишь. Потому старатели со старых времён ни на шаг не отходили от биокуполов без «колотушки» — высокочастотного эхо-локатора — не полагаясь на надёжность картографирования. Самп-самп-самп, «колотушка» посигивала на ледяном песке, коробя его косыми волнами расползающихся по мере уплотнения слоёв. Ха. Попались. Пускай «рокот космодрома» давно пропал, а белый саван укрыл всё вокруг, «колотушку» не обманешь. Вот оно, полулуние источника сигнала, прямо перед ним. Забраться внутрь оказалось не сложнее, чем всю эту беду обнаружить. Экзоскелет скрипел сочленениями, снег летел с лопаты ввысь, снова возрождая к жизни треклятое гало, но Уилкс в этот раз ему только радовался. Не очень-то они и старались тут всё попрятать. Раз-два, раз-два, привычными размашистыми движениями, не оглядывайся, тут же никого, он бы всяко услышал. Тоннель косым полукольцом по спирали забирал направо, уходя в глубину. Это наверняка было какое-то боковое ответвление, которым вывозили контрабас — что же ещё — от прикопанных ниже, на глубине, орбитальных грузовиков. Центральная область наверняка служила крышкой ракетного «сило», удачно прикрытая снежной пеленой сразу после закрытия. Если бы не выдавший их звуковой паттерн — чёрта с два бы кто узнал, что тут творится неладное. Но Уилкса не проведёшь, он калач тёртый. Сейчас всё узнаем, пока вы там ушами хлопаете, наивно полагая, что всё проделали шито-крыто, подослав к нему Джен. А что это у нас тут такое? Оставленный у стеночки погрузчик выглядел вполне рабочим, чего это его здесь бросили. С другой стороны, мало ли, сел на морозе аккумулятор, здесь, под поверхностью, температура стабильно держалась не выше полутора сотен кельвинов, не рассчитали, вот и посмотрим, что у нас тут. Уилкс забрался на подножку, стараясь перенести побольше веса оболочки на страховочное крепление, мало ли, ещё ступенька сорвётся, на морозе металл становился хрупким, чего не хватало — полететь носом вниз. На платформе остался лежать бесхозным единственный бокс, негабаритный, десять футов на пять на пять. Кому только такие потребны? Это ж ни в какой стандартный объём не сунешь, ни опрессованный, ни под вакуум. Интересная история. Бокс уже успел изрядно покрыться инеем — тонкая атмосфера тёплых потоков, шедших по тоннелю снизу, вымерзала здесь, покрывая всё вокруг красивыми завитушками и вензелями. Дай-ка тебя… Поверху бокса шло что-то вроде смотровой щели из термоупорного металлполимерного стекла. Склонившись над ним, Уилкс принялся аккуратно шевелить актуатором наплечного фонаря, никак не удавалось найти угол, чтобы разглядеть как следует… Спрыгнуть с платформы обратно на лёд было делом секунды. Да, он испугался. Тут испугаешься. Кто угодно на его месте бы сходил под себя. Бокс тот был не совсем бокс. Это был скорее саркофаг, внутри которого возлежало молочно-белое, лишённое всяких следов растительности человеческое тело. Не просто тело. Не нужно быть изгоем, который за последние три оборота видел лишь собственное отражение в зеркале, чтобы с первого взгляда узнать лежащее внутри саркофага. Уилкс подождал, пока её шаги остановятся в десяти ярдах и только тогда обернулся. «Ты могла бы мне сказать». «Они мне твердили, что я всё равно не смогу тебя убедить, и потому придумали этот план». «И я их не разочаровал, да? Они оставили здесь эту штуку явно не затем, чтобы у нас было время спокойно поговорить». «Ты всегда был упрямым ослом, Том». «А ты всегда шла до конца, Джен». Шутки кончились. На этот раз у неё на сгибе локтя вместо бесполезного станера лежал боевой «баррет». Пожалуй, не зря он решил однажды, что ей больше не доверяет. Уилкс без лишних слов бросился вперёд. XXIII. 17. Хильда «Бергельмир» снова тряхнуло импактом, только веер трассеров поперёк кормовых экранов мелькнул. Негласным правилом огневых столкновений в Поясе было использование поражающих элементов из закалённого льда — погреются пару лет на холодном здешнем солнышке и окончательно испарятся в вакуум. Всё лучше, чем гражданскому рудовозу получить на встречных курсах маслину из обеднённого урана в лобовой экран. Двойная орбитальная — это вам не шутки, никакая монотредная сталь не сдюжит, при такой кинетике брызги летят во все стороны, только успевай уворачиваться. Аларм прозвучал на самом пределе слышимости — уши не успевали вернуться в норму после скачка давления. Пошевелив челюстью, Цагаанбат по привычке прислушалась к ответному хрусту. Обратный блок — главная беда трассеров. В жёсткой оболочке много не насидишь, а мягкие кабинсьюты давление выравнивать не успевали. Ну хоть перепонку не порвала, и то скажите спасибо. А вот что там себе Лисса думает, с такими попаданиями? «Бергельмир» уже полтора часа к ряду двигался в режиме динамического ускорения, отчего у Цагаанбат попеременно темнело в глазах и трещало в ушах, но обстановка на радарах оставалась прежней — преследователи