Стены помещения имели обои такого же странного бордового цвета. На трёх из них висели несколько картин с изображениями библейских персонажей, а в четвёртой стене красовался сложенный из уже порядком почерневшего камня камин. В нём горел небольшой огонь. Окна наглухо закрывали плотные шторы тёмно-синего цвета, не пропускающие с улицы ни одного лучика света. По комнате были в беспорядке расставлены стулья с резными высокими спинками, на которых сидели посетительницы салона. Мужчины отсутствовали. Опустив за собой портьеру, служившую заменой дверей, фрейлейн Либлинк и её спутник привлекли к себе всеобщее внимание. Несколько молодых девушек повставали со стульев и подбежали к фрейлейн с приветствием и вопросами: – Ах, Ребекка, кто этот молодой человек? – Ой, какой хорошенький. – Неужели ты нашла себе ухажёра? – Может, представишь этому милому юноше своих подруг? Девушки окружили фрейлейн плотным кольцом и, наперебой, засыпали её своими вопросами и предложениями. – В чём дело, девушки? – вдруг перебил их чириканье громкий дребезжащий женский голос. Толпа расступилась, и молодой человек увидел сидящую у камина пожилую даму. На вид ей было около шестидесяти лет, худобу её тела не скрывало даже пышное платье сильно устаревшего фасона и траурного чёрного цвета. Лицо женщины имело множество глубоких морщин, а под огромными миндалевидными глазами виднелись синяки, проступающие даже из-под толстого слоя белил. Тонкие широкие губы напоминали случайный разрез и были досконально обведены красным карандашом. Голову украшал высокий парик, натянутый до того места, где должны были быть брови. Брюмер впервые видел эту женщину, несмотря на то, что её салон был известен всему городу. Ведь здесь проводили вечера не только за спиритическими сеансами, но и за карточными играми. Иногда сюда захаживали и мужчины. А многие поговаривали о том, что у фрау Генриетты можно было проводить время и в любовных утехах, для которых она за небольшую плату предоставляла отдельные комнаты своего дома. – Позвольте представить вам своего друга и провожатого, герр Брюмера, – познакомила девушка молодого человека со всеми, кто находился в гостиной. Пожилая дама поднесла к глазам лорнет и уставилась на юношу пристальным, прожигающим взглядом. – Ну что же вы милочка, – обратилась она к девушке, – сразу-то не сказали, что это ваш жених. Чего там скромничать. Только вашим мужем ему не быть, смерть не позволит. После сказанных дамой слов девушка сначала покраснела, а затем и вовсе побелела, как полотно. Даже её веснушки пропали. Брюмер же вытер выступивший на лбу пот и выдавил из себя улыбку, пытаясь выказать своё неверие к услышанному. – Можете пока занимать места за столом, – протянув костлявую руку, сказала дама. Голос старухи был очень противный, с резкими скачками в интонации. Брюмер всё ждал, когда же она, наконец, встанет, но фрау продолжала сидеть и смотреть, как присутствующие рассаживаются за круглым столом. – А вы что же? – обратилась она к молодому человеку. – Раз уж пришли узнать что хотели, то и садитесь с нами. А нет, тогда ступайте в соседнюю комнату и ждите вашу красавицу там. Брюмер опешил и не знал, как ему поступить. Услышав позади приближающиеся шаги, он прошёл вперёд и, обернувшись, увидел вошедшего старика, впустившего его в дом. Молодому человеку ничего не оставалось, как подойти к столу и занять за ним свободное место. Седой слуга, так похожий на сказочного гнома, подошёл к креслу фрау Генриетты и, встав позади него, подкатил кресло к столу. Изумлению младшего инспектора полиции не было предела. Он впервые видел кресло способное ездить по полу. Старичок зажёг в стоявшем на столе канделябре три длинные свечки, а затем начал тушить гасильником те, которые располагались в настенных светильниках. Красные стены гостиной моментально растворились во тьме, сделав помещение безразмерным, словно стол и все, кто за ним сидели, находились в безвоздушном пространстве посреди бесконечной вселенной. Для постояльцев это было привычным делом, а потому только один Брюмер крутил головой по сторонам и ожидал дальнейшего развития событий. – Положите ваши руки на стол и растопырьте пальцы, соприкоснувшись мизинцами со своими соседями, – тихо