— Давай… — Его первого, — мгновенно прозвучало от Феникса в сопровождении кивка на заложника. — Ты шо, совсем чокнулся?! — выдал второй «рабочий», чуть ли не заглянув в глаза своему главарю. — Это подстава! Да, подстава — Корсар признался сам себе в этом, но план действий уже сформировался, и мужчина был уверен в своих возможностях и в дальнейших последствиях маневра. Пес как-то внезапно замолчал, что могло означать все что угодно. Значит, у него полный спектр действий. Поэтому Корсар убрал пистолет от заложника и сделал шаг назад, все еще прикрываясь им. — Run[66]… — глухо, зловещим тоном донеслось от Ипатьева. Парня дважды упрашивать не пришлось: водитель тут же умчался прочь к мусоровозу под ехидные смешки боевиков Апокалипсиса. Правда, после стало никому не до смеху. — Руки! — сразу бросил Барс, вскинув пистолет на согнутых локтях. — На виду! — добавил Мьют, ловко переступив через заготовленную растяжку и направился аккуратными шажочками к Псу. Сам же представитель Апокалипсиса неспешно положил планшет и маленькую рацию на стол, разворачиваясь лицом к оперативникам и медленно приподняв на уровне плеч раскрытые ладони. Юркий и презренный взгляд оценивающе прошелся сначала по ефрейтору, потом по лейтенанту, а уголки губ плавно ушли кверху. — Думаете, что так просто меня взять? И в целом нас остановить? — Ты лучше бы молчал! — буркнул Панаев, остановившись перед самым входом на балкон, не закрывая обзор напарнику. Тот уже сделал шаг вперед от подлой лески, заняв позицию уже за ее пределами. — Быстро вошел обратно! А то знаем мы ваши прибаутки. — Неужели? — ехидно прозвучало от Пса. — Вы, правительственные псы, очень самоуверенные, особенно когда у вас под носом развилась подобная сила, с которой вы не можете совладать. — Хорош болтать! — шикнул Барс, приготовившись стрелять. В голове у него у начинался хоровод дурных предчувствий. — На виду руки! Пес медленно направился к ним в комнату, на мгновение остановившись перед порогом, и, окинув еще раз «волков», с неподдельным наслаждением произнес: — Но никто не говорил о ногах… И резко дернул правой ступней вперед перед собой. С ненавистным звоном для бывалых оперативников откуда-то из скрытых уголков мебели в поле зрения подлетели предохранители от гранат. Косухин в долю секунды оказался позади Панаева, крепкой хваткой взяв его за плечи, и словно подушку откинул его почти к самому выходу из помещения. Лейтенант же чуть не задел носком ранее обнаруженную растяжку, из-за чего он максимально быстро оказался на полу параллельно незримой заразе. Хлопок. Водитель успел только отскочить от Корсара, когда тот уже направил в голову наглеца пистолет с нарастающим желанием окончательно придать земле воскресшего мертвеца. На лице боевика уже вовсю сияла переполненная от наслаждения действий ухмылка, под которую он без всякого угрызения совести нажал на спуск, но предстоящим планам по истреблению «нечисти» не суждено сбыться. Пуля с глухим ударом отлетела в сторону от внезапно поднятого бронированного стекла, из-за чего в голове полностью прошла мысль о подставе. — Засада!! — молчание прервал запыхавшийся голос Пса. Но было уже поздно. Со стороны мусоровоза послышалось резкое торможение, а с противоположного борта лимузина быстро открылась дверь, выпустив на улицу съеженную фигуру, которая произвела две отсечки по три патрона по людям Апокалипсиса. Самого крайнего откинуло к колесу грузовика, усадив в посмертной позе, а второго боевика зацепило в ногу и бок. Тот резко опустился на колено, громко завопив от боли, но в ту же секунду был добит появившимся из багажника мужчины среднего роста с забавным пучком на затылке под воодушевленный крик «Знай наших». Нападавший мгновенно взял правее, пригнувшись от косового выстрела, отправил три пули последнему из боевиков у мусоровоза. Одновременно с этим фигура на противоположной стороне транспорта делегации прокрутилась вокруг своей оси, и высокий мужчина в строгом черном костюме с аккуратно остриженными короткими волосами с умиротворенным лицом выставил дверь под девяносто градусов, прикрываясь будто щитом. Затем его пистолет-пулемет дал короткую очередь по замешкавшемуся полицейскому из сопровождения, практически сразу уложив его на лопатки. И все это