– Ну что же, сынок, мы ещё посмотрим, кто кого переиграет и опередит. Посмотрим. Когда холодное зимнее солнце перевалило за зенит, из ворот территории дворца, выехал всадник, который пришпорив своего скакуна, быстро помчался через весь город к единственной дороге, ведущей в Вюрцбург. Это был Эмиль Кунц. Несмотря на то, что езда верхом была для него настоящей пыткой, он изо всех сил старался гнать свою лошадь быстрым галопом, не щадя своей спины и взмыленное животное. Однако, несмотря на лихое начало, порывы ледяного ветра беспрепятственно гуляющего по полям и холмистым лугам, через которые пролегала его дорога, всё равно, сильно затормаживали движение лошади и вышибали из глаз всадника крупные слёзы, замерзающие на круглых щеках. Эмиль Кунц почти всю свою сознательную жизнь служил королю Максимилиану, и был сильно привязан к нему и двору в целом, поэтому не видел другого выхода, как выполнить данное ему королём поручение, которое в его жизни было не первым и не единственным, однако, впервые таким опасным. Дорога действительно была не близкой, и зимние условия сильно осложняли преодоление длинных, всё время петляющих вёрст, но фанатичная преданность королю придавала Эмилю уверенности и сил. Сколько бы он выдержал в седле, не ясно, но вот его лошадь, какой бы выносливой и сильной она не была, через три часа непрерывной скачки, стала спотыкаться и фыркать. Эмилю с трудом удалось дотянуть уставшее и выбившееся из сил животное до ближайшего постоялого двора. Здесь располагались придорожная харчевня, гостиница с тремя номерами и небольшая конюшня. Кунц и сам уже еле держался в седле, а когда слез с лошади, почувствовал, как его спина ноет от столь продолжительной, непрерывной скачки. Желая перекусить и поменять лошадь, он зашёл в харчевню. Посетителей внутри почти не оказалось, за исключением одного единственного возницы почтового дилижанса. Заняв место за столиком, Эмиль тут же обратил на себя внимание хозяина. Грузный пожилой мужчина подошёл к новому посетителю и спросил: – Чего изволите заказать? – Всё, что есть, и побольше, – ответил Эмиль, жадно смотря на поедаемую другим посетителем индюшатину. Когда хозяин харчевни, обрадованный, столь голодным посетителем, стал заполнять стол Эмиля самой разной едой, Кунц спросил: – Скажите, могу я поменять свою лошадь? – К сожалению, отдохнувших лошадей у меня пока нет, – развёл руками мужчина. – Как так? – удивился Эмиль, набрасываясь на еду. – Мне просто необходимо поменять лошадь. Я хорошо заплачу. – Деньги тут не причём, – с сожалением посмотрев на пухлый кошелёк посетителя, привязанный к его поясу, ответил хозяин харчевни, и облизнул губы, словно кот лишившийся порции сметаны. – А что же тогда? – не унимался Эмиль, с набитым уже ртом. – Дело в том, что я только что поменял всех лошадей, которые у меня были в наличии. Четырёх заменил в почтовом дилижансе, а одного очень достойного скакуна, мне обменял на моего молодого мерина, какой-то важный, очень спешащий господин. – Какого скакуна?! – вырывая кусок мяса из индюшачьего окорочка, спросил Кунц, насторожившись. – Очень хорошего скакуна, – пояснил мужчина, – которого он ни при каких обстоятельствах велел никому не отдавать, так как обещал при своём возвращении забрать его обратно. – Он вам заплатил? – пристально посмотрев на него, поинтересовался Эмиль. – Очень хорошо заплатил, – ответил мужчина. – Очень хорошо. Набив немного голодный желудок, Эмиль откинулся на спинку стула и задумался. Конечно же, он догадался, что тем господином, который поменял скакуна на последнего мерина, мог быть только герр Этингер. – Вы можете снять у меня комнату на ночь, – предложил Эмилю хозяин харчевни, – а завтра утречком, когда рассветёт, позавтракаете и уедете, на своей же отдохнувшей лошади. Эмилю и самому хотелось бы так поступить, но нащупав через одежду шуршащий бумажный свёрток, он вспомнил приказ короля. Тем более что до