- Мне необходимо найти брата. – Я понимала, что не с того начала, наверно, надо про вознаграждение? Никогда не думала, что попаду в такую ситуацию. Не умела договариваться. Совершенно. Неожиданно почувствовала себя очень слабой и глупой. И Розгин вообще не помогал, один его взгляд давящий чего стоил. – Он… пропал. Но, наверно, вам нужны гарантии? Розгин молчал. Смотрел. И я , дернув плечом, решила зайти с другой стороны. - У меня есть квартира, - я нервно сжала сумочку, потом опять отследила свой дурацкий жест и расслабила пальцы, - она досталась мне от родителей. Сто пятьдесят квадратов в высотке в центре. Помолчала, но господин Розгин уточняющих вопросов не задавал. Сидел неподвижно, смотрел на меня своими темными глазами. Складка между бровями делала его лицо еще жестче. Я невольно сглотнула, смиряя волнение. - Есть еще дача… Но она принадлежит брату. Принадлежала. Доля в бизнесе. Перевозки. - Как ваша фамилия? – перебил Розгин внезапно. - Кореева. Он не изменился в лице, никак не прокомментировал, но я поняла, что про наш семейный бизнес, один из крупнейших в городе, он слышал. - Сейчас сложилась ситуация, что мне… Нужна помощь. - Какого рода? - Мне надо вернуть моего брата. И мое имущество. То, что я перечислила. - Вы же сказали, что у вас это все есть? - Да, но… Мой брат… Я замолчала, пытаясь сформулировать в голове фразу. - Мой брат был моим представителем в делах, я жила за границей… Я художница, путешествовала… И недавно, совершенно случайно узнала, что все мое имущество, которое досталось в наследство от родителей, продано. И наш семейный бизнес, где брат также был моим представлял мои интересы… В общем, бизнес продан. - А я чем могу помочь, мадам? – сухо усмехнулся Макс, откидываясь в кресле и сверля меня своим острым взглядом, - вы лоханулись, подписали доверенность на братишку, он вас поимел. Скорее всего, законно. Как вы собираетесь все возвращать? - Понимаете, - я взволновалась неожиданно, придвинулась ближе к столу, положила сплетенные пальцы на столешницу. Господин Розгин посмотрел на мои руки, складка между бровей стала еще глубже. Поднял взгляд. - Я не могу с ним связаться! У меня ощущение, что произошло что-то плохое! Еще полгода назад все было прекрасно, я приезжала сюда, мы общались… А потом он пропал! - Подавали в розыск? - Нет… Дело в том, что он не совсем пропал… - Так, мадам, я , конечно, уважаю тетю Варю, но нервы у меня не железные. И потому сейчас вы мне объясняете без утаек, куда делся ваш вороватый братишка, и почему вы думаете, что еще возможно что-то вернуть. И каким боком здесь могу быть я полезен. Я не юрист. И не адвокат. И не мент. Я вздрогнула от жесткого тона, понимая, что надо собраться. Но, черт возьми, это так сложно! Учитывая, что сама до сих пор толком не поняла и не приняла происходящее. - Да-да. Дело в том, что он… Он все отдал добровольно. В дар. Одному… Одному сообществу. За возможность нахождения в их среде, как я понимаю… - Секта? - Да. Хотя, они называют себя просто общественной организацией… Благотворительной. «Дети Неба». Я опять остановилась, ожидая вопросов, хоть какой-то реакции от Розгина. Но не дождалась. - Он все оформил законодательно верно. И оставил меня ни с чем. Я с ним встречалась, он несет какой-то бред. И потом… Я видела его один раз, понимаете? Мне больше не позволили с ним встретиться. Тут я неожиданно почувствовала, что не выдерживаю. Это было странным. Все это время, все два месяца, пока добивалась хоть какой-то информации о брате, о произошедшем, я держалась. Не позволяла себе расклеиться. Несмотря на ужас ситуации, на полнейший бред, все же на что-то надеялась. Ходила по инстанциям. Писала заявления. Но все было впустую. Юридическое оформление сделок было на высоте. Я прекрасно понимала, что сама виновата в произошедшем, не надо было слепо