– Проверили тебя, – повторил он за Пикеттом. – То есть подтвердили личность. Ты еще и на оружие третьего класса подавал? – Точно, – кивнул я, хоть понятия не имел, что это за «третий класс» такой. Но подавал так подавал, тут как скажете. – Глушитель хотел, что ли? – уточнил тот. – Или пулемет мечтал купить? – Да так, то и это, – вроде как уклончиво ответил я. – В общем, это тебе очень помогло сейчас, твои пальцы аж в двух базах, – сказал он. – Сейчас тебе новый ай-ди сделаем. Смотри туда, – показал он на женщину. Я обернулся и увидел, что она держит в руках маленькую цифровую камеру. Вспомнил, что американцы на документах улыбаются, и оскалил зубы. Вспышка, тихий щелчок, потом женщина защелкала мышкой, сосредоточенно глядя в экран, а я рассматривал его обратную сторону, серую такую, с логотипом «Тошиба». Зажужжал принтер, она встала, вытащила листок плотной бумаги, сложила его как-то хитро, сунула в ламинатор и затем отдала мне еще теплую жесткую карточку. Мой портрет, напечатанный, а не наклеенный, имя с фамилией, опять рост-вес-волосы-цвет глаз, но никакого адреса, только длинный номер. – Это твой новый номер соцстрахования, считай, – ткнула она в карточку тонким пальцем с коротко обрезанным ногтем. – Он уже в правительственной базе данных с твоим портретом и прочим. Так что можешь показывать карточку, если спрашивают. – Видал? – спросил Пикетт, хлопнув меня по плечу. – А не было бы «пальчиков» – сидел бы ты недели две в карантине. Может быть. Пошли. Я попрощался с женщиной и Воком и вышел из кабинета. Дежурный боец отдал мне сумки, Пикетт опять подхватил одну из них, и мы вышли на улицу. – Все? – спросил я. – Все, – подтвердил он. – Можешь вооружаться, если хочешь. И что ты решил насчет работы пилотом? – А какой у меня вообще выбор? Он явно немного озадачился моим вопросом, затем сказал: – Ну… как у всех. Можно вообще не работать, если можешь прожить без денег. Или готов жить с того, что найдешь. Но нам пилоты нужны, я же сказал. Я вытащил из сумки ремень с кобурой и револьвером в ней, начал продевать ремень в штаны, расстегнув парку. – Не знаю, я просто немного ошарашен. Где здесь ночевать можно? – В «Родуэй Инн», это мотель, мы его проезжали. Хочешь прямо туда? Я отвезу. – А поесть там можно? Я уже несколько часов чувствовал себя голодным. Всерьез голодным, без дураков, ослабший после болезни организм требовал еды в невероятных количествах. – Можно, – усмехнулся он. – А деньги у тебя есть? – Кредитки, – чуть растерялся я, но вспомнил, что прихватил все свои карточки. – Можешь их выбросить, деньги теперь другие. – Он полез в карман и достал пачку обычных вроде бы с виду долларов, сложенную пополам и прихваченную зажимом. Выдернув одну купюру, десятку, из пачки, он протянул ее мне: – Смотри. Действительно доллары как доллары, только вместо портрета президента в овале статуя Свободы. – Новые, президентов больше нет, – пояснил он. – Говорят, что обеспечен золотом из Форт-Нокса. И печатают в Форт-Худе, Техас. Там теперь правительство, если ты не знаешь. – Откуда мне знать? – озадаченно сказал я. – Я вообще ничего не знаю. И знать не хотел. – Если нанимаешься работать пилотом, то могу выдать аванс. – Пикетт покрутил пачкой долларов у меня перед носом. – Что решаешь? – Договорились, – протянул я руку, вспомнив про две недели до окончания проверки. – Отлично, – протянул он руку навстречу. – Держи, здесь… – он быстро пересчитал купюры, причем я заметил, что крупнее десятки там не было ни одной, – двести долларов. И не делай такие глаза, это большие деньги теперь. За три доллара номер в мотеле снимешь. Машина в прокат полтора доллара в день. Ну или ищи брошенную в другом городе, – добавил он, усмехнувшись. – В этом уже все оприходовано. Ну да, золото из Форт-Нокса. Финансовая система самопроизвольно вернулась к истокам, похоже. Я взял купюры, сложил, убрал в бумажник, а тот, в свою очередь, во внутренний карман парки. Затем сказал: – Ладно, поехали в мотель. Загрузились опять в пикап да и поехали. Пикетт развернулся «буквой К», пропустил какой-то серый