Трифонов узнал голос Забелина. Как он его нашел? — Удивлены? У нас тоже есть глаза и уши, — похвастался полковник МВД и жестко спросил: — Время вышло. Ты с нами? Трифонов взглянул на Сану, если у него проблемы, то что говорить про девушку с таким шрамом — и молча положил трубку. 50 Прошли времена, когда Вокалистку выпускали из квартиры только под контролем проверенного сотрудника. Ей стали доверять. Теперь она регулярно ходила за продуктами, тем более, что Корман, прожившая много лет в США, нос воротила от очередей, а провинциальную девушку радовало изобилие московских магазинов. Стемнело. Вокалистка возвращалась от Смоленского гастронома домой кратчайшей дорогой через дворы. Сегодня она была довольна собой. Помимо обычных продуктов: кефира и хлеба, авоську оттягивал дефицитный сервелат, килограмм полутвердого сыра, говяжья грудинка на кости и индийский чай в коробочке с тремя слонами. Девушка вошла в арку с разбитой лампочкой — ох, уж эти мальчишки! Навстречу нетвердой походкой шли двое подвыпивших мужиков. В детстве, как пить дать, тоже лампочки били, а сейчас упиваются, пока носы не расквасят. И место, как назло, узкое, шатаются так, что мимо не пройдешь — того гляди заденут. Так и случилось, один пьянчуга качнулся на нее и обхватил обеими руками. Она не столб, отвали! Сана дернула плечами, пытаясь высвободиться. Ожидала задохнуться зловонным перегаром, но запаха от пьяницы не почувствовала. Вместо мутного взора ее укололи холодные и расчетливые глазки. Что за дела! Не успев осмыслить парадокс, она заметила, как второй алкаш ловким нырком оказался за ее спиной. Откуда такая прыть! И вот уже что-то удушающим кольцом обхватило ее шею. Да это же удавка! Руки Саны были заняты авоськами, бросать с трудом добытые продукты было жалко, да и много ли сил в руках девушки против двух отнюдь не пьяных мужиков. Зато у нее есть голос. И пока горло не пережато, она должна воспользоваться своим даром. Это единственный шанс на спасение. Сана закричала, как сигналит пожарная машина. Крик тревоги и опасности вырвался из ее груди на уровне инстинкта. Полукруглая арка усилила эхом мощный звук. Хулиганы от неожиданности ослабили хватку. Сана двинула переднему коленом в пах. Тот охнул, она вывернулась и с размаха ударила второго авоськой по голове. Бутылка с кефиром цокнула о башку и раскололась на две части. Бандит обмяк, кефирная жижа стекала по его волосам. Бросать испачканные продукты все равно не хотелось. Продолжая кричать, она раскрутила сетку и шмякнула куском замороженной грудинки первого хулигана. Тот охнул и отлетел. Путь был свободен, Сана закончила кричать и побежала. Из освещенных окон выглядывали любопытные жильцы в поисках пожарной машины. Оказавшись в своем подъезде за спиной вахтера Сана прислушалась. Один из хулиганов выволок оглушенного приятеля из арки, отволок к дороге и уложил в легковой автомобиль. По пути он постоянно грозился: «сука, ты еще получишь!» Машина быстро уехала, нападавшие явно спешили скрыться. Что случилось? Кто и почему изобразил пьяных и напал на нее? Наутро Вокалистка подробно рассказала о происшествии Трифонову и повторила свои вопросы. Полковник ответил после нелегкого раздумья: — Боюсь, что это не просто уличные грабители. — А кто? — недоумевала Сана. Трифонов смутился. Ответить правду, что им угрожает МВД, ведь он отказал Забелину, а тот знает об их главном орудии слежки и хочет ее устранить. Такими словами не успокоишь. Да и они будет лишь полуправдой. В родной Конторе тоже подумывают, как от нее избавиться. Пока Андропов продолжает игру, и Вокалистка преподносит шефу новые тайны, ее не трогают. Но игра на политическом Олимпе близится к победе одной из сторон, и Вокалистка станет опасной уже и для победителя. Как тут сказать, что девушка попала между молотом и наковальней? — Тебе следует быть осторожнее. Одной выходить запрещаю, — приказал Трифонов. Он посмотрел на