– Господин консультант, девятнадцать процентов по кредиту – это перебор! – громко заявила я в лицо опешившему гному и развернулась к главарю, шагающему рядом. – Представляете, этот ворюга пытался впарить мне кредит. Еще обещал какие-то особые условия, но мы-то с вами знаем, что это за «особые условия», когда в дверь стучат мордовороты из долгового агентства, явившиеся по твою душу за непогашенным займом! Вы меня, считай, от беды уберегли, так что… спасибо! Но за Рекса глотку перегрызу каждому. – Это возмутительно! – тотчас встал на защиту репутации банка гном. – Наше отделение не сотрудничает с… как вы там выразились? Мордоворотами? Так вот! Мы работаем исключительно в рамках закона… – И как это противоречит тому, что я только что сказала? Преступник, тащивший гнома, хохотнул и проворчал нечто вроде: «Во девчонка дает». Главарь хмыкнул. Гном побагровел, дернулся и встал на ноги. – Ну знаете ли! Договорить ему не дали. – Пришли, – возвестил проводник и дернул гнома вперед. Коридор, по которому мы двигались, поражал унылой монотонностью сменяющих друг друга комнат с решетками, зато обсидиановая камера выбивалась из этого незамысловатого ряда, как белая голубка из стаи ворон. Начнем с того, что все стены помещения оказались сделаны из черного камня с белыми вкраплениями, как если бы на черный шелк упали крупные снежинки. А еще белые хлопья мерцали. Это был синхронный ритм, мерно пульсирующее сердце спящего существа. Что ж, это место сложно перепутать с другим. – Открывай. Сотрудник банка кинул на меня последний негодующий взгляд, мол, не думай, разговор не закончен, и потянулся к подтяжкам. – Я еще раз вам объясняю. – Гном не решался говорить громко. – Мой допуск не дает возможности снять охранное заклинание. Да, решетку я открыть сумею. Но нужны как минимум двое сотрудников банка и маг на подстраховке, чтобы отключить защитное поле… Конвоир вновь замахнулся, и гном поспешно вытащил плоский серебристый ключик прямо из подтяжек. И у меня вообще-то нет расовых предрассудков, но только гном додумается сделать из обычных подтяжек тайный карман для секретного ключа! Короткие пальцы гнома дрожали, поэтому потребовалось несколько попыток, чтобы ключ нырнул в щель. Ну, прямо как у меня с калиткой! – Господин консультант, а я могу взять кредит на любую сумму? – полюбопытствовала я, вкладывая в вопрос максимум своего актерского таланта. – В смысле, я ведь могу взять кредит в один миллиард талеров под эти ваши грабительские девятнадцать процентов? На эти деньги купить банк и разрешить самой себе не выплачивать кредит? Господин консультант поперхнулся от абсурдности высказанной идеи, его конвоир громко заржал, главарь нахмурился и повернулся к гному с явным намерением поторопить, но теперь уже я, аки клещ, вцепилась в мужчину. – Господин преступник, может, вы мне адресок для связи шепнете? Как будущая владелица банка, могу предположить, что мне понадобятся различные связи и контакты. Конкурента там какого на место поставить. Опять-таки от налоговой уйти. Что думаете насчет коллаборации? – нагло выпалила я, хотя коленки мелко подрагивали и подгибались. Все трое уже таращились на меня фирменным взглядом «что там бормочет эта блаженная?», но я не унималась. – Заключим сделку, как деловые партнеры, – продолжала нести околесицу, оттягивая время и переключая внимание. – Обговорим условия сотрудничества, прибыль пополам. А что вы маску кривите? Не согласны на равных? Хорошо! Готова уступить вам еще семь процентов. Но с условием, что риски… – Хватит. – Этот хам криминальный даже не дослушал мое крайне заманчивое предложение до конца. Решетка со скрипом отворилась. Ровное мерцание обсидиана сбилось и пошло волнами. Второй преступник резко втолкнул гнома в камеру, и светлячки бросились вперед, окутывая вторгшегося светящейся сетью. Сотрудник банка закричал, забился в этих путах, упал на пол и начал кататься. Я бы посочувствовала бедолаге, но лишенные света обсидиановые стены всколыхнулись и потянулись вперед, касаясь меня липкими щупальцами страха. – Кэбот… – позвала тьма из-за решетки. Пустынники, родненькие, да где ж вы там? Миленькие, поторопитесь на выручку, век помнить и благодарить буду. – Я держу проход, а ты прикрываешься девчонкой и заходишь, – скомандовал главарь. – Но… Судя по тому, как стушевался его пособник, первоначальный план был другим. Воздух откровенно попахивал предательством, но мне было плевать на то, кто кого водит за нос. Мрак комнаты пробуждался, похожий на мои кошмары, но в сотню раз