джип, подъехавший к медцентру, и выехал на ту самую улицу, по которой меня привез. – Много здесь людей? – спросил я, решив, что уже можно интересоваться подробностями. – Чуть больше тысячи. – И, не дожидаясь следующего вопроса, добавил: – До Эпидемии жило в двадцать пять раз больше. – А там, в заселенных территориях, так же? – Где как. – Он полез в карман за очередной сигаретой. – Где-то вообще не живут, в каких-то городах людей много. Со всей территории съезжаются плюс Канада. – И Канада? – удивился я. – Ну да, их же и так немного было. В общем, после того как Эпидемия затихла, начали их специально звать и вывозить. Людей мало, так зачем им в своей Канаде задницы морозить? Многие уехали. – А сколько всего людей осталось? – На контролируемых территориях около двух миллионов, насколько я знаю. А сколько на землях отсюда и до чужих – не скажу. Меньше. Но тоже много, тех же банд хватает. – До чужих? – переспросил я. – Это о чем? – А, ну да, ты главного местного секрета еще не слышал, – засмеялся он и прикурил сигарету. – У чужих где-то в Канаде есть свой анклав. Где – не скажу, не в курсе. Может, и никто пока не в курсе. – Их так много? – удивился я. – Не знаю. Не очень, наверное. Но много, они постоянно попадаются. – Как они сюда вообще попадают? – Ты вообще ничего не слыхал? – удивился он. – Только радио, говорю же. – Ну да, – кивнул он, приоткрыв боковое окно. – Ну да. Через темные места они сюда попадают. Зайдет у себя дома в подвал, например, свет погасит – а выходит уже здесь, из другого подвала. Как Эпидемия на убыль пошла, так и началось. Сначала их чуть не расстреливали, потом привыкли. Мысль о том, что миров множество, стала привычной. Ни за что бы не поверил, – добавил он, негромко засмеявшись. 15 Мотель был скромным. Холл со стойкой, бар, откуда пахло сейчас чем-то жареным, дальше Т-образный двухэтажный блок с номерами. За стойкой распоряжалась невысокая женщина, одетая в толстый свитер, заправленный в охотничьи штаны с помочами, точнее, даже в комбинезон. – Привет, Энджи, – поприветствовал ее Пикетт. – Привел постояльца, парень будет работать со мной, зовут Влад. Это Энджи Бэйкер, она здесь за главную, – представил он ее мне в свою очередь. К сорока, белое лицо с редкими веснушками, светлые волосы, хотя блондинкой не назовешь, убранные в хвост, черты лица приятные, но незаметные. – Надолго? – спросила она, придвигая ко мне регистрационную книгу со вложенной в нее ручкой. – Не знаю, – пожал я плечами, после чего переадресовал вопрос Пикетту: – Надолго? – Это уже тебе решать, – пожал он плечами. – Бери сразу на неделю, дальше будет видно. – О’кей, – кивнул я, записываясь как Vlad Birukov и отодвигая книгу. – Три в сутки? – За просто номер – три, – ответила Энджи, открывая кассу. – Могу сдать сюит за шесть, здесь есть парочка. – Мне не надо, – отказался я и передал ей три десятки, получив девять долларов сдачи. – Бар открыт, насколько я понимаю? – уточнил я сразу. – Поесть получится? – Получится. – Располагайся, я тебя в баре подожду, – сказал мой спутник. Номер был простеньким, но просторным. Большая кровать, кресло, туалетный столик, телевизор. Чисто. Ванная с душем. Что-то не так… потом сообразил – здесь свет есть. Из любопытства включил телевизор и с удивлением обнаружил, что идет какое-то старое комедийное шоу. Потом понял, что это по кабелю, не обычное телевидение. Ну и ладно. Зато должна быть горячая вода в таком случае. Пошел мыть руки – есть горячая, точно. Сегодня хоть помоюсь как человек. Это радует. Вещи позже разберу, пока так сумки бросил. Оружие… да не ворует здесь никто, наверное. Людей мало, все на виду. Поставил «длинноствол» в шкаф, сверху на полку положил большой револьвер и «беретту», маленький «таурус» сунул в потайную кобуру, что за поясом штанов. Пусть будет. Ладно, надо поесть что-нибудь. Пикетт был не в баре, а болтал с Энджи, облокотившись на стойку. Заметив меня, спросил: – Тебе машина в прокат нужна? – Пригодилась бы, я думаю. Мой джип там остался, – кивнул я куда-то в сторону окна, подразумевая аэродром Боулдера.