Корман, готовую выехать на задание, и решил: — Сегодня я поеду с Вокалисткой. Они подготовились, вышли из подъезда и сели в служебную «волгу». Предстояло, как и раньше, прослушивать Щелокова. Видя напряженное состояние Вокалистки, полковник приободрил девушку: — Ты в безопасности. Уж с хулиганами-то я справлюсь. Но, даже оказавшись в машине, Сана продолжала внимательно вслушиваться в окружающее пространство — нет ли рядом тех самых ублюдков, которые хотели ее задушить? «Волга» тронулась, стала петлять через дворы, чтобы выехать на широкий проспект. Звуковую панораму мира дополнили шум мотора, шуршание шин, скрип сидений, щелчки поворотника. Помимо привычных звуков Сана уловила кое-что еще — тихое и размеренное. Да это же капли, догадалась она, редкие капли, как предвестники дождя. Она посмотрела на лобовое стекло — сухое. На дорогу — дождя давно не было, ни единой лужи. Откуда же капли, прицепившиеся к машине и не желавшие ее отпускать? Перед выездом на проспект Трифонов притормозил. Невидимая капель странным образом участилась. «Волга» свернула на свободную трассу и начала разгоняться, а капли стали отставать от нее и размазывались по асфальту где-то под задними колесами. Это была не вода, а что-то липкое и вязкое. Теперь стало ясно, что капает не сверху или сбоку, а снизу под колесами. Сана закрыла глаза, сосредоточилась и определила источник капель. — У нас капает, — сообщила она. — Где? — не сразу откликнулся Трифонов. Он лихо опережал грузовики, автобусы и «жигули», демонстрируя преимущества мощной «волги». — Внизу у передних колес. Слева и справа. Полковник усомнился, бросил взгляд на Вокалистку, погрузившуюся в сверхчувствительное состояние, и вынужден был признаться, что она не ошибается. — А так? — он чуть нажал педаль тормоза, которая оказалась необычайно мягкой. — Брызнули струйки, — услышала Сана. — Дьявол! — выругался полковник. Теперь он все понял: кто-то надрезал тормозные шланги у колес. Жать на педаль бесполезно, тормоза испорчены, и как назло он успел разогнаться. Впереди показался перекресток со светофором, мигающим желтым. Сейчас загорится красный, а он не в силах остановить мчащуюся машину. «Суке конец», — услышала Сана и узнала голос вчерашнего хулигана. Тогда он тоже, уезжая, обозвал ее сукой. При выходе из дома она настроила слух на восприятие вчерашних душителей и сейчас запеленговала их. Мстительный голос шел из машины, ехавшей сзади. — Нас преследуют. Это они! — выкрикнула Сана. Трифонов ей не ответил, он боролся с неуправляемой машиной. Попробовал тормозить двигателем, переключая скорость на более низкую передачу. Первая попытка удалась, «волга» дернулась, словно наскочила на препятствие, чуть сбавила скорость, но под капотом раздался скрежет и рычаг переключения передач заклинило. А впереди на светофоре уже остановились машины. От безысходности полковник дернул руль вправо, съехал с дороги, проскочил тротуар и попер через кусты, пытаясь таким образом сбить скорость. Ветки били о капот, ломались, царапали днище, оказывая слабое сопротивление мощному автомобилю. Кусты закончились. Справа потянулся забор из металлических прутьев на бетонном фундаменте. Лента фундамента возвышалась над землей сантиметров на сорок, и полковник попытался затормозить, притираясь к забору. В первый раз «волга» нерасчетливо чиркнула о стенку, смяла крыло и отскочила. Трифонов снова направил машину под острым углом к забору. Разбилась фара, стальные крылья и двери с жутким скрежетом терлись о бетон, скорость падала, но забор неожиданно закончился. Впереди возник киоск «Союзпечати», сворачивать было поздно, и машина врезалась в препятствие. К тому моменту первоначальная скорость достаточно снизилась, киоск и капот взаимно смялись и амортизировали силу удара. Руль ткнулся в грудь водителя, но лишь зажал тело, не повредив грудную клетку. — Ты как? — прохрипел полковник, после первого шока. Увидев растерянную, но