прошептала ему на ухо, сидевшая рядом с ним Ребекка. Молодой человек послушно выполнил её просьбу. И хотя он старался не смотреть на остальных девушек, всё же невольно чувствовал на себе их пристальное внимание, как к новичку и как к мужчине. – Предоставим сегодня право первому задать свой вопрос, нашему гостю, – сказала фрау Генриетта, закрыв глаза. – Да я не-е-е…, – молодой человек хотел было что-то сказать или возразить, но ножка Ребекки, наступившая ему на сапог, заставила его замолчать. – Давайте сегодня попытаемся вызвать дух Кассандры, – предложила пожилая женщина. – И пусть простит она нас за то, что мы нарушим её покой и вырвем ненадолго из вечности бытия в другом мире, в котором она теперь пребывает. – А в прошлый раз вызывали дух Карла Великого, – шепнула на ухо молодому человеку Ребекка. – Похоже на сегодня у неё намечены серьёзные вопросы, раз она решила обратиться с ними к самой знаменитой провидице. Её и Сивиллу она вызывает только в очень редких, особенных случаях. – Попрошу сосредоточиться и не шептаться, – резко прервала её старуха, сверкнув глазами. Девушка сразу отстранилась от молодого человека, у которого от шелеста губ девушки чуть не закружилась голова. Все, кроме Брюмера опустили веки. Нет, он тоже прикрыл глаза, но не на столько, чтобы не видеть происходящее из-под оставленной под веками щёлочки. – Дух Кассандры приди. Дух Кассандры приди, – настойчивым и замогильным голосом, от которого у Брюмера по телу пробежали ледяные мурашки, повторила, несколько раз, пожилая дама, покачивая при этом головой. Затем наступила пауза и тишина. – Поставьте на стол графин с водой, – потребовала дама, обращаясь к своему пожилому слуге, стоявшему позади неё. – Вода отличный проводник и должна усилить волны нашего сознания, требующие прихода провидицы. Она слишком далеко и меня не слышит. Пусть все мысленно повторяют за мной мои призывы. Через минуту графин с водой уже стоял посреди стола. – Дух Кассандры приди. Дух Кассандры приди и подай нам знак, – повторила старуха несколько раз. В ту же секунду звенящую тишину гостиной разорвал резкий бой больших напольных часов. Брюмер покосился на них, но так и не рассмотрел на циферблате время. – Она здесь! – громко и торжественно возвестила старуха. Молодой человек вдруг почувствовал, как мизинцы его соседок задрожали и стали горячими и влажными. Его руки устали от напряжения и ему ужасно хотелось положить их на стол, но он собрал все свои силы в кулак и продолжал сидеть неподвижно. – Кажется, провидица желает сегодня разговаривать с нашим гостем, – вдруг сказала старуха. – Она только что мне сказала, что ваш жених, Ребекка, служит в полиции. «Тоже мне, предсказательница», – подумал Брюмер. «Да кто угодно из присутствующих мог меня видеть среди жандармов или в компании с инспектором». – Похоже, что ваш друг мне не верит, – сказала старуха. – Тогда будьте любезны, поменяйте сукно. Брюмер с облегчением вздохнул и опустил свои ладони на колени, заметив, что и остальные сделали то же самое. Глаза у всех были открыты. Слуга, так похожий на гнома, убрал со стола канделябр и графин и стянул сукно. Взору Брюмера открылась тёмная меблированная поверхность стола, расписанная идеальными кругами, от меньшего круга – в центре, к большему – по краю. Круги были разделены на сектора, в каждом из которых находилось по одной букве из алфавита, и только в самом его центре, располагались цифры, от ноля до девяти. Потом слуга поставил на стол хрустальный стакан с выгнутыми краями, который фрау Генриетта попросила заполнить водой. Настоящий королевский кубок. – Возьмитесь просто за руки, – обратилась старуха к присутствующим. – Так как мы сегодня прибегли к другой форме сеанса, из-за недоверия к происходящему нашего гостя, попрошу всех быть предельно собранными и не засорять свои мысли лишними вопросами, чтобы обеспечить устойчивый канал связи. И позвольте вам напомнить, что вызываем мы сюда духов против их собственной воли, только благодаря моему дару. И стоить им этот переход из того мира в наш мир будет потерей большого количества положительной энергии. Поэтому мысленно всегда благодарите их, оставайтесь чисты в своих помыслах при обращении к ним и не