Здание, в котором раньше обитала Алекса, не слишком изменилось с момента моего прошлого визита. Всё тот же серый дом с бесформенными зелеными пятнами и унылыми черно-белыми граффити, которые в ночи тоже подрастеряли форму. Свет тут падал большей частью из окон, и только на углу горел фонарь. На балконах, как и в прошлый раз, висели тряпки. Некоторые, возможно, те же самые, хотя я толком не вглядывался. Дверь в квартиру Алексы вставили новую, а вот косяк остался старый. Кое-где еще болтались обрывки красной полицейской ленты. Алекса набрала код на электронном замке. Замок резко вякнул. На табло высветилась красная надпись: «ошибка». Алекса подключила к замку планшет и взломала новый код, причем справилась чуть ли не быстрее, чем когда просто его набирала. — Дешевка, — проворчала Алекса. — А у меня там, между прочим, дорогая капсула. — Если она еще там, — отозвался я. Дверь открылась. Мы вошли. Алекса включила свет. Капсула всё так же стояла в углу. Полиция, должно быть, закончила здесь работу, поскольку и тут красных лент нигде не наблюдалось. — Ну, типа, добро пожаловать в мой скворечник, — сказала Алекса. — Спасибо, — за всех ответила Медичка. Остальные тем временем разглядывали помещение. Да, определение скворечник ему вполне подходило. Стоило Пушкарю со своей пушкой зайти, как внутри стало тесновато. Леший прошелся по комнате и выглянул в окно. Как я помнил, из него был виден угол улицы. — Чисто, — сообщил Леший. Это пока! В прошлый раз агенты появились довольно быстро. Хотя, в прошлый раз они и без того висели у меня на хвосте. — Пушкарь, — сказал я. — Давай попробуем быстро разобрать капсулу. — Лучше аккуратно, — тотчас поправила меня Алекса. — Эта штука больших денег стоит. — Сомневаюсь, что ты заплатила их из своего кармана, — поддел я ее. — Даже если я ее увела, это не отменяет того, что она стоит больших денег! — заявила Алекса. — Как я понимаю, мы торопимся, — негромко и как бы ни к кому конкретно не обращаясь, заметил Леший. Он так и остался стоять у окна, привалившись спиной к стене, и поглядывая то на улицу, то на нас. Я ответил, что всерьез торопиться мы начнем, когда сработает сигнализация. — А когда она сработает? — сразу поинтересовалась Медичка. Точного ответа на этот вопрос у меня не было, но он нашелся у Пушкаря. Странник присел перед капсулой и внимательно осмотрел бетонное основание. — Я там в агентстве успел посмотреть внимательно, — неспешно между делом говорил он. — И думается мне, что сигнализация срабатывает, когда ломается крепеж кожуха, а не сломав его, кожух не снять. Но, как я понимаю, нам ведь это делать не обязательно. Алекса выразительно глянула на меня. Мол, совсем не обязательно. — Нам нужно только проверить, есть ли там какой-то ход, — продолжал Пушкарь; он постучал костяшками пальцев по основанию и добавил: — Похоже, есть. И если он ведет туда… — странник указал рукой в дальний угол. — А больше, вроде, и некуда, то мы сможем приподнять кресло вот здесь и через щель его увидим. — Так и сделаем, — согласился я. — Только аккуратно, — тотчас добавила Алекса. — Не вопрос, — отозвался Пушкарь, доставая отвертку и примеряясь к креплениям. Он вывинтил винты, аккуратно складывая их слева от себя в том же порядке, в каком вынимал, затем пробежался пальцами по креслу и сказал: — Посветите мне. Медичка тотчас вытащила из кармана крошечный фонарик в зеленом корпусе и зажгла его. Луч света упал на кресло. Надо же, даже свет был зеленоватый. Пушкарь ухватил кресло двумя руками и медленно, вслушиваясь в тишину, приподнял край. Медичка направила луч света в появившуюся щель. Я заглянул в нее. Под креслом была такая же подложка, как и в капсуле нашего агентства. Больше ничего разглядеть не удалось. Зато удалось унюхать. Из щели ощутимо пахнуло гнилью. — У тебя там что, труп прежнего владельца? — проворчал я. Алекса вначале помотала головой, потом принюхалась и нахмурилась. — Я ее, конечно, с утилизации сдернула, но вряд ли там старый владелец был. Может, крыса? — Не-а, — уверенно возразила медичка. — Это вообще не дохлятина. Больше похоже на гнилые овощи. — Уже легче, — проворчала Алекса. Овощей, как, впрочем, и трупа, я там не разглядел. — А повыше приподнять нельзя? — попросил я. — Не-а, — отозвался Пушкарь. — Видишь слева штырек серебристый? Если подниму выше, он переломится. Никакого штырька я не увидел. Пушкарь пару раз подсказал, где его высматривать, потом недовольно выдохнул и скомандовал: — Ну-ка, подержи вот так! Не скажу, чтобы кресло оказалось легким, но двумя руками я уверенно удерживал его в заданном положении. Отобрав у Медички фонарик, Пушкарь какое-то время вглядывался в просвет. — Да, нету ничего, — признал он. — Похоже, всё уже сломано. — Блин! — Это не мы, — сказал Пушкарь. — Я бы услышал, если бы хрустнуло. Наверное, кто-то до нас пошарился. Ну что, тогда открываем? На лице Алексы отразилось: «блин, дорогая же вещь!», затем: «12 миллионов на кону» и, наконец, «да хрен с вами». Она коротко кивнула. Леший глянул на улицу и сказал, что там по-прежнему всё чисто. Это на случай, если придется удирать. Пушкарь отодвинул меня, вернул кресло на место и быстро свинтил кожух. Под ним оказалась