– Но ведь ты ещё не совсем здорова. – Вне дома я быстрее приду в себя. – Клава, не выступай, – заступился за меня отец. – Мария поедет не одна, а с моими людьми. Ребята они надёжные, сама знаешь. В обиду дочушку нашу не дадут. Остановитесь в пансионате «Лесные дали», – повернулся он ко мне. – Там у меня есть связи. Вас будут ждать. Условия там вполне приличные. Чистый воздух, теннисные корты, бассейн, сауна. Все это пойдёт нашей девочке на пользу. Я громко завизжала от радости и бросилась к папе на шею. Затем подошла к маме и погладила её по аккуратно уложенным волосам. – Мамочка, ты только не расстраивайся. Я приеду через пару дней. Со мной ведь двое мужчин, так что не волнуйся. Папа, позвони, пожалуйста, Толику, а я позвоню Вадиму. Бросив родителям воздушный поцелуй, я вприпрыжку помчалась в свою комнату. Глава 20 Мама сидела в кресле и грустно наблюдала за тем, как я собирала вещи. – Обязательно возьми тёплую кофту, – напутствовала она меня. – Господи, какая кофта? На улице жара! – Доченька, а вдруг похолодает. Несмотря на мои пререкания, мама встала и засунула в сумку шерстяной пуловер. – Признаться честно, доченька, я против этой поездки, – в который раз вздохнула она. – Ты ещё слишком слаба. – Нужно ещё раз позвонить Вадиму, – твердила я своё. – Папа всем позвонил, не волнуйся. И Вадиму, и Анатолию, и в Москву своим друзьям. А может, ещё мальчишек прихватить? – Мам, ну куда мне их столько, солить, что ли? Надев изумительное вечернее платье бирюзового цвета, я с удовольствием покрутилась у зеркала, слегка приподняв волосы. – Маша, а тебе хоть немного Вадим нравится? – улыбаясь, спросила мама. – Я к нему только-только начинаю привыкать. А что? – Он, конечно, парень неплохой, но… Понимаешь, доченька, мне иногда кажется, что он не столько тебя любит, сколько положение твоего отца. Ты бы поосторожней с ним. – Мама, но я же пока за него замуж не собираюсь. – Это правильно, а то раньше тебя невозможно было переубедить. Знаешь, доченька, ты бы лучше не торопилась замуж. Гуляй, пока молодая. В браке есть свои плюсы, но и минусов предостаточно. На глазах матери показались слёзы. Я села на пол и, как девчонка, прижалась к её ногам. – Мама, а ты счастлива с папой? – С папой я познакомилась, когда мне было шестнадцать лет. Он был такой уверенный, такой сильный… За ним – как за каменной стеной… «Совсем недавно я думала так о Максе», – молча вздохнула я. – …за долгие годы, что мы прожили с ним, я ни разу ему не изменила. Представляешь, ни разу. Я всегда всё делала правильно. Правильно встречала папу с работы, правильно не лезла в его дела, правильно относилась к его друзьям и недругам, но иногда от всей этой правильности мне хотелось выть в голос, рвать на себе волосы… Я сама себе начертила жизненную схему. Я сыграла свою партию беспроигрышно, но и выигрыш невелик. Деньги, Машенька, не главное в жизни. Настоящего чувства на них не купишь. Мама замолчала. Я потерлась щекой о её колени и тихо спросила: – Мама, а ты веришь в любовь? – Верю, деточка, потому что у меня есть ты. – А ты веришь в любовь между мужчиной и женщиной? – Не знаю, Маша. Наверное, тоже верю. Во всяком случае, хочу. Но… Со временем всё проходит. На свете не бывает ничего вечного. – И даже любовь? – И даже любовь. Иногда она просто проходит, иногда перерастает в привычку, а бывает, и ненавистью заменяется. – Мамочка, а почему любовь умирает? – Наверное, не выдерживает испытаний. Сердце-то не железное, и у него есть пределы. Я бы хотела, Машенька, чтобы ты встретила мужчину, который принимал бы тебя такой, какая ты есть, чтобы тебе не пришлось оправдываться перед ним за допущенные ошибки. Ну, пора идти, моя милая. На улице нас поджидали довольный Вадим и растерянно хлопающий ресницами Толик. Я поцеловала Вадима в щёку и дала ему свою сумку. – И что это ты вдруг надумала? – спросил мой «жених». – Что именно? – Ну, в Москву прокатиться. – Не знаю, просто надумала, и всё. – Слушай, а какого чёрта нам с собой Толика тащить? – Но он же профессиональный телохранитель! – Неужели ты думаешь, что я не смогу тебя защитить? – Я ничего не думаю, думает мой папа. А он сказал, что с Толиком нам будет спокойнее, – на всякий случай соврала я и, расцеловавшись с мамой, села в машину на заднее сиденье. В дороге Вадим то и дело оборачивался ко мне. – Маш, как ты себя чувствуешь? – Нормально. – Может, остановимся? – Зачем? – Ну, воздухом подышать. – А мне не душно. – Вот уж точно говорят: третий лишний. Эта фраза явно относилась к Толику. – Со всеми вопросами – к моему отцу. – Даже в лесок не заедешь, – вздохнул Вадим и включил негромкую музыку. Я засмеялась и бесцеремонно похлопала Толика по плечу: – Толик, а вы давно работаете телохранителем? – Давно. Сначала в Риге, потом в Москве. – А кого же вы охраняли? – Одного влиятельного человека. – Ой, как интересно! И что, приходилось попадать в передряги? У вас есть ранения? – У меня ранена нога. Щиколотка. – Да что вы говорите! И где же вы получили своё ранение? – На боевом задании, – нисколько не смутившись, отчеканил Толик. «Молчи уж, на боевом задании! – усмехнулась я про себя. – Уж мне-то отлично известно, кто прострелил тебе щиколотку и за какие грехи. Надо было тогда тебе язык прострелить, чтобы лишнего не болтал, зараза такая!»