забывайте, что канал связи после окончания сеанса между нашим миром и миром духов обязательно нужно закрыть. Чтобы не проникли через него сюда иные сущности, имеющие совсем другие цели. Брюмер хотел уже вскочить из-за стола и поскорее покинуть этот странный дом с его весьма странными обитателями, но в этот момент он почувствовал, как его с двух сторон взяли за руки две милые соседки. Ощутив приятную истому и нежность тонких девичьих пальчиков, он вновь замер. Тем более теперь стало гораздо удобнее, ведь держать руки навесу больше не требовалось. – Ну, начнём, – сказала торжественно старуха. – Кассандра, ответь нам. Ты ещё здесь? – задала она вопрос, обращаясь куда-то в пустоту, и осматривая при этом окружающее пространство. Брюмер был настроен скептически и смотрел на всё происходящее как зритель на спектакль Шекспира, где очень плохие актёры пытались сыграть его хорошую пьесу. Но какого же было его изумление, когда он собственными глазами увидел, как стакан с водой стал произвольно, без чьей-либо помощи, двигаться по столу. – Записывайте, записывайте! – воскликнула вдруг старуха. Тут же из темноты появился пожилой слуга. В его руках уже находилась небольшая дощечка, какие используют учителя, с привязанным к шнурку куском мела. Проследив за передвижениями стакана, он стал записывать на доске буквы, на которых хрустальный сосуд с водой делал секундные задержки. – Что там? – торопливо спросила своего слугу старуха. – Да, я здесь, – прочитав записанное послание, ответил слуга скрипучим голосом. Брюмер косился на девушек и пытался понять их реакцию. Но к его удивлению, все они были сосредоточены и сидели с очень серьёзным видом, не сводя глаз со стола. «Неужели стакан двигается сам? Нет, этого же просто не может быть. Ах, если бы заглянуть под стол. Что там? А может…» Все эти и им подобные мысли роились у Брюмера в голове. Он даже вытянул под столом ноги, настолько насколько только мог, и стал шарить ими из стороны в сторону, не смущаясь, что цепляется за хрупкие ступни девушек своими огромными сапогами, но всё было тщетно; под столом никого не было. – Кассандра, позволь сегодня нашему гостю задать тебе несколько вопросов, – испросила разрешение старуха. Стакан вновь стал двигаться от буквы к букве, но настолько быстро, что Брюмер не успевал запоминать их. На вопрос старухи: «Что нам ответили?» – слуга прочитал: – Пусть задаёт. – Видите, молодой человек, – обратилась к нему пожилая женщина, – провидица к вам весьма благосклонна, даже несмотря на ваш скепсис. Можете задать ей несколько вопросов. Только учтите, не стоит спрашивать о своих умерших родственниках или о том, как вы умрёте. На это даже тем, кто по ту сторону, нельзя ничего говорить. Наступила минута тишины. Молодой человек немного растерялся и стал собираться с мыслями. Наконец, он решился. – Я бы хотел узнать о человеке по имени Хенрик Штанц. Кто он? Правда ли, что он обладает великими знаниями и не причастен ли он к исчезновению людей в нашем городе? – Вы задали сразу несколько вопросов и даже попросили на них разъяснения, – сказала фрау Генриетта, – а так нельзя. Вопросы должны быть конкретными, и не требующими никаких лишних объяснений, кроме чётких ответов. Ну, извольте; Кассандра, ответь: кто такой Хенрик Штанц? Хрустальный сосуд резко подпрыгнул, чуть разбрызгав воду, и стал быстро двигаться по столу, громко скребя его полировку своим толстым донышком. На этот раз взгляд Брюмера всё же уловил несколько букв, на которых он останавливался, и молодому человеку даже показалось, что это несколько раз повторяемая комбинация. – Зло, зло, зло, зло, – четыре раза прочитал одно и то же слово слуга, когда стакан перестал двигаться. – Так я и знала, – прошептала женщина. – Я не меньше вашего наслышана об этом человеке и о том, что он проводил на своих приёмах сеансы омоложения и предсказаний, – сказала она, обращаясь к Брюмеру. – Вот только я сильно сомневаюсь, чтобы обычный доктор, какой бы хороший он не был, умел совершать подобное. – Кассандра, – обратилась опять женщина в пустоту, – скажи нам, откуда пришёл доктор Штанц? После очередных движений стакана по столу, слуга прочёл: – Оттуда. – Что это значит? – не понимая ответа, спросил Брюмер.