Взвесив кошелёк на своей ладони и, удовлетворившись его тяжёлым содержимым, главарь попрошаек спешно покинул гостиницу. Какое-то время после ухода этого человека Эмиль ещё оставался в ступоре и продолжал задумчиво смотреть на горящие и потрескивающие в очаге дрова, пока работник гостиницы не привёл его в чувство своим вопросом: – Желаете отужинать? Эмиль вздрогнул, отвёл свой взгляд от огня и в недоумении уставился на возникшего перед ним мужчину. Запустив руку в карман пальто, и нащупав там какую-то мелочь, Кунц оживился. – Жаркое и кувшин вина, дружище, – ударив ладонью по столу, сказал он, и когда работник гостиницы кинулся исполнять заказ, крикнул ему вдогонку, рассматривая монеты, – главное, побольше вина! 12 глава Вот уже несколько дней как граф Вебер находился в крепости Мариенберг, а до сих пор даже не знал, за что же его сюда заточили. Правда, нужно было отдать должное его старому другу Вернеру фон Майеру, который не только выделил графу ефрейтора, заменившего ему здесь личного слугу, но и содержал его не в камере, а в одном из казарменных помещений, которое предназначалось для склада личных вещей. Всё лишнее было отсюда убрано, а оставлена лишь койка, тумбочка, стол и два стула. Свой ежедневный досуг граф проводил по большей части именно за этим столом, стоящим возле небольшого окна с решётками, через которое он наблюдал за марширующими часами по плацу солдатами гарнизона и за ежедневной сменой караула. Вернер фон Майер, комендант крепости, частенько захаживал к своему томящемуся другу и даже составлял ему компанию в игре в шахматы, кости или карты. А когда им обоим становилось скучно, фон Майер приказывал устраивать учения своих солдат прямо во дворе казарменных помещений. Развесив мешки с сеном, те то и дело тыкали в них штыками ружей или рубили их остриём своих сабель. Граф же, служивший в молодости в армии курфюрста и досконально знающий все правила солдатской муштры, иногда даже подтрунивал над каким-нибудь воякой. – Вернер, – обращался он к своему другу, сидящему напротив и сдающему, например, карты, – посмотри на этого лентяя в грязных сапогах, он колит слишком вяло и не попадает даже в мишень, нужно его наказать. И тогда комендант подскакивал и начинал кричать через окно на обозначенного графом солдата, угрожая лично заняться его муштрой. – Герр Вернер, разрешите мне покормить своих лошадок, – иногда от скуки, просил фон Майера граф. – Ваши лошадки в полном порядке, граф, – отвечал тот, – лучше пройдёмся со мной по гарнизону и проверим все посты. И граф с удовольствием отправлялся вместе с комендантом на осмотр караулов, так как это для него была единственная возможность выйти на прогулку. Огромным разочарованием для графа в его заточении была солдатская кухня. Каши и супы варились из очень некачественных продуктов и доставляли желудку графа, большому любителю вкусно покушать, ужасный дискомфорт. Своё неудовлетворение столь невкусной едой, граф часто сглаживал игрой в карты. – Право, я буду скучать, когда получу приказ освободить вас, граф, – досадовал фон Майер, когда выигрывал у графа. Но так как у того при себе не было денег, комендантом принимались расписки, которые рвались им лично, если, вдруг, проигрывал он. Так, уныло, разнообразно, но весьма сносно, проводил свой досуг в заточении граф Вебер. О своей дочери Брунгильде он вспоминал каждый день и часто порывался написать ей письмо, чтобы успокоить и сообщить, что с ним всё в порядке, но комендант был в этом случае неумолим. – Простите граф, я сам отец, и отлично вас понимаю, – говорил он, – но всякая переписка в заточении строжайше запрещена, поэтому я не могу вам позволить послать даже двух строчек. Мне придётся использовать своего посыльного, а в моём корпусе служат пару унтер-офицеров, давно желающих получить повышение. Эти два негодника только и ищут, что способы поменять свои эполеты на штабс-капитанские и будут очень рады сместить своего старого командира с его должности. Стоит мне нарушить устав гарнизона, и я отправлюсь на