после того, как Корсар лишь моргнул глазами от внезапного спасения Ипатьева. Хотя сам оперативник приоткрыл дверь, высунувшись, сделал два выстрела, опередив боевиков на сотые секунды. Пуля обожгла руку с пистолетом, на что кисть рефлекторно разжала рукоять, а тело увело поврежденную конечность назад, выставляя перед стреляющим лопатку. Корсар зажмурился от боли — похоже, задели нерв. Второй же выстрел ушел в лоб рабочему, который так и не успел нажать в ответ на спусковой крючок своего укороченного «калаша». Боль была невыносимой, отчего Корсар опустился на колено, а самого мужчину объял неподдельный страх. Приоткрыв один глаз, боевик смог разглядеть, как за падающим последним бойцом группы у мусоровоза материализовались еще двое в строгих костюмах. Широкоплечий мужчина с объемными темно-русыми волосами средней длины направил «Кедр» и отправил короткую очередь куда-то за спину Корсара, после чего там грузно завалился последний стоявший террорист. Второй оперативник с мальчишеским лицом мгновенно оказался рядом у единственного выжившего, отпихнув пистолет от тянущейся кровавой здоровой руки. Дальше все как при любом задержании — вытянутую конечность завели за спину, предусмотрительно уложив лицом в асфальт. От залома раненного плеча боль отдала в мозг болезненным импульсом, отчего в глазах помутнело. Но это не помешало Корсару разглядеть, как перед ним на корточки опустился Ипатьев, придерживая наготове Glock. На его лице играла злорадная доминирующая улыбка, стремительно превращающаяся в звериный оскал, а спокойный голос лишь цинично произнес: — Нужно было думать быстрее, может что-то и получилось. А так могу сказать одно — игра окончена, господа! Сознание постепенно вернулось к Косухину, отчего оперативник медленно распахнул веки. Гул в голове и остатки звона в ушах прекрасно сочетались с пеленой в глазах, а сильная тянущая боль в животе и челюсти помогла мозгу восстановить картину произошедшего ранее события. Когда лейтенант упал ничком на весьма приятный на ощупь ковер, в комнате раздалось два оглушительных хлопка. Светошумовые гранаты трудно спутать с чем-то, особенно когда оказываешься в зоне поражения. Обзор мгновенно затянуло белизной даже при хорошо освещенной комнате, и тут же два точных удара — сначала в живот, потом в нижнюю часть челюсти. И все как в тумане. Поморгав, мужчина медленно оперся о локти, склонив голову под гнетом мучительных импульсов и давления. Встряхнул — лучше бы так не делал. Пелена постепенно сходила на «нет», играя растворяющими «зайчиками», и первым делом Миша смог заметить подло затаившуюся леску, а следом осознать уровень своего везения — от рокового мгновения его отделяло всего лишь одно неловкое движение. — Черт… — пробурчал под нос Косухин, неуклюже отодвинувшись от опасного участка, и в очередной раз встряхнул головой. — Спасибо, что не подорвал… — Взгляд медленно сфокусировался на выходе из квартиры. Там, встав на одно колено и взявшись за голову, стоял Панаев, прищуренным взглядом пытаясь что-то рассмотреть в распахнутой двери. — Живой? — Да… — Ефрейтор покривил лицо, поглаживая макушку. — Гондон… чем-то тяжелым в момент вспышки огрел… найду, морду расквашу! — Обязательно, мститель… — саркастично произнес Барс, стараясь без падений подняться на ноги. Мьют смог подняться на обе ноги, придерживаясь за гудящую голову, и, пошатываясь через каждые два шажочка, направился к напарнику, на что тот выставил ладонь и от очередного болевого импульса выдавил только одно слово: — Растяжка… — Да… точно… — Панаев кивнул, остановившись. — Нужно будет ее снять… Лейтенант окинул взглядом комнату. Они были одни, но хотя бы живы. На кофейном столике, под которым уже застыл пролитый кофе, остался оставленный Псом планшет, а рядом — разбившаяся кружка и растрепанный блокнотик. Затем взгляд автоматически прошелся по потенциальным местам дополнительных сюрпризов для «волков», когда в наушнике у обоих послышался голос Ипатьева: — Барс, Мьют, на связь! Миша громко фыркнул, помотав головой, поднялся на ноги, убрав валявшийся рядом с ним пистолет в кобуру, и надавил на бесцветную кнопку на пальце: — Барс в канале. — Что у вас? — Ну как тебе сказать… — Лейтенант усмехнулся, мельком изучив Панаева, медленно садившегося