темноты, король и сам мог добраться до этого места, а такая встреча не сулила Эмилю ничего хорошего. – Я подумаю, – сказал он, вставая и пересаживаясь за стол к вознице почтового дилижанса. – Я вас слушаю, – сказал возница, выпивая кружку пива и смотря на подсевшего гостя. – Видите ли, милейший, – обратился к нему Эмиль, – я королевский курьер и мне просто необходимо продолжить своё путешествие до следующей станции, не могли бы вы помочь курьерской доставке Его Величества и продать мне одну из лошадей из вашей упряжки. Мужчина вылупил от удивления глаза, и поначалу даже не знал, что ответить, тем более что пива им, по всей видимости, было выпито, уже не мало. Но немного помолчав и оценивающе посмотрев на своего собеседника, он икнул и ответил: – Я же вроде как тоже состою на службе моего короля и не могу задерживаться на станциях дольше положенного. И к тому же, до следующей станции здесь довольно далеко, не менее двух-трёх часов уверенной рыси. – Ну, тогда быть может, выпьем за здоровье нашего короля и за нашу верную службу Его Величеству? – подняв полную кружку пива, предложил вознице Эмиль. – А вот это другой разговор, – более благосклонно ответил почтовый кучер, поддержав нового знакомого. – Правда, я уже и так порядком выпил, и собирался сейчас отправляться уже дальше, но от такого тоста не откажусь, – сказал он, опрокидывая в себя очередную пинту пива. Но только он поставил пустую кружку на стол, как Эмиль её заполнил снова. – А вот это может оказаться лишним, – качая головой и пытаясь вылезти из-за стола, произнёс почтовый возница. Однако Эмиль не собирался отступать. – Пусть эта кружка будет выпита за всех почтовых извозчиков, служащих верой и правдой своему королю, – сказал Кунц, поднимая свою кружку одной рукой и пододвигая вторую кружку, уже порядком пьяному вознице, другой рукой. Мужчина, с трудом, поднял очередную порцию спиртного и залпом опрокинул её в себя. Эмиль же лишь сделал глоток из своей кружки, и в третий раз, не допив, поставил её обратно на стол. Следя за возницей, он ещё пару раз задержал его своими тостами, сопровождаемыми очередными пивными пинтами. И вот, наконец, после пятой или шестой кружки пива, возница не смог больше продолжать разговор, и откинувшись на спинку стула, запрокинул голову назад и громко захрапел. Наблюдавший за ними хозяин харчевни, уже раза два заполнивший кувшин с их стола домашним пивом с радостью подбежал к протянувшему руку вверх посетителю. Эмиль заплатил за свой обед и выпитое пиво и вышел на улицу. После душного заведения, и выпитой пинты пива, ему самому требовалось прийти в себя. Сделав несколько глубоких вдохов и пройдясь по морозному воздуху, он подошёл к окнам харчевни. Почтовый возница по-прежнему сидел, запрокинув голову, и храпел; это было видно по его широко раскрытому рту. Хозяина же и вовсе не было видно. Посмотрев по сторонам, Эмиль подошёл к почтовому дилижансу, запряжённому четырьмя прекрасными лошадьми, и стал аккуратно отвязывать одну из них. Благодаря большому опыту и сноровке, через пять минут он уже вывел из упряжки дилижанса отличного коня. Эмиль понимал, что это было настоящим воровством, но сложившаяся ситуация не оставляла ему выбора. Тем более, отведя свою лошадь, на которой он сюда добрался, в конюшню при харчевне, он узнал в одном из находившихся в ней коней, королевского любимца Старка, что убедило его в правильности своих догадок на счёт предыдущего посетителя. Перекинув седло и вскочив на добытый трофей, Эмиль галопом покинул постоялый двор харчевни. Вторая половина пути давалась Кунцу уже тяжелее. Сказывались усталость и боль в спине, так как мужчина был не особо привыкшим к таким длительным переездам верхом, ведь находясь в свите короля, он обычно путешествовал в каретах сопровождения или обычным грумом. Желая подольше сохранить силы своей новой кобылы, Эмиль старался быстро не гнать, однако появившиеся вскоре на небе первые