Вадим словно не услышал моего вопроса и продолжил: – Помнишь, как это произошло? Мы поехали на вечеринку к твоей подруге. Всю ночь танцевали, пили шампанское и целовались. Ближе к утру спустились к реке, сели в старую деревянную лодку и согрешили. Тебе было больно, и я, как мог, успокаивал тебя. – Мы сделали это в лодке? – Представляю, как у меня болела спина! – Ты ни на что не жаловалась. – Возможно, я просто стеснялась сказать. – Ты никогда не была стеснительной. Никогда. Ты могла любого отбрить так, что мало не покажется, но мне это даже нравилось. – Вадим наклонился и поцеловал меня в губы. – Машка, а может, вспомним ту ночь? Давай попробуем повторить? – Но здесь нет лодки. – Мы можем сделать это прямо на песке. Зато у тебя не будет болеть спина. – Но ведь совсем рядом, в реке, лежит труп! – Ничего страшного. Он нам не помешает. Он не будет подглядывать, он на это не способен. Вадим расстегнул мою кофточку и нежно коснулся губами груди. Я закрыла глаза и подумала, что, наверное, схожу с ума. Мёртвая Танька, только что убитый Зак, едва знакомый мужчина по имени Вадим, ночь, река. И всё же я его захотела… Закрыв глаза, я легла на песок и, позабыв обо всём, отдалась страсти. – Вадим, скажи, ты меня любишь? – в который уже раз за последние два дня спросила я, едва отдышавшись после оргазма. – Люблю, Машка, я тебя очень люблю. – Вадим встал и отряхнул с себя песок. – Машуль, ты не против, если я быстренько искупнусь? – Как же ты будешь купаться, если там покойник? – А какое мне до него дело? – Как это какое? Неужели ты не боишься?! – расширила я глаза. – А кого я должен бояться? – Покойника, конечно, кого же ещё? – А чего его бояться, если он мёртв? – Мало ли… Говорят, покойники иногда оживают. Может, он тебя за ногу схватит и за собой потащит… Что я тут одна делать-то буду? – Машка, ну что ты несёшь? Никто меня за ногу не схватит, а если схватит, я ему яйца оторву. Ты, наверное, подруга, ужастиков насмотрелась. Хочешь, пошли со мной. Ополоснёшься, поплаваешь. Вода тёплая, я проверял. – Я что, похожа на идиотку? – Ладно, сиди тогда здесь. Я пошёл. – Только ты побыстрей возвращайся, а то мне здесь одной жутковато. – Я мигом доплыву до другого берега и обратно. – Ты что! Никаких берегов! – возмутилась я. – Не буду я тут одна торчать! Ты же клялся моему отцу, что за меня головой отвечаешь. Учти, если что – ты не жилец! По всей вероятности, мои слова подействовали. – Хорошо, Машка, ты права, – сказал Вадим. – Сам не знаю, что на меня нашло. Но ополоснуться всё равно нужно. Я сейчас метров двадцать проплыву и сразу обратно. – Вот это другой разговор. А то как-то не по-людски получается. Когда нормальные люди избавляются от трупов, они сразу едут домой, чтобы побыстрее забыть этот неприятный эпизод, а мы занялись любовью на бережку, теперь вот ты собрался купаться… – Нормальные люди вообще от трупов не избавляются. Они сидят дома и смотрят телевизор. Ладно, я мигом. Вадим поцеловал меня в макушку и направился к реке. «А он красивый, – подумала я, глядя ему вслед. – Вон мышцы какие, как у Шварценеггера…» Вадим оглянулся, махнул мне рукой и вдруг… упал. – А-а, – долетел до меня слабый вскрик, вслед за которым раздался глухой щелчок. «Второй уже», – запоздало мелькнуло в голове, и в ту же секунду я сорвалась с места, разрывая тишину ночи отчаянным, горестным воплем: – Вадим, миленький, что случилось?! Вадим! Вадим!!! В затылке моего жениха была дырка. Маленькая, аккуратная дырочка, из которой тонкой струйкой стекала ещё теплая кровь… Я посмотрела в сторону леса, но в темноте никого не было видно… Глава 24 Громко