перед шкафом. — Вошли красиво, без всякой грязи. Но Пес устроил нам флэш-диско-вечеринку, под которую деликатно свалил по-английски, оставив нас в компании двух эфок. Мысленно в голове уже сгенерировались ответы на сухие подколки командира, но тот лишь обеспокоенно задал один вопрос: — Целы? — Да. Помял чуток, но терпимо, — доложил Миша, размяв челюсть, и опустился рядом с ефрейтором. — Мьюту по голове заехал (глаза бегали по затылку напарника), но черепушка целая, крови нет! — Пауза. — У вас как дела? Что-то стало слишком тихо на улице… Смешок по окончании сообщения. — Уже со всем разобрались. Один язык. — Альфа? — руками лейтенант начал помогать разминированию. — Цел, — спокойно протянул в эфир Ипатьев, — правда, сильно возмущается за направленный пистолет и некоторые высказывания в его адрес. А так нормально. «Волки» украдкой в голос засмеялись. Зная Феникса, все могло выглядеть куда комичнее, да и сама ситуация отдавала чем-то невероятным. — Веселая все-таки у нас работа! — подал голос в эфире Мьют, одновременно с этим сам ефрейтор медленно поковылял в противоположную часть комнаты. — И не говори… — Дима вдруг замолчал, пропуская в эфир звуки остановившейся где-то рядом с ним машины. — А вот и Ворон с Яковлевым прибыли… — звучало как-то напряженно, но в то же время отстраненно под отдаленные громкие возгласы начальника службы безопасности. — Пойду огребать… — Давай, удачи! Сейчас растяжку снимем и придем! — сказал Барс, придерживая чеку и предохранитель, пока Мьют что-то колдовал на другой стороне лески. Вожак стаи уже не отвечал — видимо, начался разбор полетов и расстановка всех точек над всеми возможными буквами. В какой-то момент Косухин поймал себя на мысли, что операция завершена, но легендарной команды «Группа — отработали» еще не поступало, а это значит — война еще продолжается. — И что теперь? — голос Панаева обрел былую твердость, а руки зафиксировали чеку на второй гранате. Миша лишь пожал плечами, уставившись на шкаф. — Не знаю… вначале общий сбор, потом, скорей всего, раздача «гостинцев» от Ворона, а там — уже официальное завершение задания. В общем, все как всегда — куда пошлют, туда и пойдем. — А знаешь, Мишань, — начал ефрейтор в позитивном ключе, — если будет команда «вольно», хочу сходить в бар. Пивка что-то от этого всего захотелось. А я помню, как ты рассказывал, что в Брюсселе есть хороший бар. Лейтенант не сдержал смеха, широко заулыбавшись. — Можно. Но если нас отпустят! — Натяжение в леске ослабло, и Косухин крепко обхватил Ф-1. — Хороший трофей! Взрывной! — Ага, ручной! — с громким смехом поправил Женя. Эпилог — Братко, да хватит так нервничать! — с широкой улыбкой произнес Док, поправив лацканы парадного мундира Ипатьева. — Мы не на задании и даже не в тылу. А всего лишь на твоей свадьбе! Феникс скривил лицо, забавной мимикой передразнив товарища. Хотя подполковник чувствовал себя куда спокойнее, чем в событиях прошлого месяца. «Смерть» в Чески-Крумлове была очень стрессовой, хотя план считался безупречным (по крайне мере — на бумаге). Стоит опустить пару моментов, когда «волка» могли хлопнуть еще задолго до назначенного времени смерти. Выстрел «привел» в действие пирозаряд с бутафорской кровью, надежно вшитый в куртку Димы. Момент получился достаточно красочным, будто кино снимали: напряженный момент, попытка переиграть и — смерть. Правда, заряд внутри киношной штучки оказался чуть сильнее, чем предполагалось, из-за чего помимо имитации попадания пули прожгло насквозь футболку, оставив маленький ожог. Но из-за неприятных ощущений и растекающейся «крови» удалось убедительно сыграть, а красивая предсмертная речь с максимально циничным тоном в исполнении Ворона добавила шарм в постановке. Кому нужно было — видел все. А сколько суеты было после: полиция, зеваки с телефонами, какие-то непонятные и странные личности, даже засветились местные журналисты, шныряющие в поисках сенсаций и хоть какой-либо зацепки по произошедшим инцидентам в городе. Лежащее во дворе тело для надежности охраняли суровые полицейские — переодетые сотрудники Управления. Согласно регламенту, прибыла «скорая помощь», в которую два санитара в исполнении Быкова и Косухина погрузили труп в специальном пакете, и уехала прочь. Занавес.