стандартная начинка. — Вон один, вон второй и вон там два, — сказал Пушкарь, показывая отверткой на торчащие снизу тонкие штырьки из серебристого металла. Все они были обломаны. — Скол не свежий, — уверенно заявил Пушкарь, осмотрев и чуть ли не обнюхав ближайший штырек. — Я бы сказал, ему уже минимум полгода. Я кивнул. Полгода как раз вписывались в сложившуюся картину. Взломанная капсула пошла на утилизацию, но ее перехватила Алекса, чем и привлекла внимание Николая. Я снова вытащил коробок. Номер капсулы был 1–73–12, записанный номер 555−73–12, причем три пятерки означали, что номер — одноразовый. Проще говоря, единица. Блин! Вот зачем было так шифровать? Я полгода гонялся за тенью, а моему напарнику была нужна не хакерша, а ее капсула! Капсула со сломанной сигнализацией. Я не механик, но, похоже, восстановить поломку было бы той еще задачкой. Штырьки крепились изнутри как к корпусу, так и к кожуху, легко ломаясь при любой попытке его сдвинуть, и закрепить их можно было только изнутри при уже закрытом кожухе. Возможно, на заводе это делал какой-нибудь хитрый робот, но как он потом выбирался наружу, я так и не сообразил. В любом случае утилизация поломанных капсул была стандартной процедурой. Считалось, что ремонту они не подлежат — слишком чувствительное оборудование. Понятное дело, что часть «утилизованных» моделей из тех, что подороже неизбежно оказывалась на черном рынке. Впрочем, устанавливали их в любом случае сотрудники корпорации, за разумную мзду закрывая глаза на сомнительное происхождение капсулы и вписывая в документы «левый» номер, так что, скорее всего, секрет оставался секретом. По крайней мере, для большинства покупателей. Пушкарь снял кресло. Под ним оказалось такое же гладкое ложе с легким наклоном, но темный провал был не в полу, а в стене, куда игрок въезжал ногами вперед. Воняло из этого провала. Пушкарь первым заглянул туда с фонариком в руке и хмыкнул. — Это старый мусоропровод, — сообщил он. — Возможно, еще действующий. Алекса прошипела себе под нос какое-то ругательство. Слов я не разобрал, но общий смысл уловил. — А я-то думала, с чего у меня проблема с волосами, — уже громче, но столь же недовольно произнесла Алекса. — Десяток шампуней поменяла. А меня через мусорку таскали! — Ну, сейчас это скорее вход в систему доставки, — ответил Пушкарь. Он подвинулся, и я тоже смог заглянуть внутрь. Темный ход вел вниз и вверх. Обшарпанные стены кое-где обросли мхом. Снизу едва слышно доносился металлический лязг. Пушкарь уверенно заявил, что там — некрупная сортировка. Леший с Медичкой столь же уверенно с ним согласились. Что ж, чего-то подобного я и ожидал. А взломанная капсула позволяла попасть на сортировку, не привлекая внимания обслуживающего персонала. Впрочем, как я уже успел убедиться на личном опыте, тамошним работникам было наплевать на посторонних, но, возможно, Николай этого не знал. — Вот тебе и старый фонд, — сказал Леший. — Ну что, теория подтверждается? Выглядело, что так. О таком я не подумал, а ведь действительно в старом фонде хватало своих технологических тоннелей вроде тех же мусоропроводов, воздуховодов и тому подобных скрытых ходов. Не очень понимаю как это может работать, но общая схема в мозгу уже нарисовалась. И да, схема выглядела рабочей. Хотя, чтобы сделать ее реально рабочей, нужен был чертов гений! Никак не ниже уровнем. Я кивнул. Леший тоже кивнул в ответ, и сказал, что тогда пора бы уже ехать за золотом. В глазах остальных я прочел, что давно уже пора. Не факт, конечно, что золотишко действительно ждет нас в отеле, но проверить его в любом случае надо. А потом… «Потом» будет по результатам, и в случае успеха наша дружная команда, скорее всего, распадется. В идеале это произойдет мирно, с честным дележом трофеев. Тут возможны варианты, но продолжать расследование я почти наверняка буду один. Впрочем, чем могли, они мне помогли. Теперь я знал всю правду. Ну, почти всю. А, значит, действительно пора. — Хорошо, — сказал я. — Сейчас я пригоню машину. У меня красная «Нова». Все мы туда не влезем, но турбобластер точно спрячем. — Я с тобой, — тотчас отозвался Леший. — Прикрою, если что. Пушкарь, ты здесь за старшего. Будьте готовы немедленно уходить. — Всегда готовы, — отозвался Пушкарь. — И соберите всё как было, — попросила Алекса, указав на капсулу. Пушкарь сказал, что вообще не вопрос, и мы с Лешим ушли. Он — с мыслью о дюжине миллионов, ждущих нас впереди, я — с мыслью о полудюжине трупов, оставшихся позади. Блин! Не прошло и недели, а я уже начинал скучать по своему виртуальному мирку, где всё понарошку. На улице было темно и тихо. Пока мы шли, мимо нас не проехало ни одной машины. Свет редких фонарей и столь же редких освещенных окон выхватывал из тьмы куски тротуара. Мой шлем дополненной реальности дорисовывал улицу тонкими голубоватыми линиями, которые слабо светились в темноте. Золотая стрелка указывала кратчайший путь к машине. Город, конечно, не лес густой, но те еще джунгли, и в ночи без навигатора в нём заплутать — раз плюнуть. — Думаю, что-то в отеле мы точно найдем, — негромко сказал я. Леший тихо хмыкнул, и ответил: — Обычно такое вступление подразумевает какое-то «но».