ужаснее. И он звал. Звал настойчиво. «Кэбот… Кэбот… Кэбот…» Если это сон, то сейчас самое время заорать пе– туху. – Действуем, – сказал… кто угодно, но не главарь. Коридор наполнился шумом и движением. Главарь сунул руки в карманы и кинул в обе части коридора две прозрачные сферы. Тренькнуло стекло, из трещин повалили стаи летучих мышей. Черные перепончатые крылья замельтешили в воздухе, рванув на стражников. Те в ответ бросили в нас с десяток кислотно-зеленых шариков, которые взрывались на излете и заливали стены и пол кислотой. Эй, эти ребята вообще в курсе, что среди преступников я? – Давай! – рявкнул главарь, посылая в обе стороны сразу несколько боевых заклинаний высшего порядка. Его пособник подскочил мне за спину, заломил руку, прижал и толкнул вперед. Я вспомнила Рекса, восстающего против купания в ванне (даже с желтой резиновой уточкой!), и, подобно любимому зверю, уперлась ногами в решетку. Еще и зарычала. Грабитель выругался в ответ, сделал шаг назад, лишая подошвы моих ботинок контакта с решеткой, и повторил попытку войти. Но миловидная блондинка – это не только бездна обаяния, цветные платьишки и вкусные духи. Это еще и пятьдесят пять килограммов бунтующего мяса. Я резко дернула головой назад, наслаждаясь отчетливым хрустом. Семиликий, пусть это будет разбитый нос, а не сломанная маска. Преступник смачно выругался, подтверждая, что урон нанесен плоти. – Скорей. Здесь Ренрен! – рявкнул главарь. Что-то громко взорвалось аккурат над нашими головами, сверху посыпалась каменная крошка. И вот если бы я была любимицей госпожи удачи, то особо крупный камушек обязательно рухнул бы на макушку преступника. Но нет! Я же Итара Кэбот, антивезение на ножках. – И-и! – взвизгнула от боли, когда отколовшийся булыжник каменной кладки прицельно поцеловал меня в лоб. По лицу побежали теплые струйки. В глазах на секунду стало темнее, чем прежде. Оглушенная болью, я пропустила рывок грабителя и оказалась впихнутой в предвкушающе засвистевший мрак обсидиана. Звуки битвы, точнее, переполоха, царившего в коридоре, смолкли. Творю добро со злой улыбкой «Добро всегда побеждает зло. Проще говоря, тот, кто победил, и есть добро. Хороший человек. Но фурии тем и отличаются от остального мира городской суеты, что не делят людей на плохих и хороших. Сложно верить в хороших людей, если ни ты сама, ни фурии до тебя еще не встретили ни одно живое существо, не совершившее преступления. Преступления против закона и порядка, преступления против совести, преступления по отношению к другим людям или преступления по отношению к себе. Все мы так или иначе совершаем преступные деяния по умыслу или без оного и несем заслуженную кару. Нет, городские фурии не верят в хороших людей, есть только плохие. И самым успешным среди плохих они позволяют играть друг против друга». Пометки Теодора ван Дереха Первого, верного фамильяра Дунканары Кэбот, сделанные на полях серии романов «Вампир и институтка». Глава 17 Ячейка 7-34 «Б» Хочу заметить, что раньше по голове меня били нечасто. Ну, так. Чисто на всякий случай. Так сказать, во избежание вопросов про адекватность. Честно говоря, до переезда в Холдон у меня и проблем-то столько не было. А тут посыпалось! Итак, повторюсь. По голове меня били нечасто. Недугом героизма я тоже доселе не страдала. Откуда ко мне пришла идея задержать грабителя – понятия не имею. Не иначе как подселили. – А-а-а! – протяжно вопил неудачливый грабитель. – Ох… – стенал гном. – На! Получи! Вот тебе, гад! – пыхтела я, молотя лежащего преступника кулаками по хребтине. Кто сказал, что лежачего не бьют? Во-первых, не хочешь проблем – не тащи за собой злую блондинку. Во-вторых, не фиг спотыкаться. В-третьих, бьют. Еще как бьют, если речь идет о выживании. «Кэбот…» – настойчиво шептал мрак. Ой, да отвали. Не до тебя сейчас! Пользуясь тем, что воришка на секундочку закрыл глаза (ладно, это я его ласково приложила щечкой о пол), я обмотала его руки шлейкой, которую таскала в кармане. Спортсменка из меня была паршивая, поэтому даже после такой непродолжительной физической нагрузки я вымоталась настолько, что не смогла подняться. Так на четвереньках и поползла к выходу. «Кэбот…» – шепот стал влажным, как если бы кто-то истекал слюной, глядя на миску с лимонами. Прости, дружок, кем бы ты там ни был, но я не готова к встрече. Руки с великим трудом нащупали холодный металл решетки. Вовремя, ибо силы таяли, как терпение нашего бригадира. Последним, неимоверным рывком мне удалось подтянуть себя ближе и вывалиться в коридор.