пенсию выращивать виноград под Штутгартом. Порядок и соблюдение правил, прежде всего! Но в один из дней, когда граф наблюдал в окно за марширующими солдатами, к нему ворвался фон Майер и сообщил: – Только что я видел вашу дочь! – Как!? – аж подпрыгнул, граф. – Неужели она всё-таки узнала, где я? Ну, слава Богу! Вы ей, конечно же, сообщили, что со мной всё в порядке? Где она? Вы её не привели с собой? – и, задавая все эти вопросы, граф шарил глазами за спиной коменданта или смотрел в окно. – Вообще-то вы же читали постановление о вашем содержании под стражей, которое я должен хранить в строжайшей тайне. Но я успокоил девушку, как мог, – ответил комендант, покручивая ус. Прошло ещё несколько дней, в течение которых, граф стал больше ходить по комнате и всё чаще задумываться о том, как передать своей дочери хоть какую-нибудь весточку о себе. В один из таких дней к нему зашёл фон Майер. – Дружище, вы выглядите так, словно обдумываете план побега, – сказал он графу с улыбкой. Граф Вебер уже начинал уставать от коменданта и не стал никак реагировать на его слова. – Ну не будьте же таким серьёзным, право, я ведь делаю всё возможное, чтобы облегчить ваше пребывание здесь. И кстати, у меня есть для вас новость. – Какая? – спросил граф, продолжая вышагивать по комнате, и даже не поднимая головы на своего собеседника. – Вчера вечером в город приехал король, – ответил комендант, садясь за стол и снимая шлем. – Вы не хотите присесть, а то у меня от вашего метания голова закружилась, знаете ли, – попросил он, наконец, графа. – Король?! – садясь на стул, переспросил граф. – Но что же мне из этого, если я не могу ему написать, – многозначительно смотря на фон Майера, сказал он. – А то, что каждый свой приезд в Вюрцбург король обязательно посещает наш гарнизон, – улыбаясь, пояснил комендант. – И завтра или послезавтра он будет здесь! – А! – потирая руки, воскликнул граф. – Вот это действительно хорошая новость. Тогда будем ждать короля! – и после своих слов, граф перекрестился. – Я рад, что подал вам надежду, – сказал фон Майер. – Да что же это, – возмутился он тут же, заглянув в пустой кувшин, стоящий на столе, – у вас нет даже вина! – Вы правы, это возмутительно, – поддержал его граф, стукнув по столу пустым кувшином. – Где же Жорж, ефрейтор, которого я к вам приставил? –Да чёрт его знает, где его носит! – ответил граф, снова стукнув кувшином по столу. – Дежурный! – закричал, что есть сил, комендант, после чего через пару секунд в коридоре послышались шаги и в комнату вошёл молодой солдат. – Немедленно принесите сюда обед на двоих и не забудьте прихватить побольше бутылок с вином! Получив указания, дежурный сразу же удалился, и было хорошо слышно, как он вновь побежал по коридору бегом. Так прошёл ещё один день ожиданий, но после сообщения о приезде короля, графу он показался особенно длинным. Отужинав с комендантом, который поостерегся всё же много пить, так как король мог приехать в любой момент, граф сам подбросил дров в маленькую печку, лёг на кровать и попытался заснуть. На следующее утро, но ещё до рассвета, граф был разбужен криками и топотом копыт. Подойдя к окну, он, к своей огромной радости, увидел стоявшую во дворе карету с гербами. Тут же в коридоре послышался звук шагов, и дверь в его комнату открылась. Это был комендант. – А, как хорошо, что вы уже проснулись, – сказал фон Майер. – Рад сообщить вам, что, как я и обещал, в крепость приехал король, и он желает вас немедля видеть. Приведите же себя в порядок и следуйте за мной. Граф был, конечно, очень удивлён, что король приехал в столь ранний час. Не раз, бывая при дворе, он прекрасно знал, как поздно обычно просыпались царствующие особы, что в принципе соответствовало этикету и их положению. Но решив не загружать свою голову лишними размышлениями, граф быстро ополоснул из стоявшего в углу на стуле корыта лицо и, толкая коменданта в спину, чуть ли не прокричал: – Ведите же меня скорей к королю! Ведите! Выйдя на улицу, друзья прошли первый двор крепости, нырнули под