звёзды, предупредили его о приближении ночи, а соответственно и наступлении в ближайшее время темноты. Её Эмиль боялся больше всего. Ему было страшно не только съехать с дороги и тем самым сбиться с правильного пути, но и повстречать в темноте разбойников, подстерегающих, таких как он, запоздалых путников. И даже наличие заткнутого за пояс пистолета, который сильно мешал ему при езде из-за отсутствия на коне специального кармана для оружия, не вселяло в него уверенности. Помня слова почтового возницы, Эмиль очень надеялся увидеть в ближайший час долгожданную станцию. Сумерки приближались гораздо быстрее, чем хотелось бы, и когда Эмиль заметил вдалеке одинокий огонёк, то очень обрадовался этому. Проехав ещё минимум с полчаса Эмиль, наконец, достиг заветного огонька, источником которого действительно оказалась очередная почтовая станция. Её ворота были широко распахнуты, поэтому Эмиль беспрепятственно заехал во двор. В отличие от пустого двора предыдущей станции, здесь находилось сразу несколько повозок. Заведение почты стояло отдельно, и в его окнах не горело ни одной свечи, в отличие от трактира, из труб которого, клубами валил дым, стелющийся из-за поднявшейся завирухи по земле, и несущий в себе не только запах дров, но и божественные ароматы готовящихся в нём блюд. Большие окна трактира освещались ярким светом десятков свечей, и манили к себе путешественников, как мотыльков. Эмиль привязал свою лошадь под навесом конюшни, накинул на неё, одну из развешанных на жердях, попону, и почти на ощупь, из-за опустившихся ночных сумерек, прошёл к дверям заведения. 10 глава На следующее утро, переночевав в одном из номеров трактира, Эмиль позавтракал, сел на свою отдохнувшую лошадь, и вновь отправился в путь, хорошо заплатив трактирщику. Так, сменяя на станциях лошадей и задерживаясь лишь ненадолго в придорожных тавернах, Эмиль продолжал своё путешествие. Наконец, на третий день пути, окончательно выбившись из сил, замёрзший, и полуголодный, Эмиль остановился на постоялом дворе где-то между Нюрнбергом и Вюрцбургом, где располагалась и харчевня, и маленькая гостиница со звучным и нескромным для такого места названием «Корона Империи». От почтовых извозчиков он узнал, что до цели ему остался один день пути и смена не более двух лошадей. Остановившись в гостинице, Эмиль первым делом заказал хороший сытный обед. Усевшись поближе к очагу, он вытянул ноги в обмёрзших сапогах к огню и, прислонившись к стене в ожидании подачи еды, заснул. Стук расставляемых на столе мисок и аромат от заполнявших их блюд, неожиданно разбудили его. Потянувшись, чтобы размять затёкшие члены, Эмиль широко зевнул и протёр ото сна глаза. Стол был уже заставлен едой, а перед ним крутился высокий, молодой, рыжеватый парень, выглядевший лет на четырнадцать, не более. – Скажи-ка, парень, – обратился к нему, Эмиль, налегая на поданный обед, – не останавливался ли у вас недавно один высокий важный господин в дорогом камзоле из чёрного бархата и скачущий верхом в одиночку? – Кажется, был такой, – ответил, закатив глаза, молодой человек. – Он поменял свою лошадь, хорошо нам за неё заплатив, и отправился дальше. – А давно это произошло? – спросил Эмиль, сощурившись и не сводя с парня глаз. – Часа два назад, – ответил парень. Эмиль задумался и когда парень уже собирался уйти, вновь остановил его своим очередным вопросом. – Скажи, а есть ли до Вюрцбурга более короткий путь, чем по главной дороге? – Вообще-то есть, – ответил, подумав парень. – Только мало кто им пользуется, разве только местные. Просто более короткий путь идёт через поля, которые зимой из-за раскисшей грязи не преодолеть, так что сейчас там почти никто не ездит. – А лично ты или кто-нибудь ещё из вашего заведения, знает эту дорогу? – Ну, конечно, мы же летом только ей и пользуемся. – Так значит, ты мог бы проводить меня до Вюрцбурга по этому, более короткому пути? Парень опять задумался.