доверять брату… Но как не доверять, когда мы были самыми близкими, самыми родными друг у друга? Я даже подумать не могла, что он способен на такое! Когда неожиданно брат перестал отвечать на звонки и письма, а на счет прекратили поступать деньги, а произошло это одновременно, я заволновалась. И, бросив готовящуюся выставку, прилетела спешно в родной город. Прямо к закрытой квартире, где уже проживали чужие люди. Дом, бизнес, земли, что сдавались в аренду - все было продано. Кирилл появился один раз. Выглядел спокойным и каким-то… Просветленным, что ли. На все вопросы нес какой-то непонятный бред о несущественности материального и постижении гармонии. А потом и вовсе пропал. Заявления в полицию ничего не дали. Там просто не увидели состава преступления. Я осталась ни с чем. В родном когда-то, но теперь таком враждебном городе, где меня знали, помнили… И не любили. Потому что всегда была не от мира сего, всегда на всех смотрела свысока, как казалось моему окружению. А потом и вовсе уехала за границу, строя из себя стрекозу – свободную художницу. По крайней мере, так мне дали понять на одном из благотворительных приемов, куда пригласили, памятуя о моей профессии и бывшем положении в обществе. Я помнила свою растерянность, свой страх. И презрительные взгляды окружающих. Бывших одноклассников, богатых детей богатых родителей. Деятелей культуры, которые раньше так хвалили мое творчество, звонили, писали, приглашая на какие-то выставки, какие-то промо-акции, считая знаменитостью, добившуюся успеха за рубежом. Я шла на тот прием с намерением попросить помощи, инициировать пересмотр договора о купле-продаже. Ну очевидно же, что брат подвергся влиянию! Неужели, никто этого не видит? Неужели, никому нет дела, что вот так, в двадцать первом веке, прямо в крупном областном центре, в городе, входящем в десятку первых по численности городов в России, расположилась секта, заманивающая в свои сети людей? Обирающая их? Как такое может быть? Происходящее казалось дикостью. И особенно диким было то, что все, кажется, знали про ситуацию с Кириллом, но никто не собирался ничего делать! Я, поговорив с несколькими, вполне серьезными людьми, занимающими хорошие должности в городе, поняла, что все впустую. Конечно, мне улыбались. Конечно, мне обещали посмотреть и даже подумать, что можно сделать. Но реальность была ужасна. А еще ужасней все стало, когда я услышала разговор двух мужчин, с которыми совсем недавно общалась, просила помощи. Я как раз вышла на балкон, спрятавшись за балюстраду, закурила. Услышала мужские голоса, шагнула в тень, потушила сигарету. - Ты видел Корееву? - Да. Выросла девочка. - Что думаешь? - Пусть побегает. Потом пригрею. - Эй, я первый! - Посмотрим… Они уже давно ушли. А я так и осталась стоять, привалившись к холодной стене и сжимая в кулаке потухшую сигарету. Эти двое мужчин, приятели моего отца, совсем недавно по-отечески утешали меня, клали ладони на плечи. Говорили о том, что сделают все возможное. Смотрели в глаза. Я почувствовала внезапную резь в животе, еле успела согнуться, и меня вытошнило выпитым шампанским в куст сирени. Потом вытерла губы, постояла, подышала. И пошла прочь. Гордо выпрямив спину. И твердо решив добиться своего. Вернулась в гостиницу. Выкурила полпачки сигарет. И нашла самый легкий и реальный способ достать. Сейчас эра интернета! Если поднять крик на весь мир, то неминуемо обратят внимание на происходящее компетентные органы, которых еще не прикормили «Дети Неба»! Это здесь, в родном городе, все куплено. Но есть же Москва! И есть международные организации! Надо написать! Надо найти способ! И я нашла. Именно с помощью своих иностранных друзей подняла крик, начала собирать подписи на повторное рассмотрение дела, в нескольких уважаемых интернет-издательствах появились статьи по моей теме.