невредимую Вокалистку, он облегченно выдохнул: — Повезло. Сана так не считала. Она отрицательно мотнула головой и покосилась назад. Следившая за ними машина остановилась. Вокалистка услышала приказ: «добить», а затем шаги, такие же, как вчера под аркой, только на этот раз мнимые хулиганы не изображали пьяниц, а шли быстро и целеустремленно. — Что там? — спросил зажатый рулем полковник, пытаясь повернуться. — Они идут к нам. Двое, те самые, — сообщила Сана. В боковое зеркало Трифонов увидел, как подходивший человек достает из рукава резиновый шланг, тяжелый негнущийся, внутри явно металлический сердечник — известная ментовская уловка. — Беги, Сана, беги! — потребовал Трифонов. Он попытался достать пистолет из наплечной кобуры, но из-за руля, прижатого к груди, не мог просунуть руку. А Сана толкала и дергала помятую дверцу — бесполезно. — Заклинило! — пожаловалась она. Из поврежденного киоска выбралась продавщица. Ошарашенная женщина хотела рассмотреть, что случилось, но ее опередил один из подоспевших врагов. Он сунул ей под нос служебное удостоверение и приказал бежать к телефону-автомату, чтобы вызвать «скорую». Женщина заохала и убежала. Двое убийц встали у разбитой машины так, чтобы с улицы не было видно — они помогают пострадавшим или умело добивают их. — Быстрее! Ты его, я ее, — шепнул напарнику главный. Он обежал машину и оказался напротив Саны. Замах шлангом — и уцелевшее в аварии стекло разлетелось на мелкие осколки. Для следующего удара убийца обхватил шланг обеими руками и прицелился, чтобы смертельное повреждение можно было списать на последствия автоаварии. 51 Сана до последнего момента ждала, что вооруженный пистолетом полковник госбезопасности сохранит хладнокровие и сумеет расправиться с противниками. Девушка была настолько уверена в своем защитнике, что не успела ничего предпринять. В критический момент она застыла, выпучив глаза, и даже не прикрылась руками. В прошлый раз в минуту опасности ей помог ее голос, однако сейчас, сосредоточившись на слухе, она упустила момент, когда могла бы повлиять на действия нападавших. Да и противники уже были подготовлены и вряд ли испугались громкого крика. Главный из них выбрал точку удара — лоб Вокалистки. Маленький осколок стекла воткнулся над ее бровью, и капелька крови символизировал центр мишени. Удар будет не самый сильный, но достаточный, чтобы раскрошить осколок в труху и расколоть ее черепушку. Типичная смерть при лобовом столкновении. Взгляд Саны прилип к тяжелому шлангу. Она видела черную резиновую палку и жилистые руки, обхватившие грозное орудие. Черная палка медленно отклонилась в сторону для решающего удара, пальцы сильнее сжали резину, костяшки побелели, и смертельное орудие стало приближаться. Сана зажмурила глаза. Глаза часто ее подводили и отвлекали от главного — звучания окружающего мира. Зрение не в силах проникнуть сквозь стены, зато звуки, даже теряя силу, способны поведать о том, что творится в самых потаенных местах. Закрыв глаза и отгородившись от страшного зрелища, она вернулась в свою привычную стихию. И услышала! Тонкий высокий вой, как копье, пролетел справа от нее и вонзился в цель. О землю стукнулась тяжелая, но мягкая палка — да это же шланг с железной сердцевиной, выпавший из рук! Вслед за шлангом рухнуло тело. Такие же звуки повторились слева от нее, там, где Трифонову угрожал второй убийца. Сана узнала особый вой, который слышала с детства. Так упражнялся ее брат Санат сначала на домашних животных, в старших классах на диких зверях, а после выпускного он отключил насильников, напавших на нее. Неужели родной брат снова пришел ей на помощь? «Привет, сестренка! Теперь я буду рядом», — услышала она голос брата. Тихая фраза предназначался только ей, так они с детства разговаривали через любые стены, настроившись на частоту друг друга. «Спасибо», — ответила она. «Я в Москве вместе с Антоном. Мы приехали за тобой».