издалека, аккуратно, но планомерно продолжали отжимать их «драккар» от расчётного курса, заставляя расходовать драгоценный ресурс ускорителей, не говоря уже о запасах рабочего тела. И главное чего прицепились? По документам, зашитым в транспондер, «Бергельмир» проходил во всевозможных флотских базах как топливозаправщик. Небольшой ремонт стационарных спутников, пополнение баков, обслуживание софта, ветровуху протереть, дворники помыть. Таких в Поясе болтаются тысячи, до каждого докапываться — никакого времени не хватит. Но нет же, выцепили при смене орбиты, а что это у вас удельный импульс такой хитрый? Цагаанбат только зубами скрипнула на очередном рывке ускорения. Нехорошо всё это, ой, нехорошо. Чёрт с ней, с монотредной шрапнелью, от неё беда небольшая, посечёт прочный корпус, даже монтажная пена не понадобится, куда хуже будет, если «Бергельмир» возьмут в оборот как следует. При сухой массе «драккара» в тридцать килотонн он способен произвести на свет такое количество обломков, что весь этот сектор на долгие годы станет непроходим на пару сотен мегаметров в диаметре. Смешно, её волнует судоходство в Поясе, а не собственная жизнь. Впрочем, когда было иначе. Капитан, обратный отсчёт? Включу по готовности, полковник. Ха, Цагаанбат такой же «полковник», как и Лисса «капитан». В наши времена любые формальные звания — пустой звук, пусть Цагаанбат и правда когда-то именовали на «Фригге» полковником, те времена в любом случае давно прошли. Апдейт статуса от Геспера поступал? Никак нет. Геспер, чтоб его. Это он всё затеял. Сидели бы сейчас на Церере, пили местное пойло без названия и справок соответствия санитарными нормам, травили бы байки о старых деньках, но нет, этот козёл может быть весьма убедителен, когда захочет. У Цагаанбат аж культя заныла, да уж, она-то помнит, чем заканчиваются все его придумки. Впрочем, никакой Геспер ей не оставлял приказов во всякой непонятной ситуации стрелять себе в ногу. Сама, всё сама, так что нечего тут жаловаться. С другой стороны, старичок «Бергельмир» сослужил Цагаанбат верную службу, было бы неприятно его потерять вот так, за здорово живёшь. Стоило ли рисковать «драккаром»? Неужели нельзя было штатно, пусть и неделей позже, пройти мимо на номерном рудовозе «Джи-И», и всё было бы шито-крыто, и никто бы за ней по Поясу вот так не гонялся. На очередном ускорении Цагаанбат снова, чуть не прикусив язык, сорвалась на русмат. Интересно, кто его вообще за пределами Пояса помнит? Экипажу приготовиться к сбросу. Ха, весь экипаж «Бергельмира» составлял сейчас Лиссу и Цагаанбат, что объединяла в собственном лице и копилота, стрелка-радиста, и полезный груз за одно. Даром что стрелять было некуда. Преследователи, черти, работали по «драккару» издалека, не давая ни малейшего повода присунуть себе под хвост ни из штатного рельсотрона, ни даже из кормового гамма-лазера, который в Поясе был такой редкостью, что завидная прозорливость корпоративных крыс вызывала у Цагаанбат в душе даже нечто, отдалённо похожее на уважение. Значит, поняли, с кем умеют дело, и на сближение не пойдут. С одной стороны это плохо — теперь если решатся бить, то наверняка, а с другой — если бы они подозоевали, что именно «Бергельмир» здесь делает, то уже сейчас навалились бы всей огневой мощью. Время-то у них на исходе. Обратный отсчёт, как Лисса и обещала, побежал в углу поля зрения. Только скажите на милость, как она этот фокус собирается провернуть? Цагаанбат снова пробежалась по тактической сетке. Приходилось каждый раз заставлять себя не включать субьективную развёртку — дурацкая привычка пилота — но даже в привязанной к Папе сетке координат план Лиссы был непонятен. «Бергельмир» двигался какими-то извилистыми петлями, ни на метр ни приближаясь к точке сброса. С одной стороны, хорошо, меньше информации тактическим вычислителям преследователей, а с другой… Какого чёрта?.. Цагаанбат едва загубник не упустила, когда ей в лёгкие полился булькающий поток фторорганики. Ах вот какой у тебя план, сестрёнка. Электромагниты фиксаторов тут же лишили её последних степеней свободы, а следом навалилось ускорение. Навигационный радар послушно отзумил картинку до десяти мегаметров в диаметре, настолько драматически сменилась динамика происходящего вокруг. Предельные тридцать «же» за шкирку поволокли «Бергельмир» вдоль осевой, на этот раз без дурацких виражей — прямиком через строй невидимых покуда противников. Те отреагировали, но поздно — пока ваши перехватчики разгонятся, пока отработает наведение, «драккар» уже будет по ту сторону вашего строя. Цагаанбат не удержалась и всё-таки прижарила ближайшую из открывшихся целей гаммарэем. Горячее пятно мелькнуло и погасло. Есть попадание. Вряд ли смертельное, но оболочку им пожгло изрядно, разгерметизацию будут лечить до самого порта, да и то с переменным успехом. Если повезло — то ещё и инфоканалы пожгла сволочам.