Чарли был объят ужасом: он понял, что Всадник и есть аллегория Смерти. Сердце у него на секунду замерло, а потом забилось со скоростью идущего полным ходом поезда. Пульс мчался галопом, а Чарли стоял как вкопанный, не слыша ничего, кроме собственного дыхания. Всадник занёс косу высоко над ним. И когда он уже опускал её, Чарли отскочил назад и, споткнувшись о полировальный автомат, в порыве отчаяния схватил его и запустил во Всадника. Конь Всадника в ужасе заржал и встал на дыбы, полировальный автомат, упав на землю, раскололся, а коса, сбившись с траектории, просвистела в паре сантиметров от Чарли. Чарли снова обрёл контроль над своими действиями. «Беги! Беги! Беги!» – приказал он себе и бросился наутёк. Снова послышался стук копыт… медленный, умеренный, быстрый… Смертельная процессия приближалась. Чарли хотел побежать быстрее, но зацепился ногой за выкорчеванный из мостовой булыжник и распластался, ударившись челюстью о мостовую и почувствовав вкус крови во рту. Всадник догнал его. – Вот так встреча, – послышался голос, который звучал очень изысканно и гладко. Чарли повернулся на голос – и узнал белые расшитые штаны Учителя Лина. Подняв глаза, он увидел, что Учитель заканчивает рисовать в воздухе руну. Всадника отшвырнуло метров на двадцать, и его конь яростно заржал, пытаясь встать на ноги – весь удар пришёлся на него. Чарли почувствовал, как кто-то поднимает его с земли и перекидывает поперёк метлы: – Соберись, или, даю слово, я брошу тебя прямо здесь. Чарли что есть силы вцепился в черенок метлы, и та взлетела как ракета. Ему показалось, что он ощутил, как прямо у них за спиной коса рассекла воздух. Когда они поднялись достаточно высоко, он заметил, что из метлы выросли толстые ветви, и не успокоился, пока не повыдергал их все, несмотря на неожиданно одолевшую его слабость. – Ладно тебе, успокойся. Теперь ты в безопасности… А у меня есть доказательства, что Всадник не следует правилам. – И Учитель Лин с гордостью показал ему зеркальце, похожее на то, которое почтенная Мелисса передала Чарли. – Я всё записал. – Он расплылся в улыбке, и Чарли показалось, что у него стало ещё больше зубов, чем было раньше. – Я обращусь по этому делу в суд при Академии. Разразится такой скандал! Чтобы свергнуть Академию, этого, конечно, недостаточно, но зато я уничтожу их самого сильного союзника. Как же долго я этого ждал! – И он разразился кровожадным смехом. А Чарли не давала покоя одна мысль: – Учитель Лин, извините за вопрос, но… Это вы заманили меня в ловушку? Ну, то есть… Вы что, использовали меня в качестве наживки? – План сработал отлично, и результат превзошёл все мои ожидания. Я могу сам себя с этим поздравить. – И отточенным движением головы он откинул назад свои шикарные волосы, задев ими Чарли прямо по лицу. 14 Пока есть чай На террасе перед салоном «Ча-ча-чай» стояли всё те же столы, за которыми сидели всё те же старушки, и Чарли вдруг подумал, не являются ли они неотъемлемой частью декора. Когда они с Учителем Лином приземлились, то заметили Мангустину – её платье было порвано, а сама она прихрамывала, но пыталась это скрыть. На скуле у неё расплывался свежий синяк, губа была рассечена, но, несмотря на это, она широко улыбалась. – Вы бы видели, какую я ему задала взбучку! – с гордостью заявила она, а потом, посмотрев на свой кулон, расстроилась: – Только из-за этого тупицы я потратила почти весь свой запас магии. Вы представляете, он на свой кулон жемчу прицепил! Это же абсолютно незаконно! Этим тэдемовцам что, закон не писан?! – Как же ты от него отделалась? – спросил Учитель Лин. – Он держал меня за запястья, чтобы я не могла использовать руны. Я начала чертить руны пальцами… как придётся. А так как у меня не получалось их закончить, это приводило к огромным выплескам магии, и через каких-то пять секунд мы уже летели верхом на молодой яблоне! И пока он делал всё, чтобы мы не разбились, я… спрыгнула. А он потом сразу после этого врезался в стену. Думаю, это не пошло на пользу надменному лицу этого зазнайки! Пока она говорила, Учитель Лин правой рукой лёгкими чёткими движениями незаметно рисовал в воздухе руны. И за несколько секунд платье Мангустины зашилось, рассечённая губа срослась, а синяк побледнел. Мангустина потрясла ногой, на которую хромала, как будто удивившись, что боль прошла. А потом прокашлялась и сказала: – Кхм. Спасибо. Учитель Лин протянул руку к шляпе своей ученицы: – Эта дырка должна была