арку, свернули направо и вошли в здание, где располагались бывшие покои епископа. Войдя в огромное помещение, граф увидел сидящего у только что растопленного камина, короля. Максимилиан сидел, вытянув ноги к огню, и поглаживал стоящую возле него огромную собаку. – Ваше Величество, я привёл графа фон Вебера, – доложил комендант, снимая шлем и становясь по стойке смирно. Король повернул только голову и, посмотрев на графа, указал ему жестом присесть в стоящее рядом с ним кресло. Фон Майер же, поняв, что он здесь больше не нужен, покинул помещение. – Рад приветствовать вас, Ваше Величество,– садясь в кресло, сказал фон Вебер. – К сожалению, не могу вам ответить тем же, – ответил король, не сводя с полыхающих в камине чурок взгляда. – Как вас здесь содержали, нормально? – спросил он графа. – Если меня выпустят и мне однажды наскучит сидеть в своём имении, то я обязательно попрошусь сюда ещё раз. Может быть даже на недельку, – ответил, граф, с улыбкой. – Но только уж обязательно возьму с собой личного повара и привезу телегу хороших продуктов. – Так вы считаете, что моих солдат плохо кормят? – подняв брови, спросил король. – По мне так ужасно, – ответил граф. – Нужно будет непременно сегодня здесь отобедать, – сказал король, убирая ноги от камина. – Но я приехал сюда не только за этим, – добавил он, посмотрев на графа. – Хочу с вами обсудить одно дельце, которое касается не только нас двоих, но и всего королевства. Вы не против? – О, Боже мой, Ваше Величество, – сказал граф, – разве мы плохо друг друга знаем? Когда вы ещё были курфюрстом, я состоял у вас на службе вплоть до Пресбургского договора, и мы часто пересекались с вами, всегда преследуя общие интересы нашего государства. Конечно я не против. Речь пойдёт о политике? – Нет, речь пойдёт не об этом, – ответил король. – Во-первых, приношу извинения за своего сына, по необдуманному приказу которого, вы сюда попали, а во-вторых, разрешите протянуть вам руку помощи. Вот, прочтите этот договор, – и Максимилиан протянул графу лист бумаги, лежащий на маленьком столике возле него. Граф взял этот лист бумаги и, развернув, стал читать. Максимилиан встал и, перебирая чётки, заходил по комнате. Наконец, дождавшись, когда граф закончит чтение, он вновь сел в своё кресло. – Вас всё там устраивает, дорогой друг? – задал он вопрос графу. Фон Вебер выглядел немного растерянным. В договоре, который был явно подготовлен заранее, он прочёл о назначении денежного содержания ребёнку Брунгильды фон Вебер. Если рождалась девочка, то выплаты должны были прекратиться сразу после её замужества, если мальчик, то сразу после его поступления на службу к королю. – Я даже не знаю что сказать, – ответил тихо граф. – Но откуда же вы всё знаете? – Королю положено всё знать, – ответил Максимилиан. – А вообще, до меня дошло письмо, написанное вашей дочерью, в котором она просила меня разобраться в вашем аресте. – А-а-а-а, – потянул, закатывая глаза граф. – А так как я не отдавал такого приказа, а отношения моего сына с вашей дочерью мне были хорошо известны, я и обратился к нему за разъяснениями. У меня был с Людвигом серьёзный разговор, и он очень сожалеет, что поступил с вами и вашей дочерью столь некрасиво. Но что же поделаешь, молодость, пора нехитрых желаний. Кто из нас не ошибался в юности. Эта бумага оградит и ваше семейство, и честь моего сына от возможных скандалов и склок. Надеюсь на ваше понимание и на то, что ни от вашей дочери, ни от вас, никто и никогда не узнает о той ошибке, которую совершил кронпринц. Деньги будут переводиться на имя вашего внука или внучки, как на моего крестника. Поэтому ни у одного из королевских банкиров не возникнет никаких подозрений и лишних вопросов. Я очень надеюсь на вашу честность и понимание граф. Фон Вебер молчал, он понимал, что сейчас от его ответа зависело не только будущее его дочери, но и его собственная жизнь. Откажись он сейчас от подписания этого договора, его просто заведут за редут или сбросят в крепостной ров, и всё останется шито-крыто.