всхлипывая, я перевернула Вадима на спину и стала трясти его за безжизненные плечи. – Вадим, вставай! Слышишь, вставай! Мне страшно, я боюсь. Ты ведь обещал моему отцу, что никогда не оставишь меня одну… Вадим лежал неподвижно, как мумия, устремив безжизненный взгляд в далёкое, затянутое тучами небо. Рядом равнодушно плескалась река. Река? Боже мой, ведь там Зак, покойник! А вдруг он сейчас выйдет и бросится ко мне? Громко вскрикнув от ужаса, я вскочила и со всех ног бросилась к лесу, но на бегу остановилась. Вадим был убит выстрелом в затылок, значит, стреляли из-за деревьев. А что, если убийца следит за мной? Стоит мне только подойти поближе и… – Эй ты, выходи! Хватит прятаться! Выходи, я хочу на тебя посмотреть! От собственного крика у меня зазвенело в ушах. – …еть… еть… еть… – насмешливо ответило эхо. – Ну где же ты, чёрт бы тебя побрал! – …ал… ал …ал… Результат тот же. Всё, не могу больше, не могу… Ночь, река, покойник… Два покойника! Два! И скоро появится третий – я. Боже мой, я… Убийца притаился в лесу. Сейчас он выстрелит, сейчас… Но я-то жить хочу, жить, жить! Я и так побывала в аду, дважды оттуда не возвращаются. Я потеряла всё и обрела заново. А теперь… Неужели мои приключения на этом закончатся? Максим… Но почему же он медлит, почему? Может, у меня есть ещё шанс спастись? Да, есть! Я уеду, уеду немедленно, в Питер, к родителям, они меня ждут! Но Вадим, как же Вадим? Я не могу бросить его. Это… это непорядочно! Всхлипывая и посекундно оглядываясь на тёмную стену леса, я подползла к распростёртому на земле телу Вадима и положила голову ему на грудь. Не дышит, не дышит, чёрт возьми! Прости меня, Вадик, что я не любила тебя. Маша, возможно, да, но я… Понимаешь, у меня есть Максим. Он узнал обо мне такое, что… Нет, не буду об этом, слишком больно… Потерпи, Ваденька, потерпи, дорогой… Я не оставлю тебя. Ты добрый, хороший, а я – нет, потому что я… я… Потому что я занималась проституцией почти восемь лет, потому что через меня прошли тысячи мужиков, потому что я обманом проникла в дом Виталия Ивановича и мамы. Потому что я… лгала тебе… Уже не думая о том, что в спину мне могут выстрелить в любой момент, спотыкаясь и падая на каждом шагу, я с трудом поволокла грузное тело к машине. Я вся была в крови – волосы, лицо, руки. Платье висело лохмотьями, босоножки пришлось сбросить и оставить на берегу – высокие каблуки только мешали. Запихнув его кое-как на заднее сиденье – не влезал ведь, громадина! – я отдышалась немного, села за руль, включила зажигание и сказала грустно: – Ничего, Вадюха, держись. Скоро приедем. Спасибо тебе за всё! Как я вела машину, не помню. Благо до пансионата было рукой подать. У ворот КПП я остановилась и нажала на сигнал. …Очнулась я от резкого запаха нашатыря. Кто-то открыл переднюю дверь и попытался вытащить меня из машины. Сопротивляясь, я вцепилась в руль. – Машенька, приди в себя. Это я, Толик, – раздался знакомый голос. – Ты можешь идти? Бросив на Толика безразличный взгляд, я помотала головой. – Маша, я уже позвонил твоему отцу. Через несколько часов сюда приедут наши люди. Давай, я тебе помогу, хочешь? Повернувшись к Вадиму, я погладила его по голове и, едва разлепив губы, прошептала: – Вадик, милый. Ты слышал, что сказал Толик? Он сказал, что скоро сюда приедут наши люди. И папа приедет, я знаю. Только к чему всё это? Ведь тебя больше нет… Толик потянул меня за руку и заставил выйти. Я с ужасом наблюдала за тем, как к воротам пансионата подъехала «скорая помощь». Вадима положили на носилки, закрыв лицо грязным покрывалом. – Подождите, – сказала я и подошла поближе.