исчезнуть. Твоя шапка-выручалка, по-моему, дышит на ладан… Да и жемча потускнела. Если ты в скором времени её не заменишь, то рискуешь привлечь к себе внимание. Мангустина занервничала: – Да, но дело в том, что… на данный момент… я… как бы сказать… не располагаю достаточными средствами. Но я планирую поправить своё финансовое благосостояние во время шабаша. А, Жюстина, здравствуй! Разговаривая, они зашли в салон, где возле камина их ждала крокодилиха. Учитель Лин подтолкнул Чарли к креслу: – Поздоровайся с Жюстиной, она очень чувствительная. – Здравствуйте, Жюстина, – на одном дыхании выпалил Чарли. Крокодилиха щёлкнула зубами и улеглась у его ног… которые Чарли на всякий случай спрятал под кресло. Учитель Лин вернулся со своим вечным чайником в руках: – Мы живы, пока есть чай. – Я не в восторге оттого, что вы устроили мне западню, – сказал вдруг Чарли. – Я мог умереть. Мне кажется, что с вашей стороны это легкомысленно. Но Учитель Лин только посмотрел на Чарли свысока. А Чарли со всей силы вцепился в подлокотники кресла, направив против них весь свой гнев. Правый подлокотник подозрительно хрустнул и сдвинулся. Гнев Чарли схлынул, и ему стало стыдно. Чтобы как-то выкрутиться из дурацкого положения, он схватил со столика фарфоровую чашку, но Учитель Лин аккуратно забрал её у него из рук: – Если позволишь. Кресло-то зарастёт, а вот сервиз мне дорог. – И он сунул Чарли в руки металлическую кружку с толстенными стенками. – Ладно, хорошо, я должен тебе всё объяснить, – вздохнув, сказал Учитель Лин. – Начнём с Академии магии, с этого сборища шарлатанов. В наших краях – а мир магии не разделён на страны, как тот мир, с которым ты знаком лучше, – так вот, в наших краях именно Академия контролирует всё, что связано с магией. Академия устанавливает абсолютно все правила, и их нарушение приводит к наложению ужаснейших санкций. Но выходит так, что, пока Академия следит за каждым магом, никто не следит за самой Академией, и мы думаем, что они чудовищным образом злоупотребляют своим положением. Твоя бабушка, я и ещё несколько человек – мы состоим… состояли в группе, которая… открыто выступала против их нарушений. Поэтому Академия была заинтересована, чтобы почтенная Мелисса выбыла из игры. Но проблема в том, что мы не можем утверждать это наверняка. А твоя бабушка была нашим лидером и нашим лучшим сборщиком информации, но пять лет назад она внезапно исчезла. – Учитель Лин поправил пенсне, как будто бы этим жестом он мог осушить навернувшиеся на глаза слёзы. – За последние пять лет пострадали шесть магов из нашей ложи: их память была полностью опустошена. Потом ещё Морнилья… – Он протёр пенсне, как если бы это оно было причиной его слёз. – Морнилью нашли мёртвой… Доказать, что за этим стоит Всадник и что он действовал по приказу Академии, невозможно. Но мы уверены, что всё именно так и было. А когда в городе начали появляться ловушки для спокойных, я сразу понял, что теперь они охотятся на меня. Поэтому я и предпочёл отправлять за жемчами тебя и Мангустину, а сам незаметно за вами приглядывал. Я и подумать не мог, что за недомагами станет гоняться сам Всадник! Я-то ожидал поймать на месте преступления молодого тэдемовца, который своими действиями скомпрометировал бы Академию. Молодым людям ведь не грозит ничего особенного даже в случае серьёзного преступления. Вот родители и отправляют своих детей, потому что худшее, что может случиться, – их обяжут заплатить штраф. А вы столкнулись нос к носу с Тибальдом Денделионом – а ведь он сын судьи! Это всколыхнуло бы общественность, я уверен! Нас бы несколько месяцев никто не беспокоил (что весьма неплохо – я бы не отказался от такой роскоши) … Но нам повезло несказанно больше! – Произнося последние слова, он не смог скрыть восторга. Он достал зеркальце, которое ранее спрятал за пазуху: – Это зеркало – теперь самая ценная вещь, которая у нас есть. Это доказательство того, что Всадник нарушает правила! Об этом будут говорить во всём мире, я вам гарантирую. И у них не останется иного выхода, как только лишить Всадника его полномочий. Вы, наверное, не до конца понимаете, но ещё ни разу за всю историю ни одну Аллегорию не лишали полномочий! Чарли казался задумчивым: – Всё-таки странно: почему Всадник погнался за мной, если мои воспоминания ничего не стоят?.. – И что ещё более странно: ему нужен был именно Чарли, – добавила Мангустина. – Тибальд ведь два раза пытался меня отстранить. Думаю, потому, что Всаднику не нужны были свидетели… – На этот счёт у меня есть пара гипотез, – ответил Учитель Лин. – Несмотря на то что у Чарли очень низкий уровень, устранить из мира магии потомка почтенной Мелиссы было бы крайне символичным жестом. Цезария уже вне игры, ну а что касается Чарли, Академии бы не понравилось, если бы он продолжил дело своей бабушки. Хотя есть у меня и другая догадка… Возможно, Чарли, сам того не зная, обладает воспоминанием, которое Академию не устраивает… – Но я утратил почти все свои воспоминания, связанные с магией! – перебил его Чарли. – Разумеется. Но Академия об этом не знает. И вполне вероятно, что в детстве ты присутствовал при определённых событиях. Это бы объяснило, почему Всадник пытается стереть твою память… – Учитель Лин вдруг поставил свою чашку на столик. – Вообще-то нам давно уже пора собираться в дорогу. Как там тыквина, которую ты посадил? Она выросла? 15 Путешествие в тыквине Оценив ущерб, Учитель Лин скептически поднял бровь. – Ну и ну! – поторопилась воскликнуть Мангустина, глядя на Учителя так, словно никогда раньше не видела, чтобы он так сильно злился. Учитель Лин восседал на чемоданах посреди сада Чарли. Он был вне себя от ярости и даже не пытался это скрыть, доказательством чему служило то, что он не переставая подпиливал ногти. – В жизни существуют два типа магов: одни владеют элементарными приёмами магии, а другие разгребают, точнее – выгребают. Вот ты выгребаешь. Чарли рассыпался в извинениях: – Мне правда очень жаль! В ответ он услышал громкий всплеск – Мангустина выплеснула целое ведро испорченной мякоти тыквины. – Чарли, – сказала она холодно, – замолчи и выгребай. Тыквина выросла размером с небольшую легковую машину, как, видимо, и предполагалось. Но кожура у неё была подозрительного зеленоватого оттенка, вся вздутая и сочащаяся. Мангустина и Чарли должны были вырезать внутри тыквины проём наподобие салона автомобиля, чтобы они втроём смогли разместиться внутри и отправиться в Тэдем, но мякоть была настолько мягкой, что, как только они её касались, она тут же превращалась в кашу. И только крокодилиха Жюстина довольно урчала: она обожала запах гнили. – Думаю, дальше выгребать не стоит, – сказала наконец Мангустина, – иначе тыквина просто развалится. – Она выбралась наружу и посмотрела на веточки, которые очень отдалённо напоминали колёса. – Они даже форму не держат. Укачает нас в дороге… – Всё должно пройти нормально, просто обязано, – отрезал Учитель Лин. – Закидывайте чемоданы на крышу. Честно говоря, мне стыдно перед лошадьми, которых я арендовал. Крыша прогнулась, когда на неё взобралась Жюстина. Крокодилиха же устроилась поудобнее, подмяв под себя чемоданы, словно мстя сразу всем кожаным сумкам в мире. У Чарли багажа не было. Всё, что ему могло понадобиться, он положил в свою шапку-выручалку, с которой не расставался ни на секунду. Он умудрился засунуть в неё даже свою метлу, хотя Учитель Лин заверил его, что летать в Тэдеме запрещено. Но, несмотря на этот запрет, Чарли предпочёл иметь метлу при себе. – Я уверена, что тыквина выдержит, – сказала Мангустина, забираясь внутрь. Чарли поспешил ещё раз сбегать домой, чтобы поцеловать на прощание маму и бабушку. Он не мог поверить, что совсем скоро он, может быть, вернётся из Тэдема с бабушкиной памятью и что, возможно, она смотрит на него этим отсутствующим взглядом в последний раз… Вечер накануне был очень странным. После встречи со Всадником Чарли пребывал в состоянии шока и за весь вечер не проронил ни слова. Мама объяснила себе это тем, что он волнуется перед поездкой, и три раза накладывала ему добавки, таким образом проявляя заботу. И только после ужина Чарли смог уединиться, чтобы окунуться в мысли о жемче, которую достал из полировального автомата. Он позволил Бандиту улечься у него на коленях, а потом сжал жемчу в руке и закрыл глаза. Запах воска и застарелого повидла… Дует весенний ветерок, лёгкий дождик барабанит по разноцветным окнам вагончика… – Ну ладно, хорошо. Одним словом, это шапка-выручалка, – слышится голос пожилой почтенной Мелиссы. – Ты уже достаточно хорошо зарабатываешь, поэтому оставь это недомагам, которые сидят без копейки. – Она смотрит на своего ученика слегка разочарованно. Лин стоит напротив неё в шапке, хорошо одетый. На нём костюм, в котором угадываются одновременно и восточные и европейские мотивы, отлично скроенный и сидит в обтяжку, что чертовски ему идёт.